Не завода, а ремонтного цеха! Пешка под пытками сдала человека, работающего в одном из ремонтных цехов. В том самом, из которого был тот рабочий… Коробков, кажется. Нет. Коробов. Это он поспособствовал той операции по захвату людей из двух пропавших гибридов. Не привлекая внимания к Лавре, направил на цель банду уголовников, захвативших для него людей. Отличная комбинация получилась, между прочим. А у этого Коробова были, кстати, свои личные интересы. Он добивался рекомендательного письма из Лавры для зачисления себя в послушники. Если Верховный не ошибается, у него было что-то с одной из послушниц, доставшейся кому-то из шести бывших советников от синода. Наверное, любовь, кто там их разберет. Но, вместо повисшей на шее бабы, на Коробова повесили пропажу людей, угон гибридов и быстро убрали при попытке побега.
Но все это было, так сказать, следствием. Сопутствующей частью какого-то интересовавшего Верховного инквизитора вопроса. Почему-то же он решил вникнуть в эти подробности, да так, что спустя почти год вспомнил все чрезвычайно быстро.
Точно. Лейтенант из внутреннего батальона шестого сборного полка. Как раз там, где работает один обязанный ему полковник. Он, кстати, и доложил Верховному о том, что этот самый младший офицер почти докопался до истины. Надо бы поднять его личное дело и освежить в памяти информацию. Связаться с полковником еще раз. Тогда лейтенанту Морозову… да, точно, Морозову так прямо сказали, чтобы он не лез со своим расследованием слишком уж глубоко. Но все-таки стоит с ним встретиться тут, в подвале. Возможно, у него есть свои личные мотивы.
– Пришли, хозяин. – Скачущий впереди урод остановился возле одной из дверей пыточной. – Входите. – Смотритель потянул за ручку металлической двери. Она не была заперта, и Верховный без промедления вошел внутрь.
На полу посреди комнаты, в окружении разнообразных орудий пыток сидела ведьма. Руки связаны, позади нее вверх к механизмам блоков тянулась веревка. Чуть поодаль стоял, опершись на одно из устройств, палач. Он тут же выпрямился и склонил голову в знак приветствия. Ведьма при звуках открываемой двери подняла голову, но, увидев того, кто вошел, тут же безвольно уронила ее обратно на грудь.
Сидящий за столом возле выхода секретарь при появлении Верховного инквизитора незамедлительно вскочил. Восседавший рядом с ним жирный монах из-за своего веса был не столь расторопен. Он рывком поднял свое массивное тело, задев край стола огромным животом, из-за чего стоявший перед ним тяжелый канделябр с горящими свечами с грохотом опрокинулся.
– Во имя всего святого, не устраивайте тут пожар, святой отец! – Секретарь торопливо поднял канделябр и отодвинул его подальше от толстяка и лежащих рядом бумаг. – Поберегите пламя для настоящих вероотступников.
– Давайте приступим, – оборвал их Верховный. – Как я погляжу, суд Святой инквизиции присутствует здесь в полном составе. Секретарь на месте, священник от Лавры в качестве наблюдателя также здесь. Святой отец?
– Слушаю, Ваше Святейшество. – Тучному монаху было тяжело стоять. Он уже собирался сесть, но при обращении к нему торопливо вернул себе вертикальное положение.
– Мне кажется, вы уделяете заботе о своем теле гораздо больше времени, чем заботам о спасении своей бессмертной души. – Верховный подошел ближе, с удовлетворением замечая, как при этих словах лицо толстяка мгновенно сереет, покрываясь крупными каплями пота.
Ничего. Тебе будет полезно. Всем здесь будет полезно уяснить для себя еще раз, что он, Верховный инквизитор, стоит на страже истинной веры и не станет делать различия между «своими» и «чужими».
– В Книге Исхода прямо говорится о том, что сыны Израиля, привыкнув есть досыта, но единожды утратив сию возможность, дерзнули на ропот и принялись вспоминать свою рабскую, но сытую жизнь в Египте. В дальнейшем пророк Иезекииль поставил чревоугодие в один ряд с праздностью и гордыней. А Спаситель наш, Иисус Христос, заповедовал апостолам своим воздерживаться от пьянства и объедения. Кумира ты сотворил себе из яств и возгордился, возомнив себя превыше апостолов Спасителя и самого Его.
Пытающийся вытянуться по стойке смирно толстый монах старательно втягивал живот, обливаясь потом от напряжения и страха. Глаза его неотрывно смотрели на красные стекла окуляров треугольного шлема Верховного инквизитора, а мозг лихорадочно пытался найти решение единственного вопроса: стоит ли сейчас хоть что-то говорить в свое оправдание?
Наверняка уже дает себе ложные обещания начать блюсти пост, если доживет до завтрашнего утра. Неплохо бы навестить его как-нибудь невзначай во время очередной трапезы.
– Надеюсь, что вы, святой отец, примете все необходимые меры для искоренения овладевшего вами телесного недуга. Диавол хитер и коварен, и лишь усердными молитвами и деяниями во благо церкви мы можем встать на пути его и его слуг, ежедневно и еженощно пытающихся овладеть нашими душами. Не разочаруйте меня. Вы же знаете, что будет, если дух ваш окажется слаб и подточен тлетворным влиянием Сатаны? – Верховный остался доволен полуобморочным состоянием монаха и его торопливым, судорожным кивком. Теперь эта туша хотя бы начнет быстрее вставать при его появлении. Но стоило закончить сцену на должной ноте: – Тогда в дело вступит Святая инквизиция, дабы умерщвлением утонувшей в грехах плоти постараться спасти хотя бы ваш дух.
