То, что произошло с Асмодеем, было тяжелым испытанием, но все воспоминания об этом улетучились под блеском глаз Белиала, сияющих от гордости.
— Ты уже та королева, которой я хотел тебя сделать.
Он поднялся на колени, снял рубашку через голову и бросил ее на пол. Через мгновение он был голым, и зеленоватый лунный свет окутывал его идеальное тело зловещим сиянием. Мое сердце затрепетало в такт с киской, когда он снова забрался на меня.
Устроившись между моих бедер, его рот оказался на моей шее, осыпая ее голодными поцелуями. Затем он поцеловал мои плечи, спустился по руке, пока его губы не достигли трех порезов, которые он нанес мне на запястье.
Он ласкал их своим ртом, каждое прикосновение его кожи было противопоставлением воспоминанию о том, как он порезал меня, и все три момента навсегда запечатлелись в моей памяти.
Белиал был прав с самого начала. Он нанес мне боль, которую обещал в наказание за то, что я ограбила могилу Катрин. Но ни один из нас не рассчитывал на то, что мы оба будем жаждать этой боли.
Я повернула голову на подушке Левиафана, и мой взгляд упал на зажаренные головы, насаженные на весло.
— Они будут смотреть, пока мы… — я замолчала, когда Белиал отстранился, чтобы посмотреть на меня с той улыбкой, от которой мокнут трусики. Он все понял.
— Ты не хочешь, чтобы они смотрели?
Вопреки всему, я обнаружила, что улыбаюсь от уха до уха. Я почти пожалела, что Асмодей не дожил до того момента, чтобы увидеть, как его брат трахает меня, но и это сойдет.
— Хочу.
Глава 17
Рэйвен
— Что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал, Рэйвен? Скажи мне, как ты хочешь, чтобы тебя трогали.
Я не могла не уставиться на лицо Белиала, потрясенная искренностью, которую увидела в его глазах.
Он не был похож на себя, когда спрашивал меня, как и чего я хочу. Каким-то образом он просто знал, и никогда не просил разрешения или указаний. Он просто делал это.
Мне это показалось странным, пока я не разглядела беспокойство, отразившееся на его лице. Неужели он был осторожен со мной, зная, что я прошла через настоящий ад в прошлом круге с владыкой изнасилований и жуткой мебелью?
— Сделай со мной все, что хочешь, — прошептала я, и мое горячее дыхание щекотало его шею, вызывая мурашки на его коже. Мне нравилось, что я влияла на него так же, как он на меня. — Главное, чтобы ты трахнул меня до потери сознания.
Он наклонил голову, его темные волосы упали на глаза, серебряные украшения зазвенели, когда цепочки и подвески дернулись. Черт возьми. Как мужчина может быть настолько дьявольски красивым?
— Все, что я хочу… — он повторил мои слова с мрачным смешком и улыбкой, сладкой как грех. — Осторожно, сокровище. У меня буйное воображение, и хотя это всего лишь сон…
Его ладонь погладила мой живот и прошла между грудей, его раздвинутые пальцы скользнули по моим проколотым соскам, заставляя их затвердеть.
Мое дыхание замерло в легких, когда его рука поднялась по моему телу и медленно схватила меня за горло.
— Он может быстро превратиться в кошмар…
Он изменился прямо на моих глазах, превратившись в гораздо более крупного мужчину: с рогами в три раза больше, смертельно бледной кожей с легким голубым оттенком и гигантской головой в виде черепа, в глазницах которой горел голубой огонь.
Каждый раз, когда я видела короля смерти во всей его красе, я испытывала к нему только ненависть.
Узнав, что Белиал и Владыка Костей — один и тот же человек, эта ненависть превратилась в нечто более сложное.
Теперь я испытывал только любопытство и странное чувство безопасности, находясь в плену его мускулистых, покрытых венами рук. Возможно, это было потому, что это — сон, и ложная безопасность, которую он давал, позволяла легче принять внезапное изменение в наших отношениях.
Я уставилась на эти две пылающие ямы, грудь поднималась и опускалась, а сердце колотилось как сумасшедшее.
Его пасть открылась, и толстый черный язык, покрытый слюной, извивался между огромными острыми как бритва зубами. Он лизнул мои губы, и я сразу почувствовала, насколько он сильный.
Мое сердце билось так, как будто собиралось выпрыгнуть из груди, когда я представила, каково будет, когда такой язык окажется внутри меня.
Этот отросток был примерно такой же, как его член в меньшей форме, чего было более чем достаточно, чтобы заполнить меня. Мое внимание переместилось вниз по его телу, пытаясь разглядеть очертания того, что он скрывал в этой форме.
Его плащ покрывал нас с обеих сторон, обволакивая его мускулистое тело тенью.
Не в силах сдержать свое любопытство, я просунула руку между его ног, чтобы потрогать его через брюки.
Боже. Он был чертовски огромный. Хорошо, что это был сон, иначе я бы задалась вопросом, смогу ли я когда-нибудь снова ходить.
— Тебе нравится то, что ты чувствуешь, мое сокровище?
Да. Ответ был чертовски положительным. Но в то же время, нервы съедали меня заживо. Я была такой маленькой по сравнению с ним. Как это вообще было возможно с логистической точки зрения?
