Я впиваюсь губами в ее шею, а затем в ключицы, безмолвно заявляя права на все, к чему прикасаюсь.
Мое, мое, мое!
Ее кожа пылает огнем, и, выгнувшись подо мной, Кора наконец-то, черт возьми, прикасается ко мне. Она проводит ногтями по моей спине, а затем впивается ими в бицепсы, но боль, которую она мне дарит, – это настоящий экстаз. Я провожу рукой между нами, и Кора вздрагивает от прикосновения к ее клитору. Я сжимаю его, и стон, который срывается с ее губ, словно эхом отдается в головке моего члена.
Проклятье!
Сев на колени, я раздвигаю ее ноги шире и смотрю вниз, на место нашего соединения. Когда я вижу, как ее киска принимает меня и растягивается вокруг члена, – я чувствую покалывание где-то в основании позвоночника. Мои яйца сжимаются, но я надавливаю на ее клитор, желая, чтобы она кончила первой. И она кончает, выгибаясь подо мной дугой. Кора не отводит взгляда от моего лица, и в моей груди поднимается чистая радость. Во время своей кульминации я кричу так громко, что, наверное, этот крик слышит весь мир, но меня не заботит, если кто-то может находиться слишком близко. Пошли они все к черту.
Я замираю, чувствуя, как пульсирует мой член, а Кора притягивает меня в свои объятия и обвивает руками мою шею. Она целует меня в подбородок, затем в щеку, и я поворачиваюсь, чтобы поймать ее поцелуй своими губами. На этот раз наш поцелуй намного нежнее и медленнее. Опустившись на Кору всем своим весом, я глажу ее по волосам и вижу, как она тает от этой нежности. Ее ногти впиваются в мои лопатки, будто она хочет удержать меня рядом с собой. Но мы не можем оставаться здесь вечно. Я приподнимаюсь на локтях, сожалея о том, что этот момент ускользает от нас.
Встав, я протягиваю ей руки, а затем помогаю подняться на ноги. Я чувствую, как Кора дрожит, и проклинаю себя за то, что забыл, зачем вообще пришел на Олимп.
– Что случилось? – спрашивает она, пристально глядя на мое мрачное лицо, и я качаю головой.
– Нам нужно поговорить.
Глава 3Кора
Обычно фраза «нам нужно поговорить» не сулит ничего хорошего. Поэтому, пока мы с Аполлоном собираем с земли свою одежду и молча натягиваем ее, я пытаюсь угадать, о чем пойдет разговор.
О черт!
Возможно, Аполлон слишком серьезно воспринял новость о своей свободе и теперь хочет бросить нас?
Это что, был прощальный секс?
– Ты нервничаешь, – комментирует Аполлон. И он прав, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не начать задавать вопросы.
Дождавшись, пока я оденусь, Аполлон берет меня за руку и молча ведет мимо Олимпа. Мы спускаемся вниз по холму, и я не задаю ему никаких вопросов. Мне кажется, что из всех парней я сомневаюсь только в Джейсе.
Свой мотоцикл Аполлон припарковал на углу, подальше от любопытных глаз; на нем я замечаю подготовленные для нас шлемы. Глядя на меня, Аполлон вздыхает, а затем отпускает мою руку и проводит ладонью по своему лицу.
– Ну что? – наконец спрашиваю я. – Может, ты просто…
– Прямо сейчас? – хмурится он.
– Мне бы не хотелось ждать до следующего гребаного вторника, – отвечаю я, и Аполлон на короткий миг улыбается.
По моей спине струится пот, и я чувствую, как по внутренней стороне бедра стекает его семя. Мне нравится чувствовать и знать, что он был во мне. В моем животе порхают бабочки, но кожа зудит так сильно, будто я вот-вот выскочу из нее, если он продолжит молчать. С его красивых полных губ не слетает ни слова, но я не могу перестать смотреть на них, особенно когда они снова изгибаются в улыбке. Когда Аполлон замечает мой взгляд, я отворачиваюсь и стараюсь смотреть куда угодно, только не на него.
– Корин Стерлинг, – говорит он, и мое сердце превращается в лед.
Я ничего не отвечаю, потому что не знаю, что сказать.
– Что ты помнишь? – спрашивает он, подойдя ближе. – Ты знала, что твои родители…
– Мои родители – это Кен и Рейчел Синклеры, – шиплю я. – А мои биологические родители…
– Они же не бросили тебя, – он перебивает меня настолько спокойным тоном, что мне хочется закричать. – Они не отдали тебя на усыновление, чтобы жить здесь припеваючи без тебя, или что ты там еще себе воображала, злясь на них.
Испытывая ярость из-за этих слов, я отталкиваю Аполлона, но он хватает меня за запястье и притягивает обратно. Во время поцелуя он прикусывает меня за губу, и я кусаю его в ответ еще сильнее. Ухмыльнувшись, Аполлон отстраняется и размазывает подушечкой большого пальца по своим губам выступившую каплю крови.
– Прибереги немного огня для Джейса, детка.
Для моего мужа.
– Как вообще мы могли пожениться без моего ведома? – вздыхаю я, качая головой.
– Ты же подписала с ним контракт, – улыбается он. – У тебя есть плохая привычка подписывать документы, не читая мелкого шрифта.
– Засранец, – шепчу я, когда Аполлон прикасается к клейму на моем запястье.
