Ашен подхватывает меня под руки и ставит на дрожащие ноги, затем начинает застегивать черную рубашку, в которую меня облачил.
— Не знаю, но что бы это ни было, ничего хорошего.
— Жнецы, верные Совету?
— Возможно. Но что-то не так. Больше, чем просто они.
С каждым вдохом туман в голове рассеивается, и я начинаю беспокойно переминаться на босых ногах. Нервная дрожь пробегает по коленям, поднимается выше.
— Думала, мой первый день в роли королевы будет с конфетти и выпивкой. А это просто отстой.
Ашен пытается улыбнуться, но это мгновение — будто мираж.
— Я наверстаю упущенное, — говорит он, застегивая пуговицу над знаком на груди, пальцы скользят по лазуриту и золоту. Последние пуговицы оставляет расстегнутыми. Я смотрю вниз: рубашка огромна, достает до середины бедер.
— Не совсем королевский наряд, но хотя бы без следов спермы. Уже прогресс.
Ашен отступает, поднимает меч с пола, бросает на меня тревожный взгляд, пока крики за стенами становятся громче. Я чувствую обрывки мыслей ползунов, приближающихся в тумане, но они еще далеко. Легкий запах крови просачивается в комнату, смешиваясь с туманом. Глотаю ком страха и яда. Каждое ужасное воспоминание о Царстве Теней будто выжжено в костях.
Пламя оживает на лезвии Ашена.
— Тебе не понравится то, что я скажу.
— Удиви меня, Жнец.
— Ты должна бежать.
— Отказано. Следующий вариант.
Ашен сжимает челюсти, сдерживая раздраженный вздох.
— Лу, у меня нет оружия для тебя. Ничего, чем ты могла бы защититься.
— Мне не нужно оружие. Я сама — оружие, — возражаю я. Выражение моего лица серьезное, но смягчается, когда Ашен приближается и бережно приподнимает мой подбородок. Хаос за стенами все ближе. Его отчаяние ярче.
— Ты еще не освоила свою силу, Лу. Мы даже не знаем, на что ты способна. Да, ты можешь погрузить чей-то разум во тьму или поймать мысли, но у тебя нет меча для защиты. Один точный удар — и ты можешь лишиться рук. Или хуже, — Ашен наклоняется ближе, не отрывая глаз от моих. Дым клубится за его спиной, когда крылья разворачиваются в искрах. Он достает из кармана кулон, некогда висевший на шее Эшкара, и вкладывает золотой квадрат мне в ладонь. — Он подходит к пьедесталу в Тронном зале. Если доберешься до «Kur», откроешь коридоры и впустишь гибридов. Сможешь призвать их прямо к себе.
— Ашен…
— Пожалуйста, Лу, — пламя в его глазах чернеет. Его отчаяние переполняет меня, окутывает, как одеяло. — Я не вынесу, если тебя убьют. Но ты достаточно сильна и храбра, чтобы бежать. Я буду умолять тебя на коленях, если потребуется.
Глядя на него, я снова вижу вспышку из его прошлого: как он умолял Давину бежать. Его гнев, когда она отказалась. Горе, когда он почувствовал, как она ускользает, унося в утробе тайну. И в этот миг я понимаю: не могу отказать.
Киваю, сдерживая подступающие слезы.
Ашен наклоняется и крадет один стремительный, жгучий поцелуй, прежде чем отстраниться. В тот момент, когда его рука покидает мою кожу, внизу раздается грохот. Слышу топот сапог по земле, лязг оружия. Отчаяние Ашена смешивается с моим страхом, почти сбивая с ног.
— Задняя дверь, Лу. Беги. Я найду тебя.
— Знаю. И принеси одежду, черт возьми. Надоели эти обноски, рваные мантии и рубашки впятеро больше моего размера, а ты всегда выглядишь… идеально, как Жнец, — ухмыляюсь, с театральным взмахом руки в его сторону. Но улыбка исчезает так же быстро. — Я люблю тебя, Ашен.
— Я тоже люблю тебя, моя Лу. Иди.
Последний взгляд — и мы разворачиваемся, бежим в противоположные стороны.
Я скольжу по узкой извилистой тропе среди папоротников к дальнему концу оранжереи. Надеваю цепь с кулоном на шею, приоткрываю дверь, прислушиваясь к тишине ночи. Босые ступни почти бесшумны, когда я несусь по тропинке к разрушенной подпорной стене.
Звуки битвы поднимаются по зданию, ближе к комнате, которую я только что покинула. Слышу крики, но не могу различить голос Ашена, хотя напрягаю слух, пытаясь уловить его низкий тембр. В это время я карабкаюсь по стене, где меж камней цепляются тенистые лозы.
Я почти на вершине, когда раздается жуткий вой Уртура. Он заполняет все вокруг, сотрясает пульс. Замираю, поворачиваю голову на звук. Мгновение тишины. Затаив дыхание, вцепляюсь в стену, пытаясь унять биение сердце. Лязг металла. Крик. Вой. Грохот. Звон разбитого стекла. Грудь сжимается, когда ветер доносит запах крови.
— Черт… — шепчу. Мой голос перекрывает свист и глухой удар в камень рядом с рукой.
Серебряная стрела.
Черт, черт, черт!
Цепляюсь за стену, пока еще две стрелы вонзаются рядом. Переваливаюсь через край, приземляюсь в темноту и туман, зажатую между стеной позади и острыми скалами по бокам. Впереди лишь узкий путь.
Я бегу.
Ныряю между выступами камней, пугаю мелкое существо — оно шмыгает вверх по утесу. Колючие ветви хватают за ноги, оставляя кровавые царапины. С каждым шагом запах моря и серы становится сильнее.