Инквизитор развернулся и, отойдя на шаг от стола, добавил:
– Это касается всех. – Взгляд его прошел по сидящему рядом с толстяком секретарю, на лице которого было написано плохо скрываемое злорадство, а затем застыл на фигуре палача, продолжавшего откровенно скучать в ожидании приказов. – Это всех касается! – рявкнул Верховный. – А теперь приступим к заседанию!
Он с удовлетворением отметил, как все сидящие тут же активно задвигались, создавая имитацию бурной деятельности.
Ничего. Он подстегнет их всех. Пора встряхнуть эту заплывшую жиром конторку. Не зря же он предложил заменить все шесть советников от синода. Кровопускание всегда омолаживает организм. Это вам подтвердит любой из врачей.
Конечно, может быть, и не стоит пускать им кровь. Надо посмотреть. Вроде забегали, зашевелились. Эффект достигнут. И хорошо, что он по уже въевшейся привычке так и не снял свою маску. У него все-таки очень доброе лицо.
Верховного в очередной раз посетила странная мысль: не сделать ли себе на лице пару шрамов, как у стоявшего возле ведьмы палача? Тот вроде бы получил их от ножа какой-то пьяной бабенки, когда пытался взять ее. Эти отметины грехопадения напоминают палачу о том, что он уже давно сидит на крючке у Верховного. Но, тем не менее, придают ему действительно устрашающий вид.
Может быть, стоит сделать? Женщины от этого его меньше любить не станут. У него есть средства и власть, а при таком раскладе иметь идеальную внешность вовсе не обязательно.
Но это очень больно. А он не выносит боли.
Верховный инквизитор кивнул, и палач начал крутить ворот механизма. Веревка натянулась, подвешивая в воздухе за вывернутые руки кричащую ведьму.
За 99 лет до описываемых событий.
2040 год. Шотландия. Глазко.
– Дорогие гости, коллеги, благодарю за внимание! – Немолодой, полноватый человек, облаченный в деловой костюм, окинул взглядом присутствующих. – Рад видеть всех вас на втором дне нашей международной конференции. Уважаемый господин Белл, возглавляющий сегодня президиум, уже представил меня. Расписание наше чрезвычайно насыщенно, и, чтобы не задерживать уважаемых коллег, я позволю себе перейти сразу к теме моего выступления. – Ожидая, когда переносные радиосистемы синхронного перевода помогут всем присутствующим понять смысл сказанного с трибуны, профессор Айхенвальд повернулся и бросил взгляд на один из информационных экранов. Название «Forum of European Neuroscience 2040. United Kingdom. Glasgow (FENS)» сменилось первым слайдом его презентации. – В зале присутствуют, в основном, представители профессий, тем или иным образом причастных к проблемам, связанным с нашим мозгом. Поэтому подробно объяснять то, что будет показано в первой части моей лекции, смысла нет. Хочу только напомнить, что в тринадцатом году в Женеве был основан интернациональный проект «Человеческий мозг», объединявший двадцать шесть стран-участниц и сто тридцать пять партнерских институтов. Первоначально этому проекту ставили вполне конкретные и перспективные цели: нейроинформатика, мозговое моделирование, нейроморфные вычисления, нейророботизация. Но задача оказалась более сложной и объемной, чем это можно было представить перед началом работы. Комплексы данных о различных неврологических заболеваниях различались по схемам биологических организаций, стадиям развития и видам изучения. Моделирование же мозга на тот момент стояло вообще на грани технических возможностей. В итоге проект был закрыт в двадцать третьем году по причине окончания финансирования. Тем не менее, колоссальный объем информации и наработанные варианты компьютерного моделирования стали основой нашей работы. Я хочу сердечно поблагодарить моих друзей и коллег из Университетской больницы Шарите в Берлине, иммунно-онкологического центра в Кельне, нейропсихиатрической клиники в Стамбуле. Скажу прямо: у нас подобралась просто замечательная команда.
Какая тишина в зале! Проговаривая отработанную до последнего знака препинания речь, Айхенвальд наслаждался аудиторией, которой завладел с первых же минут своего появления на сцене. Этого дня ждали многие. И именно его лекция, повествующая о настоящем прорыве в области лечения заболеваний нервной системы, открывает заключительный день международной конференции.
– Идеей для начала работы стали успехи русских коллег, разработавших на основе биоактивного материала особые протезы. При их установке материал начинал незамедлительно оказывать положительное влияние на метаболизм, срастаясь с натуральной костью. Что же касается непосредственно самого механизма действия, то в основу нашей разработки легла иммунотерапия для опухолей головного мозга. При ней борьба с раковыми клетками происходит при помощи вакцин, вирусов или клеток иммунной системы, которые распознают поверхностные маркеры мембраны клеток опухоли. Мы заменили только исходный материал, предоставив действовать не вирусам, а клеточной форме жизни – бактериям. Это своего рода искусственно выведенный штамм лабораторных микроорганизмов, отвечающий большинству заданных параметров. Тут стоит пояснить, что именно на базе упомянутого мной ранее проекта «Человеческий мозг» была выстроена модель, на примере которой мы с вами можем видеть, какие морфологические и гистологические структуры поражаются наиболее часто при всех известных нам заболеваниях. Наши коллеги также смогли вывести математическую модель скорости включения и скорости распространения патологических цепочек. Это дает нам в будущем возможность, еще до проявления дебюта заболевания, наносить превентивные удары для избежания таких заболеваний головного мозга, как болезнь Альцгеймера, Паркинсонизм и ряд других деменций. В дальнейшем же, при наличии дополнительных исследований, мы можем рассчитывать на полную победу в борьбе со многими заболеваниями.