Я никогда не пыталась расспрашивать его о его семье и друзьях – если бы он хотел что-то рассказать, то рассказал бы сам. И хотя поначалу меня немного смущало, что мы с Джул находились под одной крышей с мужчиной, который ни одной из нас не доводился ни родственником, ни женихом, Вердон в отношении нас всегда вел себя столь безупречно, что это беспокойство прошло. Напротив, сейчас я куда больше боялась бы, останься мы с Джулией тут одни.
Утром, когда мы завтракали, Мэтью, наконец, вышел из своей комнаты – я услышала, как скрипнули ступеньки лестницы, когда он спускался. Но он прошел мимо столовой, и мне пришлось выскочить на крыльцо, чтобы окрикнуть его:
– Ты разве не голоден, Мэт?
– Не беспокойся, Лаура, я зайду позавтракать в кафе.
Он сказал это, даже не обернувшись.
– Не понимаю, что с ним происходит, – вздохнула я, вернувшись в столовую. – Прежде он всегда был таким невозмутимым, что мне казалось, его ничто не может выбить из седла.
Мы с Джул переглянулись. Среди ее магических способностей не было умения читать чужие мысли, но на сей раз она поняла меня мгновенно. И испугалась:
– Нет, Лаура, мы не должны этого делать! Если мы перестанем доверять друг другу, то наше агентство можно будет закрывать.
– Речь идет вовсе не о недоверии! – возразила я. – Что, если ему нужна наша помощь, но он стесняется ее попросить? Давай сделаем так – мы просто заглянем в его комнату, и если не обнаружим письма на видном месте, то, разумеется, не станем его искать.
– Но даже если он оставил его на столе, а мы поймем, что оно написано дамой, то мы не станем его читать, – сказала Джулия. – Мы не имеем никакого права лезть в его сердечные дела.
Я кивнула. Это дополнение звучало вполне разумно.
Мы поднялись на второй этаж и остановились перед дверью, что вела в комнату Мэтью. Несмотря на то, что я не сомневалась в правильности принятого решения, моя рука дрожала, когда я взялась за дверную скобу.
Дверь распахнулась бесшумно, и мы увидели лежавшее на столе письмо.
– Нет, Лаура! – тут же запаниковала Джул. – Мы не должны туда входить! Смотри – у него не убрана кровать, и на ней – его белье!
Сказав это, она густо покраснела. Но такая малость, как мужское белье, меня в такой ситуации смутить не могла. Я решительно направилась к столу и взяла в руки исписанный только с одной стороны листок. И исписан он был отнюдь не женской рукой.
«Это письмо, месье Вердон, имеет своей целью призвать Вас к благоразумию! Надеюсь, оно послужит Вам предупреждением и удержит от дальнейших опрометчивых шагов».
Тон письма был не похож на дружеский, и едва я прочитала первые строки, по моей спине пробежали мурашки.
«Я догадываюсь, сударь, почему Вы поселились в этом доме и в какой-то степени я даже могу Вас понять – возможно, на Вашем месте я и сам действовал бы подобным образом. Но хочу вас заверить, что это ни к чему не приведет.
Поверьте - то исчезновение, которое вас столь беспокоит, на самом деле произошло с полного согласия того лица, которое Вы пытаетесь найти, а значит, его поиски не имеют никакого смысла. И чем быстрее Вы это поймете, тем будет лучше для Вас. И если Вы прислушаетесь к моему совету, то обещаю Вам, что более я Вас не побеспокою, и Вы с Вашими прелестными компаньонками сможете и дальше вести свой бизнес в этом доме. В противном же случае я вынужден буду принять определенные меры, которые, боюсь, Вам совсем не понравятся.
Кажется, Вы вложили в агентство весь капитал, которым располагали? Так стоит ли им рисковать?
Простите, что не могу поставить под письмом свою подпись, но, думаю, Вы понимаете, почему».
– Прости, Лаура, но я ничего не поняла, – Джул прочла письмо вместе со мной и теперь смотрела на меня с удивлением. – Кажется, отправитель письма намекает, что Мэтью выбрал этот дом отнюдь не случайно?
Я уже положила письмо на стол. Разговор мы могли продолжить и в другом месте. Было совсем ни к чему, чтобы Мэт, вернувшись, застал нас в своей комнате.
– Отправитель не намекает на это. Он это утверждает!
– Но как такое может быть? – растерялась Джулия. – Ведь Мэтью нашел этот дом по объявлению.
– Ты видела это объявление? – спросила я. – Вот и я не видела. А ведь мы с тобой тоже регулярно изучали все столичные газеты.
Теперь мне казалось странным, что я сразу не обратила на это внимания. Но мы тогда так обрадовались этому варианту, что уже не думали ни о чём другом.
– И кого он пытается найти, Лаура? – Джул почему-то перешла на шепот.
Но ответа на этот вопрос у меня тоже не было.
Глава 18
На следующий день я отправилась к месье Арлю – владельцу особняка, который мы снимали. Он принял меня в кабинете, где было много книг, а на стенах было развешано старинное оружие.
– Чрезвычайно рад вас видеть, мадемуазель Лафлёр! – он вызвал горничную и велел принести чаю и печенья. – Хотя, признаться, я немного удивлен. Надеюсь, у вас нет никаких претензий к моему бывшему дому?
