— Можете отправить нескольких человек к другому челноку — мы, конечно, выскребли из него все, что можно, но вдруг что-то пропустили.
— Есть, сэр! — козырнули новоиспеченные лейтенанты.
Рейнор удовлетворенно кивнул. Он отошел от костра подальше. Прислонившись к носу челнока, он оглядывал окрестности, ожидая, когда замы сформируют отряды.
Из личного печального опыта он знал, что нет ничего хуже, когда кто-то из вышестоящих стоит над душой, когда ты инструктируешь собственных подчиненных. А ему было нужно, чтобы бойцы приняли Кейвза и Абернати в качестве командиров. Даже когда его нет поблизости. Чтобы каждый из рейдеров понял, что лидер принимает и одобряет решения своих заместителей, как свои собственные. Тогда никто не будет пытаться поставить под сомнение их авторитет.
Эти двое оказались хорошим выбором. Менее чем через час люди были распределены, вооружены и выступили. Кейвз приказал Нону залезть в бронескафандр и назначил его во главе пятерых человек охранять лагерь. Юноша намеренно выбрал пятерых наиболее пострадавших. Рейнор одобрил логику решения — таким образом, раненым не придется много двигаться, но и бездействовать они тоже не будут.
Зону поисков Кейвз и Абернати поделили пополам. И тому и другому отряду досталось по одинаковому сектору, а уже внутри отрядов сержанты распределили людей по конкретным квадрантам. Все было четко организованно. Впрочем, самого Рейнора заместители обошли вниманием, — он не попал ни в один из отрядов, так что остался без партнера и координат для прочесывания.
Джим подозревал, что в понимании замов, лидер должен оставаться в командном пункте, — то есть у челнока, но он был слишком взволнован, чтобы рассиживаться на одном месте. Поэтому он принялся бесцельно шататься по пепельному полю, не задумываясь о направлении.
Всякий раз, попадаясь на глаза бойцам, Джим кивал и делал вид, что пришел проверить, как продвигается выполнение задания. Хотя, на самом деле, он бродил лишь потому, что хотел отвлечься от мыслей о незавидном положении рейдеров. Он шагал, не обращая внимания, куда идет или что вокруг него, отпустив размышления в свободное плавание, — в итоге, его мысли волей-неволей все чаще возвращались к Керриган. Что, впрочем, было неудивительно.
Однако, вместо очередного видения, в памяти Джима всплыла их первая встреча…
Это случилось на Антига Прайм. Он со своими людьми только приземлился там, с приказом от Менгска обезвредить эскадрон "Альфа", который блокировал главную магистраль колонии. Майк Либерти тоже вызвался на задание, чтобы помочь с агитацией людей и организовать восстание. Они как раз обсуждали детали операции, когда появилась «Она».
Она, казалось, материализовалась из воздуха. Сыновья Корхалла высадились в горной долине, без естественных укрытий, — только плоские камни и сильный ветер. Тем не менее, вот ренегаты были одни — а через мгновение напротив них уже стоит женщина! И что это была за женщина!
Сара Керриган была в костюме "призрака" — блестящем, облегающем, подчеркивающем изгибы ее тренированного тела. Длинные рыжие волосы развевались, точь-в-точь как открытое пламя. И он почувствовал, как его тянет к этому пламени, словно пресловутого мотылька.
Не сказать, что ее внешность отличалась красотой — черты лица были слишком ярко выражены. Пронзительные и чересчур зеленые глаза. Излишне широкие и полные губы. Слишком длинный нос. Ее скулы и челюсть смотрелись гордо, сильно и несокрушимо. Но при этом она выглядела поразительно, все эти особенности сложились в просто прекрасно подходящее ей лицо — сильное, гордое и совершенно очаровательное.
Он задумался, каково это — поцеловать такие губы? Впрочем, следующая мысль заняла его куда больше, — какие же прелести скрывает под собой этот призрачный костюм?!
И она его услышала. Сара как раз начала доклад о разведданных, как вдруг ее глаза сверкнули гневом, и она резко отступила от него.
«Ах ты, свинья!» — воскликнула она.
«Что?» — удивился он, хотя прекрасно осознал причину столь внезапной вспышки и почувствовал, как его лицо становится пунцовым от смущения.
Он предположил, что Сара проследила за его взглядом, когда он на нее пялился.
«Я ведь даже еще ничего не сказал!» — Оправдание вышло, не бог-весть какое, и вызвало у нее лишь ухмылку.
«Ага, не сказал. Зато подумал!» — отчеканила она, и его смущение переросло в гнев.
Оказывается, она телепат!
Он уставился на Майка. Потупив взор, репортер вдруг целиком посвятил себя созерцанию окрестностей.
Что и требовалось доказать.
Выходит журналюга в курсе! И ничего не сказал!
Не то чтобы это что-то сильно изменило, ибо в любом случае на Керриган он отреагировал бы точно так же. Но может, ему удалось бы как-нибудь скрыть свои эмоции, будь он предупрежден, что красотка умеет читать мысли.
Так или иначе, именно эта встреча стала началом их отношений.
Определенно, он испытывал к ней влечение, но факт того, что она телепат, изрядно охлаждало пыл. Он много чего повидал, да и историй слышал предостаточно. Так что при одной только мысли о псиониках, в его памяти всплывали слишком яркие призраки прошлого. Джонни и Лидди. Они возникали перед его глазами, немым свидетельством ужасов, к каким может привести подобная «одаренность», и как из-за этого могут пострадать обычные люди.