— Осторожно, не подноси этого монстра к моему рту. У меня новое увлечение — откусывать члены владык демонов.
Разумеется, когда я нервничала, мой рот не затыкался.
Я напряглась, ожидая гнева Владыки Костей.
Вместо этого он рассмеялся, и его смех походил на смех демона, в которого я влюбилась.
— Для начала тебе нужно засунуть его в рот, так что удачи тебе. Но я с удовольствием посмотрю, как ты будешь пытаться.
Место между моими бедрами пульсировало от жара. Так как на мне не было трусиков, я знала, что намочила простыни Левиафана. Хорошо, что этого пятна не будет, когда я проснусь. Этот отвратительный ублюдок, наверное, никогда не постирает их после этого.
Белиал щелкнул языком, как будто пробуя на вкус мое возбуждение, витающее в воздухе. Его огромная рука оказалась между моих бедер, смертоносные когти дразнили мою плоть, а подушечка его указательного пальца поглаживала мою влажную щель.
— Ты уже думала о том, чтобы я трахнул тебя в этой форме, да?
— Нет, — сказала я, хотя мы оба знали, что это ложь.
Он рассмеялся темным, глубоким смехом. От этого звука волоски на моих руках встали дыбом, а из моего лона потекли капли возбуждения, стекая по ягодицам.
Он поймал одну из капель на палец и поднес ее ко рту. Я широко раскрыла глаза, наблюдая, как его язык разделился и дважды обхватил указательный палец.
Из его груди раздался рык.
— У тебя такое распутное выражение лица, когда ты видишь мой язык, — его пальцы погладили клитор, один из них скользнул внутрь меня, и он рассмеялся, увидев, как я застонала и сжалась вокруг него. — И ты становишься еще мокрее.
— Ты садистский ублюдок. О, блядь, — сказала я, подчеркнув свои слова протяжным стоном.
— Садистский? О, милая маленькая девочка. Ты еще ничего не видела…
Я рассмеялась.
— Говорит костяной демон, который убил моего парня, вырвав ему позвоночник, как нитку в чертовой праздничной хлопушке, сделал из него корону и сказал, что я стану его королевой, если не пройду через жуткий плотоядный лабиринт, заполненный частями тел и извращенными перевозчиками.
Он фыркнул, вытащил палец с постыдным влажным звуком и слез с кровати. Я поднялась на локтях, хмуро глядя на него, пока жар, который он разжег во мне, испарялся с его уходом.
— Эй!
Мое возмущение сменилось болезненным любопытством, когда он потянулся за веслом.
Что, черт возьми, он собирался с ним делать?
Он повернулся ко мне с опасным блеском в пылающих глазах.
— Раздвинь ноги, Рэйвен.
Я попыталась сжать их, но он снова опустился на колени на кровать, схватил мое бедро, он был таким огромным, что его рука полностью охватила его, и уверенно раздвинул мне ноги.
— Это твой новый скипетр, моя королева, украшенный головами твоих врагов.
Я открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Он хотел трахнуть меня веслом, на которое нацепил сожженные головы Владыки Разврата.
Мой взгляд упал на шесть покрытых волдырями глазниц, большинство из которых теперь были пустыми, так как липкие глазные яблоки расплавились, образовав струйки желеобразных слез, покрывающих обугленные щеки Асмодея.
Я должна была быть в ужасе от этой идеи, но, глядя на гладкий конец весла, которое держал Белиал, не могла не почувствовать, как между моих бедер пробежала легкая дрожь.
Черт, что со мной не так? Я превращалась в какую-то извращенную… королеву. Может, садомазохистские наклонности Белиала передались мне.
Но все не так уж и плохо, в конце концов, это был сон. Были люди, которые видели во сне гораздо более извращенные вещи, чем я… правда?
После минутного раздумья я поняла. Почему я пыталась оправдать происходящее? Мне было все равно. Я собиралась стать королевой смерти, и, возможно, я буду чертовски хорошей королевой. Потому что такая хрень не только не беспокоила меня, но даже возбуждала.
Мои глаза загорелись, и я широко раздвинула ноги, позволяя им упасть на простыни Левиафана.
— Ладно. Тогда давай, трахни меня.
Даже с безэмоциональным черепом Белиал выглядел удивленным. Через мгновение он пришел в себя и хрипло промурлыкал.
— Какая же моя будущая королева, идеальная маленькая мазохистская шлюшка. Посмотри на себя. Такая влажная, так желающая, чтобы тебя трахнули, а самые печально известные инкубы, которые когда-либо существовали, наблюдали за тобой…
Он прикоснулся тонким концом весла к моей мокрой щели, скользя им вверх и вниз.
Каждый мускул моего тела напрягся, возбуждение нарастало, чем дольше он томил меня. Он играл со мной, наслаждаясь нашим маленьким мирком, где время и реальность, казалось, остановились.
Мой рот растянулся в букву «О», в беззвучном стоне, когда он медленно вставил кость в мою расплавленную сердцевину, погрузив ее всего на дюйм, прежде чем снова вытащить.
Он поднял ее, рассматривая слой смазки, который я оставила на ней, заставляя высохшую кровь Асмодея отслаиваться.