— И что теперь? — он еще раз огляделся, отмечая для себя неизвестные ему растения и насекомых, убеждаясь с каждым новым неизвестным экземпляром, что его предположения верны, и он находится не на Земле, а на неизвестной ему планете. — Новый сон?
Стоять босыми ногами на холодной земле было некомфортно, к тому же из травы вырвалось прозрачное облачко кровососущей мошки и словно чулки облепило ноги. Юноша подпрыгнул от боли, когда его укусили в первый раз, и помчался к горам, на бегу размахивая руками, чтобы отогнать рванувшихся за ним насекомых, по дороге ворча на то, что сон слишком достоверный, с болью, запахами и цветами.
Раньше ему такого никогда не снилось, но он не раз читал о том, что многие люди видят цветные сны, которые невозможно отличить от реальности — некоторые от этого даже сходят с ума…
Пробежав пару сотен метров, Костя остановился, увидев, что кровососы отстали. Сон похоже не собирался кончаться. Он для проверки ущипнул себя за руку — боль показалась ему даже сильнее, чем наяву. Правда, это ни о чем не говорило, мошка кусала еще больнее, вот даже на руках сейчас вздуваются мощные шишки от аллергической реакции организма на впрыснутый в кровь яд.
У него всегда так, поэтому Костя никогда не любил осень, когда появлялись комары в городских кварталах. Если его кто-то из кровососов кусал, то шишки проходила не один день.
Похоже, проклятый Стоун Хедж навеивал реальные сны. И это совсем неплохо, даже интересно, вот только холодно оттого, что он стоит голый, поочередно отрывая то одну то другую ногу от земли, чтобы согреться.
Прохладный ветер холодит кожу, а трава как по заказу вся в росе и сверкает словно драгоценность, слепя глаза Попробуй сделать шаг и все это красота тут же окажется на тебе, растечется ледяной водой, вгоняя тебя в дрожь.
Каждая капля казалась огромным рубином в свете багрового неизвестного светила.
«В любом мире, куда бы тебя не закинула судьба, нужно искать людей — так гласит старый закон путешественника, ибо только они смогут тебе рассказать обо всех опасностях этого мира, обогреть, накормить мясом, или чем-то другим, не менее вкусным, и помогут вернуться обратно к себе домой. — Костик облизнулся в предвкушении, неожиданно почувствовав, как в воздухе пахнуло шашлыком из баранины, но тут же поежился и с отвращением глядя на вновь роящуюся у ног мошку. — Вряд ли они живут в горах, поэтому не стоит туда бежать, глупо это и бесперспективно, нужно идти в лес, несмотря на, что тебе снится сон. Сны бывают разные, иногда они слишком реальны, и поэтому даже в них нужно вести себя логично…»
У опушки он остановился, разглядывая деревья и кустарники.
Незнакомых пород было много, но это вполне могли быть земные деревья.
У кустов чем-то похожих на орешник — эти он знал, потому что когда был маленьким, ему показали деревья, на которых росли орехи. Тогда ему показалось странным, что они растут на ветках, поэтому и запомнил.
С этих кустов он и наломал гибких упругих веток. Зубами ободрал кору, потом сидя на поваленном дереве, сплел нечто похожее на набедренную повязку.
Получилось не очень хорошо, скрыть таким плетением почти ничего не удалось, но что сделаешь, если в этом дурацком сне он остался без трусов? А ведь прекрасно помнит, как засыпал в них, и даже в мокрой одежде…
Когда еще раз себя осмотрел, то вынужден был заново переплетать всю получившуюся корзинку, добавляя клубки травы.
Вид теперь получился комический, зато с тем, что висело между ног по крайней мере, можно было ходить, не беспокоясь о том, что какой-то жук или мелкий хищник нанесет непоправимый вред его мужскому достоинству. А такие случаи бывали, ему кто-то рассказывал, правда, происходило это в тропиках, а здесь… неизвестно что, поэтому нужно быть вдвойне острожным.
На самом деле Костик уже давно подозревал, что не спит, но признаться в этом не мог — внутри сразу просыпался страх и вздымалось что-то похожее на истерику.
Полюбовавшись своим творением, в котором оказалось не очень удобно ходить — полоски коры натирала кожу, к тому же трава красила ее в яркий изумрудный свет, что не добавляло красоты его телу. Да и смотрелось нелепо.
Если кто-то увидит его в таком виде, пусть даже во сне, то он станет объектом насмешек на всю оставшуюся жизнь, и не спасет даже карате — всех насмешников не поубиваешь…
Немного подумав, Костя отломил с поваленного сухого дерева большой сук и получил что-то похожее на дубину — хоть не самое лучшее, но все-таки оружие.
Первобытные люди, конечно, делали дубины намного лучше, чем он, но у него не было такой практики, как у них, а также огня и опыта.
Еще надо было бы что-то придумать для ног — меньше всего ему бы хотелось поранить ступни, в чужом мире пусть даже и призрачном, это было смертельно опасно без йода и антибиотиков, поэтому юноша содрал кору со ствола поваленного дерева в том месте, где уже поработали когти какого-то явно хищного зверя, и привязал к ногам.