Чувствую приближение ползунов к дому и прошу их лишь об одном. Не знаю, слышат ли они меня, как я их, но прошу. Снова и снова.
Спасите Ашена.
Сзади слышу две пары шагов. Оружие скребет по камню. Стрела пролетает сквозь туман — я пригибаюсь, не сбавляя темпа. Она звонко ударяется о скалу, когда я пробегаю мимо.
Шаги становятся громче. Кто бы ни преследовал меня, он быстрее. Не оглядываюсь. Бегу изо всех сил, сжимая стрелу.
Впереди море бьется о скалы. Туман редеет. Тропа расширяется, открывая вид на Черное море внизу — маслянистые волны исчезают в пелене тумана у горизонта, в бесконечной ночи.
— Взять ее!
Еще одна стрела пролетает мимо, исчезая за обрывом, затем другая. Одна вонзается мне в ногу, застревая в бедре, но я не останавливаюсь. Вырываюсь на площадку. С разбегу бросаюсь с обрыва.
Последняя стрела рассекает шею, развевая прядь спутанных волос, которые трепещут, как знамя, на ветру.
И я падаю.
Вижу вспышку: сестра Аглаопа. Все еще чувствую ее руки на груди, когда она толкнула меня в другое море.
Но сейчас я лечу, падаю лицом к бездне, а не к умирающей сестре, чье тело рухнуло вслед за мной со скал Анфемоэссы. Нет, теперь я смотрю на черную воду, которая поднимается мне навстречу, будто не может дождаться, чтобы показать ужасы, скрытые под поверхностью.
В момент, когда пальцы ног касаются воды, я чувствую его.
Ад.
Удар о поверхность вырывает стрелу из ноги. Но эта боль — ничто. Ничто по сравнению с ледяной, маслянистой водой, сжимающей меня в карающем объятии.
Ад — это не огонь.
Ад — это бесконечное море страданий. Бесчисленные умы, чьи мысли сливаются воедино. Никакой тайны. Никакого пространства. Только постоянное давление, касания, столкновения в бурлящем море горя. Это отчаянная потребность найти место, безопасность, тишину, не зная даже, где верх. Ад — это клаустрофобная жижа. Запах и вкус разложения, заполняющие рот, заливающие ноздри.
Рву в гнилой воде, смесь соли и смерти. Сжимаю глаза, барахтаюсь, пытаясь всплыть.
Слишком густо.
Вода цепляется за меня. Тянет вниз. Легкие горят. Слишком долго до поверхности. Не могу сдвинуться. Голова наполняется скорбью, яростью и паникой вокруг.
Я уже тону. Изнутри.
Что-то еще… что-то в глубине. Присутствие из бездны. А я — приманка в океане, маленькая и яркая. Аппетитная.
Зловонные души словно расступаются, оставляя меня в пузыре грязной воды, окруженной кромешной тьмой.
Кроме того, что под ногами.
Из глубин поднимается свет. Чудовище, и канал чистой воды раскрывается подо мной, пока души отчаянно расчищают путь.
Бью ногами сильнее. Соль разъедает раны на ноге и шее. Гребу руками, все еще сжимая серебряную стрелу, целясь в невидимую поверхность. Синий свет внизу становится ярче — существо мчится из глубин, жаждая редкой добычи.
Легкие пусты. Жжение. Невыносимое жжение. Больше не могу терпеть. Некуда идти.
Свет снизу ярче. Чудовище. Смотрю вверх. Тянусь. Бью ногами. Размахиваю стрелой, но она лишь взбалтывает маслянистую жижу разлагающихся душ.
Просто ныряешь в глубину, — вспоминается голос Ашена. — Задерживаешь дыхание. Ощущаешь давление в голове. А потом открываешь глаза — и ты в другом мире.
Что-то врезается в спину с силой, вышибающей воздух из легких.
Сначала нет боли. Затем — жгучий, яростный огонь. Пытаюсь ударить источник стрелой, но она выпадает из руки. Смотрю, как она кружится, исчезая в черной бездне.
Багровые клубы расплываются в воде вокруг. Что-то впилось в спину, как когти, будто гигантский орел выхватил меня из моря, унося в лапах.
Только я не поднимаюсь.
Я опускаюсь.
И затем голос. Чудовище из глубин. Его мысли — последнее, что я слышу.
«Леукосия из Анфемоэссы», — говорит оно. — «Пришло время встретить свою судьбу».
ГЛАВА 6
АШЕН
— Ты чувствуешь ее? — спрашиваю я, глядя на Эдию. Ее черные, как смоль, глаза скользят по морю. Она замирает, долго молчит.
— Нет.
— Она была здесь. Я знаю. Она прыгнула в воду.
Ведьма делает шаг ближе к краю обрыва. Смотрит вниз, на черные волны, сверкающие в лунном свете.
— Если ты прав, ты знаешь, с чем она столкнулась. Ты же тоже плавал в этом. Каково это?
Не хочу отвечать. Сомневаюсь, что существуют слова, способные описать ужас этих вод. Это бездонная пучина страданий и скорби. Это ад.
— Хуже, чем ты можешь представить.
— Ты чувствовал ее там?
— Да. Она была в отчаянии.
— И что потом?
— Паника. Ужас. А затем… ничего. С тех пор я не чувствую ее.
Ни разу. Ни на мгновение. Ни единого шепота Лу в символе, что связывает нас. Как будто она исчезла из Царства Теней совсем. И я не почувствовал ничего от нее, когда отправился в Мир Живых за ведьмой, что теперь стоит рядом со мной.
Ничего.
— Она не может быть мертва, иначе я бы тоже умер, — говорю я, пытаясь убедить в этом не только ее, но и себя. — Возможно, если я умру, она вернется с