— Я уверена, вы привезли мне известия от моей доброй сестры, — сказала она.
— Королева Англии шлет вам сердечный привет, ваше величество.
— Я надеюсь вскоре собственными устами выразить ей благодарность за это.
Ноллис и Скроуп колебались, и Мария прямо задала вопрос:
— Вы привезли мне приглашение к ее двору?
— Нет, ваше величество. — Скроуп предоставил объяснение Ноллису.
— Ваше величество, поймите… Вы прибыли в Англию под неприятными подозрениями.
— Подозрения? — воскликнула Мария.
— Ваше величество, ваш второй муж умер при загадочных обстоятельствах, и ходят слухи, поскольку вы так скоро снова вышли замуж после его смерти…
Мария подняла руку. В тот момент она казалась очень величественной и неприступной.
— Ни слова больше, — произнесла она. — Все, кто знает меня, уверены в моей невиновности в этом деле, и я приехала в Англию не для того, чтобы оправдываться.
— Ваше величество, королева Англии строго оберегает свою репутацию.
— Ей это необходимо, — быстро ответила Мария.
— Как королева-девственница, она стремится к тому, чтобы никакие скандалы не касались ее имени. Поэтому она не может принять при своем дворе персону, которая…
Мария рассмеялась. Ей хотелось сказать: «Совсем недавно Роберт Дадли и королева оказались в подобной ситуации».
Она понимала, что одна из причин, по которой Елизавета так стремилась защитить то, что она называла своим добрым именем, заключалась в том, что еще многие помнили загадочную смерть Ами Робсарт и задавали себе вопрос, действительно ли это имя было таким уж незапятнанным, если королева, усердно провозглашавшая себя девственницей, не очень-то настаивала на расследовании этого дела?
Мария не упомянула об этом, но ее задело, и мгновенно в ее глазах заблестели слезы. Тронутый ее видом, Ноллис мягко произнес:
— Наша королева сожалеет, что не может сейчас оказать вам честь Предстать перед ней. Придет время, когда с вашего величества снимут подозрения в убийстве. Наша королева очень любит ваше величество, и вы можете положиться на ее благосклонность. Но она не обрадуется, если вы привлечете иностранные силы в Шотландию. Если вы этого не сделаете, то она приложит все усилия, чтобы вы чувствовали себя удобно во время пребывания в ее королевстве.
— Но разве вы не понимаете, — настаивала Мария, — что я приехала сюда в поисках временного укрытия и надеюсь на помощь, чтобы вернуть мое королевство? Если королева не встретится со мной, как я могу надеяться убедить ее разобраться в моем деле?
— Ее величество королева Англии примет ваше величество королеву Шотландии, когда с вас снимут несправедливые подозрения, и мы все уверены, что это будет скоро. Чтобы выразить свои дружеские чувства, ее величество посылает вам подарок.
Лорд Скроуп добавил:
— Мои слуги сейчас принесут его вам.
Ноллису стало дурно от стыда. Он вспомнил, как королева Елизавета послала за ним и Скроупом и заявила им, что желает знать реакцию королевы Шотландии, когда та откроет сундук; на лице Елизаветы играла злобная усмешка.
Принесли сундук, и Мария позвала Сетон помочь ей распаковать его. Сетон задохнулась от возмущения, вытащив две сорочки, обтрепанные по краям и с дырками. Мария, пораженная, перевела взгляд с этого тряпья на Скроупа и Ноллиса, которые не могли поднять на нее глаз. Там было несколько кусков черного бархата, почти рассыпающегося от старости, а также туфли со сбитыми носками и почти разваливающиеся, и нижнее белье, весьма нуждающееся в штопке.
— И это королева Англии прислала для моего гардероба? — спросила Мария. Ее спокойный тон выдавал тем, кто знал ее, чего ей стоят усилия сдержать свой гнев. Она представила себя при французском дворе в синем бархатном платье, расшитом золотом; придворных и короля Франции с мадам Пуатье и юного Франсуа, говорящего ей, что она — самая красивая девочка при дворе, что она умеет так украсить свое платье, что оно превращается на ней в прекрасное произведение искусства. Затем она вспомнила веселые возгласы толпы, когда она проезжала по улицам Парижа: «Да здравствует дофина! Да здравствует королева Англии!»
Какой беззаботной она тогда была! Что сказала и что подумала о ней ее рыжеволосая соперница в Англии, когда услышала, что в Париже ее, Марию, называют королевой Англии? Решила отомстить? И это — месть? Пара кусков грязного бархата, рваные сорочки, сношенные туфли! Не символизирует ли это ту помощь, которую ей следует ждать от королевы Англии?
Она почти не взглянула на остальные вещи в сундуке. Ноллис стал оправдываться:
— Королева Англии подумала, что ваши служанки нуждаются в одежде. Она была предназначена для них.
— Возможно, она прислала это для моих кухарок, — резко ответила Мария. — Но, знаете ли, когда у меня был собственный двор, мне хотелось видеть моих чудесных служанок прилично одетыми.
Она сделала знак, что прием окончен, и Ноллис обрадовался.
Скроуп с опаской взглянул на него. Оговорка о том, что содержимое сундука предназначалось для служанок, была излишней. Неужели Ноллис, как и многие другие, готов поддаться чарам обворожительной королевы Скоттов?
