– Благодарю вас, – сказал молодой человек и, набрав другой код на диктофоне, проговорил: – Если вы любезно направите меня в регистрационный отдел главного координатора Койтатик, мы оба выполним свои поручения. – Его слова сопровождались музыкальным позвякиванием Дружественных и Честных Намерений.
– Ну что ж, – промолвила локутор, издав серию быстрых звуков, один из которых Дэйн узнал: Любопытство, Приличествующее Обстоятельствам. – Ваш уважаемый начальник должен быть счастлив иметь сотрудника, столь добросовестно и безотлагательно исполняющего его волю! Позвольте мне представить вашему вниманию скромного аугментора Лактика, для которого величайшее наслаждение в жизни состоит в том, чтобы помогать терранским гостям в немедленном разрешении их важных дел!
Данакак повела Торсона кружным путем по террасам мимо благоухающих трав. Помощник суперкарго изо всех сил скрывал нетерпение, зная, что это своего рода любезность. Провести кого-то кратчайшим путем означало бы не только намекнуть, что у гостя отсутствует вкус к прекрасному, но и дать понять, что ты желаешь оставаться с ним как можно меньше времени. По петляющим дорожкам мимо кабинетов, разрисованных снаружи геометрическим орнаментом или украшенных керамическими мозаиками, бродили многочисленные посетители. Деловитые канддойды сновали среди прочих разумных существ с удивительным проворством, которое Дэйн до сих пор считал исключительным свойством ригелиан.
Под цветущей аркой из каких-то ползучих растений их поджидал канддойд, и после взаимного обмена комплиментами, сопровождавшегося ритмическими звуками добрых намерений, Дэйна препоручили аугментору Лактику – молодому существу мужского пола, сплошь расписанному геометрическим узором металлических оттенков.
Он многословно предложил Дэйну свое содействие. В ответ Торсон вытащил кассету, которую Флиндик дал капитану Джелико, и распечатку необходимых данных.
– Я уже подготовил соответствующие документы. Что мне нужно, так это найти офис, где можно зарегистрировать информацию. Был бы весьма признателен, если бы вы проводили меня туда, аугментор Лактик.
Канддойд взглянул на кассету, просмотрел распечатку и щелканьем выразил Удивление, Смешанное с Уважением.
– Я с неизменным восхищением созерцаю быстроту, которую земляне проявляют в своих деловых предприятиях, – проговорил он, издав серию скрипов и чириканий, в которых угадывался вопрос.
Весь опыт работы помощником суперкарго подсказывал Дэйну: нельзя подавать виду, что нехватка времени либо денег вынуждает команду «Королевы Солнца» спешить. Служащие регистрационного отдела вполне могут передавать сведения сотрудникам, имеющим дело непосредственно с вольными торговцами. С кем бы Ван Райк ни вел переговоры, его задача только осложнится, если станет известно об их отчаянной ситуации.
Поэтому он ответил:
– Земляне обычно стараются быстро улаживать дела, дабы скорее посвятить себя досугу. Наш экипаж хотел бы сполна насладиться всеми прелестями, которые предлагает Биржа. – И он набрал на диктофоне код, означающий Пылкое Предвкушение.
Канддойд засмеялся, издав сложный звук, похожий на скрипичную каденцию.
– Ах! Ну конечно! Значит, мне надлежит поспешать с нашим делом, дабы поскорее дать возможность любезным землянам соединиться в прибежищах удовольствий с другими жизнерадостными существами. Поскольку вы, по-видимому, располагаете необходимыми документами и уже заполнили все формуляры совершенно правильно, насколько может судить сей скромный аугментор, я бы предложил вам прошествовать прямо в высокие пределы Департамента Регистрации и Претензий.
Торсон напряг всю волю, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица, но внутренне прямо-таки подпрыгнул от радости. У него все получится!