Пожав плечами, он протягивает мне шлем, и, надевая его, я вспоминаю, что был лишь один документ, который я подписала вместе с Джейсом Кингом… в клубе Адских гончих, в офисе Цербера.
Что он тогда сказал мне?
Ты доверяешь мне, Синклер?
Он заманил меня в эту ловушку. Черт, он всегда так делал, а я, как идиотка, повелась на его слова.
Ужас, который я испытала, когда увидела, как он расписывается прямо под моим именем, вновь забурлил во мне, взрываясь, как гейзер.
– Давай оформим твою свободу официально, – сказал тогда Джейс мне на ухо, и я подписала то, что меня просили, а потом под моими инициалами расписался и Джейс.
Уже тогда я понимала, что не оформляю свою свободу, а просто отдаю поводок другому хозяину.
Я помню, как Цербер откинулся в своем кресле и ухмыльнулся мне.
– Теперь ты счастлива, девочка? Ты вышла из-под моего контроля.
– Из огня да в полымя.
Я не могла смотреть на Джейса, а вот у него, похоже, с этим не было никаких проблем. Я помню, как он наклонился и прошептал:
– Пойдем.
– Это приказ? – спросила его я.
Тогда Джейс повернулся ко мне лицом и, проведя пальцами по моему подбородку, откинул волосы с плеча. Сейчас его действия кажутся мне угрожающими, а тогда мое глупое сердце нашло в них утешение, словно его слова были безмолвной угрозой и одновременно извинением.
– Да, Кора, – это приказ, – медленно кивнул он, проведя пальцами по моим волосам.
Как я могла обо всем этом забыть? После нашей разлуки, после времени, которое я провела на острове, и этой чертовой войны, я была так рада видеть его снова. Я испытывала облегчение, просто видя его живым, поэтому забыла, кем он является на самом деле.
Теперь я чувствую, как дюйм за дюймом мое сердце превращается в камень.
Надев шлем, я откидываю забрало и смотрю в неотрывно следящие за мной темно-карие глаза Аполлона.
– Ты знал, что собирается сделать Джейс?
Он неопределенно наклоняет голову в сторону, ничего не подтверждая и не опровергая. И пусть я вижу, как Аполлон злится из-за произошедшего, я понимаю, что ему могло быть хоть что-то известно. Ведь должны же они были каким-то образом привязать меня к себе, зная, что рано или поздно вся правда раскроется.
Аполлон наблюдает за тем, как я подхожу к мотоциклу и перекидываю через него ногу, а затем садится сзади. Он скользит руками по моим бедрам и сжимает их.
– Для протокола, – говорит он. – Если бы Джейс не получил ножевое ранение, я бы выбил из него все дерьмо за то, что он сделал с нами.
С нами, не со мной.
Я опускаю забрало и завожу мотоцикл, мотор которого оживает просто с убийственным ревом. Аполлон поднимает подножку и ногами удерживает нас на месте, не утруждая себя указаниями. Уже много раз я ездила на их мотоциклах, ведь если бы не научилась хотя бы этому, какой бы был от меня толк?
Мы буквально вылетаем на улицу. Время от времени Аполлон протягивает руку и кладет ее на мою, чтобы поменять скорость, но он также не возражает, когда я и сама переключаю передачи ногой. Периодически нас либо шатает, либо я съезжаю на обочину, а вибрация мотоцикла отдается прямо в моей голове. Я не знаю, каков мой дальнейший путь, но сейчас мы прибыли в библиотеку Стерлинг-Фолса.
Теперь, когда я знаю об этом городе больше, в этом здании чувствуется характерная атмосфера Древней Греции, будто оно из более древних времен, как Олимп или здание администрации СФУ. Широкие мраморные ступени ведут к впечатляющим колоннам, а резьба наверху каждой из них изображает зверей из мифов: трехголовую собаку, полубога с луком в руках, другого полубога с мячом и прекрасные ангельские лица.
Аполлон тенью следует за мной, и мы заходим в прохладную тихую библиотеку. Внутри сделан свежий ремонт, и я удивляюсь тому, насколько сильно меня это огорчает. Женщина за стойкой регистрации поднимает руку, призывая нас остановиться, но Аполлон что-то шипит ей сквозь зубы, и, замолчав, она пропускает нас, широко раскрыв глаза.
Я оглядываюсь на Аполлона, поднимая брови в удивлении, и он коротко ухмыляется, продолжая следовать за мной к справочной службе в задней части здания.
– Чем я могу вам помочь? – улыбается мне библиотекарь лет сорока.
Аполлон кашляет, и мужчина бледнеет. Когда он снова обращает свое внимание на меня – я вижу, как дергается его кадык.
– Архивы, – говорю я. – Я ищу отчеты об убийствах в семье Стерлинг.
– Конечно. – Библиотекарь поправляет воротник на своей рубашке и бодро кивает, снова посмотрев на Аполлона. – Обычно мы просим, чтобы люди резервировали кабинки для чтения заранее, но думаю, что смогу найти для вас свободную.
Он выходит из-за стойки регистрации с ключом в руках, и мы следуем за ним по коридору. Мужчина открывает комнату с рядами проволочных стеллажей, заваленных журналами и газетами. И я замечаю пять кабинок, стоящих у левой стены, две из которых заняты.
Мы занимаем среднюю кабинку, и Аполлон, перетащив стул с одной стороны стола на другую, садится рядом со мной.