Глава третья
Я поднимался вверх, слой земли становился всё тоньше, и из под неё проглядывали каменные кости планеты — горный хребет. Вскоре камень окончательно вышел на поверхность, и земля теперь попадалась только в расщелинах скал, где могли вырасти только клочья травы, да чахлые кустики. Я лез вверх на хребет, и пока не добрался до самой вершины, где на меня обрушились свирепые ветры, не оглядывался назад — в долину Гарндэйл.
В лесу, который отсюда казался пушистым зелёным ковром, я видел прогалины, где наши топоры уже свалили деревья. Затем их очищали от веток, а брёвна перетаскивали туда, где Гарн решил создать временное укрепление.
Четверо из наших лошадей были заняты на перетаскивании стволов, а остальные шесть уже работали на полях, вспахивая их и готовя землю под посевы. Работали все — и простые члены клана, и родственники лорда. Сегодня я оказался свободен, так как наступила моя очередь дежурить на вершине хребта. Хотя земля и казалась незаселённой, Гарн не хотел быть застигнутым врасплох, если возникнет опасность. К тому же тому, кто патрулировал на вершинах, могло посчастливиться, и он мог убить какого-нибудь зверя, чтобы хоть как-то разнообразить нашу пищу.
Квен и двое его товарищей оставались с нами десять дней, а потом уехали на запад, прямо в неизвестные земли. Также как мы патрулировали на горном хребте, так и они со своими Братьями собирались сторожить западные границы, охранять новые поселения.
Одной из их обязанностей было отыскивать и наносить на карты остатки строений тех странных существ, которых мы стали называть «Прежние».
Одно из таких мест располагалось как раз над нашей долиной. Хотя это было и не впечатляющее сооружение — Квен сказал, что таких мест везде здесь попадается много, — однако каждый патрульный был обязан осмотреть его и ознакомиться с ним. Именно это я и собирался сейчас проделать.
Я был в кольчуге, шлеме, а в руках держал арбалет, как будто действительно готовился сразиться с врагом, хотя мы пришли в покинутую землю и до сих пор не встречали никого. Спрыгнув в расщелину между камнями, я пошёл на запад, вдоль южной границы наших владений.
В новой стране попадалось довольно много разных животных. Звери мало отличались от тех, за которыми я охотился дома, — разве что по размеру и расцветке. Быстроногие лани, которые раньше паслись в долине, убежали после нашего появления, и теперь их видели чрезвычайно редко. Высоко в горах водились животные, напоминавшие наших ослов. Но у них имелись острые загнутые клыки и когти. Нрав у них был горячий, и это делало охоту на них весьма опасной, но зато их восхитительный вкус с лихвой вознаграждал риск.
Здесь обитало громадное количество птиц самой разнообразной расцветки. Они как маленькие молнии рассекали небо во всех направлениях. Правда, водились и чёрные птицы, на которых было очень неприятно смотреть. Они прятались в ветвях деревьев и хриплыми гневными голосами обругивали наших людей, рубивших лес. Когда они взлетали в небо, то сразу же брали курс на запад, как будто спешили сообщить кому-то о тех опустошениях, которые мы производили в их владениях. Я и сейчас увидел, как они взлетели над лесом и быстро скрылись вдали.
Я внимательно наблюдал за окружающим. Рольф, который вчера нёс патрульную службу, доложил, что он обнаружил странные следы, глубоко отпечатавшиеся на земле. Они находились на самом краю хребта, как будто кто-то следил за нами сверху. Кроме того Рольф видел и другие следы — следы лап, больших, как его рука. Может быть, он встретил следы местного хищника, который вполне мог бы охотиться на нас и представлять большую опасность.
И я пробирался по камням, стараясь не оставлять никаких следов и производить как можно меньше шума. Лёгкие наполнял свежий и чистый воздух. Я был уверен, что он приносит сюда запахи цветущих лугов и лесов.
Вскоре я с подобающими предосторожностями добрался до западной части хребта и взглянул вниз, туда, где между скал скрывалось нечто, оставшееся на нашей земле от Прежних. Деревья, которые были чуть выше меня, казались тем не менее очень старыми, с перекрученными стволами и сучьями. Они росли из трещин каменных плит, которыми была вымощена площадь.
Эти деревья стояли в полном цвету. Цветы большие, светло-розовые с кремовым оттенком, почти плоские. Кончик каждого лепестка оканчивался тёмно-розовой бахромой. Многие из них были сорваны ветром и устилали каменные плиты. И кроме лепестков на поверхности ничего не было — ни травы у стволов, ни мха на плитах. В центре площади был установлен какой-то символ — полумесяц, изготовленный из голубоватого камня, совершенно непохожего на серый камень, из которого были сделаны плиты. В каждом углу площади возвышались колонны высотой в человеческий рост. Вершины колонн венчали — кольцо, полукольцо, четверть кольца и чёрный диск, который резко отличался от остальных частей скульптуры, сделанных из сверкающего голубоватым светом камня.
