– Одну секунду. – Я поднял руку, обращаясь к прохожей: – Простите, вы не могли бы нас сфотографировать?
Я взял у Джеммы свой телефон и передал женщине. Позировать было не очень удобно: одной рукой я обнимал Джемму, другой прижимал к себе Салли, но мне хотелось сохранить в памяти этот момент во всех подробностях.
Сделав несколько снимков, женщина вернула телефон.
– Вы такая славная семья.
Она улыбнулась нам и пошла дальше по тропинке. Мы с Джеммой переглянулись и засмеялись.
– Даже не вздумай снова платить, – сказала мне Джемма в деревенском пабе.
Салли мы передали Матильде, Дэни и Кэди, с которыми столкнулись несколькими минутами ранее. Они направлялись домой, собираясь вздремнуть, и Салли, конечно же, была не прочь составить им компанию.
Я ощутил мимолетную неловкость, когда Кэди мазнула взглядом по моей руке на плече у Джеммы, но потом наши глаза встретились, и она слегка улыбнулась и кивнула.
Вот и все. У нас все было хорошо. И с ней, и с Джеммой все было хорошо.
В пабе мы подсели к стойке. Джемма изучала меню, а я положил руку на ее колено.
В памяти всплыло воспоминание о том, как мы в последний раз сидели вместе за барной стойкой в «Индиго». Тогда все было совсем по-другому. Я провел большим пальцем по ткани ее джинсов. Мне нравилось платить за нас. Конечно, я верил в равенство в отношениях, но в заботе о ней было что-то особенное, вызывавшее во мне прилив гордости.
Я посмотрел на нее, вскинув брови, и предложил:
– Ты можешь заплатить, когда мы приедем сюда в следующий раз.
Ее глаза сверкнули вызовом и озорством.
– Я заклею стикером сенсор на твоей мышке, и ты решишь, что компьютер не работает.
– Спасибо, что сказала. Кто предупрежден, тот вооружен.
– Я подожду, пока ты забудешь. Через много лет проберусь в твой кабинет и сделаю это, а ты с ума сойдешь, пытаясь понять, в чем же дело. Будешь снова и снова перезагружать компьютер, впадешь в отчаяние. Какое меня ждет веселье!
– Есть одна загвоздка. Всю работу на компьютере выполняет Салли.
Бармен поставил на стойку наш заказ – классический канадский коктейль «Цезарь», которым лучше всего наслаждаться во время похмельных бранчей. Водку или джин смешивают с «Кламато» – напитком из томатного соуса, приправ и сока моллюсков, добавляют табаско и вустерский соус и гарнируют сельдереем, оливками или маринованным луком. Иностранцы на дух его не выносят, и мы относимся к этому с пониманием, но нам, канадцам, «Цезарь» по душе.
Джемма поблагодарила бармена и, прежде чем сделать глоток, посмотрела на меня, сощурив глаза.
– У тебя сегодня такой глупый вид. Черт возьми, «Цезарь» хорош.
Я поднял брови.
– Это мой обычный вид. Так я реагирую на тебя. Это очень раздражает. – Я улыбнулся. – А тут еще джин. «Цезарь» с джином намного лучше, чем с водкой.
– Мне нравится. Пусть у тебя всегда будет глупый вид. Долой одинокого и несчастного смотрителя маяка.
– Я больше не одинок.
– Потому что у тебя есть Салли.
Брови у нее приподнялись. Мой взгляд скользнул по ее лицу – я смотрел и не мог налюбоваться красотой ее ярких глаз и контурами идеально очерченного рта.
– Точно. Потому что у меня есть Салли. – Я кашлянул. – И ты.
Щеки Джеммы порозовели самым пленительным образом – она сглотнула и принялась старательно разглядывать свой бокал, но улыбнулась, явно довольная.
– Когда у нее день рождения? Мы должны устроить ей вечеринку.
– Был три месяца назад. Я приготовил ей торт из собачьих консервов.
Она сжала руки в кулаки с отчаянным выражением на лице.
– Правда? И ты не сказал мне? Я пропустила ее день рождения? Она, конечно же, расстроилась, что меня там не было.
Я сжал ее колено.
– В то время мы с тобой были смертельными врагами. Кроме того, она слопала его за двенадцать секунд, а потом снова завалилась спать.
– Расскажи, откуда у тебя появилась Салли.
Джемма потягивала коктейль, подперев подбородок рукой.
– Тогда я только что купил театр, уволился с работы, и все в моей жизни было по-другому. Оскар рассказал о знакомой паре, которой пришлось вернуть собаку, потому что у их ребенка обнаружилась аллергия. Я связался с приютом, приехал туда, Салли выбежала ко мне, я забрал ее и отвез домой.
Горло перехватило при воспоминании о том, как я впервые увидел меховой комочек, бегущий ко мне со всех ног.
– И теперь она моя помощница по административным вопросам. Все сложилось просто замечательно.
– Тебе была нужна живая душа в доме, – сказала Джемма, наблюдая за мной.
Она немного поерзала и уперлась носком ботинка в мою ногу. Я пожал плечами и, усмехнувшись, погладил ее по пояснице.
– Давай поговорим о прошлой ночи. Или о сегодняшнем утре. Или о том, чем мы собираемся заниматься сегодня днем.
Джемма покачала головой, на ее губах проступила легкая улыбка, но во взгляде что-то мелькнуло. Беспокойство. Тревога. Страх.
Она боялась.