Вскоре после ухода Ноллиса и Скроупа, еще до того, как Мария пришла в себя от гнева, лорды Геррис и Флеминг попросили об аудиенции. Она приказала тотчас впустить их и по озабоченным лицам вошедших поняла, что они разделяют ее опасения. Королева устало улыбнулась Геррису.
— Не говорите, милорд, что вы предупреждали меня не ездить в Англию. Я это помню.
Геррис печально покачал головой.
— Кто знает, что было бы с нами, если бы мы попытались добраться до Франции, ваше величество?
— Но не хуже, чем то, что случилось с нами в Англии. Да, милорды, здесь я чувствую себя пленницей почти так же, как в Лохлевене. Вспомните, как долго я уже здесь. И я совсем не продвинулась в глубь Англии. Я просто сменила Лохлевен на Карлайл.
— У нас есть к вам предложение, ваше величество, — сказал Флеминг — Кто-то должен изложить ваше дело королеве Елизавете, а поскольку для вас это невозможно, мы предлагаем, чтобы один из нас отправился в Лондон и попытался добиться аудиенции у нее.
Мария переводила взгляд с одного на другого.
— Поехать следует мне, ваше величество, если вы позволите, — сказал Геррис.
— Мне будет не хватать вас, мой добрый и верный советник.
— Теперь ваша свита больше, чем в момент нашего приезда сюда, и все они — ваши верные друзья, — ответил Геррис. — И я могу покинуть ваше величество со спокойным сердцем, зная, что рядом с вами те, кто готов отдать жизнь, защищая вас.
— Благослови вас Господь, — с чувством ответила Мария. — Когда вы намерены отправиться?
— Немедленно.
Флеминг сказал:
— Я пришел испросить у вашего величества разрешение поехать во Францию… если это возможно.
— Во Францию! — Мария широко раскрыла глаза. — Ах, именно туда мне следовало отправиться, покинув Шотландию. Теперь я все поняла. Король Франции отнесся бы ко мне по-дружески. Он стал старше и, возможно, уже не настолько подчиняется своей матери. Вы поедете к нему, милорд Флеминг, и расскажете ему о моем ужасном положении.
— Мы с Геррисом уже говорили об этом, — продолжал Флеминг. — Я расскажу дядюшкам вашего величества графам де Гизам и кардиналу Лотарингскому, что произошло с вами в Англии. Я объясню его величеству королю Франции, что мы не доверяем англичанам, и попрошу у них помощи и совета.
— Я знаю, что могу доверять им, — сказала Мария. — Они действительно мои друзья.
— Мне необходимо получить разрешение на выезд у королевы Англии, — отметил Флеминг.
— Которое она не даст, если будет уверена, что вы собираетесь просить помощь у французов, — добавил Геррис. — Ей меньше всего хочется, чтобы французы вошли в Шотландию. Тогда им будет нетрудно перейти и ее границу.
— Ваше величество, — продолжил Флеминг, — я собираюсь сказать королеве Англии, что король Франции предложил свою помощь, но вы сейчас не в состоянии принять ее и хотите, поблагодарив его, спросить, можете ли вы, если она потребуется, обратиться к нему позже, когда сможете воспользоваться ею.
— Думаете, она поверит в это? — спросила Мария..
— Будем надеяться, что поверит, — ответил Геррис. — Мы должны что-то предпринять. Если мы ничего не сделаем, то можем пробыть здесь еще несколько месяцев.
— Вы правы, — согласилась Мария. — Мы должны действовать, даже если при этом мы только узнаем истинное отношение Елизаветы ко мне.
Вскоре после этого Геррис и Флеминг отправились к английскому двору.
Сэр Фрэнсис Ноллис очень обрадовался, увидев въезжающие во двор замка пять небольших повозок в сопровождении тяжело груженных вьючных лошадей. Он спустился, чтобы удостовериться, хотя уже догадался, откуда они прибыли.
— Вас прислал лорд Морэй? — спросил он одного из возчиков.
— Да, милорд. Эти вещи предназначены для королевы — матери короля Шотландии.
— Тогда разгружайте поскорее, — приказал сэр Ноллис.
Пока шла разгрузка, он направился в апартаменты Марии и спросил, можно ли ему увидеть ее. Она тотчас приняла его, надеясь, что он принес известия от своей повелительницы — королевы. Он улыбался, и она решила, что он рад оказать ей помощь.
— Я вижу, к нам прибыли гости, — заговорила Мария — Я надеюсь, они приехали от королевы Елизаветы.
— Нет, ваше величество, они от лорда Морэя из Шотландии.
У Марии изменилось выражение лица.
— Они не могут привезти ничего хорошего для меня.
— И все же не думаю, что вы, ваше величество, будете недовольны, когда увидите что привезли.
— Я не могу ожидать ничего хорошего от моего незаконнорожденного брата.
— Я просил, чтобы эти вещи прислали вашему величеству, — сказал Ноллис. Он улыбнулся — У меня есть жена, и я знаю, как много такие вещи могут значить.
— Неужели вы хотите сказать, что мне вернули кое-что из того, что принадлежало мне?
— Я обратился к Морэю, чтобы он не удерживал ваши наряды; ведь вам доставит удовольствие носить их.