– Вот в чем дело, Корин Стерлинг. Я получил то, что хотел. Мне удалось захватить этот город, и он был моим, пока несколько коротких недель назад Джеймс Цербер деликатно не объявил о том, кто ты такая.
– Ты убил моих родителей? – Я пристально смотрю на него, понимая, что мне нужно знать, правда это или нет.
– Я знал, чего хочу, с юных лет, и ничто не могло меня остановить.
– Но почему? – шепчу я.
– Корин… – снова произносит он глубоким насмешливым голосом. – Власть – это наркотик. Когда моя мать вышла замуж за Мэйсона Стерлинга и мы переехали в этот прекрасный коррумпированный городок, я увидел правду. Увидел, как все склонили головы, готовые целовать ноги Стерлингам, если кто-нибудь из них об этом попросит. И все только потому, что они якобы построили Стерлинг-Фолс с нуля. Потому что они вели бизнес, занимались благотворительностью, были филантропами. – Теперь он просто издевается. – В детстве у меня не было ничего, кроме бедной матери и отца, который ради доллара был готов гоняться за собственным хвостом. И мне приходилось бороться за каждую мелочь. А потом они развелись, и моя мать нашла Мэйсона.
– Но Стерлинги любили тебя.
– Вовсе нет, Корин. – Он наклоняется ближе. – Мэйсон, твои родители и даже Вильма, какой бы уравновешенной и скромной она ни была, осторожничали со мной. Так что, если бы не моя мать, они бы отправили меня подальше. Поэтому я подсыпал снотворное в напитки Мэйсона и моей мамы, а после поджег дом.
Гребаный псих.
Я смотрю на него, стараясь не показывать кипящую во мне ненависть. Он обманул всех нас. Разве что за исключением Джейса, который всегда относился к нему с некоторым недоверием. Но самое неприятное то, что он сумел обмануть меня. А ведь я, возможно, пошла бы к нему домой, чтобы увидеть те фотографии, или даже села в его машину, если бы он попросил.
– А что насчет Вильмы Стерлинг? – спрашиваю я, возвращаясь в реальность. – Что она сделала тебе?
– Она застукала меня, когда я брал оружие ее мужа, – усмехается он. – Однако это обернулось против нее, а затем и против твоих родителей.
– Ты собираешься убить меня? – Мой взгляд устремляется через его плечо на Джейса, выражение лица которого полно боли из-за меня и всего этого разговора.
– До вчерашнего дня ты не была в опасности, Корин. – Мое внимание возвращается к Алексу, но мне трудно в это поверить. – Я никогда не причинял тебя вреда.
– А как же змеи?
Конечно, Надин заполнила некоторые пробелы, рассказав о фотографии и взрывах мотоциклов, но у меня не было возможности спросить Паркера, он ли повесил тот наряд в мой шкаф. Но Паркер не знал, что в тот момент я уже была в Стерлинг-Фолсе. Он узнал, что я в городе, только когда Цербер притащил меня на ту пресс-конференцию. А с одеждой действительно могла произойти ошибка. Ребята мне купили слишком много одежды и могли просто забыть про этот наряд.
– Это дело рук Паркера, – хмурится Алекс, глядя на мертвеца, вокруг головы которого растеклась кровь, словно адская версия нимба. – Он желал обладать тобой, а потому хотел, чтобы мужчины, с которыми ты трахалась, ушли из жизни. Поэтому он совершал странные поступки: подсыпал наркотики в ваши напитки, подложил змею в твою постель. Змея должна была каким-то образом отучить тебя ложиться в кровать обнаженной. Иногда я слушал его безумные идеи, но не вникал в их смысл. Наше сотрудничество было для меня в новинку. Ему нравилось тебя мучить, когда вы были вместе?
Сначала меня шокирует его рассказ, а затем его вопрос. Им он застает меня врасплох, и я не могу не ответить правдиво.
– Да.
– Я неплохой парень, Корин, и не тронул ни одного волоска на твоей голове.
– До сих пор, – ворчит Джейс.
Да, он не причинил вреда моей голове, но разрушил все остальное. Он лишил меня возможности быть счастливой с моими родителями. Не дал мне вырасти в окружении семьи, хотя у меня и была приемная. Синклеры всегда были добры ко мне, и я ценю их заботу.
Но, если бы все сложилось иначе, я бы никогда не встретила Джейса в Святой Терезе. А он, в свою очередь, не присоединился бы к Адским гончим и в конечном счете не создал бы Олимп.
– Но это был даже не я. – Алекс пожимает плечами, не сводя с меня взгляда. – Это же не я притащил тебя сюда. На самом деле я уверен, что спас тебя от Паркера, который продолжал тебя преследовать. Вот как мы можем преподать это общественности, Корин.
Я ненавижу, когда он называет меня так, но он сказал, что мы можем обмануть общественность, а это означает…
– Ты не собираешься нас убивать?
На его губах появляется ослепительная улыбка, будто его рука в покере – выигрышная или он только что сделал большое открытие.
– Потому что мне нужна твоя поддержка. Ты выйдешь отсюда как Корин Стерлинг и отдашь мне свой голос. Покажешь этому городу, что ты достаточно мудра, чтобы следовать за человеком, который много лет делал для этого города все что мог. Живите, как считаете нужным. Как я уже сказал, мне на вас наплевать. Меня волнует только то, что ты можешь дать мне, а сейчас, когда по городу ходят слухи, что ты стоишь больше живой, чем мертвой…
– Я…
Было бы легко согласиться, не так ли? Пообещать, что я окажу ему поддержку, и позволить остаться временным мэром, а возможно, даже стать официальным. Позволить ему распоряжаться Стерлинг-Фолсом, будто это его собственность.
