— Да, — ответил я.
— А дурно не станет?
Я снял перчатки. Шрамы на моих руках рассказали палачу больше, чем мог бы я сам, а гвардейцы странно притихли. Перчатки вернулись на место, а палач шагнул к распорядителю. Он провел по его груди пальцем с ногтем идеальной для мужчины формы, и отравитель заорал. Он извивался, будто его резали на части. Изо рта брызгала слюна, дряблое тело тряслось и дрожало. Казалось, что передо мной не человек, а студень.
— Говори, — мягко, как-то ласково шепнул палач, склоняясь над своей жертвой.
— Я ничего не знаю, — всхлипнул тот.
— Да? Как недальновидно.
И тонкие музыкальные пальцы коснулись висков жертвы. Крик отравителя стал на порядок выше, а я почувствовал легкую дурноту, несмотря на то, что крови не было. Вдруг живот распорядителя зашевелился, будто изнутри ребенок брыкался ручкой или ножкой. Вот только это был не ребенок. А что? Внутренности? Потому что орал он все громче, а затем и вовсе осип. Только доносились редкие всхлипы.
— Ничего не хочешь мне сказать? — мурлыкнул Лейт.
— Я не… А-а-а.
Этот крик еще долго звенел у меня в ушах.
— Я скажу, все скажу, лер. Пощадите!
И отравитель зарыдал. Крупные слезы катились по покрасневшему лицу, свешивались с мясистого носа. А палач любовно погладил его по голове.
— Жаль, что именно сейчас ты решил поделиться со мной информацией, — сказал он. — Уверяю, впереди ждало бы самое интересное.
И мне почему-то показалось, что после этого «интересного» отравитель лишился бы рассудка.
— Это веранский посол, — зачастил распорядитель вин. — Он дал мне денег, много денег, и обещал дом в Верании. А у меня жена, лер палач. Ей денежки подавай. Демоны попутали! Я бы никогда.
— Имя посла? — мягко спросил Лейт.
— Круштер. Да, кажется, Круштер.
— Умница. Что с ним делать, лер Вейс?
Палач обернулся ко мне, и темные глаза довольно блеснули.
— Пусть решает ее величество, — ответил я. — Пока в камеру.
— Позволите добавить изюминку к его нахождению в камере?
— Добавляйте.
Все-таки этот человек хотел убить Бранду. И убил бы, если бы проклятого Эйша не было на пиру. Распорядитель снова заорал что-то бессмысленное, нечленораздельное, а я развернулся и уже шел к двери, когда палач преградил мне путь.
— А вы не робкого десятка, лер Вейс. — Его голос был с легкой хрипотцой. — Редко кто спокойно выносит мои методы работы.
И протянул мне худую бледную руку. Захотелось отшатнуться, но я пожал узкую ладонь.
— Вы — мастер своего дела, лер Лейт, — сказал ему. — Я расскажу королеве о ваших достижениях.
Мы раскланялись и разошлись в разные стороны, и я искренне надеялся, что никогда больше не увижу этого человека.
На душе было мерзко. Я никогда не любил чужой боли, зато прекрасно помнил, за что наказан тот, кому ее причинили. Это еще мало за его преступление. Поднялся из подземелья и первым делом прошел в свои комнаты, принял почти ледяной душ, стирая запах пыток, переоделся и только потом задумался, куда идти. Собирался к Илверту, но в дверях меня перехватила камеристка Бранды.
— Лер Вейс, ее величество ожидает вас с докладом. — Она лукаво улыбнулась.
У вы, мне было не до игр. Тем не менее я последовал за девушкой по безликим коридорам. С Брандой следовало поговорить и доложить о результатах допроса, если это еще не сделали до меня.
Королева нашлась в своем будуаре. Она как раз обсуждала со служанками прическу для вечернего бала, но стоило появиться на пороге, как отослала всех вон.
— А, лер Вейс! — Бранда улыбнулась мне, но как-то холодно. — Однако же вы не торопились.
— Прошу прощения, ваше величество, — ответил я, подходя ближе. — Не хотел принести в ваши комнаты запах подземелья.
— Извинения приняты.
Королева села на низкую софу и предложила мне присесть рядом.
— Рассказывай, — попросила она устало.
— А что рассказывать? — Я пожал плечами. — Твоей смерти желал веранский посол Круштер. Он и передал отравленное вино, пообещал распорядителю привольную жизнь в Верании.
— Скотина! — Бранда ударила кулачком по кушетке. — Прикажу немедленно его арестовать.
— Не торопись, — сказал я, перехватывая ее руку. — Круштер — веранец, а не литонец. Это может плохо закончиться.
— Но ведь есть доказательства, что это он подготовил покушение, — упорствовала Бранда.
— Надо действовать хитрее. Предоставь это мне. Я найду того, кто избавится от Круштера.
— Нет, Ник, дело не в том, чтобы избавиться от него. — Бранда покачала головой, и золотистые волосы рассыпались по плечам. — Надо его допросить, узнать, по чьему приказу он действовал и каким именно был приказ. Понятно, что без короля Верании не обошлось, но мне нужны его признания.
— Можем просто проследить за ним. Он ведь не остановится. Я попрошу своих людей…
— Своих людей? — Бранда вдруг заливисто рассмеялась, а я в удивлении уставился на нее. — Ты неподражаем, Вейс. Когда у тебя успели появиться свои люди в Литонии?
— Хороший вопрос, — улыбнулся в ответ. — Успели. Так как? Забросить наживку?
