Смерть наследника разъярила Сакрус. Через три дня после инцидента баррикада Ваториса замолчала. Солдаты Лириса сделали несколько выстрелов и не получили ответа. Когда они осторожно приблизились к позиции Ваториса, то нашли ее покинутой.
Были начаты расспросы. Никто не видел ни одного ваторинца со дня рокового выстрела. В момент приступа дерзости Лирис послал войска прямо в апартаменты Ваториса. Они были пусты.
К этому времени ушей Одесса достигли слухи о страшном зловонии, идущем из самого Ваториса.
— Я сидел в нашей демонстрационной зале, — рассказывал он. — Помню это как вчера. Вошел один дворянчик из мелкой нации и сказал мне, что их люди ходили туда-сюда вдоль границы с Ваторисом, принюхивались к воздуху и прислушивались к разговорам. То был запах смерти.
Одесс вернулся домой той ночью, чтобы предостеречь свой народ.
— Но было слишком поздно. Ложась спать в тот вечер, я услышал ЭТО — все мы услышали.
Каморы Лириса наполнил шипящий звук. Он был еле слышен, но для тех, кто, как Одесс, прожил в этих стенах всю жизнь, он прозвучал как сирена.
— Я встал, попытался добежать до двери. И упал.
Другие собеседники закивали: да, они припоминают те внезапные параличи, — как они все падали под столы и около хлопающих дверей.
— Мы лежали вповалку, неспособные даже сфокусировать глаза. И мы прислушивались.
И вот что они услышали. Примерно через час раздались одинокие шаги. Они плавно перемещались из комнаты в комнаты в комнату, вверх и вниз по ступенькам — не так, словно человек что-то искал, но как будто тот, кто ходил, занимался инвентаризацией, занося в память каждый проход и каморку Лириса. В конце концов шаги прекратились. Возвратилась тишина.
Паралич прошел ближе к рассвету. Одесс поднялся, несколько минут отчаянно блевал, и потом — дрожа — поплелся в том направлении, куда удалились ночные шаги. На ходу он видел прочих, выбирающихся из своих комнат или встающих там, где они упали на ходу. Они сходились к месту, где остановились шаги: во двор вишневых деревьев.
— И там сидела она, — сказал Одесс, — в точности так, как сидит по сей день, с той же проклятой улыбкой, и с тем же проклятым видом превосходства. Ботанистка. Наш завоеватель.
— И никто не бросил ей вызова? — Венера недоверчиво хихикнула. — Вы боитесь расправы, да?
Одесс пожал плечами.
— Она закончила войну, под ее руководством вишни цветут. Самый подходящий лидер для нас.
Венера хмуро взглянула в карты. Челюсть прострелило болью.
— Я думала, вы — меритократия.
— Так и есть, И она — лучший ботанист из всех, что у нас бывали.
— Что случилось с тем, кого она заменила?
Они переглянулись.
— Не знаем, — признала Эйлен. — Он пропал в день, когда пришла Маргит.
Венера сбросила одну карту и взяла другую из колоды. Другие сделали то же, после чего она открыла свои карты.
— Я выиграла.
Одесс скорчил гримасу и начал тасовать колоду.
— Она подошла ко мне прошлым вечером, — сказала Венера. Она решила, что в этот момент информация для нее важнее, чем осмотрительность. — Маргит была довольна моей работой. — Одесс фыркнул; Венера игнорировала его и продолжала. — Она сделала мне одно предложение.
Она рассказала им об идее Маргит — расширенной торговой экспедиции в княжества. Говоря, Венера приметила, что всякое движение за столом прекратилось. Даже опытная рука Одесса остановила сдачу карт. Все уставились на нее.
— Что? — Она огляделась, защищаясь. — Это нарушает какое-то древнее табу? Я уверена, все остальное тоже нарушает. Или это что-то такое, что вы годами пытались сделать, и теперь беситесь, что новичок сумел?
Эйлен опустила взгляд.
— Это уже пробовали раньше, — сказала она тихо.
— Вы должны понять, — молвил Одесс; потом замолчал. Сдвинув брови, он принялся яростно перемешивать колоду.
— Что? — Теперь Венера серьезно встревожилась. — Что не так?
— Путешествия за пределы Спайра... не совершаются, — неохотно пояснил Одесс. — Не совершаются без предосторожностей, которые гарантируют возвращение посланца. Если он в браке, то есть заложники... но вы — нет.
Венера почувствовала отвращение.
— Доты, пушки и бритвопроволока — они на самом деле не для того, чтобы не впускать людей снаружи, так ведь? Они для того, чтобы удерживать их внутри.
— Да, но, видите ли, если Маргит желает послать вас, невзирая на то, что у вас нет здесь привязанностей, заложников или чего-нибудь, за что она могла бы вас ухватить... Тогда она явно хочет снова это попробовать, — заключил Одесс. Он шлепнул колодой о стол, резко отодвинул стул и пошел прочь. Венера с тревожным изумлением наблюдала за его уходом.
Солдаты тоже вставали, не глядя ни на кого.
Венера пригвоздила Эйлен взглядом.
— Попробовать что?
Женщина глубоко вздохнула.
