Вот так.
Он стоял, моргая и уперев руки в бока.
– Ты закончила?
Наверное, его появление здесь – просто жестокая шутка Вселенной. Наверное, это просто совпадение и он приехал сюда не из-за меня. И сегодня, лежа в темноте, я буду рыдать в подушку, но сейчас нужно держать лицо. После всего того, через что он прошел по моей милости, навесить на него чувство вины было бы нечестно.
Я покачала головой, подняв руку:
– Нет. – Я окинула взглядом помещение. – Ты не можешь здесь жить.
Мои слова звучали немного укоризненно.
Он скривил рот.
– В смысле?
– Ты не можешь разбить мне сердце, а потом открыть свою лавочку на улице, по которой я езжу домой с работы. Так делать нельзя. – Я повысила голос. – Это жестоко, как ты не понимаешь? Почему из всех городов мира ты выбрал именно этот? Ты не можешь здесь жить. Не знаю, какие у тебя планы, но… – Я передернула плечами, стремительно теряя самообладание. – Ты не можешь остаться здесь.
Он поднял брови. Клянусь, уголок его губ дрогнул.
– Ты запрещаешь мне жить во всем Лос-Анджелесе?
Я решительно кивнула.
– Да.
На секунду мне показалось, что Рид сейчас развернется и уйдет, но он этого не сделал. Он посмотрел на меня, и морщина у него на лбу разгладилась.
– Я купил это место в прошлом месяце. Раньше оно называлось «Критерион».
Я кивнула.
– А ты переименовал его в «Королеву».
Точно в насмешку.
Он снова кивнул, выжидательно глядя на меня. Я скрестила руки.
Рид разочарованно вздохнул.
– Это мой широкий жест, Джемма. Я хотел дождаться июня, когда ремонт закончится, и тогда показать тебе театр. Ты не представляешь, каких мучений мне стоило держаться от тебя подальше.
Я прикрыла лицо ладонями, точно стараясь удержать месяцами копившиеся желания и надежды на то, что все будет хорошо, которые рвались наружу. Пожалуйста, пусть все окажется наяву.
Рид погладил меня по волосам и заглянул мне в глаза.
– Я столько всего хотел тебе сказать. Прости. Я скучаю по тебе. Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Я не могу дышать без тебя.
У него затрепетали ноздри.
Груз, который камнем давил мне на сердце – так долго, что я о нем забыла, – упал, и я снова могла свободно дышать. На глаза навернулись слезы. Он смотрел на меня – его губы растягивались в улыбке, а в моей груди разливалось тепло.
– Значит, я все еще нравлюсь тебе? – выдохнула я, смеясь и плача одновременно.
Уголок его рта пополз вверх – шагнув вперед, Рид взял меня за плечи, а я инстинктивно положила руки ему на грудь.
– Я без ума от тебя, Снежная Королева. Так было всегда. А теперь иди сюда, – пробормотал он, притягивая меня к себе.
Наши губы встретились. Он запустил руку мне в волосы, другой обнимая меня за плечи. Щетина щекотала мне лицо, из груди вырвался вздох. Боже, как я скучала по этому ощущению… Короткие волосы у него на затылке бархатом ласкали мои пальцы. Рид поцеловал меня и тоже застонал.
– Я так скучал по тебе, – пробормотал он между поцелуями.
– Я скучала по тебе каждый день.
Мы с трудом оторвались друг от друга, и я, легко и нежно касаясь его кожи, осыпала его шею поцелуями. Он пах невероятно.
– Как ни пытался, забыть тебя не получилось.
Он отстранился, но лишь настолько, чтобы посмотреть на меня с высоты своего роста. На его лице не было ни притворства, ни саркастического выражения.
– Я люблю тебя, – просто сказал он.
– Я тоже тебя люблю. Безумно люблю.
Он приподнял бровь. Глаза лукаво блеснули.
– А может, скажешь, что все еще ненавидишь меня?
Я покачала головой:
– Ни за что.
ЭпилогРид
– Для меня настоящий праздник стоять сегодня на этой сцене, – сказала Джемма в микрофон, и толпа зааплодировала, отзываясь счастливым гулом. – Какие у вас радостные лица!
Она сделала глоток воды. Ее яркий приталенный костюм сиял в свете прожекторов, а волосы казались непослушной гривой.
Я находился в операторской. Оскар, Дэни, Кэди, Матильда, Сэм, Мэй и Ноа сидели в зале. Два оператора стояли в проходе, держа в объективе Джемму, а две другие камеры фиксировали реакцию зрителей. Netflix забронировал «Королеву» на все выходные, и сегодня снимали первое шоу из трех запланированных.
Для Джеммы этот вечер был особым. Сбывалась ее мечта. Теперь у нее появится спецвыпуск на Netflix – первый, за которым последуют другие.
– В последние полтора года со мной произошло много всего. Я выступила на разогреве у Ладонны Хилл.
Аудитория одобрительно загудела. Джемма кивнула.
– Все любят Ладонну Хилл! Затем я отправилась в турне с Региной Дхаливал.
Публика снова зааплодировала, а Джемма потрясенно покачала головой.
– Она просто невероятная. А потом случилось нечто ужасное, полностью изменившее мою жизнь.
В театре воцарилась тишина. Джемма поморщилась.
– Я влюбилась.
