– Нет! – грохнул голос Лоссина. – Эти двигательные чешуйки очень острые!
Дэйн отдернул руку:
– Она ползет, как змея!
– Змея? – повторил Лоссин. – Это хорошо только на короткое расстояние.
– Торсон!
Штоц махнул рукой, и Дэйн заковылял обратно к лодке, заглянул внутрь и вдруг расхохотался, увидев…
– Хаггис на ножках, – ухмыльнулся Штоц.
Боты были стандартными восьминогими тягачами – как боты растяжек, которые держали «Королеву», – с машинной платформой сверху, но там, где Дэйн рассчитывал увидеть сложное землеройное оборудование, был большой, ярко окрашенный мешок, свесившийся набок, и с одной стороны у него торчал гибкий хобот.
– Тартановая клетка в честь твоей дуэли со швером на Бирже, Дэйн, – произнес Штоц. Он похихикал при виде реакции, которую вызвал его сюрприз, затем поднял глаза навстречу особенно суровому порыву ветра. – Ладно, пора за дело.
Штоц быстро показал, как работают рудные боты. Хобот был мощной вакуумной трубой, к которой присоединили предоставленные татхами реснитчатые венцы, помогающие грузить окатыши руды оттуда, где их складывали шахтные улитки. Небольшая камера на конце хобота передавала изображение оператору, который шел за ботом и по изображению на экране направлял хобот.
Они провели боты к куполу, который Дэйн тут же определил как растресканный гранит.
– Надо смотреть вверх, – сказал Лоссин. – Часто падают камни, и работа шахтных улиток этот процесс ускоряет.
Только теперь Дэйн заметил что-то ярко-желтое, блеснувшее в одной из трещин купола. Он отошел от бота, который автоматически переключился на холостой ход, и осторожно приблизился. Это желтое двигалось!
Он поднял глаза и увидел, что Штоц ему улыбается:
– Вот они, пресловутые шахтные улитки!
Дэйн наклонился взглянуть поближе и резко отпрянул, когда создание подняло один конец, будто хотело его оглядеть. Это был огромный слизняк! Не менее четырех футов длины, без глаз и весь блестящий масляным блеском.
– Не трогать, – предупредил Лоссин, подходя к ним. – Внешняя субстанция очень коррозивная, чтобы бурить скалу.
Пока он смотрел, раздался треск, и с другого конца слизняка что-то выкатилось.
– Вот и она, – сказал Штоц. – Целанитовая руда. – Он показал на знакомую цепочку соединенных сфер, которые они видели в лагере торговцев.
– Рудное яйцо! – воскликнул Дэйн.
– Именно, – согласился инженер. – Теперь ты знаешь, как они получаются.
Он махнул в сторону рудных ботов.
Дэйн засмеялся:
– Сбор яиц!
Он быстро посерьезнел, когда Лоссин посмотрел на наручный хронометр.
– У нас мало времени, – сказал татх и огляделся. – Много руды смыло прочь – мы будем должны перейти выше.
По пути Лоссин описал трудности поиска руды. Дэйн отметил, что они видели только одну улитку, и Штоц объяснил, что почти вся руда лежит в более глубоких трещинах. Лоссин энергично кивал, пока инженер показывал свой рудный бот.
Следующий период времени был в высшей степени неприятным. Ветер трепал их – не постоянно, но резкими ударами и порывами, затруднявшими передвижение на мокром скалистом грунте. Несколько раз Дэйн чуть не упал, и это еще до того, как пришлось карабкаться вверх за ботами, которые внюхивались в глубокие трещины и щели в поисках яиц, отложенных шахтными улитками татхов.
Когда был набран предельный груз, который можно увезти обратно, Лоссин и Штоц объявили остановку работ. Дэйн ничего не сказал, но про себя обрадовался. Они вернули боты к лодке-раковине и загрузились.
Ветер постепенно перешел в ураган. Плыть было очень трудно, и Дэйн пожалел, что они не на наземном каре, хотя это резко снизило бы полезную грузоподъемность.
Вдруг обрушился ливень – водный поток, который сразу залил иллюминаторы. Когда они подходили к своему острову, Лоссин вел судно только по радару, и его экран то и дело вспыхивал белым, когда небо прорезали серии молний. Быстро – никого не пришлось подгонять – они зачалили лодку, закрыли и забились в свой флиттер.
За ними рядом с пещерой бушевал усиленный штормом прилив. Дэйн подумал, что одна хорошая волна – и их бросило бы на скалы. Такой силе противостоять невозможно.
Лоссин застучал по консоли флиттера, и машина вылетела из пещеры на реактивной тяге, как раз когда под ними в пещеру ударила огромная волна и разбилась о стены, скатываясь по сторонам зачаленной лодки.
В следующий раз, когда они придут, нужно будет потратить драгоценные часы на перегрузку руды в два флиттера. Без этого продолжать добычу нельзя.
Мысли Дэйна сузились до обзорного экрана, по которому Лоссин вел машину, воюя с ревущей бурей. Флиттер трясся и дергался, и каждый метр расстояния пилот брал с боем.
Двигатели протестующе выли, и показатель уровня горючего быстро падал. Дэйн уже гадал, разобьет ли их буря, или сначала кончится горючее.
Видимость была около нуля, и поэтому Дэйн смотрел только на приборы. Прямо перед ним сидел Штоц – спина его напряглась, а взгляд не отрывался от рук Лоссина. Дэйн покосился на врача, который сидел, полузакрыв глаза. Он казался спокойнее всех четверых. Хотя это может быть и не так, подумал про себя Дэйн. Он уже научился не доверять первому впечатлению.
