Миша, напротив, был весь в белом. И вид у него отнюдь не потрепанный — модельная стрижка, стильная бородка, свежая смуглая кожа. Но выглядел он не менее сурово, чем неухоженный Гармоха.
Четыре бойца с ним, у всех «узи» на плечах висят, глушителями вниз. Да и на катере засада. Гармоха не видел снайпера за иллюминатором, но чувствовал себя в перекрестье прицела, поэтому нервничал.
При нем четыре «быка» — эти на пирсе, и еще столько же на берегу. Возможно, в одной из трех машин, что виднелись вдали, затаился снайпер, но Миша старался об этом не думать.
— Я тебя не знаю, — пренебрежительно, через губу сказал он, скользнув по Гармохе взглядом.
— Я тебя знаю, Кустарь, — ухмыльнулся тот. — Думал, если зашифровался, то тебя не найдут?
— А кто меня нашел? — наклонив голову, пристально посмотрел на него Миша.
— Я нашел.
— Зачем?
— За Ярему спросить!
Миша время от времени наведывался в родной Артемск. Без помпы приезжал, чтобы внимание местной братвы не привлекать. Но, в принципе, бояться было нечего. Вроде бы «красногвардейские» и выставили ему счет за убитого Ярему, но искать Мишу и предъявлять ему не собирались, и родителей его не трогали. Да и со стороны чисто воровской братии вроде бы никаких движений.
И вдруг какой-то Гармоха как снег на голову свалился.
— Это «красногвардейский» Туман туману напустил. Мы его ждали, а подъехал Ярема. Не в Ярему мы стреляли, — покачал головой Миша.
— Не стреляли, но «замочили», да?
— Я все сказал. — Миша неторопливо достал из кармана сигарету, закурил.
— Да? Ну, тогда слушай меня!
Миша кивнул — дескать, он готов слушать. Но при этом выпустил в лицо Гармохе густую струю дыма, отчего тот окончательно рассвирепел:
— Ты, баклан, за Ярему ответишь!
Миша в ответ выпустил ему в лицо еще более густую струю.
— Спрашивай — отвечу.
— И спрошу! Но сначала шанс тебе дам!
— Ух ты!
— За кордон уходи, там я тебя не достану…
— Да, прямо сейчас и уйду, — с издевкой усмехнулся Миша.
— Я серьезно! — гневно выкрикнул Гармоха.
— Я тебя понял, не знаю, кто ты там… Я за кордон, а ты на мое место… Как про мое место узнал?
— Узнал! — с ненавистью смотрел на него Гармоха.
— Как?
— Не важно!
— Пока не скажешь, разговора не будет…
— А не о чем нам разговаривать!
— Ну, тогда проваливай!
Миша дождался, когда его телохранители выступят вперед и встанут перед ним стеной, только после этого шагнул к трапу.
— Слухи по Артемску ходят! — пытаясь его удержать, нервно выдал Гармоха.
Фальшивый он какой-то волк, ненастоящий, но именно это должно было заставить Мишу отнестись к нему серьезно. Что ж, он человек разумный, поэтому не будет гнать коней.
— Слухи? — Он подал знак, и его бойцы вернулись на место.
— Ну, ты же бываешь в Артемске, пацаны твои бывают, кто-то кому-то сказал…
Гармоха все еще злился, но выглядел при этом каким-то беспомощным. И нелепым.
— Ну да, по пьяному делу можно и сболтнуть, — кивнул Миша.
— Ну, если ты подвинешься, то я тебе скажу, кто про «Южпортнефть» сболтнул, — с наигранной небрежностью усмехнулся Гармоха.
— Подвинуться?
— Закончилось твое время, Кустарь.
— А твое, значит, началось?
— Еще нет, но все впереди.
— Ну да, я же сейчас за бугор слиняю… Ты с Клыковым говорил, да?
— Говорил. Он согласен.
— На что?
— На три процента. Ты имеешь пять, а мне хватит и трех.
— Ну да, на могилу где-то так и уходит, — криво улыбнулся Миша. — Два метра в длину, полтора в ширину, итого три квадрата… Я не понял, Клыков похоронными услугами занялся?
— Ну, если только для таких, как ты.
— Значит, ты — его похоронная команда?
— Типа того.
— И я должен бояться?
— Ты должен исчезнуть.
— Исчезнуть. — Миша задумчиво ущипнул пальцами свой подбородок. — Испугаться какого-то там Гармоху и исчезнуть…
— Какой-то там — это Кустарь. А Гармоху знают уважаемые люди!
— Например?
— Я с Аскольдом срок мотал!
— Ну, если с Аскольдом…
— Хочешь, «маляву» ему зашли, он подтвердит. И Патрику можешь заслать, и Чирику… Хотя как ты коны к ним наведешь, если ты беспредельщик? — презрительно усмехнулся Гармоха.
— Да нет, не беспредельщик. Хотя на твоих воров, если честно, с высокой колокольни хотел… А то, что ты с Клыком договорился…
— Дело не в Клыке. Дело во мне. За мной сила, за мной сибирские воры. А ты — самозванец… Почему ты московский Орех, а не наш артемский Кустарь? — Гармоха из всех сил давил на Мишу своим презрением. — Очко играет, да? И очко играет, и воровской силы за тобой нет. А за мной есть! Поэтому Клыкову лучше со мной, чем с тобой!
— Ну, воры — это серьезно, — изображая смятение, кивнул Миша.