– Сейчас я покажу тебе тысячу фотографий Салли, – сказал я, доставая телефон.
Через несколько минут странное выражение, читавшееся в ее застывшем взгляде, исчезло, и я жестом попросил бармена, чтобы он смешал еще пару коктейлей.
Час спустя, когда солнце уже садилось, мы, слегка навеселе, шли домой через деревню, по пути останавливаясь возле витрин. На душе было легко-легко. Мне представилось, как мы могли бы жить вместе: Джемма ездит в туры, а мы с Салли ее везде сопровождаем.
Сердце сжалось. Разве моя жизнь будет счастливой без кинотеатра? Я был безумно влюблен в эту женщину, но прожить свою жизнь ради нее не мог. В душе поселилась тревога.
Джемма что-то сказала – я посмотрел в ее яркие глаза и, наклонившись, неторопливо и нежно поцеловал в губы. Мои плечи расслабились. Со всем остальным можно разобраться потом. Сейчас мне хотелось только одного: дождаться того момента, когда мы снова останемся наедине. Ее дыхание опалило мне губы, и сердце забилось быстрее.
Сегодня вечером. Сегодня вечером я признаюсь ей в любви.
Глава 32Джемма
В доме все сидели в гостиной, болтали и смеялись. На столике стояло блюдо с кукурузными чипсами, сальсой и гуакамоле. Салли расположилась на полу рядом с Матильдой, карауля крошки. Дэни подыскивала ресторан на вечер.
– Заберу телефон и вернусь, – крикнула я, устремляясь наверх.
Утром я перебралась в комнату Рида, и теперь наши сумки стояли рядышком, что выглядело очень по-домашнему. Так и делают пары – настоящие пары. Я пока не поняла, как к этому отношусь. Мне нравилось проводить с ним выходной. Сегодня был лучший день за очень долгое время.
Я пожевала губу, копаясь в телефоне. Рид хотел поговорить о нас, а я тянула с разговором. Что будет, если я поеду в тур? Что будет, если мне придется переехать? Не может ведь он ради меня изменить всю свою жизнь. Это наложило бы слишком много обязательств на меня и усложнило бы наши отношения.
Я прогнала эти мысли из головы. Мы собирались наслаждаться выходными в Уистлере, сегодня ночью он подарит мне как минимум еще два оргазма, а со всем этим дерьмом разберемся позже.
На телефоне обнаружилось шесть пропущенных звонков. Четыре от Пэта и два с неизвестного номера.
В животе угнездилась тревога. Надеюсь, ничего не произошло. Если бы столько пропущенных звонков было от кого-то, кто знал Сэма, я бы помчалась в больницу.
– Джемма? – ответил Пэт, когда я набрала его номер.
– Привет. Зачем звонил?
– Что ты делаешь сегодня вечером?
– Я в Уистлере. А что? Что-то случилось?
– Погоди ты, ничего не случилось. Сможешь к шести добраться до «Орфеума»?
Так назывался театр в Ванкувере. Я проверила время: было начало шестого.
– Смогу только к семи, не раньше. Пэт, да в чем дело-то?
– Милая моя, фестиваль не допустил Тревора к выступлению из-за его прошлогодних постов.
– Что за посты?
– Дерьмовые. Расистские, сексистские и всякие другие. Интернет взорвался, пресса раздула скандал, и руководство фестиваля удалило его из состава участников.
Я ругнулась себе под нос.
– Быстро они среагировали.
Впрочем, их не за что винить.
– Один из продюсеров спросил, есть ли у меня твой номер.
Так вот от кого были другие пропущенные звонки!
– Твой выход, – закончил Пэт.
– В смысле? – выдохнула я.
– На «Сумбуре», Джем. Сегодня вечером. Если доберешься к шести, то будешь разогревать Регину Дхаливал. Думаю, они выбрали следующего по списку, а одиннадцатой была ты.
Желудок перевернулся. Точно, фестиваль ведь проводят в эти выходные! Когда я не прошла, он просто вылетел у меня из головы. В комедии Регина Дхаливал была видной фигурой. Она начинала как комик, а потом написала сценарий сериала об индийской семье, эмигрировавшей в Северную Америку, который получил множество «Эмми». На ее выступлениях всегда был аншлаг. И сегодня я могла бы выступить перед битком набитым залом, в котором собралось две тысячи семьсот человек.
Это был мой шанс, и он ускользал от меня.
Я встала.
– Можешь придержать мой выход до семи?
– Нет, не могу. Ее выступление начинается в семь. Она дает два: в семь и в девять.
– Блин.
Это был так называемый «двойник», что в моем случае означало невероятную возможность выступить дважды перед огромной аудиторией. Особенно в «Орфеуме», где зрителей будет еще больше, чем в Уистлере. Только я ни при каком раскладе не успею вовремя. Ехать слишком долго.
– Может, сегодня ее разогреет кто-нибудь другой, а я поменяюсь с ним местами и выступлю разогревающей у кого-нибудь на неделе?
– Так не получится, – разочарованно протянул он. – Ладно, значит, как-нибудь в другой раз.
Я крепче стиснула телефон.
– Пожалуйста, Пэт. Может, есть какой-нибудь выход? Мне позарез нужно.
– Э-э… – Он задумался. – Пожалуй, нет, Джем. Прости. Но у тебя была Ладонна. Так что не расстраивайся. – Кто-то обратился к нему на заднем плане. – Мне пора, еще увидимся.