Внезапно Алекс подходит ближе и разворачивает меня. Он отстегивает наручники от балки, а затем достает пистолет, и я уже не могу решить, что хуже: быть безоружной, скованной безумцем, или быть свободной рядом с психом, владеющим огнестрельным оружием?
– Я вижу, что не смог тебя убедить. – Он наклоняет голову, анализируя выражение моего лица. – Как насчет того, что ты выйдешь за эту дверь прямо сейчас? Иди домой и убедись, что твои драгоценные парни все еще дышат. Я не знаю, что с ними случилось. Если Паркер не убил их сразу…
Я, не задумываясь, направляюсь к двери, но, почти дойдя до нее, снова слышу его голос, останавливающий меня:
– О. Корин, забыл упомянуть… В тот момент, когда ты выйдешь за дверь, я всажу пулю в голову Джейса Кинга.
Он поднимает пистолет на уровень головы Джейса, подчеркивая свои намерения.
– Интересно, кто из твоих парней еще жив? – На его лице появляется холодная гневная улыбка. – Знаешь, когда я переписывался с Паркером, я выбрал псевдоним, и он не знал, с кем, черт возьми, разговаривает, пока мы не встретились лично неделю назад. Знаешь, какое имя я выбрал?
Я качаю головой, борясь с желанием сделать шаг вперед и ударить его.
– Богоубийца. Это довольно иронично, не правда ли? – Он продолжает улыбаться. – Я выбрал это имя, потому что Стерлинги были богами в этом городе, но оказалось, что Джейс – тоже бог, не так ли? Аид. – В отличие от Джейса я вздрагиваю. – Единственный способ спасти их – это поклясться помочь мне. Ты поможешь мне, а я помогу тебе.
Чувствуя, как ноет все мое тело, я смотрю на Джейса, который смотрит на меня в ответ. Он ведет себя чертовски стойко, будто его судьба в его сознании уже предрешена. Даже в его позе прослеживается определенная покорность, которая приходит, когда ты уже смотришь смерти в глаза.
Он думает, что я выберу не его, и мое сердце снова разрывается на части.
– Это неплохое предложение. – Я отхожу от двери и медленно приближаюсь к телу Паркера.
Его идеально уложенные волосы сейчас находятся в беспорядке, да и дыра во лбу тоже портит внешний вид. Опускаясь рядом с ним на колени, я кладу руки ему на грудь. Кровь вокруг его головы уже засохла по краям, а кровь на коже стала темно-коричневой. Его тело уже остыло, а значит, мы пробыли здесь слишком долго. Скорее всего, Алекс оставил нас здесь, чтобы мы пришли в себя после воздействия наркотических веществ. Ему было важно, чтобы его план был понят и принят девушкой с ясным мышлением, а не той, которая не способна принимать взвешенные решения.
Я лезу в карман пиджака Паркера и осторожно извлекаю из него шприц, который только чудом остался цел. И тут мои пальцы натыкаются на связку тонких ключей. Интересно, они от наручников? Боже, я надеюсь, что мой бывший не блефовал насчет действия яда.
– Что ты делаешь? – спрашивает Алекс, и я сжимаю ключи в ладони.
Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох, вспоминая каждый гребаный урок, который преподал мне Бен, включая последний. Бороться за свою жизнь всеми силами. Когда твой противник решает, что победил, – это единственное преимущество, которое ты можешь использовать.
Я поднимаюсь на ноги и оказываюсь к Алексу ближе, чем ожидала. В его взгляде ясно читается настороженность. Он не доверяет мне, но я и не надеялась, что будет по-другому. Я прячу шприц в руке, располагая вдоль запястья, а в другой руке сжимаю ключи. Джейс делает шаг вперед, звеня цепями, и это движение привлекает внимание Алекса. Вместо того чтобы посмотреть в сторону Джейса, я пользуюсь представившейся мне возможностью и атакую первой. Бросив ключи в направлении Джейса, я врезаюсь в Алекса, и поскольку он не был готов к удару – мы падаем на пол. Сначала он падает на спину и бьется головой о бетон. Пистолет выпадает из его рук и скользит по полу, но Алекс быстро приходит в себя и со злобой, к которой я тоже была не готова, отталкивается от пола, а затем сразу же оказывается надо мной. Сначала он наносит удар кулаком мне в живот, сбивая дыхание, а затем его руки обхватывают мое горло.
– Только то, что мне было бы легче сохранить твою жизнь, не означает, что я не могу закончить то, что начал.
Я задыхаюсь от нехватки воздуха и пытаюсь убрать со своего горла руки Алекса, а затем приподнимаю бедра, чтобы сбросить его с себя, но, черт возьми, у меня не выходит. Во мне нарастает паника от того, что он слишком большой, слишком сильный. Мои легкие и горло ноют, и я чувствую, что он вот-вот раздавит мне трахею.
Быстро поднимая руку, я срываю пластмассовый колпачок со шприца, который, падая, катится по бетонному полу, а затем, перевернув его, вонзаю иглу ему в бедро. Я нажимаю на кончик, впрыскивая в тело Алекса жидкий яд, но спустя секунду моя рука соскальзывает с его бедра, и я почти теряю сознание.