Возможно, это будет достаточным стимулом, чтобы прекратить все это.
Ах.
С замирающим сердцем я смотрю на Джейса, которого, кажется, не беспокоит, что происходящее сейчас больше касается Вульфа, чем его самого. Он сильнее надавливает на мой клитор, и удовольствие пронзает мое тело.
– Черт! – бормочу я, выгибая спину. – Вульф! Мне нужно…
– Тебе нужно почувствовать его член в твоей попке, – говорит Аполлон. – И позволь мне помочь тебе с этим.
Он слегка нагибает меня, и Джейс замирает. Я хнычу, впиваясь ногтями в грудь Джейса, потому что он прекратил двигаться, но тут свет от камеры Аполлона перемещается назад, а его пальцы входят в мою киску, деля ее с членом Джейса.
Вот черт.
Падая вперед, я упираюсь лбом в грудь Джейса, а он приподнимается и обнимает меня, издав болезненный хрип.
– Я в порядке, – говорит он мне в ухо, не давая отстраниться даже на дюйм. – Больше, чем, мать его, в порядке.
Я не знаю, как он может так говорить, ведь я – не в порядке. Я вся горю. Просто сгораю изнутри.
– Когда-нибудь мы сделаем это вместе, – говорит Аполлон больше для себя, чем для кого-то еще, и наконец убирает палец.
Я дрожу от предвкушения, что в моей киске окажется два члена, но он смачивает свои пальцы слюной и входит ими в мою попку. Я стараюсь не сжиматься и не напрягаться, но это почти невозможно, когда его пальцы сменяет головка члена.
– Просто сделай это, – умоляю я, и он толкается внутрь.
Меня обжигает знакомая боль, но она довольно быстро сменяется удовольствием. Я чувствую восхитительную наполненность и дышу ртом, пытаясь к ней приспособиться.
– Готов? – спрашивает Джейс, и Аполлон хмыкает в ответ.
Они начинают двигаться, но это совсем не похоже на секс с Вульфом и Аполлоном. Тогда их толчки были синхронными, а сейчас Джейс и Аполлон движутся по очереди, не оставляя меня без члена внутри. Джейс все еще вычерчивает круги на моем клиторе, но делает это так нежно, что я почти не замечаю этого, пока он не усиливает давление.
– Бог мой! – кричу я. – Я сейчас кончу.
– В тебе два бога, – говорит Джейс и врывается в меня с такой силой, что мне кажется, я вижу звезды. – Прежде чем мы закончим, ты кончишь еще дважды, грязная девчонка.
Я крепче прижимаюсь к Джейсу, пытаясь принять член Аполлона и одновременно встретить движение Джейса, но это почти невозможно, учитывая то, как они меня держат. Мои пальцы на ногах уже подгибаются от экстаза, но Аполлон поднимает мой торс, заставляя посмотреть на Джейса, лицо которого полностью скрыто в тени.
– Поцелуй меня! – требую я, и он выполняет приказ, одновременно надавливая пальцами на мой клитор.
В моем теле поднимается пожар, и Джейс поглощает мой крик своим ртом.
Глубоко в его груди зарождается стон, и Джейс быстрее двигает бедрами, а затем затихает, потому что мой оргазм провоцировал его.
– Ты такая тугая сзади, когда Джейс заполняет тебя, – выдавливает Аполлон; его движения становятся тоже более резкими. – Ты чертовски хорошо принимаешь нас, детка.
Секунду спустя он выходит из меня, и его горячая сперма окропляет мои ягодицы и спину.
По моей спине бегут мурашки, но я не обращаю внимания на то, как он размазывает сперму по моей коже, втирая ее ладонью между моих лопаток. Полностью вымотанная, я позволяю себе прижаться к Джейсу.
– Святое дерьмо, – шепчу я. – Это было потрясающе.
Джейс все еще внутри меня, но не позволяет мне разорвать наше объятие и привести себя в порядок.
Я не замечаю, что Аполлон выключил камеру, пока он не плюхается рядом с нами и не касается губами моей щеки. Даже в темноте я вижу, как он улыбается.
– Мы у тебя в долгу, – говорит он.
Я качаю головой, но Аполлон без тени смущения скользит рукой между нашими телами. Видимо, ему все равно, что член Джейса все еще находится внутри меня.
Закрыв глаза, я кладу голову на грудь Джейса, но тут Аполлон кладет пальцы на мой клитор. Я ощущаю, как чувствительная часть моего тела болезненно пульсирует, снова разжигая во мне пожар. И через несколько секунд, напрягаясь и дрожа, я снова кончаю, сжимаясь вокруг члена Джейса. У меня не остается сил даже для того, чтобы что-то сказать, поэтому мой рот открывается в беззвучном крике.
Несмотря на то что член Джейса наполовину тверд, он не реагирует на сжатие моих мышц. Аполлон же, подарив мне еще один оргазм, облизывает свои пальцы и, набрав что-то на своем телефоне, отбрасывает его в сторону.
На улице все еще темно, но небо уже едва заметно начинает светлеть. На самом деле мне насрать, который сейчас час. Мои глаза снова закрываются, и через несколько мгновений я засыпаю.
