Наверно, минуту я смеюсь над ним, а когда смех стихает, качаю головой. От смеха у меня болит пресс, а от холодной воды, бьющей в бок, немеет кожа, но я наслаждаюсь мрачным выражением его глаз.
– Так просто ты от меня не избавишься, – усмехаюсь я.
– Кора, я… – рычит он.
– Мне все равно, что ты убил своего отца! – кричу я и толкаю его так сильно, что он ударяется спиной о плитку.
Вульф смотрит на меня как-то настороженно, но я уже дала волю гневу, и ему придется с этим смириться.
– Ты думаешь, что больше меня не привлекаешь? – Я делаю шаг вперед, но он не отвечает. – Ты думаешь, я не могу полюбить кого-то, кто готов убить ради меня?
– Послушай…
– Заткнись! – шиплю я и падаю перед ним на колени, не заботясь о том, что холодная вода теперь бьет мне в затылок.
Теперь волосы липнут к моим плечам, а руки покрываются мурашками, но все это второстепенно по сравнению с тем, что я вижу.
Я протягиваю руку и глажу очень твердый член Вульфа. Стальной стержень под моими пальцами покрывает теплая, будто шелковая на ощупь, кожа, и когда я раздвигаю губы и беру его в рот, Вульф издает стон.
К черту его неуверенность. К черту всех, кто заставил его считать себя ущербным, раз он защищает то, что принадлежит ему. Он делал именно так, как и учил его отец. Боролся за власть и брал все, что хочет, без зазрения совести.
Вульф напрягается, когда я принимаю его член глубже, втягивая щеки. Я отстраняюсь, лишь когда головка его члена упирается мне в горло, а затем провожу влажными руками по его бедрам и обхватываю яйца. Я стону от его вкуса на моем языке, но Вульф резко выдыхает и ведет себя так, будто боится прикоснуться ко мне. Будто прикосновение причинит ему боль, но, скорее всего, эту боль причиняет то, что сейчас происходит в его голове и сердце.
Вульф сдавленно шипит, когда я сжимаю его яйца рукой, и внезапно я чувствую, как он изливается мне в горло. Я заставляю себя держать пальцы подальше от своей киски, но я уверена, что между ног у меня мокро, потому что потребность в оргазме растет.
Я дочиста вылизываю головку его члена, а затем откидываюсь на пятки и встречаюсь с Вульфом взглядом, замечая, что в его глазах тьма сменилась огнем вожделения.
– Ты все еще хочешь меня?
Я не пойму с восторгом он задает этот вопрос или с удивлением.
– Я чертовски тебя люблю, – отвечаю я, вытирая нижнюю губу. – И хочу тебя прямо сейчас. Я хотела бы тебя, даже если бы видела то, что произошло. Даже если бы видела кровь на твоих руках. Я знаю, что ты темный Вульф. Ты выбрал Ареса не просто так, но я люблю Ареса так же сильно, как и Вульфа. – Я колеблюсь перед следующим признанием. – Возможно, сначала я полюбила именно его.
Он качает головой и помогает мне подняться на ноги. Не говоря ни слова, он хватает меня за бедра и разворачивает, прижимая спиной к стене. Он сжимает мои запястья, держа их над моей головой, и целует так, словно я его кислород. Я выгибаю спину ему навстречу, и мои соски касаются его груди, становясь тверже. Потребность, пульсирующая у меня между ног, становится почти невыносима.
Его язык скользит по моим губам, и я хнычу, по-прежнему не чувствуя привкуса алкоголя.
Одной рукой он держит мои скрещенные запястья, а другой касается груди. Он перекатывает мой сосок между пальцами, слегка дергая за него, и к тому времени, как Вульф отстраняется, я уже задыхаюсь.
– Ты помнишь, что происходит, когда ты нарушаешь правила? – хрипло спрашивает он.
Правила?
Я дрожу при воспоминании о правилах, которые были созданы так давно, но снова всплыли на поверхность.
Твой оргазм на первом месте.
Давно мы не играли в эту игру, но я понимаю, почему он заговорил об этом сейчас. Правила сохраняют некий порядок и усмиряют хаос.
И если в его голове тоже царит хаос и он тонет в слишком большом количестве эмоций, мы можем помочь ему справиться со всем этим с помощью правил.
– Я нарушила их, – говорю я беспечно.
Пока Вульф выключает воду я пользуюсь случаем и выскальзываю из душа. Я хватаю полотенце и оборачиваю его вокруг себя, а Вульф продолжает следовать за мной, полностью обнаженный. Выражение его лица самое жестокое. В последний раз я видела Вульфа таким в клубе, и у меня возникает чувство, что меня преследуют.
Меня пробирает дрожь, но я не могу сказать, что против всего этого. Поэтому я поступаю разумно и, поворачиваясь, выбегаю за дверь.
Глава 27Вульф
Вокруг нашего дома акры леса, часть из которых принадлежит нам, часть городу. Он простирается во все стороны, кроме востока, где находится крутой спуск в океан, а на севере лес тянется до самого Олимпа.
На полу рядом с открытой входной дверью я нахожу полотенце Коры, и мой пульс учащается. Наконец-то я испытываю хоть какую-то эмоцию, кроме ужаса.
Из угла выходит Джейс и замирает, увидев меня. Его взгляд падает сначала на мои причиндалы, а потом снова на лицо.
– Почему ты голый и мокрый?
– В душе кое-что пошло не по плану. – Я заглядываю за входную дверь и вижу на крыльце изящные мокрые следы. – Ты видел Кору?