Получилось нечто не очень красивое и удобное, но все равно лучше идти так, чем натыкаясь на острые сучья и превращая свои стройные в меру волосатые ноги с тонкой и нежной привыкшей к обуви кожей в кровавые лохмотья.
Юноша еще раз критически осмотрел себя, горько усмехаясь над нелепостью своего наряда. Потом мрачно посмотрел в глубь леса, где все пропиталось холодом и сыростью от прошедших не так давно в этой местности дождей.
Было студено и промозгло, редкие волоски на коже вставали дыбом, пытаясь его согреть, но увы, ему это нисколько не помогало.
Хорошо еще, что солнце понемногу согревало воздух. Но что толку от такого тепла, если каждое дерево или куст так и норовит обдать тебя ледяным душем?
Тут поневоле начнешь дрожать от одного предчувствия очередного выливающегося на тебя ведра воды.
В этом лесу не было дорог, просек — ничего, что говорило бы о том, что где-то поблизости имеются люди. Думать о том, что его могло выбросить в такие места, где нет ни одного человека, Косте думать не хотелось. Он точно знал, что так не бывает, если что-то произошло, то имеет смысл и какую-то связь, которую пока не понимает. К тому же если это сон, то какой смысл в нем бродить там, где никогда не было людей?
Костик пробирался сквозь густые заросли кустов — другого пути просто не было, все заросло здесь, как в джунглях, он видел такое по телевизору — обдирая колючками тело, залезая все дальше в чащу.
Когда уже изнемог, расцарапал кожу колючками до крови, все больше понимая, что идет куда-то не туда, лес неожиданно кончился, и он вышел к деревне, расползшейся по травяному косогору вдоль небольшой речушки.
Спрятавшись за кустами у одинокой скалы недалеко от пустого заброшенного дома, юноша стал разглядывать селение.
Дымились печные трубы. По улицам, пусть редко, но ходили люди, среди них имелись даже молодые девушки с ведрами. Они несли воду с реки, некоторые из них были очень даже симпатичными.
Костя скрипнул зубами от раздражения — если выйдет на улицу голый, с кровавыми царапинами, облепленный травой и иголками то все станут смеяться над его корзинкой для мужского достоинства. А мужики могут еще и по шее настучать. Лично он бы, увидев такое чудище, выходящее из леса, так бы и сделал.
Костя расстроено фыркнул и стал присматриваться к дому, стоящему отдельно от других, почти у самого леса — большая крыша, две высоких трубы, строение почему-то казалось похожим на кузницу, пристроенному к жилому дому. Возможно, потому что в нос от него пахнуло древесным углем и раскаленным металлом.
Возможно — это самый лучший вариант, добраться туда он сможет скрытно, а на самой кузнице вряд ли работает больше двух человек и точно мужики, с ними он как-нибудь сумеет договориться.
Они не испугаются его вида, а если попробуют намять бока, то это не страшно, драться его учили с раннего детства. Будет возможность попрактиковаться в блоках и ударах, тут главное никого не убить, и не ударить слишком сильно. А после драки и хорошей выпивки мужчины всегда находят общий язык.
Дадут какую-нибудь одежду, расскажут, где находится телефон, он позвонит домой, и все сразу образуется. Вот тут-то Костик и поймал себя на мысли, что уже давно не верит, что видит сон — слишком уже реально болели царапины и мышцы от усталости.
Действительно, ни один сон не может длиться так долго, и главное, не может быть в нем так больно, холодно и неприятно.
«Ладно, — Костя отмахнулся от своих мыслей. — В конце концов на дворе двадцать первый век, если нет телефона, то найдется дорога, такси наконец, хотя, конечно, чтобы добраться до города станет в копеечку, но тут уж ничего не поделаешь. Его предупреждали, не лезть ночью в Стоун Хедж. Интересно, а как провели ночь ребята? Ирина? Панька?»
Он снова посмотрел на дом, и, принюхавшись к густому черному дыму, идущему из трубы, убедился в правильности своих выводов — точно пахло древесным углем, плохим железом и гарью. Явно кузница. Он пробрался за кустами поближе к строению и сразу услышал редкие звонкие удары молота о наковальню.
Во рту снова появился вкус баранины, ему сразу захотелось есть, словно он не ел пару суток. Вкусный запах мяса шел из крайней трубы, принадлежащей к жилому дому.
Кусты закончились, юноша, пригибаясь к земле, чтобы его не заметили с единственной, а значит, центральной улицы, стал подкрадываться к дому.
Кузня имела три стены под крышей, четвертая представляла собой двухстворчатые ворота, одна створка которых сейчас была распахнута для вентиляции, и можно было рассмотреть все, что находилось внутри.
У стены, сложенной из массивных каменных глыб, находился довольно большой очаг, на котором сейчас лежал пористый серо-зеленый кусок болотного железа, а перепачканный сажей мальчишка лет десяти в коротких штанах и прожженной рубашке, работая мехами, раздувая серый древесный уголь.
Это Костику показалось немного странным — давно в кузницах не использовали такого железа, а перековывали в основном детали от тракторов на что-то полезное для хозяйства, вроде тяпки или лома.