– Нунх! – ухнул Лоссин.
И через секунду косой дождь озарился светом, а капли засверкали, как жидкий огонь. Еще через секунду появилась и сама «Королева», сначала мокрая и серебристая от собственного света и тут же ярко вспыхнувшая в свете далекой молнии.
Флиттер развернулся точно к шлюзу «Королевы» и влетел внутрь.
Кто-то тут же закрыл внешний люк.
Гудение двигателей постепенно стихло, и тишина была оглушительной. Дэйн потер уши и вылез следом за Штоцем.
Инженер сказал Лоссину:
– Мы отвезем вас в ваш лагерь.
– Не требуется, – встряхнул Лоссин кудлатой головой. – Шторм все сильнее, вы не сможете уклониться от деревьев. – Он показал рукой наружу. – Мы пойдем прямо к деревьям, где буря тише. Все будет хорошо.
И они тут же ушли – до рассвета оставалось меньше часа, хотя в такую бурю точно не скажешь.
Штоц тут же исчез в направлении своей берлоги, громко призывая по дороге Али и Джаспера.
Дэйн заглянул к себе в каюту отряхнуть мокрую зимнюю одежду и бросить ее в стирку, потом поднялся на камбуз в поисках горячего питья – и новостей.
Там он увидел Туе, Муру и Рипа Шеннона. Все трое напряженно молчали.
Дэйн собирался было доложить о выходе на горные работы, но почувствовал, что слова от него ускользают.
– Что-то стряслось?
Рип резко вздернул подбородок. Его обычно приветливое лицо было суровым.
– Составили доклад для «Полярной звезды» – такой, который могли бы прочесть пираты.
– Правильно. И они вышли в зону связи, и тогда… – подсказал Дэйн.
– И тогда ничего.
– Как?
– Вот так, – ответил Рип. – Ничего. Они должны быть здесь, – он встал и показал на точку, мелькающую на графике орбиты на экране компьютера, – но нет никаких сигналов. Ничего.
– Так что же? – донесся по интеркому голос Али Камила.
– Пираты напали? – спросила Туе замирающим голосом.
– Нет.
Голос Рипа был лишен интонаций – штурман заставлял себя сохранять спокойствие. У Дэйна закололо в затылке, и он вдруг ощутил, как Али и Джаспер взбираются по трапам с палубы на палубу.
От чувства нахождения сразу в двух местах закружилась голова – как при выходе из гипера. Дэйн закрыл глаза и стал глубоко дышать.
– Мы бы видели, если бы по ним стреляли. – Рип показал на экран.
– Если бы это было с нашей стороны планеты, – уточнил Дэйн.
Темные глаза Рипа рассеянно метнулись к нему и вернулись к экрану. Дэйн заметил у штурмана под волосами тонкую полоску бисеринок пота и вдруг понял, что Рип испытал тот же приступ головокружения. Это значило, что у Али и Джаспера наверняка было то же ощущение, только наоборот – они почувствовали двоих, сидящих на камбузе. Если Али не накачался своим лекарством. Нет, у него не было времени ни на какие лекарства, понял Дэйн. Али, Туе и Джаспер вернулись незадолго до них и с тех пор были заняты работой.
Кроме того, связь между ними не была бы такой отчетливой. Лекарство, которое принимал Али, гасило пси-эффекты для него, но странно распределяло их между остальными.
Дэйн приготовился к очередной вспышке Али.
Тем временем Рип барабанил пальцами по консоли. Потом хлопнул ладонью по металлическому краю стола и сказал:
– Я спрошу об этом Лоссина.
И без дальнейших слов он вскочил с кресла и полез по трапу в рубку.
Через пару секунд возник Джаспер.
– Али пошел в радиорубку, – объявил он и отправился налить себе джакека.
Сразу за ним появились Крэйг Тау и Иоганн Штоц.
– Бильярд «Мертвая собака», – сказал Мура.
Все обернулись к нему.
Тау рассмеялся трескучим смешком.
– Клянусь святым носом Гхмала! Я чуть не забыл.
– Что это значит? – спросил Дэйн.
Оба старших члена экипажа обернулись на его голос. Мура с неуловимой улыбкой объяснил:
– Еще до тебя. Еще до всех вас, на самом деле. – Он показал на Джаспера, потом махнул рукой в сторону рубки, где были Али и Рип. – У нас была сложная пятисторонняя сделка в поясе астероидов вокруг Гадюки-три. Опасные космические дороги, но там можно было хорошо заработать – за терранские товары давали высокие цены. В общем, нас взяли в клещи пираты. Но Джелико увел нас глубоко в гравитационный колодец газового гиганта с десятками лун. Мы отрубили всю мощность – оставили только жизнеобеспечение и пассивные датчики и с помощью случайных маневров на скачках гравитации запутали свой курс.
– Ты не видел, как Джелико играет на бильярде, – вставил Тау. – И мы ушли чисто. А эти четыре пиратских корабля были вооружены, как катера Космической полиции.
Мура откинулся в кресле, слегка поморщившись:
– Тогда еще не было коллоидных бластеров. – Потом его лицо разгладилось, и он с легкой улыбкой покачал головой. – Это не важно. Раз не было признаков взрыва, я готов спорить, что Джелико взялся за свои старые трюки.