Врач медленно покачал головой.
— Я только обратил его методы против него самого. Так как он сам верил в свою силу, то эта сила, отраженная мной, сломала его. Если бы я вступил в борьбу с тем, кто сам не верит… — Он пожал плечами. — Наша первая встреча во многом предрешала дальнейшее. После нее он стал бояться, что я сравняюсь с ним, и эта неуверенность пробила брешь в его броне.
— Ради Земли, почему вы захотели, чтобы я выбивал на барабане именно «Границу Земли»? — спросил у врача Дэйн.
— Во-первых, — рассмеялся Тау, — эта проклятая мелодия, благодаря вам, преследовала меня так долго, что я знал ее в совершенстве. Ее ритм, вероятно, единственный, который вы можете выстукивать, даже не сознавая этого. И во-вторых, ее чужеземная мелодия была частью нашей задачи — противодействовать туземной хатканской музыке Ламбрило, которая, несомненно, являлась важным элементом его магии. Он должен был продолжать считать, что мы не знаем правды относительно отравленной воды, в которую добавлен наркотик, и поэтому подготовлены к любой фантазии, которую он захочет создать. Когда они увидели нас на болоте, то сочли, что нас лучше захватить. Ламбрило всегда имел дело только с хатканцами, знал их реакции, знал, как все это использовать. Но мы не хатканцы, и поэтому он потерпел поражение.
Азаки улыбнулся.
— То, что хорошо для Хатки, плохо для Ламбрило и тех, кто его использовал, чтобы творить зло. Оставшийся в живых браконьер и хатканские преступники предстанут перед нашим правосудием, и я не думаю, что они получат удовольствие от этой встречи. А остальные двое — космонавт и агент «Интерсолара» — будут переправлены на Эхо к администрации «Комбайна». Думаю, что эти администраторы встретят известие о вторжении другой компании на свою территорию без особой радости.
— В таких делах доброта и «Комбайн» далеко стоят друг от друга, — проворчал Джелико. — Но мы, наверное, тоже полетим на Эхо на том же корабле, что и наши пленники.
— Но, друзья мои, вы еще не видели заповедники! — воскликнул Азаки. — Уверяю вас, что на этот раз не будет неприятностей. Ведь до вашего возвращения на Эхо есть еще несколько дней.
Капитан «Королевы Солнца» поднял руку.
— Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем осмотр заповедника Зобору! Но в будущем году. А теперь наш отпуск кончился, и «Королева» ждет нас на Эхо. И позвольте мне также прислать вам несколько рекламных проспектов о новейших типах флиттеров, гарантированных от аварий.
— Да, гарантированных, — бесхитростно добавил Тау, — не разбивающихся, не теряющих курса и не прерывающих прекрасных экскурсий другими способами.
Главный лесничий откинул голову, и его громкий хохот звонким эхом отразился от окружающих их скал.
— Отлично, капитан! Ваши почтовые рейсы через определенные промежутки времени будут приводить вас на Эхо. А я тем временем изучу рекламные проспекты, касающиеся ваших неповреждающихся флиттеров. Но вы обязательно должны посетить Зобору, и, пожалуйста, поверьте — все будет великолепно. Я заверяю вас, врач Тау!
— Обязательно! — прошептал Тау, а Дэйну послышалось: — Спокойствие глубокого космоса является для нас сейчас намного более восхитительным, чем все заповедники Хатки!
Проштемпёлевано звёздами
Глава 1.Грубое пробуждение
Он полз на четвереньках через мир пара, сквозь жидкую грязь, грозившую поглотить его. Он не мог дышать… но должен был идти… бежать… выбраться. Его длинное костлявое тело лежало на кровати, широко раскинув руки. Его пальцы слабо цеплялись за смятое покрывало, а голова медленно поворачивалась. Взгляд не мог оторваться от конца узкой койки. Влажная жара, клейкая грязь держали его… но он должен, должен идти. Это необходимо — он должен! Он тяжело дышал, все тело дрожало и сотрясалось. Он пытался приподняться. Он увидел… глаза передали это сообщение мозгу… он увидел, что не ползет по парящему болоту. С трудом приподняв голову, он взглянул на стены, которые поднимались и опускались в такт его дыханию.
«Дэйн Торсон, помощник суперкарго, вольный торговец „Королевы Солнца“, земной регистр 65–72–49–10-ДЖИ-КЕЙ», — он прочел эти слова, как будто они были огненной надписью на стене. И они имели смысл? Он… он Дэйн Торсон. А «Королева Солнца»?
С выдохом, похожим на вскрик, он оттолкнулся и сел. Теперь он не лежал на кровати, а сидел на ней, и, хотя крепко держался, кровать под ним как будто поднималась и опускалась. Но установление собственной личности как будто сняло какой-то барьер. Он может думать. Голова кружится, вот-вот опять пропадет сознание, но он может заставить себя рассортировать события недавнего прошлого или хотя бы его части. Он, Дэйн Торсон, — исполняющий обязанности суперкарго «Королевы», потому что Ван Райк, его начальник, улетел и присоединится к ним только в конце пути. А это — «Королева Солнца», вольный торговец… Но, осторожно поворачивая голову, он уже знал, что это неправда. Это не знакомая каюта на борту корабля, это — комната. Он заставил себя всматриваться в окружающее в поисках помощи ослабевшей памяти. Кровать, на которой он сидит, два опускающихся сиденья у стены, окон нет, две двери, обе закрытые… Слабый свет исходит от лампы на потолке. Голая комната, похожая на камеру. Камера… Что-то начало проясняться.