Подобное многие из нас видели впервые, и поэтому мы много говорили о нём. Инна, которая тайно приходила туда со своим братом, уверяла, что это какая-то лунная магия, а изображения — это ничто иное, как луна в разных фазах. Она была очень возбуждена увиденным и несколько раз говорила, что очень хотела бы побывать там в полнолуние, чтобы проверить, действительно ли там концентрируются древние силы. В том, что она одна решится на такое предприятие, я сомневался. И я был уверен, что ни один мужчина не захочет помочь ей. Рука Гарна была тяжела, и наказание могло быть быстрым и жестоким, независимо от того, кто нарушил приказ — простолюдин или родственник самого лорда.
Да, он приказал, чтобы ничья нога не появлялась в том месте. Часовые могли видеть загадочное место во время исполнения своих обязанностей, но спускаться туда не имели права. Это было весьма предусмотрительно и благоразумно.
Но благоразумие чуждо молодым. И меня тянуло вниз посмотреть, что это за металл, из которого сделаны изображения луны, почему на него не действуют ни время, ни вода, ни ветер. Ведь внизу не было заметно ничего угрожающего. Напротив, когда я стоял и смотрел как тихо падают лепестки цветов на каменные плиты, устилая их прекрасным ковром, на меня нисходил тихий покой. Я не могу сказать, почему у меня возникло такое ощущение, но оно появилось во мне. Но затем я заставил себя повернуться и идти дальше, выполняя свои обязанности. Мне казалось, что вслед за мной движутся и запах деревьев, и лёгкий шелест ветвей — как будто неизвестное провожает меня.
Я всегда был уверен, что не подвержен мечтаниям и влиянию волшебных снов. Подобные люди не могли ужиться в доме Гарна. Тех, кто был подвержен действию чувств, Гарн считал подозрительными. Но когда мы прошли через Ворота, меня обуревало страстное желание ехать по этой стране свободно, как Брат с Мечом, и встречаться лицом к лицу со всем, что здесь было доброго и злого. Я плохо спал, с трудом заставляя себя выполнять работу, и с нетерпением, которое тщательно скрывал, ждал своей очереди патрулирования.
Обход долины занимал весь день с раннего утра до позднего вечера. Поэтому я прибавил шаг, следуя по пути, который уже хорошо знал.
К югу хребет расширялся, было видно, как громоздятся вверх голые, лишённые растительности, серые угрюмые утесы. Если пройти через эти дикие горы, то можно попасть в земли Тугнеса, но никто из нас не имел желания идти туда. К западу хребет примыкал к реке. На другом берегу реки начинался новый хребет, на этих прибрежных скалах должны были встречаться патрульные, один из которых обходил северную границу, а другой — южную.
Здесь мы должны были подойти к берегу, каждый со своей стороны, и обменяться приветствиями, прежде чем пуститься в обратный путь.
Сегодня моим напарником был Гевлин, а он всегда так точен, что я не испытывал желания опаздывать на встречу и заставлять его ждать, хотя в остальное время мы были добрыми товарищами и частенько охотились вместе.
Но Гевлин уже оказался на месте, видимо пришёл чуть раньше меня. Он сидел, прислонившись спиной к камню. Мы обменялись приветствиями. Я заметил, что ему повезло больше, чем мне, так как у его ног лежал какой-то зверёк, уже приготовленный для кухни. Я жестом поздравил его, но он, со своей обычной сдержанностью, не ответил мне. Затем он взвалил на плечи свою добычу и пустился в обратный путь. Я же устроился у камней, чтобы съесть свой обед и выпить тепловатой воды.
Вскоре я увидел стаю чёрных птиц, которые вывернули из-за утёса. Они летели так низко, что я смог хорошо рассмотреть их. Глаза у них были ярко-красными, а над сильными чёрными крыльями виднелось красное тело, что придавало им ещё более неприятный вид. Две птицы отделились от стаи и начали кружить прямо над моей головой, издавая хриплые звуки, которые сразу же нарушили мир, который царил в моей душе после посещения Лунного Святилища.
Одна из них бросилась на меня. Я успел защититься рукой, и когти её буквально вонзились в кожаный рукав камзола. Я выхватил меч и поднялся на ноги.
Птицы кружили вокруг меня с явным намерением напасть. Я ещё никогда не встречал такого поведения у птиц.
Глаза сверкали красным огнём, клювы издавали хриплые воинственные крики. Снова одна устремилась на меня. Я ударил, но она с лёгкостью увернулась. Другая уже готовилась к атаке. Впервые я обеспокоился. Моя защита долго не устоит, и у меня не будет возможности избежать их клювов и когтей, если они продолжат нападать. Если, конечно, я не найду укрытия. Я быстро осмотрелся вокруг в поисках какого-нибудь нависающего камня, куда я мог бы спрятаться.
И две крылатые фурии загнали-таки меня под камень.
Хотя стая уже давно улетела, эти, вероятно, решили довести своё дело до конца.
Нависший камень защищал мою голову и плечи, и им теперь, чтобы напасть, нужно было лететь низко, а я мог встретить любую такую атаку рассчитанным ударом стали. Итак, я ждал. Однако оказалось, что эти твари обладают разумом и не желают нападать на меня в ситуации, когда преимущество не у них. Вместо нападения они тоже стали выжидать.