— Спортсмены и беспредельщики уходят, а воры остаются. За нами система, а за тобой пустота…
— Ну, с тобой не поспоришь…
— Сваливать тебе надо! — гордо расправил плечи Гармоха.
Похоже, этот идиот решил, что уел Мишу. Что ж, если так, то ему нужно посочувствовать. А еще лучше, принести соболезнование его родным и близким. Заранее.
— Это не разговор, — покачал головой Миша.
— Другого разговора не будет!
— Так, может, и не было никакого разговора? Может, и не говорил ты с Клыком? — Миша проницательно посмотрел на собеседника.
— Ты сомневаешься?
— Сомневаюсь.
— Это твои проблемы. Мне лично без разницы, был разговор или нет…
— Да нет, есть разница. Если ты устраиваешь Клыка, то это совсем другой разговор. В принципе, за бугром с деньгами будет не хило. А если ты Клыка не устраиваешь, то мне и здесь неплохо…
— Устраиваю.
— Да и не только в этом дело… Три процента, говоришь?
— Да, три процента. А что?
— Да нет, ничего… Слушай, а давай вместе на Клыка наедем! — предложил вдруг Миша.
— Вместе?
— Ну, десять процентов с него снимем. Пять мне, пять тебе, а что, вариант!
— Не вариант! — покачал головой Гармоха.
— Ну, если Клык такая гнида, то вариант, — зло, сквозь зубы процедил Миша.
— Меня интересуют реальные варианты!
— Я тебе реальный вариант предлагаю. Мы же с тобой земляки…
— Да, только я с тобой на одном гектаре не сяду!
— Ты за словами следи, — покачал головой Миша. — Правильные слова много значат. Я вот с Клыком когда договаривался, правильные слова говорил. Четыре года уже, считай, его дою. Ты даже не представляешь, сколько бабла я наколотил…
Миша понимал, что «Южпортнефть» выплачивает ему куда меньше пяти процентов от оборота. Близко его к бухгалтерии не подпускали, поэтому реальный счет к оплате он предъявить не мог, да и не пытался этого делать. Он спокойно кочевал со своей братвой по Черноморскому побережью, отдыхал и работал, не напрягаясь, а на забугорный счет накапывали миллионы. Да, это была шуба с барского плеча, но ведь она его реально грела. Он и сам при деньгах, и самые крутые из его пацанов уже стали долларовыми миллионерами. У него свой особый счет, и когда-нибудь он махнет за бугор, чтобы упасть на эту мягкую соломку. Но ему еще рано туда. Ведь денег, как известно, много не бывает.
— И ты наколотишь, если умным будешь… Через год лично на себя десятку «зеленых лимонов» поднимешь.
— Мне лично ничего не надо, я чисто на «общак»! — Гармоха чуть не лопался от самодовольства.
— Ты в законе?
— Нет пока.
— Десятку «лямов» на «общак» бросишь, сразу коронуют. Да ты и сам это знаешь… Короче, давай сначала разберемся с Клыковым. Подъедем к нему в офис, загрузим его правильными словами и посмотрим, что он нам скажет… Знаешь, что такое правильные слова?
Миша рассказал, как он в свое время наехал на Клыкова — как нахрапом вломился к нему в кабинет, как напустил на него страху реально тротиловыми шашками. Затем предложил повторить этот трюк. Гармоха отнекивался, но Миша намекнул, что будет считать его трусом, только тогда тот согласился…
Они договорились о встрече у офиса и разошлись. Как в море корабли. Только в море ушел Миша, а Гармоха уполз по берегу. Дурак он, потому и не ходить ему под белыми парусами, как большому кораблю…
Глава 17
Муж и жена должны быть сообщающимися сосудами. Если горе на семью навалилось, то у каждого чаша должна быть одинакова полна. И радость тоже поровну… Но у Кости все по-другому. Радость у него — Алла стала его женщиной. Он любит ее, рвется к ней. Но если для него счастья привалило, то у Зойки, напротив, убудет. Для нее это беда, а ему и горя нет…
Нет, ему, конечно, жаль жену. И одна мысль о том, что с детьми придется расставаться, рвет душу. Но ведь миллионы семей распадаются, и ничего, мир от этого не рухнул. И он разведется с Зойкой, чтобы затем жениться на Алле и стать самым счастливым на свете человеком.
Почти уже две недели они вместе. Он приезжает к ней после работы, остается до поздней ночи, а иногда и до утра. Зойка еще ничего не знает, но ведь догадывается… Он бы давно уже объяснился с ней, но пока еще рано ставить вопрос ребром. Отец в тяжелом состоянии, парализован, но сознание у него ясное. И если он узнает, что Костя уходит из семьи, его снова хватит удар. А он узнает. Потому что Завьялов его щадить не будет. Да и Косте достанется. Если Геннадий Захарович начнет мстить, то мало не покажется. А он ради своей дочери в лепешку расшибется…
Такая вот ситуация, но Костя обязательно с ней разберется. Тем более что спешить не надо. Алла хоть и хочет за него замуж, но с разводом не торопит. Она все понимает…
И еще она Мишу своего боится. Он ведь может прийти за ней и увезти с собой. Она не хочет этого, но признает, что сопротивляться ему особо не будет — и дело здесь не только в страхе.
Именно поэтому Костя и снял для нее квартиру. Хорошую квартиру, с роскошной обстановкой, но на южной окраине города, где Мише делать нечего. Там и магазин рядом, и салон красоты, и Костя приезжает к ней, чтобы она не скучала. И не боялась.