— Что за сюрприз? — спросила я, когда мы пошли в противоположном направлении. Мое алое платье колыхалось при каждом шаге, а драгоценности сверкали в свете факелов.
— Если я сейчас тебе расскажу, то это уже не будет сюрпризом, верно? — на его губах появилась хитрая улыбка. — К тому же, гораздо проще будет тебе показать.
Мы шли по коридорам, и в груди защемило знакомое чувство. Этот замок из тюрьмы, которой он казался мне, когда я только прибыла, превратился в место, где чувствовала себя как дома, место, которое было для меня роднее, чем любое другое, где я когда-либо жила.
Я могла бы провести в этом потрясающем замке сто жизней и никогда не заскучать. Я могла бы заблудиться раз десять, но не променяла бы его ни на что, особенно после того, как увидела, что может предложить остальная часть Ада.
Моего Ада, напомнила я себе.
Белиал настаивал, чтобы я взяла на себя управление остальными восемью царствами, хотя я едва ли решила, как с ними поступить и что делать. Для моего мозга было слишком много, чтобы я могла это быстро осмыслить или обдумать. Все, чего я хотела сейчас — это пройти через коронацию. Я никогда не любила толпы и с нетерпением ждала, когда гости уйдут, как только корона окажется на моей голове.
Мы повернули за угол, и Белиал резко остановился. Я последовала за ним, глядя на него, пока он не указал на огромный пустой участок стены.
— Вот, пожалуйста, — сказал он с гордым блеском в глазах.
На первый взгляд в этой стене не было ничего особенного, просто скучный участок обоев, которые видели лучшие дни. Я пристально посмотрела на него, как будто в любой момент могло появиться скрытое сообщение. Наконец я заметила, что обои меняли цвет в форме идеального квадрата, переходя в еще более скучный оттенок серого. Там стоял небольшой столик с чайником в форме лягушки и подсвечником.
Мое сердце забилось от волнения.
— Я убрал картину с Катрин, — сказал он, указывая на пустое место. — И заказал другую, чтобы повесить на ее место.
— Белиал, я…
— Тебе не нужно ничего говорить. Ты даже можешь отругать меня за то, что я не избавился от нее раньше, — заверил он меня. — Я не хочу, чтобы ты думала, что другая женщина — живая или мертвая — может когда-либо сравниться с тобой. Никакая сильная влюбленность не может сравниться с моей одержимостью, с моей любовью к тебе, мое маленькое сокровище. Ты понимаешь?
Я была в шоке. Владыка Лимбо был одержим мной, это было очевидно, но то, как он говорил, проникало мне в самую душу.
— Что бы ты ни захотела, назови, и это будет твоим, — сказал он. И снова появилась эта улыбка, от которой у меня таяли трусики. — Я исполню каждую фантазию, каждую мечту, каждое темное желание, которое только может придумать твой разум. Ты знаешь, что я пойду на край девяти кругов Ада, чтобы исполнить его.
Я без колебаний ответила
— Я хочу тебя. Это все, что мне нужно.
Он быстро притянул меня к себе, его губы прижались к моим, а язык жадно проник в мой рот. Я вздохнула, прижавшись к его изрезанной шрамами коже, наслаждаясь его запахом — клубникой с легким оттенком сосны, как у свежего гроба.
— Продолжай, и мы опоздаем на коронацию, — промурлыкала я между поцелуями.
Он рыкнул на мои губы.
— Я король. И делаю, что хочу. Коронация начнется, когда мы решим, что она начинается.
Я прижала руку к его груди, откинулась назад, чтобы встретиться с его серыми глазами, и приподняла бровь.
— Хорошо, — со вздохом согласился он. Синяя магия затрещала вокруг него, когда он превратился во Владыку Костей. Синий огонь в его глазницах мерцал в тусклом свете, а плащ трепетал, прежде чем окутать его мускулистое тело.
— Это была твоя идея, — напомнила я ему, когда одна из его огромных рук обхватила меня за талию, притягивая к себе.
— Я знаю, но после коронации это платье будет снято, — сказал он, рыча в горле.
Глава 40
Рэйвен
Мы остановились перед внушительными дверями, по обе стороны которых стояли рыцари в доспехах. Я сразу их узнала. Это был вход в тронный зал. Эти двери запечатлелись в моей памяти с момента маскарадного бала.
В последний раз, когда я была в этом зале, то узнала правду о Белиале, о том, что он — Владыка Костей, и о коварной игре, которую он вел. После того, как мое сердце разбилось, меня приковали к его трону и протащили через зал перед толпой гостей в масках. Затем я встретила братьев Белиала.
Мое сердце забилось быстрее, когда воспоминания нахлынули на меня, и я с трудом задышала. Сейчас было совсем не то же самое. С бала многое изменилось, но это не останавливало панику, охватившую меня.
— Дыши, мое сокровище, — прогремел рядом со мной Владыка Костей. — Тебе нечего бояться.
— Мой Господин, — пискнул один из доспехов, прежде чем поклониться со ржавым скрипом. Другой доспех последовал его примеру, а затем они потянулись к дверным ручкам.
Я затаила дыхание, чувствуя легкое головокружение, когда двери медленно открылись передо мной.
