— С тебя за это спросят!
— Так уже спрашивают… Я же сказал Алле, что не сдам тебя, зачем ты киллера заслал?
— Какого киллера?
— Стреляли в меня, убить хотели. И ты это знаешь.
— Не знаю, кто в тебя стрелял. Я к тебе никого не засылал… Но теперь обязательно зашлю!
— Не зашлешь, — неуверенно произнес Костя.
Да, он сейчас позвонит в милицию, Мишу заберут, а дальше что? Да, он пытался убить человека, но ведь Вика может встать на защиту брата. Или сама это сделает — из родственных чувств, или ее заставят это сделать. Миша связан, но его бандиты на свободе.
Костя мог сказать, что заметил Мишу на месте преступления, но ведь он же не видел, как Миша стрелял, а домысливать не в его правилах, да и опасно это. Вдруг адвокат сможет уличить его в ложных показаниях, а это срок…
— Ты никуда от меня не денешься, — с ухмылкой сказал Миша.
— С того света достанешь?
— Убить меня хочешь? Не получится!
— А это мы посмотрим!
Костя вспомнил, как этот выродок душил Вику, и сам взял его на удушающий прием, рукой обвив его шею. Застрелить он Мишу не смог, но вдруг получится задушить его…
Миша хрипел, извивался, но Костя не ослаблял хватку. До рокового мгновения оставалось совсем немного, когда он разжал руки. Именно в этот момент и появилась милиция…
Костю оттащили от жертвы, надели на него наручники и, не разбираясь, заперли в зарешеченном отсеке патрульной машины.
Так бестолково закончилось его выяснение отношений со своим врагом. А впереди ждали такие же разборки, но с правосудием… Но ведь нельзя же сидеть сложа руки.
Глава 21
Смерть, оказывается, совсем не костлявая, в балахоне и с косой. Смерть — это очень красивая девушка с черными как смоль волосами. Вся в белом, она и сама бледная как полотно… Такой Миша и видел ее, когда задыхался от нехватки воздуха.
— Поздравляю, командир! — Горло болело так, что Миша невольно прижимал к нему пальцы. И говорить он мог с трудом, но ведь ему же надо как-то выкручиваться из дурацкого положения. — Коли звездочку на погоны! Маньяка-душителя задержал!
— Похоже на то, — кивнул старший наряда.
Вика тоже потирала горло, но менты на Мишу пока ничего не думают, и она молчит, не сдает его.
— Вон, сестру мою душить пытался! Да, Вика? — с улыбкой посмотрел на нее Миша, но в глазах стояла угроза. И она все поняла.
Все поняла она, только соглашаться не спешила.
— Да, Вика? — напирал на нее Миша, и она не выдержала, кивнула, подтверждая его слова.
— Как все произошло? — спросил мент.
— Ну, позвонили в дверь, Вика пошла открывать, а этот урод ввалился, начал ее душить. Ну, я попытался защитить сестру, и он набросился на меня…
— А чей пистолет лежит на лестничной площадке?
— Его, душителя, пистолет.
— Значит, он пришел к вам с пистолетом?
— Ну, выходит, что да.
— Тогда почему он начал вас душить?
— Псих потому что, — пожал плечами Миша.
— Вы его знаете?
— Кого, душителя? Да нет, впервые вижу…
— А вы что скажете, гражданочка? — обращаясь к Вике, спросил мент.
Назойливый он, дотошный. Его патрульные уже в машине, Костю в отделение увозить собираются, а этот все выспрашивает, вынюхивает. Может, придушить его?
Миша мог бы его и пристрелить, но свой пистолет он оставил в машине. Так спешил к Вике, что забыл про него… Потому и Костю пристрелить не смог. А надо было бы…
Все-таки наказал его этот урод. Выследил и наказал. Но ведь смеется тот, кто смеется последним. И Миша еще плюнет на его могилу… Но сначала надо выпроводить мента из квартиры, по-быстрому закошмарить Вику и уйти. И пусть Костя говорит, что хочет, все равно менты не смогут Мише ничего предъявить. Да и найти они его не смогут.
— Ты что, командир, не видишь, она же говорить не может. Да, Вика?
Она согласно кивнула.
— Да тут и так все понятно, — сказал Миша. — Ты, командир, лучше душителем займись, а то как бы он твой наряд не передушил. Я не знаю, псих он или нет, но силы в нем, как у буйнопомешанного…
— Бумага, ручка есть? — спросил мент.
— А как же!
— Я сейчас задержанного в отделение доставлю, а потом вернусь со следователем. Вам будет меньше хлопот, если вы объяснение напишете.
Миша проводил его и, когда за лейтенантом закрылась дверь, облегченно вздохнул.
— Ну, ты и сволочь! — с ненавистью и презрением выплеснула ему в лицо Вика.
— Все, завязываю с наркотой! — Он в клятвенном жесте приложил руки к груди. — Крыша, в натуре, съехала!
— Она у тебя уже давно съехала!
— Клянусь, исправлюсь!
— А с Костей теперь что будет?
— Ну, во-первых, мне на него наплевать! А во-вторых, ему в тюрьме будет лучше, чем в могиле. Я ведь его убью, если он на свободе останется. И тебя убью, если ты хоть слово против меня скажешь. Ты понимаешь меня, сестренка?
Вика стиснула зубы, исподлобья глядя на него.
— Не слышу ответа.