Глава 19Джейс
Во время моего пробуждения несколько часов назад я не мог понять, как мне удалось заснуть с членом внутри Коры, но поскольку он уже снова стал твердым, я трахал ее, пока она не стала выкрикивать мое имя. Это была своего рода компенсация за прошлую ночь, которая, похоже, была посвящена тому, чтобы Вульф отважился покинуть Адских гончих раз и навсегда. Я разглядел тонко завуалированную попытку Аполлона намекнуть на это Вульфу и полностью согласен с ним. Когда-нибудь нашему другу в конце концов придется это сделать. Во время нашего мимолетного пробуждения Аполлон просто наблюдал за нами с Корой, уткнувшись головой в подушку, и, казалось, был доволен тем, что просто дрочит свой член под аккомпанемент криков Коры. После этого мы все снова заснули. Видимо, усталость последних нескольких недель наконец-то настигла нас, не говоря уже о том, что ножевая рана в моем боку еще не затянулась полностью и высасывает из меня энергию.
На этот раз я просыпаюсь, запутавшись в простынях и наших переплетенных конечностях. Я потягиваюсь, стараясь не обращать внимания на проклятые швы, которые тянут мою кожу и сводят с ума, не давая возможности делать что-либо без боли. Но она никогда меня не останавливала, а в некоторых случаях действовала, словно укол кофеина.
Кора ворочается во сне, прижимаясь задницей к моему бедру, но я аккуратно отодвигаю от себя ее ноги и осторожно встаю с кровати. Мне больно оставлять ее там, но как только я встаю, Кора переворачивается на спину и занимает мое место.
Натягивая по дороге спортивные штаны, я улыбаюсь про себя и направляюсь в ванную. Мне нужно промыть и перевязать швы, которые стали теплыми на ощупь, а это не очень хорошо. Врачи, наверно, сказали бы, что я слишком утомляю себя физическими нагрузками, но я ограничил себя почти во всем. Эта дурацкая ножевая рана просто не заживает.
Промыв и снова прикрыв швы бинтами, я натягиваю рубашку. Проходя мимо спальни, я смотрю на Кору и Аполлона, рука которого лежит на ее животе, и у меня щемит сердце. Кора выглядит здоровой и расслабленной, а ее волосы спутаны из-за соленой воды, которую она не смыла.
Не став будить Кору, которой просто необходим сон, даже если она считает себя непобедимой, я спускаюсь вниз, включаю кофеварку и роюсь в шкафчиках в поисках хлопьев, которые накануне купил Аполлон. Когда мы жили в особняке, у нас был человек, который покупал нам продукты и готовил основные блюда на неделю. Мы не задумывались о еде до тех пор, пока Аполлон не увидел, как сильно в ней нуждается Кора.
Я тяжело опускаюсь на барный стул, и меня охватывает чувство вины. Это я поставил ее в такое положение и уже не в первый раз сомневаюсь, правильно ли поступил. Интуиция подсказывает мне, что я сделал это, чтобы защитить ее, ведь я знал, что та стипендия была ловушкой для Корин Стерлинг. И я не хотел, чтобы Кора попалась в нее, даже если это и правда ее настоящее имя.
Я помню ее глаза и золотую маску, которая была на ней в ту первую ночь. Я сомневался во всем, что происходило, но ее имя рассказало мне обо всем, что я хотел знать. Именно поэтому я забрал документы Коры. Потому что хотел проверить информацию, содержащуюся в них. Доказательств того, что Кора и Корин – это одно лицо, было несколько. Во-первых, она носила имя девочки, с которой я познакомился в приюте. Во-вторых, она была подходящего возраста, а в‑третьих, в документах об усыновлении Синклеры указали именно тот приют.
Я подтолкнул ее на сделку с Кроносом, и просто чудо, что она осталась невредимой.
Почти невредимой! – поправляю я себя.
Ей постоянно снятся кошмары, а на ее запястье стоит чертово клеймо. Потом она влюбилась в моих лучших друзей, и я не думал, что буду испытывать такие муки, ведь Кора никогда не была моей. Когда я точно узнал ее настоящую личность, она, похоже, даже не догадывалась о том, кем являюсь я.
Мой телефон звонит, и я достаю его, пытаясь абстрагироваться от чувства вины. На экране высвечивается имя Вульфа, и я хмурюсь, так как полагал, что он будет звонить Аполлону, а не мне. Особенно с учетом всего, что произошло между нами.
– Привет, – всего лишь говорю я, потому что как какой-то идиот внезапно перестаю понимать, как мне себя с ним вести.
– Нам нужно поговорить.
Поднимая брови от удивления, я зажимаю телефон между плечом и ухом, а затем наливаю сварившийся кофе в чашку.
– Хорошо, о чем?
– О моем отце, – выдыхает Вульф, и, так как он говорит тихо, я слышу на фоне звук урчащих двигателей мотоциклов.
– Где ты?
– Решил прогуляться, черт возьми, – хихикает он. – Почти уверен, что любой может раскусить меня, но мне плевать.
Я смеюсь над этими словами, так как знаю, что праздная прогулка не является оправданием для Цербера.
– Он что-то задумал, – говорит Вульф, мгновенно став серьезным.
– Что именно?
– Думаю, он хочет власти. Или типа того.
– И что, черт возьми, это значит? – Скорость моего сердцебиения набирает обороты, пока оно не начинает колотиться практически о грудную клетку.
Захватить власть?
Мы всегда знали, что он падок на власть, но означает ли это, что ему стало недостаточно серой стороны города?
– Он хочет узаконить свою власть, – шепчет Вульф. – Думаю, он убьет мэра или членов городского совета. Черт, я не знаю, какие у него планы. Он не вдавался в подробности и не дал нам времени…