– Это была Айрин вообще-то, – заметила Далеина. Ее щеки горели от смущения. Сестра пришла в магазин ведуньи и потребовала, чтобы та взяла Далеину в подмастерья. А Далеина была с родителями, стесняясь всех в новой деревне. Она помнила, как заглядывала в витрину книжного, не зная, решиться ли зайти и потрогать новые книги, когда Айрин вернулась и потащила ее к ведунье.
– О, да ну? Правда? Нет, нет, ты забыла. Это была ты. Точно знаю. Такая смышленая, такая юная. Я видела в тебе скрытый талант. Ты стала моей протеже. Это я научила ее вызывать духов, но она с таким же успехом могла бы учить меня. У нее так легко получалось!
У нее не получалось. На первом курсе она провалила все экзамены по призыву духов. Думала, что ошибается в своих способностях, пока Айрин не упала в ручей и водяной дух не отвернул от нее все ветки, издеваясь. Далеина принудила духа отпустить ветки и изменить течение ручья, а ведунья ругалась на нее, говоря, что та могла погубить их обеих, погубить их всех, если бы дух оказался достаточно злым. Она заставила Далеину смешивать травы в подсобке магазина целую неделю, не разрешая выходить, пока не закончит или пока не наступит ночь. Все же госпожа Бария не плохой учитель. Просто осторожный. Ее главной задачей было защищать деревню всеми возможными способами, а Далеина со своими несформированными силами представляла опасность.
Госпожа Бария продолжала болтать, восхваляя ее, рассказывая, как она демонстрировала силы и все это видели. Еще одна ложь. Хотя, может, просто воспоминания стерлись.
И может, лучше оставить эти воспоминания госпоже Барии.
Далеина выбралась из ее объятий.
– Моя семья не знает, что я приду. Я хочу сделать сюрприз. Так что будет лучше, если никто им не скажет. Вы знаете, как люди любят сплетни.
– О, еще бы. Однажды енот пробрался ко мне в погреб, а наутро уже все знали об этом и пришли к моей двери с едой…
Потащив Вена и Гамона с собой, Далеина поспешила прочь с платформы. Наверняка уже кто-нибудь сообщил ее родным, что она здесь. Но все равно лучше поскорее найти их.
– Это многое объясняет, – вежливо произнес Гамон.
Далеина бросила на него косой взгляд.
Другой голос позвал ее:
– Далеина? – Куда более приветливый голос. Айрин, ее сестра, появилась из пекарни. – Это и впрямь ты?
Она повзрослела с тех пор, когда Далеина приходила в последний раз. Выросла как минимум на семь сантиметров, теперь ее волосы были собраны в пучок на затылке вместо любимых косичек. Но больше всего бросался в глаза гипс на ноге, тянувшийся от лодыжки до самого бедра. Подмышками она сжимала костыли, а рюкзак с буханкой хлеба висел у нее на спине. Махнув костылями, она остановилась в дверях пекарни.
– Пришла читать мне нотации, что надо быть осторожнее? – спросила Айрин. – В таком случае я стукну тебя костылем по голове.
Далеина уставилась на костыли. На их черных лакированных ручках была выгравирована мамина эмблема – витиеватая лоза с цветами, украшенная новенькими амулетами.
– Я не… – Далеина не знала, что сказать. Она не знала о случившемся. – Ты в порядке? Айрин, что произошло?
Сжимая костыли, Айрин подошла. В прошлую их встречу Айрин выбежала из дома и запрыгнула Далеине на руки. Тогда она была меньше. Сейчас Далеина не знала, как приветствовать сестру, тем более с костылями. Она сделала шаг навстречу Айрин, чтобы обнять ее или поцеловать в щеку, но Айрин прошла мимо, направившись к одному из мостов.
– Ты идешь? Мама и папа будут в восторге, узнав, что ты здесь.
Отправившись следом, Далеина спросила:
– Как ты…
– Упала с дерева. Бывает. Давай не будем обсуждать это.
Если бы Далеина была здесь, могла бы приказать духам поймать ее.
– Тебя толкнули? Кто это сделал? – Будучи ребенком, Айрин была ловкой, как белка… Или нет, такой была Далеина. Айрин всегда нуждалась в помощи на ветках потолще. Но ведь тогда она была маленькой. Сейчас ей должен быть знаком каждый уголок деревни – лестницы, мосты, веревки.
– Никто не толкал меня. Что за чушь ты говоришь! Я отвлеклась и недостаточно высоко подняла ногу. Поставила пальцы на мост – и у-у-ух…
– Но перила…
– Перелетела прямо через них. Очень нелепо, спасибо, что заставила все еще раз вспомнить. – Айрин замолчала, поправляя рюкзак.
Далеина потянулась к ней.
– Давай я…
Айрин отстранилась.
– Сама могу. Не инвалид.
– Гамон – лекарь. Он может осмотреть тебя.
Поравнявшись с ними, Гамон заговорил:
– Я буду рад…
– Множественный перелом. Просто нужно время, чтобы заросло. Так ты правда пришла не для того, чтобы отчитывать меня? Я думала, мама отправила тебе письмо тут же.
– Не отправила. Или я не получила. Я тренировалась в лесах. – Но должен существовать способ, благодаря которому письма нашли бы ее. Директриса Ханна отправляла предупреждения чемпиону Вену; она могла бы передать и письмо, особенно если оно касалось Айрин. – С какой высоты ты упала? Только ногу сломала? Могла и шею сломать.
