– Минута до броска, – проговорил капитан.
Двигатели заурчали, набирая энергию, которая вышвырнет «Королеву» обратно в нормальное пространство. Дэйн вжался в кресло и потянулся застегнуть ремень безопасности…
Страшный удар сотряс корабль.
Голова Дэйна дернулась, и он вцепился в подлокотники кресла. На капитанской консоли замигали аварийные лампочки, по интеркому из машинного отсека донесся поток ругательств обыкновенно молчаливого Иоганна Штоца.
Псевдогравитация гиперпространства внезапно исчезла, на Дэйна накатила знакомая «бросковая» тошнота, и он чуть не вылетел из кресла – еле успел вновь упереться магнитными ботинками в палубу и пристегнуть ремень.
– Бросок! – крикнул Вилкокс, а потом резко: – Мы попали в узел!
– Координаты, – скомандовал Джелико. – Определи, где мы и что у нас по курсу.
Пальцы Вилкокса уже порхали над панелью управления.
Дэйн посмотрел на капитана Джелико, который с тем же спокойным выражением лица изучал приборы.
Произошло самое скверное, за исключением, пожалуй, эпидемии, поскольку гравитационное искривление означало наличие поблизости большой массы, а там, где находится одна масса, вероятнее всего, есть и другие.
Неужели они угодили в необозначенное на карте скопление астероидов? Дэйн взвесил такую возможность. Нет, Стин Вилкокс с его опытом такого бы не допустил.
Наблюдая за сноровистой работой товарищей по команде, Дэйн вдруг почувствовал рядом с собой чье-то присутствие и ощутил приятный запах лаванды. Он обернулся. У люка в рубку, прямо позади его кресла, стояла новый врач, Раэль Коуфорт, внимательно наблюдая за происходящим бесстрашными фиалковыми глазами. Стало быть, ее тоже потянуло сюда.
Это их общая черта… от такой мысли Дэйн почувствовал себя слегка неловко. Чтобы отвлечься, он повернул голову и стал смотреть, как сенсоры дальнего радиуса действия медленно вычерчивают курс «Королевы Солнца», а навигационный компьютер Вилкокса вычисляет координаты.
– Корабль в системе Микоса, приблизительно в двадцати пяти световых минутах от солнца, – сказал штурман. Он еще немного поколдовал над панелью. – Никаких планетарных масс по курсу не обнаружено… Мы примерно в пятнадцати градусах над эклиптикой. – Вилкокс помолчал, перевел взгляд с экранов на клавиши и обратно.
Дэйна кинуло в дрожь; он никогда еще не видел штурмана таким неуверенным.
Помолчав еще и не меняя интонации, Вилкокс огласил смертный приговор их карьере вольных торговцев:
– Топлива ни до одного порта не хватит.
Никто не проронил ни слова. Все в рубке могли видеть на экране истинное положение дел: они вынырнули в миллиардах миль от того места, где намеревались, а запас топлива не позволяет погасить огромную скорость корабля для безопасного прибытия в ближайший порт.
Дэйн прочистил горло, собираясь было предложить, чтобы послали радиограмму с просьбой о помощи, но лишь крепче сжал губы. Это должен сказать капитан. «Старик не хуже меня знает, что оплата услуг по спасению нас разорит», – подумал он.
Однако Джелико не смотрел на экран. Слегка повернувшись в кресле, он разглядывал Вилкокса, вопросительно прищурив жесткие глаза:
– И что?
Вилкокс как-то ссутулился:
– Мы движемся прямо на цилдома Микоса с приблизительно пятипроцентным отклонением. Если спасательный буксир не подойдет к нам самое большее через шестнадцать часов, обиталищная охрана разнесет нас в пыль.
Несколько секунд все молчали, и Дэйн с горечью подумал о нелепости их положения. Мало кто из вольных торговцев-людей любит заходить в доки искусственных обиталищ. Цилиндрические дома – так называемые «цилдома» – обычно населяют представители чужих рас, находящихся вне сферы человеческого влияния. К несчастью для команды «Королевы Солнца», за них все решила нехватка топлива.
Когда на стратегическом совещании в кают-компании обсуждался такой вариант, все ворчали, несмотря на то что гостеприимство канддойдской расы по отношению к людям было хорошо известно. Однако теперь они лишились даже и этой возможности, да и насчет банкротства могли больше не беспокоиться – оборонительные канддойдские плазмапушки навсегда избавят их от забот. Цилиндрические обиталища настолько уязвимы для всякого рода космического хлама, что их защитники имеют обыкновение сначала стрелять, а уж потом задавать вопросы.
Тишину нарушил неторопливый стук магнитных ботинок по палубе. Дэйн посмотрел вверх и увидел возвышающуюся над ним вальяжную фигуру суперкарго Ван Райка, поднявшего кустистые белесые брови в немом вопросе.
– Тан Я. Пошли сигнал бедствия и запрос на буксировку. Стандартные условия, – сказал капитан.
Когда инженер-связист Тан Я, уроженец Марса, повернулся, чтобы выполнить приказание, Дэйн почувствовал реакцию товарищей. Сердце у него упало. Он вспомнил, как всего несколько минут назад перед глазами проплывали картины поведения каждого из членов команды в минуту опасности. Он всех их хорошо узнал за то время, которое провел на борту «Королевы Солнца», и понимал, насколько они доверяют друг другу и капитану. А теперь, видно, пришел конец их совместной работе.