Я поспешила его успокоить:
– Нет-нет, месье, дом чудесный! И до тех пор, пока мы с вами не рассчитались, он всё еще ваш. А мой сегодняшний визит объясняется лишь тем, что мы с компаньонами, возможно, на днях снова отправимся в провинцию, а мне не хотелось бы допускать просрочку платежа.
Я протянула ему конверт со ста форинтами.
– Благодарю вас, мадемуазель Лафлёр, весьма признателен вам за такую обязательность, – он расплылся в улыбке и убрал конверт в ящик письменного стола. – Признаться, мне казалось странным, что такие молодые и привлекательные барышни, как вы и мадемуазель Бланкар, хотят вести собственный бизнес, и я сперва почитал это обычной блажью, но теперь решительно переменил свое мнение.
Горничная принесла ароматный чай, печенье и конфеты, и я не стала отказываться от угощения. Разговор, ради которого я приехала сюда, еще не начался.
– Но что заставило вас, месье, расстаться с особняком, который столь удачно расположен? Самый центр Бельвиля, и дом в хорошем состоянии. И ведь это ваше родовое гнездо, не так ли?
Хозяин сделал глоток чаю и кивнул:
– Вы совершенно правы, мадемуазель. И я, и мой отец, и мой дед родились в этом доме. Но мой сын предпочел вести свое дело не в Тавринии, а за границей. А для нас с женой особняк оказался слишком велик, и его содержание обходилось слишком дорого. И когда мы с Нинэль купили квартиру на Набережной (а это случилось уже лет пять назад), то стали сдавать особняк внаём.
– А продать его вы решили совсем недавно?
Месье Арль вздохнул:
– Несколько месяцев назад, мадемуазель. После того самого случая. Признаться, исчезновение той девушки основательно потрепало нам с супругой нервы. Полицейское расследование ни для кого не проходит даром. Когда сдаешь дом внаём, ты же не можешь знать, кто окажется твоим постояльцем. И несмотря на то, что пропажа девушки (а об этом писали все столичные газеты!) породила множество слухов, что существенно снизило стоимость здания, мы всё-таки решили его продать. Но даже по сниженной цене покупателей на него не находилось всё это время – слишком сильны в народе предрассудки.
– Но вы продолжали давать объявления в газету? – уточнила я.
– Нет-нет, что вы! Я уже отчаялся его продать. И потому предложение вашего компаньона оказалось для меня приятной неожиданностью. К счастью, месье Вердона слухи о проклятии старого особняка ничуть не смутили, и я рад, что сейчас там живете именно вы. Поверьте – эти слухи не имеют под собой никакого основания. Да, этот нашумевший случай был уже не первым, а вторым. Но первый случился еще в прошлом столетии – тогда исчезла сестра моего прадеда. Но в нашей семье всегда полагали, что она сбежала с артистом из бродячего цирка, который запудрил ей мозги. Я полагал, что о той истории все уже давно забыли, но, когда пропала мадемуазель Маршан, газетчикам кто-то из наших соседей напомнил и о прошлом.
Я вышла от месье Арля в смятении. Почему Мэтью сказал нам, что увидел объявление о продаже дома в газете? Зачем ему потребовалось нам лгать? Не потому ли, что правда была способна нас с Джул напугать и настроить против него самого?
Должна ли я сообщить Джулии о разговоре с месье Арлем? Она слишком впечатлительна и прямолинейна – и даже если она не расскажет Вердону о том, что мы прочитали адресованное ему письмо, она уже не сможет относиться к нему по-прежнему, и он обо всём догадается сам.
А может быть, мне стоит потребовать ответа от самого Мэтью? Если я припру его к стенке, он вынужден будет всё объяснить. Но при этой мысли мне стало не по себе. Загнанный зверь может стать опасным. И хотя мне не хотелось считать Вердона дурным человеком, доверять ему по-прежнему я уже не могла.
– Лаура, да где же ты была всё это время? – Джул выбежала на крыльцо, чтобы встретить меня. – У нас, кажется, появился новый клиент. Идем же скорее в приемную! Мы с Мэтом уже отчаялись тебя дождаться!
Я сняла шляпку в прихожей и покрутилась перед зеркалом, поправляя причёску.
Когда я вошла в контору, сидевший в кресле высокий мужчина поднялся и отвесил мне поклон.
– Счастлив познакомиться с вами, мадемуазель Лафлёр! Граф Трентильян к вашим услугам. Я много о вас наслышан от барона Рошена, и он отзывался о вас в самых превосходных тонах.
– Благодарю вас, ваше сиятельство, я тоже рада нашему знакомству, – я расположилась за столом и приготовилась записать всё, что он изволит нам сообщить. – Правильно ли я понимаю, что вы желаете жениться?
Мужчина рассмеялся, и золотистые искорки мелькнули в его карих глазах.
– Решительно нет, мадемуазель! Всё дело в том, что я как раз не хочу жениться!
Я посмотрела на него с удивлением.
– Тогда простите, сударь, но я не понимаю, что привело вас сюда.
– О, мадемуазель, я всего лишь хочу, чтобы тот отбор, который вы проведете, как раз и заставил меня переменить мнение! В этом-то и заключается моя просьба – вы должны найти для меня такую невесту, ради которой я оставлю свои холостяцкие привычки и с радостью пойду под венец.