– Я тоже этого хочу, милая. В первую брачную ночь у нас так ничего и не вышло толком. – Он рассмеялся. – Только раздразнили друг друга.
– Но зато я узнала тебя намного лучше. – Стейз нежно поцеловала мужа. – И с тех пор все время мечтаю о второй попытке. Как думаешь, русский сюда не заглянет в самый неподходящий момент?
– Я могу предупредить его. – Дэвид торопливо метнулся в сторону выхода из модуля. – Я быстро!
– А я пока залезу в эту установку и посмотрю, что она может, – доложила Стейз, но Лайнт ее уже не слышал. Он торопливо летел в сторону отсека с биофермами, где в это время неизменно находился русский.
С момента их возвращения с челнока Климов нисколько не изменился. Он продолжал каждое утро отправляться на свой участок, взвалив на себя, теперь уже официально, зону ответственности убитой Альбы Родригез. Надо отметить, что тело афроиспанки русский сам, без помощи Дэвида, отправил в полет, совершив на следующий день новый выход в космос. До этого он весьма профессионально смог остановить кровь и перебинтовать раны Эл. А после, пока Лайнт утешал рыдающую Стейз, занялся уборкой разлетевшейся по всему модулю крови.
Потом дела пошли совсем хорошо. Пока Арти избавлялся от тела Родригез, Дэвид смог установить новую батарею на американскую лабораторию. Как оказалось, причина неисправности была именно в этом, и после непродолжительной подзарядки оборудование приняло образец слизи. По истечении часа лаборатория выдала отчет о проведении диагностики, и Дэвид ровным счетом ничего из написанного не понял. Элеонора и присоединившийся чуть позже Климов ничем помочь не смогли. Машина выдавала, по всей видимости, название организма на латыни и еще ряд каких-то показателей. В итоге Стейз откопала в настройках программы архив, содержащий данные об известных микроорганизмах и банк сведений о лабораторной номенклатуре. И при тщательном сопоставлении искомого образца с предложенным списком выяснилось, что вызвавшая панику слизь представляет собой смесь грибка и водорослей, которая должна быть для человека совершенно безопасной. Всех троих продолжали одолевать различного рода сомнения, но, посовещавшись, астронавты пришли к выводу, что большего они сделать в сложившейся ситуации не могут и будут теперь просто наблюдать за слизью, время от времени повторяя ее лабораторное исследование.
Еще через пару дней, когда все волнения окончательно улеглись, Лайнт с Климовым приступили к созданию установки микрогравитации. Были снова пересмотрены макет, план сборки и список деталей, предложенные Дэвидом, и, после согласования и утверждения всех пунктов, мужчины приступили к монтажу. Не все шло гладко, пару раз казалось, что из этой затеи ровным счетом ничего не выйдет, но вчера доморощенных конструкторов ждал успех. Собранные в цепь самодельные излучатели, расположенные на полу модуля в виде круга, заработали и дали положительный эффект. Первым в центр залез Лайнт и, убедившись, что установка работает, попросил Артёма завершить отладку, а сам направился на проверку энергоблоков, аккумулирующих энергию солнечных батарей. Русский пообещал все сделать, заверив, что с удовольствием останется тут, в центре гравитации, по которой уже смертельно соскучился.
По поводу личности Климова Лайнт ничего конкретного выяснить за этот месяц не смог. Сперва он, ориентируюсь на составленный план, старался больше наблюдать за поведением и повадками русского. Но через две недели, поняв всю тщетность своего расследования, поговорил с Климовым напрямую. Ответом было пространное «жизнь в свое время помотала», чем, собственно говоря, ответ и ограничился. Выбить что-то еще оказалось невыполнимой задачей. После очередной попытки русский как-то по-особенному взглянул на Лайнта и спросил:
– Дэвид, тебе плохо живется?
– Нет, Арти. Сейчас все хорошо.
– Вот и живи себе дальше спокойно. Сделаем твою установку микрогравитации, и будет еще лучше. Отстань только от меня со своими вопросами.
На этом все и закончилось.
– Арти! – Дэвид заметил впереди фигуру русского, склонившегося над одной из линий биофермы. – Дружище, у меня к тебе важное дело.
Впервые за все время их пребывания на МКС русский не отозвался сразу же.
– Арти, – смущенно повторил Лайнт свое обращение, – извини, что отвлекаю. У меня к тебе разговор…
Да чем он там так занят-то?!
Дэвид подлетел к Климову и положил руку на холодную, будто окаменевшую спину русского. Экс-капитана прошиб пот. Он подлетел сбоку и вскрикнул от неожиданности. Русский был мертв. Его окоченевшее тело мерно покачивалось в воздухе. На неестественно сине-фиолетовом лице отчетливо выделялись белые, широко распахнутые глаза.
Несколько секунд Лайнт растерянно смотрел на мертвое тело, не в силах понять, что теперь делать. Наконец он вышел из ступора.
– Эл! Эл! – Дэвид влетел в модуль… и замер на месте.
Элеонора сидела на полу, держась руками за грудь. Бока ее двигались как-то чересчур рвано и быстро, словно женщина не могла вдохнуть полной грудью.