Хохот в зале. Джемма прошлась по сцене, улыбаясь как бы самой себе, а я, наблюдая за ней, ощутил прилив адреналина. Она приосанилась – почувствовала себя в своей стихии, получив радостный отклик зала.
– Ага, я влюбилась, – кивнула она. – Мы, люди, считаем себя такими продвинутыми. Такими сильными и умными. – Джемма обвела взглядом зал и наклонила голову. – Пуленепробиваемыми. У нас есть пенициллин, интернет и кардиостимуляторы, исследовать уже почти нечего, поэтому мы отправляемся в космос. У нас все под контролем – пока мы не влюбляемся. Любовь застала меня врасплох. У меня было правило: никакой любви, никаких привязанностей, никаких сердечных мук. Все просто, верно? Работает безотказно, – обратилась она к первому ряду, пожав плечами. – Мои родители обожали друг друга, а потом папа вдруг взял и умер.
Аудитория молчала, не понимая, куда она клонит.
– Мама мечтала о карьере актрисы, но в то же время не оставляла попыток найти ту самую любовь, какая была у них с отцом. Поэтому я держалась линии… – Она предостерегающе подняла руку. – «Не в этой жизни, приятель».
Зрители негромко рассмеялись. Джемма удерживала внимание, была в тонусе, и этот ее настрой передавался залу.
– Любовь подкрадывается незаметно. Она как напористая девчушка-скаут, которая возле продуктового магазина навязывает тебе свою фигню. И даже отмазка типа «нет наличных» не прокатит, потому что скауты принимают кредитные карты. Им неведома пощада. – Она досадливо скривилась, и публика захохотала. – Тот продуктовый магазин я до сих пор обхожу стороной.
Джемма бросила в зал дерзкую ухмылку, и я улыбнулся. Ей было весело. У нее всегда будут «Индиго» и «Капитолий», а теперь это место становилось ее домом. С тех пор как мы открылись в прошлом году, она выступала здесь раз в неделю.
– Любовь настырна. Я пыталась игнорировать ее, но у меня ничего не получилось. Любовь – это имейл-рассылки, от которых вы точно отписались, но поток писем не прекращается. Какой смысл в кнопке «Отписаться», если письма продолжают приходить, а?
Зрители засмеялись.
– Хватит присылать мне подборки розовых джинсов!
Они снова засмеялись, и Джемма ослепительно улыбнулась.
– Я не хотела влюбляться, ведь моей жизнью был стендап, и мне казалось, что любовь ему только помешает. Это, – она жестом указала на себя и на публику, – это единственное, что меня привлекает. Ничто не сравнится с этим ощущением. Мне нравится стоять здесь, перед вами, каждый вечер видеть всех вас и слышать, как вы смеетесь, – это невероятно! – Она сияла, глядя в зал. – Короче, любовь не вписывалась в мою жизнь. Любовь неудобна, но она делает нас лучше, как коллега-веган, в присутствии которого не хочется есть мясо.
Это вызвало большую волну смеха.
– Поэтому, чтобы не дышать на Аланну свининой, поневоле берешь нутовое карри.
Снова взрыв смеха. Джемма сокрушенно покачала головой:
– Я думала, от любви можно избавиться в два счета. Я думала, достаточно не обращать на нее внимания, и она пройдет, как сыпь или простуда. Я думала, любовь – это типа той челки, которая была у меня в седьмом классе. – Снова смех, и Джемма скорчила гримасу. – Тогда меня жутко обкорнали, так что физиономия стала похожа на пляжный мяч.
Зрители снова засмеялись.
– Волосы отросли, и проблема ушла в прошлое. А любовь никуда не ушла. Влюбившись в него, я попыталась держать это в тайне, но быстро поняла, что так не получится. Она становится частью тебя, и рано или поздно окружающие ее замечают. Как тот прикольный хот-дог, который ты вытатуировала у себя на пояснице во время университетских весенних каникул. Подруги увидят его, когда на выходных в Уистлере вы всей компанией отправитесь в спа. Татушку можно удалить, но это дело долгое, хлопотное и результат не гарантирован.
Джемма посмотрела в сторону операторской, где находился я, и губы у нее дрогнули.
– Но, несмотря на все препоны, любовь того стоит.
Она не могла меня видеть, потому что свет прожектора ее слепил, но знала, что я там.
– Любовь – это как топпинг в ведерке с попкорном. Как просторное место в самолете, где можно вытянуть ноги. Как еще одна ложка гуакамоле в буррито. С ней, как с расплавленным сыром, все становится лучше. Расплавленный сыр все делает лучше.
На стоявшем рядом мониторе крупным планом показали ее лицо, и я заметил, как она подмигнула мне. Я улыбнулся в ответ и почувствовал, что могу прямо сейчас лопнуть от гордости.
Время от времени на память приходит прошлое: как я сидел за стойкой в баре, сражаясь с красивой женщиной, которая меня ненавидела. Джемма ворвалась в мою жизнь как комета и спалила все дотла, чтобы я мог начать с нуля.
Порой мне не верится, что все это происходит на самом деле. Я смотрю на женщину, которую люблю больше всего на свете, и в следующие выходные я попрошу ее стать моей женой.
Не сегодня. Сегодняшний вечер принадлежит ей, но в следующие выходные, как только она придет в себя после выступления перед полным залом, я подарю ей кольцо, которое купил на следующий день после ее появления в «Королеве». Оно лежит у меня в столе, дожидаясь своего часа.