— Маргит — знаток химии и биологии, — начала Эйлен. — Вот почему она ботанист. Три года назад она загорелась идеей послать экспедицию — как та, которую ты описываешь. Она выбрала человека компетентного, смышленого, смелого, но которому не вполне доверяла. Чтобы гарантировать его возвращение, она... сделала ему инъекцию. Медленный яд, который начнет действовать через десять дней. Если бы тот человек вернулся до истечения срока, она дала бы ему антидот, и он был бы в порядке.
Венера взглянула на разлетевшиеся по столу карты.
— Что случилось?
— Обратный полет задержался из-за шторма. Посланец вернулся на одиннадцатый день.
Венера запнулась — но уже знала ответ, когда спросила:
— Кто был этот посланец?
— Мосс, — сказала Эйлен, передернув плечами. — Она послала Мосса.
Глава 6
— Должна признать, что ожидала этого, — сказала Маргит. Венера стояла в дверях ее апартаментов, одетая в облегающую черную кожу. За Венерой громоздились два солдата, их мясистые руки тяжело покоились на ее плечах.
— Рассуждая задним числом, — печально ответила Венера, — мне следовало предвидеть сигнальную проволоку. — Внутренние стены двора были чересчур соблазнительной поверхностью; освободившись от своих металлических одеяний, Венера весила лишь двадцать фунтов и могла легко вскарабкаться на руках по водосточной трубе рядом с маленьким окошком Одесса. — Другой дороги внутрь здания или наружу, кроме как по этой стене, нет. Естественно, у вас должна была стоять тревожная сигнализация.
— ...я только не ожидала этого так скоро, — продолжила Маргит. Она натянула халат поверх своей лавандовой сорочки и зажгла еще свечу от той, которую держала в руке. Даже в полночном сумраке Венера могла разобрать, что обиталище ботанистки было роскошным, с несколькими комнатами, с высокими потолками и мозаикой на полу под многочисленными коврами.
Конечно, Маргит не стала бы жить как люди, которыми она правила. Венера бы тоже не стала. Теперь она достаточно выяснила, что за фрукт эта Маргит, и выходило, что оставаться здесь, в Лирисе, нечего было и думать. Поэтому, пожелав сослуживцам спокойной ночи, она удалилась в свою каморку и подождала. Когда в здании наступили темнота и тишина, Венера выползла наружу и взломала окно, ведущее в тронный дворик.
Надо признаться, ей не достало ясности мысли. Откровение относительно Мосса потрясло ее, и она действовала сгоряча. Если она не возвратит контроля над ситуацией, то окажется в настоящей беде.
— Входи, садись. Нам нужно поговорить, — сказала Маргит. — Вы можете нас оставить, — сообщила она солдатам. Они сняли руки с Венериных плеч и удалились за тяжелую дубовую дверь. Им предстояла долгая прогулка по винтовой лестнице, ведущей вниз, на первый этаж Лириса. «Хорошо», — подумала Венера.
Она уселась на роскошный диван, но уперлась ногами в пол, готовая тотчас же вскочить, если потребуется.
Первый шаг к установлению контроля над ситуацией — установление контроля над разговором. Маргит открыла рот, но Венера заговорила первой:
— К чему бы наследнице Сакруса управлять мелкой нацией вроде Лириса?
Маргит сузила глаза.
— Кажется, вопросы тут должна задавать я? Кроме того, отчего это тебя заинтересовало? — грациозно усевшись напротив Венеры, спросила она. — Возможно, профессиональная любознательность? Ты сама дочь нобиля, верно? Нация наподобие Лириса — весьма подходящая песочница для того, кто учится властвовать. А тебя власть интересует?
— Сугубо теоретически, — сказала Венера. — Таких стремлений у меня нет.
— Как нет и стремления помогать твоим новым соотечественникам, судя по твоему поведению. Ты пыталась сбежать от нас.
— Конечно, я попыталась. Меня силком загнали к вам на службу. И вы сами признаете, что ожидали этого от меня. — Она пожала плечами. — Так о чем мы в принципе можем говорить?
— Очень много о чем, собственно, — сказала Маргит. — Скажем, о том, как ты вообще здесь оказалась.
Венера медленно кивнула. Она об этом размышляла, и заключения, к которым она пришла, побудили ее бежать не в меньшей степени, чем факты о Моссе.
— Я попала сюда в итоге странной цепи событий, — начала она. — В тот момент я не успела заинтересоваться, почему по лужайкам Спайра ночами крадутся вооруженные отряды — не до того было. Я главным образом заботилась о том, как от них скрыться. Но они преследовали меня до самого Лириса. Почему? В тот момент я знала недостаточно, чтобы даже поставить вопрос.
Маргит подняла бровь и откинулась назад.
— Дело, знаете ли, в моем отце, — сообщила Венера, как будто на исповеди. — Он сам ужасающий параноик, и хотел того же от дочерей. Он вырастил меня в недоверии к совпадениям. Тогда, если меня сюда загнали, в чем может быть причина? Военные, которые преследовали меня, были не из Лириса. В сущности, я полагала, что они пришли вовсе не за мной, а гнались за другим нарушителем, которого я повстречала. И не раньше чем сегодня я осознала, что те, другие, солдаты были из Сакруса.
Маргит засмеялась.
— Действительно, паранойя. Будешь к каждому своему злоключению приплетать мою нацию?