– Что случилось?! – Дэвид подлетел к Стейз.
– Больно… и трудно… дышать… – Женщина еле выговаривала слова на выдохе посиневшими губами.
– Почему? Как это случилось? Что ты делала? – Лайнт растерянно смотрел на жену, не зная, чем ей помочь.
– Не знаю… Все… внезапно… – Женщина зашлась в приступе кашля и выплюнула на пол кровавый сгусток.
– Матерь божья! Эл! – Дэвид увидел, как побледневшее лицо Стейз начинает синеть. Он схватил ее за здоровую руку и потянул к себе: – Давай, милая, выходи из круга. Летим в Kibo. Там медкапсула, она нам поможет. Мы выясним, что случилось. – Лайнт подхватил задыхающуюся женщину и заторопился к выходу.
Японский модуль был рядом, и уже через пару минут Дэвид торопливо пытался понять, как запустить сложное оборудование.
– Сейчас, милая. Потерпи. Сейчас мы тебе поможем. Подожди немного.
Наконец крышка капсулы поднялась вверх.
– Залезай, милая. Только осторожно. – Лайнт бережно помог Стейз оказаться внутри. – Ложись. Сейчас все будет.
Женщина постаралась лечь, но тут же, судорожно схватившись руками за края капсулы, вновь приняла вертикальное положение.
– Я… не могу… лежать… – прошептала Элеонора. – Я… задыхаюсь!
– Смотри! – торжествующе вскрикнул Лайнт. – Тут есть маска! – Он сорвал с одной из боковых поверхностей белую силиконовую маску треугольной формы, оттянул фиксирующую резинку и надел маску на голову жены. – Ложись, милая. Кислород пойдет, как только крышка закроется. – Он не знал, правда ли то, что он говорит, но в настоящий момент это было все, на что он способен. – Потерпи немного.
В голове возникла единственная мысль: даже если медицинское оборудование выяснит, что случилось, то как он сможет вылечить Эл? Он же не врач. И смог бы даже настоящий врач помочь им в этих условиях?
Он практически насильно уложил задыхающуюся Элеонору на ложе. Прозрачная крышка тут же пришла в движение и герметично закрылась. Через нее было видно, как левая рука Стейз мгновенно оказалась в фиксирующем захвате чудо-техники. На ногтевую фалангу указательного пальца легла странная прищепка с инфракрасным датчиком. А вены кисти подсветилились сверху каким-то подобием ультрафиолета. Подсветка показала расположение вен, и в одну из них незамедлительно ввелся короткий катетер с прозрачной пластиковой канюлей, в которой тут же оказалась темная кровь.
На боковом внешнем мониторе вспыхнули столбики букв и цифр.
SpO2% 65
PRbpm 120
BP 130/80
pH 7.24
pO2 32.8
pCO2 61.4
cLac 3.06
cBase(Ecf)c – 10.3
RBC 5.8
HCT 58
HGB 173
PLT 630
WBC 21.6
Result is not accurate. Sharp hemolysis.6
Дэвид продолжал смотреть на появившиеся цифры, не понимая, что они означают и что он может сделать для задыхающейся Эл. Он не понимал того, что, пережив угрозу инфекционного заражения, они столкнулись с одной из проблем, возникающих после длительного пребывания в невесомости.
Человеческий организм не приспособлен к долгим пребываниям вне условий гравитации родной планеты. Затяжное нахождение на орбите постепенно приводит к многочисленным изменениям в организме, незаметным внешне даже специалисту. Одной из таких проблем является нарушение тока крови по сосудам. Кровь хоть и является, по своей сути, неньютоновской жидкостью, тем не менее, она подвержена всемирному закону гравитации. И перераспределение и циркуляция ее по организму напрямую зависит от наличия физических законов, под действием которых многие поколения теплокровных представителей фауны эволюционировали и развивались, дойдя, наконец, до стадии Homo sapiens, согласно официальной теории Чарльза Дарвина. Несвойственная для человека среда обитания нарушает движение крови, выбрасываемой вследствие сокращения сердечной мышцы. Часть объема крови в условиях невесомости осуществляет ретроградный ток, нарушая, тем самым, естественное течение по сосудам и приводя к образованию тромбов. Это дополнительно отягощается сгущением крови из-за длительного недостаточного поступления в организм воды. Отправной точкой начала катастрофы в организме стало наличие гравитации, позволившей принять привычное для тела вертикальное положение и включить в работу ноги. Мышцы голени, окружающие крупные сосуды подобно манжете, при начале своей активности сжались. Так называемая «мышечная помпа» выбросила в венозный кровоток огромный объем застоявшейся крови, приведя к тому, что многочисленные тромбы вылетели в кровеносную сеть легких и мгновенно вызвали массивную тромбоэмболию легочных артерий.
Система мониторинга не смолкала с самого момента помещения женщины внутрь капсулы. К повторяющемуся тревожному сигналу, угнетающе действующему на разум, добавилась тревожная окраска показателей.
SpO2% 47
PRbpm 140
BP 110/60
Находящаяся под стеклом синеющая Стейз вновь согнулась в приступе кашля. Сорвала с лица кислородную маску и выплюнула очередной кровавый сгусток, п