— Да, — ответила Бранда, разворачиваясь ко мне всем телом. — Да, да, да. Но йотом. А сейчас…
Губ коснулся легкий поцелуй. Я улыбнулся. Все так просто, будто на этом и держится мир. Сегодня утром Бранда могла умереть, но вот она, в моих руках, доверчиво льнет ко мне. Нет, я не обольщался. Уверен, Бранда осталась все той же Брандой, и она легко пожертвует мной, если игра станет слишком серьезной. Но сейчас мы были вместе, и думать о будущем не хотелось. И я целовал ее, пока мог, наслаждаясь медом кожи и сладким запахом волос.
— Да вы ненасытны, лер Вейс, — смеялась Бранда, ловя очередной поцелуй. — Всегда подозревала вас в этом.
— О нет! Я всего лишь спешу жить, — отвечал я.
Увы, счастье — это всего лишь мгновение. Краткое, бесприютное. И уже час спустя в дом отца летело письмо, в котором просил приставить людей к послу Верании. В том, что веранцы затеяли свою игру, сомневаться не приходилось. Именно это я и написал тем же вечером Осмонду. Написал и о том, что на Бранду было совершено покушение. И за весь день я так и не успел зайти к Илверту, а на балу появляться не собирался. Ничего, перед сном исправлю свое упущение.
Айк тихонько постучал в двери королевского кабинета. Стража покосилась на него неодобрительно, но после того, что случилось на пиру, мешать не стала. Слухи — вещь любопытная. Они разлетаются так быстро. Захочешь поймать за хвост и не поймаешь. Но теперь на провидца смотрели с толикой уважения и даже страха. Айк только посмеивался. Дурная слава разлетается быстро. Конечно, спасение королевы таким необычным способом дурной славой не назовешь, зато странной уж точно. Наверняка, бравые гвардейцы думали, что Айк видит их насквозь. В какой-то степени это так и было. Например, Айк знал, что высокий брюнет женат, жене говорит, что пропадает во дворце. Он-то и пропадает, но у хорошенькой любовницы. А второй, белобрысый, мечтает стать фаворитом королевы. Но Айк не собирался делиться этим знанием. Он вошел в кабинет короля и сразу увидел Ила. Мальчик сидел на подоконнике и смотрел на хмурый зимний день. Он не выглядел бледным или испуганным. Обычный ребенок, разодетый как кукла, почти неживой на первый взгляд. Только Айк Эйш привык не доверять первому взгляду.
— Как вы, ваше величество? — спросил провидец у вмиг напрягшейся спины.
— Хорошо, — последовал тихий, равнодушный ответ. Внутри Илверта шла ломка, прежде всего, магическая, и какими будут ее итоги, до конца не мог предугадать даже Айк.
— Испугались? — Айк спросил прямо.
Ил все-таки обернулся. Его глаза из карих стали почти черными. Мальчик не сдерживал силу, и, скорее всего, он видит кроме Айка с десяток призраков.
— Испугался. — Ил спрыгнул с кресла на пол и подошел ближе. — А вы бы нет, лер Эйш?
— Я? — Айк улыбнулся. — Вероятно. Но ничего не случилось, и вам стоит забыть о плохом, ваше величество. Сейчас — идеальное время для нашей тренировки.
— Но Ник просил не тренироваться без него, — тихо, как вздох, ответил Ил.
— А кто из вас двоих король, ваше величество? Или вы боитесь дышать без одобрения наставника? Не спорю, лер Вейс — замечательный человек, но он никогда не обучит вас магии.
— Вы правы. — Маленький король опустил голову. — Хорошо, научите меня. Сейчас.
— Что ж, позволите взять вас за руку?
Айк сжал тонкое запястье мальчика, призвал дар — и увидел. Да, с десяток призраков. Илверт, как всегда, во главе. Высокий, статный. С кинжалом в груди и запекшейся кровью на губах. Чуть поодаль — Илмара. Она не подходила близко, и Айк не знал, за кем пришла сестра, за ним или любимым королем. Лео — в самом углу. Он уж точно потянулся за Айком. Седого старика с бородкой Айк не знал. То ли призрак дворца, то ли кто-то из знакомых маленького Ила.
— Хочешь их прогнать? — спросил Айк.
— Нет, ты обещал, что научишь с ними говорить, — ответил Илверт. — Учи.
Хорошее решение. Необходимое.
— Что ж, тогда подзови того, с кем хочешь поговорить. И кто жаждет поговорить с тобой, чтобы было легче. Думаю, это твой отец.
Ил сосредоточенно кивнул.
— Как позвать?
— По имени. Прикажи ему говорить с тобой.
— Илверт Первый, поговори со мной.
Звучало смешно из уст ребенка. Призрак пошевелился, уставился на короля, и Айк вдруг понял, что у него нет глаз. Мальчишка закричал и отскочил. Связь порвалась, призраки ушли.
— Ничего страшного, — перехватил его Айк. — Ты только начинаешь учиться. Сразу ни у кого и ничего не получается. Попробуй как-нибудь в другой раз.
— Спасибо. — Мальчик так забавно посмотрел на Айка, что захотелось улыбнуться. И все-таки Илверт похож на отца только внешне. Погибший король всегда был редкостным негодяем. Увы, Айк слишком поздно это понял и сам недалеко ушел.
— Не за что, ваше величество, — ответил Эйш.
— Лучше продолжайте называть меня по имени, — смутился Ил. — Иначе я чувствую себя таким старым. А кто та девушка, которая приходит за вами, лер Эйш?