– Нет.
Я улыбаюсь при мысли, что маленький цветочек хочет заставить меня попотеть, поэтому, отмахнувшись от Джейса, выхожу на улицу. Я осматриваю линию деревьев справа от меня, и мое внимание привлекает какое-то движение вдалеке. Не медля, я спрыгиваю с крыльца и бегу в том направлении. В мои ноги впиваются камни, но боль освежает, как холодный душ, особенно если моя награда – Кора. Или, например, мой рот на ее сладкой киске.
Черт возьми.
Несмотря на то что она довольно быстрая, я слышу ее смех впереди себя и нахожу тропу, по которой она, должно быть, только что пробежала, пробиваясь сквозь листву и обогнув кустарник. Иначе Кора не смогла бы оторваться от меня так быстро.
К моим стопам прилипают сосновые иголки, а грязь из-под ног летит на икры. Погоня – это выброс адреналина. Мои легкие горят, но главнее всего то, что я возбужден.
Я поворачиваю за кустарник, и внезапно Кора оказывается прямо передо мной. Почти в пределах моей досягаемости. Я протягиваю руку и касаюсь ее волос, но они выскальзывают у меня из пальцев. Кора нервно взвизгивает и бросается бежать, но я не уступаю ей. Мои мышцы ноют, но я рискую и прыгаю вперед, хватая ее за талию. Мы падаем, переплетаясь конечностями, и в конце концов я прижимаю ее к земле под собой. Она начинает бороться, к чему я не был готов, а затем, посылая бедра вперед, заставляет меня откатиться и снова встает. Я смотрю на то, как грязь запачкала ее фарфоровую кожу, и вскакиваю на ноги, вслед за ней.
– Ты не можешь убегать вечно! – кричу я, и мой голос отдается в моем черепе.
Скорее это я не смогу бежать вечно. Я не думал, что она окажется такой быстрой и выносливой. Но когда я выбегаю на небольшую поляну, то вижу, что она ждет меня там и больше не смеется.
– Ты прав, – говорит она. – Мы не можем бегать вечно.
– Ты уступаешь мне? – Я опускаюсь на корточки, но это скорее похоже на боевую стойку.
– Нет.
– Если я выиграю, я заберу у тебя все, что хочу, – предупреждаю я. – Последний шанс, цветочек.
Кора просто улыбается, и я замечаю дрожь, которую она пытается скрыть. Держу пари, ее красивая киска намокла.
Кора поворачивается ко мне лицом, и я отхожу в сторону. Я уже видел, как она победила гигантскую Адскую гончую на Олимпе, и сомневаюсь, что думает, будто сможет одолеть и меня. Но тут она проводит рукой по своей талии и касается груди, а мой член дергается. Он и так уже стал слишком твердым от одной мысли о том, что сейчас произойдет, но теперь давление в моем паху стало еще сильнее. Кора проводит большим пальцем по своим соскам, приоткрывая губы, и я бросаюсь к ней. Но когда я оказываюсь достаточно близко – она уклоняется, и мне приходится вновь наброситься на нее.
Я снова хватаю ее за талию, и мы тяжело падаем на землю. Выдохнув, Кора на мгновение замирает, а затем, подобно демону, начинает брыкаться и толкать меня. Я удерживаю Кору на земле, но вижу в ее движениях отчаяние и дикую панику. Она бьет меня коленом в бедро, но и этого недостаточно, чтобы я остановился. Внезапно меня пронзает четкая мысль о том, что точно так же повел себя Бен, и за это я ненавижу его еще больше. Стиснув зубы, я ловлю ее запястья и обрушиваюсь на нее всем своим весом, отчего Кора выгибается подо мной.
– Я – не он! – рычу я ей на ухо и прижимаю к себе, пока она не замирает.
Пока Кора тяжело дышит, зажмурив глаза, я перехватываю ее запястья одной рукой, а другой грубо раздвигаю ноги и, не давая никому из нас опомнится, быстро врываюсь в нее. Кора выгибается, но я не опускаю руку с бедра, держа ее открытой для меня, пока трахаю. Я слегка приподнимаюсь, чтобы посмотреть на то, как ее киска принимает мой член. Тело Коры дрожит, но сопротивляться она перестала.
Она так чертовски сильна, что даже не подозревает об этом. Она – оружие, созданное ею самой. Яростная, прекрасная и такая совершенная.
Я проникаю в нее настолько глубоко, насколько это возможно, наслаждаясь каждым движением. Я вращаю бедрами, стараясь подобрать тот угол проникновения, который заставит ее дрожать от удовольствия. Я делаю это снова и снова, пока Кора извивается и пытается освободиться.
– Остановись, – приказываю я.
Я все еще нахожусь внутри ее и чувствую, что могу взорваться в любую секунду, а движения ее тела совершенно не способствуют моему самоконтролю.
Глаза Коры вспыхивают непонятными эмоциями, и, освободив свои запястья, она кладет ладони мне на грудь. Я выхожу из нее и быстро переворачиваю на живот, раздвигая ягодицы. Кора впивается ногтями в траву и грязь, а я провожу кончиком члена по ее промежности, останавливаясь у ануса, и она перестает дергаться.
– Аполлон уже поимел тебя в попку, – говорю я, наклоняясь над ней и кусая в плечо. – Он снимал это так, будто это я трахал твою маленькую сладкую попку.
Кора вздрагивает и резко выдыхает.