После всего, что пережито, было удивительно, что я все еще чего-то боялась. Я видела самое худшее, что могли предложить девять кругов, подвергалась пыткам и даже умирала, и я прошла через все это.
Коронация королевы должна была быть, как прогулка по парку.
Тогда почему мой желудок все еще сжимался от беспокойства, а по спине бежал ледяной холод?
Тронный зал за дверью был еще более переполнен, чем во время маскарадного бала: сотни людей теснились в этом помещении, стоя плечом к плечу. На этот раз никто из них не был в масках, но все по-прежнему были элегантно одеты. Широкая дорога пролегала по середине зала, ведя прямо к месту, где стоял трон.
Нет. Где стояло два трона.
Я тихо вздохнула с облегчением.
Справа от трона Владыка Костей стоял второй трон, сделанный из костей — мой трон. Его спинка тянулась вверх и веером расходилась к потолку, а за ней висели девять отрубленных голов, насаженных на равных промежутках между собой колья.
Асмодей — насильник, Владыка плоти и страданий.
Вайн — демон, который не пошевелил и пальцем, чтобы помочь мне, когда я проходила через его царство.
Левиафан — завистливый змеиный демон, который запер меня в клетке и заставил танцевать.
Маммон — огненный демон, который пытался сделать меня своим королевским мясом.
Баал и Паймон — паук-демон и монстр с глазом, которые пришли, чтобы принять участие в пире Маммона.
И Бельфегор — оборотень, который превзошел всех их в жестокости.
Даже издалека я поняла, что Белиал взял головы с весла и поместил их на мой трон.
Улыбка появилась на моих губах, пока я не отвернула взгляд и не оглядела переполненную комнату. Все присутствующие смотрели на меня, ожидая.
Когда огромная рука Белиала прижалась к моей спине, подталкивая меня в тронный зал, я собралась с духом.
Возможно, меня тревожила не сама идея быть королевой, а мысль о том, что я могу подвести всех в этой комнате, всех, кто будет рассчитывать на то, что я буду делать то, что делает королева Ада. Я подумала о всех бедных душах, запертых в нижних слоях ада, вынужденных доживать там остаток своей жизни. Что с ними станет? Что станет с душами, томящимися вокруг замка Белиала?
Я вошла в тронный зал, каждый шаг к трону заставлял мое сердце биться все быстрее. Вес сотен нетерпеливых глаз, устремленных на меня, заставлял мою кожу покрываться мурашками, но Белиал был рядом, подталкивая меня вперед.
Какой отличный способ показать себя моим новым подданным: мои человеческие нервы на пределе.
Я подняла подбородок, надела уверенную улыбку и прошла по дороге, не отрывая взгляда от передней части зала. Я вытеснила все сомнения из головы.
Когда я дошла до конца, я остановилась перед рекой Стикс и долго смотрела на кровавое течение, прежде чем повернуться к залу. Все смотрели на меня, молча наблюдая, разглядывая меня своими любопытными взглядами, и их внимание заставляло мою кожу чесаться.
Белиал вошел в реку и протянул мне руку. Он помог мне перейти через течение и поставил меня на другой берег, с моего платья стекали кровавые капли, окрашивая камень под моими ногами.
Сначала передний ряд, а затем и все остальные в зале опустились на колени и склонили головы в знак верности. Невидимая рука снова затронула мое сердце, так же как и в тронном зале Асмодея, когда души склонились передо мной.
Все присутствующие в зале преклонились перед своей новой королевой, и я нервно взглянула в сторону Белиала. Он медленно наклонил голову, задержавшись на мгновение, прежде чем сесть на свой трон.
Его огромные руки сжимали подлокотники, в глазницах пылали голубые языки пламени, а на голове появилась изогнутая корона из костей. Он был воплощением тьмы и силы, жестоким королем, который проявил больше сострадания, чем я считала его способным.
Черт, он был ужасно сексуален.
Такой сексуальный, и весь мой.
— Да здравствует Владыка Костей, — закричала толпа. — Да здравствует Королева Падали.
Мы сидели там в течение нескольких мгновений, которые казались вечностью. Я не имела понятия, что делать дальше, чего от меня ожидают. Я должна была произнести речь? Они ожидали, что я устрою представление? Развлеку их? Отрежу кому-нибудь голову?
Скептически я снова взглянула в сторону Белиала и покраснела, когда увидела, что он смотрит на меня.
— Каков твой первый указ? — спросил он, пробудив во мне что-то животное. Я хотела, чтобы он отослал всех этих душ и сделал со мной все, что захочет, прямо здесь и сейчас.
— Отправь их прочь.
Из его пасти вырвался мрачный смешок, и его черный раздвоенный язык выскользнул, чтобы облизать его безгубый рот.
— Уходите. Все. Сейчас же, — резко сказал он, и его голос прогремел в тихой комнате. Он был таким резким, таким непринужденным, но речь шла о Владыке Смерти. Он был прав. Он мог делать все, что ему заблагорассудится.
Ждать, пока все выйдут из тронного зала, было мучительно, но я сидела совершенно неподвижно, подняв подбородок, как, по моему представлению, делала бы королева. Честно говоря, я понятия не имела, что, черт возьми, делаю. Белиал правил так легко, чувствуя себя комфортно в своей роли и владея своей силой.