– Ты ведь понимаешь, что я выслушиваю ежедневные нотации от мамы и папы?
– Но не от меня, – заметила Далеина. – Айрин…
– Мы дома! – Остановившись, она махнула на дом.
На кратчайший миг Далеина подумала: «Это не мой дом. Уже не мой дом».
В прошлый раз, когда она приходила, их одноэтажный домик ютился на изгибе огромной ветки. Крышу укрывала солома, а стены состояли из необработанных досок, покореженных от ветра и дождя. Теперь крышу устилала черепица, стены покрашены в зеленый цвет, напоминавший цвет заплесневелого хлеба. Новые и старые амулеты висели на двери, окнах и были засунуты под черепицу – вдвое больше амулетов, чем обычно висело на домах, словно родители добавили еще.
– О, ты не видела новую краску! Нравится? Я сама красила. Посмотри. – Айрин указала на угол, который украшал неказистый цветок. Может, она отлично пекла, но вот рисовать… не очень-то умела.
– Очень мило, – сказал Гамон, и Далеине захотелось обнять его за это. Горло сдавило. Она не знала, почему ждала, что дом не изменится с прошлого визита. Понимала, что время идет. Сама меняется. Все становятся старше. Но какая-то часть нее надеялась, что дом застынет во времени, будет ждать и снова оживет, когда она вернется.
Перепрыгнув через порог, Айрин произнесла:
– Далеина пришла!
Она услышала, как родители выкрикнули ее имя, кастрюли и сковородки загрохотали, родители прекратили готовку и поспешили к двери, чтобы обнять дочь. Они обняли ее одновременно, а затем мама снова отстранилась.
– Ты мало ешь. Нужно есть больше хлеба. Айрин, у тебя есть лишняя буханка?
– Конечно. Вы же за этим меня и отправили. – Зайдя в дом, Айрин скинула свой рюкзак.
– Может, ей не следует разгуливать со сломанной ногой? – Далеина понизила голос, но Айрин все равно услышала.
– Если б они могли, то завернули бы меня в одеяло и сунули обратно в люльку, – сказала она. – Не начинай. Просто несчастный случай. С каждым может случиться.
Но с каждым не случалось. Случилось с Айрин. И могло бы быть куда хуже. Айрин до сих пор не рассказала, с какой высоты упала, получила ли другие повреждения и восстановится ли ее нога. А что, если останется хромота? Переломы не всегда срастаются правильно.
– Пусть лекарь Гамон…
– О, вы лекарь! – воскликнула мама. – Ну конечно же. А вы, должно быть, чемпион Вен? Я Ингара. А этой мой муж Эйден и младшая дочь Айрин. Мы так рады встрече с вами. Заходите, пожалуйста, заходите. – Она завела всех внутрь, и Далеина пожалела, что не успела представить их сама. Вместо этого ей казалось, будто она пробирается сквозь навоз, но понятия не имеет, почему так себя чувствует.
«Я дома. Я должна быть рада».
– Мы надеялись, что можем воспользоваться вашим гостеприимством на одну ночь, – вежливо сказал Гамон, точно придворный. Далеине нравилось, с какой легкостью он подражает городским манерам, словно они и не спали в гамаках, натянутых между ветками, последние три месяца.
– Если бы знала, что вы придете, убралась бы. – Мама заламывала руки, пока озиралась по сторонам. Недавно постиранная одежда сушилась на веревках, натянутых посреди дома. Мама быстро собрала вещи в стопку. Тарелки стояли на столе – в ожидании обеда. Беспорядка не было, но Далеина поняла, что все выглядело не так, как обычно, когда она приходила в гости. Интересно, как много они убирались перед ее визитами и зачем вообще так утруждались?
– Я помогу, – предложила Далеина, подходя к матери.
Мама отмахнулась.
– Отдыхай! Я знаю, как сложно, должно быть, учиться. И у тебя испытания скоро! О, Далеина, мы так гордимся тобой.
– Знаю. – Она опять посмотрела на Айрин, которая устроилась у раковины и чистила теперь морковку. – Как ваши дела?
– Хорошо! Очень хорошо. – Мама пригласила Вена и Гамона присесть, стряхнув пыль с одного стула и скинув книги с другого. Она положила дополнительные вышитые подушки, взбив их, прежде чем класть на стулья. Папа смотрел на них широко распахнутыми глазами, будто они в любой момент могли расправить крылья и улететь. Далеина пожалела, что не смогла предупредить о своем визите. Она понятия не имела, что, прибыв не одна, создаст много хлопот. Родители столько всего делали перед ее прибытием. Теперь ей казалось, она нарушает границы. – Твой отец много трудится. Ему дали заказ из столицы. Представляешь?
– Некоторые стулья будут обшиты шелком… – Он замолчал и сменил тему. – Рад, что мою работу ценят.
Вен посмотрел на один из стульев.
– У вас отлично получается.
На щеках отца появился румянец. Все они так нервничали, что и Далеина начинала нервничать.
«С родными должно быть легко. А это… какой-то неуклюжий танец. Что с ними со всеми? Или со мной?»
Мама улыбнулась.
– Вам повезло, мы сегодня приготовили рагу, его много, а Айрин помогла с закусками. У нее талант.
Вскоре все сидели за столом, толкаясь локтями, – поставили стулья как можно ближе, чтобы уместиться. Костыли Айрин стояли в углу комнаты, а ногу она выставила в сторону, чтобы никто не споткнулся. Мама бегала от плиты к столу, носила еду, а папа нарезал хлеб и намазывал его маслом.