Их задержал Патруль. Это камера… Нет! Они сели на Ксечо и готовы были лететь на Трьюс в свой первый почтовый рейс.
Лететь! Это слово как будто ударило его током. Дэйн попытался встать и чуть не упал, но удержался за стену. Его желудок выворачивало наизнанку. Ухватившись за ближайшую дверь, Дэйн открыл ее своим весом и увидел, что какой-то милосердный инстинкт привел его в туалет. Его вырвало. Все еще содрогаясь от спазм, он ухитрился пустить воду, плеснуть себе в лицо и на верхнюю часть туловища. И тут он впервые заметил, что на нем нет форменной куртки, хотя брюки и космические башмаки остались. Вода и, как ни странно, рвота еще дальше увели его от мира тумана. Он вернулся в комнату. Последнее ясное воспоминание… Какое?
Сообщение… Что за сообщение? Надо взять посылку. На мгновение перед Дэйном ярко вспыхнула картина — контора суперкарго на «Королеве», у двери стоит Тан Я, инженер-связист. Сообщение пришло перед самым стартом… Перед самым стартом! «Королева» готова к взлету.
Дэйна охватила паника. Он не знал, что случилось. Сообщение… и он должен был покинуть корабль… Но где же он? И что еще важнее… с каких пор? Потому что у «Королевы» график, тем более строгий, что она теперь почтовый корабль. Давно ли он здесь? Они не могли улететь без него! Как, почему и где?
Дэйн вытер ладонью пот с лица. Странно, он покрыт потом и в то же время внутри у него мертвящий холод. Где-то тут одежда… Он вернулся к кровати и начал рыться в лежащих на ней тряпках. Это не его. Не скромная коричневая одежда космонавта, а кричащее, хотя и поблекшее, платье со сложной вышивкой. Но из-за холода он решился одеться. Потом направился к другой двери, той, которая должна вывести его отсюда… где бы он ни был. «Королева» должна взлететь, а он не на борту.
Ноги по-прежнему подгибались, но Дэйн заставлял себя идти. Дверь от слабого толчка поддалась, и он оказался в коридоре с длинными рядами других закрытых дверей. В дальнем конце — арка, а за ней шум и движение. Дэйн направился туда, по-прежнему пытаясь вспомнить побольше. Сообщение о посылке… Он должен был немедленно покинуть «Королеву». Здесь он остановился и посмотрел вниз на свое тело под незастегнутой курткой, слишком маленькой и короткой для него. Пояс… Да, на месте… однако… Он проверил все карманы одной рукой. Пусто, ничего, за исключением жетона. Но никто не может использовать его личный жетон, он настроен исключительно на организм Дэйна. Стоит кому-нибудь взять этот жетон, и через несколько минут вся его информация будет стерта. Итак, его ограбили. Но почему комната? Если его ударили, то почему не оставили на месте?
Он осторожно ощупал голову — никаких шишек или синяков. Конечно, и нервный удар может свалить человека, а если ему в лицо прыснули усыпляющим газом… Но почему комната? Не время разгадывать загадки. «Королева» и старт — он должен быть на «Королеве»! А где он? Много ли у него времени? Но если он не вернулся, корабль, конечно, не стартовал. Его должны искать. Экипаж «Королевы» связан слишком крепкой дружбой, чтобы оставить товарища на чужой планете, не попытавшись отыскать его.
Двигаться стало легче, в голове прояснилось. Дэйн поплотнее запахнул куртку, хотя застегнуть ее не смог. Дойдя до арки, он выглянул. Большое помещение оказалось знакомым. Половина его было занята киосками с циферблатами для быстрого набора заказа. В другой части помещения находился робот-регистратор, пункт приема телеграмм, экран новостей. Это… это… Он не мог вспомнить названия, но это была одна из маленьких припортовых гостиниц, предназначенных главным образом для членов экипажей, ожидающих старта. Только вчера он обедал за тем маленьким столиком с Рипом Шэнноном и Али Камилом…
Вчера ли?
«Королева» и время взлета… Снова паническая спешка охватила его. По крайней мере, он недалеко от порта, хотя на этой планете, где сухая почва проглядывала узкими островами среди мелких парящих морей, было трудно уйти далеко от него, оставаясь все на том же клочке суши. Но все это сейчас не имело значения. Он должен вернуться на «Королеву». Эта задача занимала теперь все внимание Дэйна. Он сделал один осторожный шаг, а потом другой, направляясь к ближайшей двери. Видели ли его люди в киосках? Может, они захотят остановить его? Может быть, они поймут, что ему необходима помощь? Но ему нужно на «Королеву».
Дэйн не знал, привлек ли он чье-то внимание. Вид свободного скуттера у самого выхода наполнил его счастьем. Падая на сиденье, он вытащил жетон, сунул его в щель и нажал кнопку «ход». И тут же посмотрел на посадочную площадку. Один, два, три корабля! И последней в ряду стояла «Королева»! Он успеет. Скуттер несся на предельной скорости, хотя сам Дэйн не помнил, как включил ее. Как будто машина сама ощутила его страх и нетерпение.