В итоге, какое-то время он держал дистанцию, пока, к его удивлению за Сару не вступился Майк. Журналист просто и прямо сказал, что хватить пороть горячку. Майк нравился ему, кроме того, репортер умел разбираться в людях. Его мнению можно было доверять. Наверное, именно положительный отзыв Майка и послужил тем катализатором, что подтолкнул его к сближению с Сарой. К тому же, чем больше он присматривался к Керриган, тем сильнее она его впечатляла. Причем не только в физическом, но еще и в душевном плане.
Девчонка, конечно, была той еще язвой, это точно, но при этом напористой и независимой, с пробивной прямотой.
Совсем как он сам.
Особенно его позабавил момент, когда она прямо в лицо сказала Менгску, что тот вконец обезумел, отдавая приказ о спасении генерала Дюка с подбитого "Норад-2".
И вот, как говорится, результат.
И все же он…
С появлением тени, воспоминания Джима оборвались. Черное пятно быстро увеличивалось в размерах. Оно сначала поглотило тень Рейнора, а потом и окрестное пространство. В этот момент мужчина услышал странное, почти мелодичное гудение.
Не теряя времени на визуальное обнаружение источника звука, Джим изо всех сил прыгнул в сторону и покатился вниз по откосу, одновременно с этим пытаясь выхватить из кобуры пистолет. Натолкнувшись на небольшой выступ, бывший, видимо, кратером парового гейзера, мужчине, наконец, удалось остановить движение. Оставаясь в лежачем положении, Джим выхватил оружие, и только потом, очистив лицо от налипшей золы, он отыскал глазами источник тени.
От увиденного у него захватило дыхание.
Да, на различных дисплеях, ему доводилось видеть корабли протоссов в небесах Мар-Сары и Тарсониса, но он никогда не видел их вживую, тем более так близко. Казалось, протяни руку — и коснешься.
Его первая мысль — это скорее произведение искусства, чем звездолет, — настолько корабль был прекрасен. Золотые извивающиеся линии, завитки, стилизованные жилки — наталкивали на сравнение с мотыльком, или бабочкой, что сложила длинные грациозные крылья над коротким и плотным тельцем — но Джим тут же поправил себя, сходство было скорее с шершнем, нежели с мотыльком, ввиду более угловатых крыльев и компактного обтекаемого корпуса. Все в этом корабле говорило о стиле, грации и скорости.
«Гул, должно быть, исходит от двигателей», — подумал Рейнор, когда корабль плавно приземлился в нескольких шагах от него.
Вдоль корпуса звездолета пробегали дуговые молнии, концентрируясь в хвосте, на дне и на крыльях. Через пару мгновений молнии потускнели, превратившись из сверкающих дуг в редкие всполохи. Гул стих. Двигатели корабля остановились.
Джим собрался. Морщась от набитого при падении синяка, он поднялся на ноги. Убирать пистолет в кобуру он не торопился. Мужчина внимательно следил за тем, как часть обшивки сдвинулась с места, и начала медленно выдвигаться вперед и опускаться вниз. В корпусе корабля появился продолговатый шлюзовой проем, а опустившийся «трап» образовал пологий спуск с протосского корабля на землю. Ирисовая диафрагма шлюза раздвинулась в стороны. Из образовавшегося прохода хлынул ослепительный свет, на фоне которого появились очертания фигуры. Кроме самого силуэта Джим не мог различить никаких деталей. Фигура тем временем неспешно проследовала по спуску, за ней еще одна, и еще, и еще.
Протоссы высадились на Чар.
Сошедшая на землю первая дюжина чужаков определенно относилась к категории воинов. Эти протоссы были облачены в нечто, что Рейнор определил как боевую броню, сродни терранскому бронескафандру. Впрочем, внешне технологии не имели ничего общего — с таким же успехом можно было сравнивать классическую живопись и черновой набросок. Про себя Джим отметил, что даже самый низкорослый из чужаков не ниже двух метров. В своих доспехах они напоминали огромных смертоносных насекомых. Сияющие кирасы состояли из нескольких подвижных сегментов, которые свободно скользили относительно друг друга, не стесняя движений худощавого носителя. Данная конструкция обеспечивала как маневренность, так и полноценную защиту. От центра нагрудника к плечам и выше, поднимались, а потом опускались за спину две сверкающие золотом дуги, словно некие стилизованные крылья. Помимо этого, в точке соединения полукружий с доспехами, прямо в центре, располагался какой-то источник мерцающего света. Джим терялся в догадках, несет ли этот свет какую-то полезную функцию, либо просто для красоты, либо то и другое одновременно.
Протоссы не носили шлемов, их доспех заканчивался высоким воротником, защищающим шею. Правда, горло оставалось открытым, чтобы обеспечить подвижность головы — эти остроконечные «баклажаны» возвышались над скоплениями защитного металла, сверкая горящими желтыми глазами на практически безликих серых лицах. Протоссы не имели ни ртов, ни носов, их лица отличались друг от друга лишь рисунком шероховатой грубой кожи. Рейнор так и не понял, каким образом долговязые чужаки дышат или разговаривают. Он не заметил никаких винтовок или бластеров, лишь на запясть