Буксировка навсегда покончит с «Королевой» – это неизбежно.
Дэйн опустил взгляд и посмотрел на свои руки, которые вдруг показались незнакомыми. Мужские руки, большие, мозолистые и сильные. Когда он пришел на «Королеву», сразу после Школы, ему едва исполнилось двадцать. С этой командой он стал взрослым. «Королева» была его домом.
Дэйн сцепил пальцы и подумал: «Наверно, я должен считать себя счастливчиком, что еще жив, хотя бы и ненадолго».
Широкая ладонь легла ему на плечо. Дэйн посмотрел в веселые глаза Ван Райка и увидел его спокойную улыбку. Затеплилась призрачная надежда. Если суперкарго спокоен, то, может, еще существует некий выход, которого пока никто не заметил.
Тан Я снова сел и вздохнул:
– Ответ получим не раньше чем через час.
Капитан кивнул:
– Тогда у нас есть час, чтобы составить план. – Он включил интерком, чтобы каждый из членов экипажа мог участвовать в разговоре. – Мы на что-то наскочили – вероятно, на какой-нибудь космический мусор, поскольку на картах ничего не значится. Когда мы проголосовали за этот вариант, мы знали, что рискуем: приходилось учитывать количество топлива, необходимое на прыжок из гиперпространства и посадку. Незачем было просчитывать вероятность столкновения с чем-то в момент броска. Мы все знаем, что такая вероятность – один на несколько миллиардов, только, похоже, на сей раз удача нам изменила.
Дэйн снова сцепил пальцы.
– Не жалуйтесь, друзья мои… – раздался из машинного отсека знакомый насмешливый и тягучий голос помощника механика Али Камила. – Мы все проголосовали за, когда стартовали с Кануче, только, похоже, в тот день удача от нас отвернулась.
Несколько секунд стояла тишина, и Дэйн чувствовал, что все думают о последних изнурительных неделях.
Кануче они покидали в превосходном настроении, располагая изрядной суммой, выплаченной благодарным Макгрегори за их героическую работу. Команда предпочла не оставаться на планете, хотя подряды на перевозку грузов, предложенные не менее благодарными промышленниками, сулили постоянный доход.
Постоянный… и скучный.
Они единодушно решили отказаться от контракта, поскольку были не грузоперевозчиками, а вольными торговцами.
Здесь таился риск, с которым сталкивается каждый вольный торговец. Жизнь – игра, и порой ты проигрываешь. По крайней мере, капитан Джелико все важные решения ставил на общее голосование, и опять-таки экипаж единодушно проголосовал за то, чтобы вложить все заработанное в аукцион Службы изысканий на Денлите, обещавший заманчивые новые возможности. К несчастью, те же слухи дошли и до крупных компаний. «Королеве» осталось торговаться лишь за планету класса «дельта», да и на ту денег едва хватило, поскольку «Комбайн» и «Интерсолар» не только расхватали самые лакомые куски, но вдобавок агент «И-С» – вероятно, в отместку за прошлые поражения – намеренно вздул цены на остальное.
«Королева» получила права на торговлю с этой планетой, но та оказалась мертвой. Хуже того, заправочная станция, о которой шла речь в сопроводительных документах, из-за отсутствия клиентов закрылась незадолго до их прибытия, и «Королеве» пришлось совершить прыжок на остатках топлива. У них не было иного выбора, кроме как направиться к ближайшей системе – так далеко за границами Терранской Федерации, как им еще никогда не случалось забираться. Корабли больших компаний сюда почти не летали, и даже вольные торговцы в этом захолустье появлялись нечасто.
Бóльшая часть команды ворчала по поводу Микоса – все, кроме Яна Ван Райка.
Дэйн посмотрел на суперкарго. Тот, поджав губы, разглядывал экран. Ван Райк не скрывал, что, по его мнению, канддойды и Биржа могут обернуться выгодным дельцем.
– Не люблю я эти обиталища, – пробурчал Иоганн Штоц.
– Я тоже, – протянул Али, и его красивое насмешливое лицо выглянуло из-за спины начальника. – Будь люди созданы для жизни внутри газовых трубок в космосе, мы бы рождались в вакууме.
– Так же считает большинство людей, – торжествующе улыбнулся Ван Райк. – Именно поэтому у нас серьезные шансы на успех. Только представьте себе, насколько ничтожна будет конкуренция землян!
Дэйн оглянулся и увидел Рипа Шеннона, младшего штурмана, который нервно барабанил пальцами по коленям.
– Возможно, мы сумеем договориться, – сказал он. – Все мы хорошие профессионалы…
– Правильно, – донесся по интеркому голос Крэйга Тау. – Может, придется поначалу наняться на разные предприятия, но если откладывать половину заработков, а потом выкупить «Королеву»…
– Если ее тем временем не пустят на металлолом, – прогрохотал из машинного отсека голос Карла Кости.
– Вот мы и заключим сделку, – сказал Камил. – У нас на борту есть несколько краснобаев…
Во время этой дискуссии, как машинально заметил Дэйн, Вилкокс не прекращал исследовать окружающее пространство.
Убедившись, что путь впереди свободен, штурман переключил внимание на другие направления.