— Понимаю.
— Вот и умница… Учти, у меня руки длинные!
— Я все понимаю. И тебя боюсь. Поэтому буду молчать… Но еще раз ко мне придешь, я тебя сдам!
— А почему я приходил? Ты же всегда меня хотела, вот я и пришел!
— Пошел к черту!
— Понял, ухожу.
Миша собирался забрать с собой Аллу, но та бессовестно спала. Переборщила она с коктейлем, развезло ее. А может, нарочно заснула, чтобы в оргии не участвовать…
— Давай вставай!
Он растолкал ее, помог подняться, но Алла тут же снова опустилась на диван. А оставлять ее здесь было нельзя. Вика ведь ментам ничего не скажет, а перед ней может и растрепаться. Вдруг у Аллы чувства к Косте проснутся, как бы они тут бабий бунт не организовали…
Он сходил на кухню, взял из холодильника бутылку с минералкой и вылил ее на Аллу. Это подействовало, и он даже смог вывести ее из квартиры. Но на этом их совместное путешествие и закончилось.
У лифта их ждали менты — лейтенант с пистолетом и старшина с автоматом. И оба ствола были нацелены на Мишу.
— Спокойно, парень, давай без глупостей!
Одной рукой старший лейтенант держал пистолет, а другой снял с пояса наручники.
— А что я такого сделал?
— Разбираться будем. В отделении.
— Ну, как скажешь, начальник!
Миша понял, что попал в западню, из которой он мог вырваться только бегством. Только сейчас до него вдруг дошло, что это крах, если в дело вмешается Клыков. И он мог вмешаться, если Костя показал на его причастность к убийству Гармохи. А именно это он, похоже, и сделал, а как еще объяснить, что менты собираются надеть на него наручники?
Люди Клыкова надавят на Вику, и она признается в том, что Миша душил ее. А это покушение на убийство — серьезный срок. И Клыков здесь как бы ни при чем. Он выведет Мишу из игры, а сам останется в стороне. И не предъявишь ему…
Если Мишу посадят, Вика пойдет на поводу у Клыкова, а если он вырвется на свободу, то вряд ли. К тому же с ней можно решить вопрос посредством точного снайперского выстрела, а такая возможность у Миши есть. Пока он на свободе, есть. А без него его братва может превратиться в стадо баранов, которые станут легкой добычей для Клыкова.
Свободы у Миши уже нет, но еще есть возможность прорваться к ней.
Отпустив Аллу, он потянул к лейтенанту сомкнутые в запястьях руки, но вдруг толкнул его на старшину, выбив из руки пистолет. Пока старшина восстановит свои позиции, Миша перемахнет через перила и скроется из виду. А там бегом вниз, и — будь как будет…
Он бросился вниз по лестнице, набирая ход, руками зацепился за перила, чтобы перепрыгнуть через них, сокращая путь, но в этот момент сзади громыхнул выстрел. И тут же последовал сильный удар в спину.
Сознание Миша потерял еще в падении…
Южноморск считался рабочим городом, но если бы он был курортом, то вряд ли бы камера тюремного изолятора походила бы на комфортабельный номер в пансионате отдыха. Не санаторные здесь условия, и спать жестко, но так ведь Костя знал, на что шел. Хотя, конечно, засиживаться здесь не хотелось…
Вчера его закрыли в патрульной машине, но все-таки он сумел достучаться до старшего наряда. Сначала сказал про машину, в которой находился связанный Лагут, затем объяснил ему, кто есть Миша Кустарев. И о его причастности к убийству в районе «Южпортнефти» сообщил.
Машину обыскали, нашли в ней оружие, и лейтенант принял меры. Миша попытался убежать, но получил пулю в спину. Его в тяжелом состоянии отправили в больницу, а Костю доставили в отделение. Допросили, сняли показания и закрыли в изоляторе временного содержания. А еще ему позволили связаться с Геннадием Захаровичем, который, похоже, уже развил бурную деятельность…
Дверь в камеру открылась:
— Сполохов, на выход!
Костю отконвоировали в кабинет, где ждал его знакомый руоповец. Майор Швабрин занимался убийством, по которому он проходил как свидетель.
— Ну, что же ты, Константин Евгеньевич, сразу про Кустарева не сказал? — попенял майор, поглаживая пальцем короткие жесткие усы.
— Да я не уверен, что это был он, — пожал плечами Костя.
— Не уверен… А как жареным запахло, так сразу и уверенность появилась, да? — усмехнулся Швабрин.
— Ну, я водителя хорошо запомнил. Того, который с Кустаревым был.
— Ты и фамилию его знаешь?
— Нет, только кличку. «Лагут» его кличка.
— Откуда знаешь?
Костя коротко рассказал про первую встречу с Лагутом.
— Значит, ты еще с девяносто пятого его знаешь?
— С девяносто пятого. И Лагута, и Кустарева… Кустарев у меня девушку отбил.
— И ты за это пошел его вчера убивать?
— Не убивать, а поговорить… Я ведь вам ничего про Кустарева не сказал, а он все равно меня заказал.
Костя еще вчера рассказал, как на него покушался киллер-мотоциклист, объяснил, как найти его побитую пулями машину. Только как в ответ стрелял, говорить не стал.
— Почему в милицию не заявил?
Костя вздохнул и отвел глаза в сторону.
— Самосудом решил заняться? Пистолет где взял?