Они прошли по нескольким этажам и переходам, сплошь засаженным цветами, между которыми иногда открывались виды на обиталище, до двери с невероятной красоты мозаикой, изображающей рождение звезды. Войдя в кабинет, Дэйн оказался среди свежих цветочных ароматов. Откуда-то доносилась мягкая канддойдская музыка; ее не очень мелодичные, но сложные ритмы были приятны для земного уха.
Пришлось преодолеть два или три уровня чиновников, в чьи обязанности входило избавить просителя от неприятного открытия, что его бумаги заполнены неверно. После обычного обмена любезностями Лактик предъявлял кассету со знаком Управления торговли, затем их с поклоном отправляли в следующий кабинет.
Казалось, Лактик радуется их успеху не меньше Дэйна, если вообще возможно приписать негуманоиду человеческие эмоции. На подходе к тому, что представлялось последней инстанцией, Дэйн уже гадал, не платят ли аугменторам за каждое успешно завершенное дело. Если так, нельзя было не восхититься неизменной вежливости, тормозившей их на всем пути следования; на Терре, хотя никто не любит стоять в очереди, человек двадцать успели бы подать документы за то время, что ушло здесь на поиски лица, которому их следовало вручить.
Однако в конце концов Лактик привел Дэйна к низкому столику, за которым поджидала канддойдка, чей панцирь украшали драгоценные камни золотистого цвета, прекрасно сочетавшиеся с ее глазами. После того как они наговорили друг другу массу цветистых приятностей, выяснилось, что это и есть главный координатор Койтатик.
Наконец она сказала Лактику, что тот свободен. Лактик поблагодарил Дэйна, выслушал признательность за помощь, рассыпался в благодарностях за его признательность и после обмена взаимными пожеланиями долгой и счастливой жизни удалился.
– А теперь, – сказала Койтатик, щелкая в знак Общего Благорасположения, – не окажет ли любезный торговец мне честь, дозволив попросить данные, которыми, по заверению аугментора, он располагает, дабы направить все наши усилия на завершение дела?
– Вот кассета. – Дэйн надавил на пояс, вызвав код Радостного Согласия.
Койтатик протянула хватательную конечность, взяла кассету и вложила в гнездо, упрятанное среди мозаичного узора на столе. Выдвинулся наклонный экран тонкого монитора, и Дэйн с высоты своего роста увидел, как на нем загораются ровные столбцы информации, написанной по-канддойдски.
Возникла пауза, и на мгновение Торсон ощутил в висках какую-то почти болезненную вспышку. Но все тут же прошло, и Дэйн сообразил, что Койтатик издает стрекотание, которое надо расшифровать. Среди других, более беглых звукосочетаний, он опять узнал Общее Благорасположение.
– «Королева Солнца», – констатировала Койтатик. – А судно, которое вы нашли, называется «Звездопроходец» и зарегистрировано через терранских вольных торговцев.
– Совершенно верно, – подтвердил Дэйн.
Снова он почувствовал странное напряжение в голове – и вдруг вспомнил о дудочке Фрэнка Муры с ее десятью ультразвуковыми нотами. Дэйн незаметно включил замаскированный под перстень ультразвуковой диктофон, изготовленный Джаспером, в то же время отметив, что главный координатор быстро издает низкое жужжание: Важные Дела Лучше Выполнять Тщательно и Осторожно.
– Мы обязаны проверить данные в реестре исков вольных торговцев, а также в нашем реестре, – заявила Койтатик. – Если владельцы «Звездопроходца» либо наследники владельцев подали страховой иск на возмещение убытков за судно – то есть признали, что покинули его, – тогда корабль ваш. Если же нет, мы предпримем следующий шаг в этом процессе, то есть направим заявку.
Торсон кивнул:
– Это нам известно. Сколько времени потребуется, чтобы связаться с вольными торговцами Терры и получить ответ? Дня два?
Койтатик произвела серию звуков столь быстрых, что Дэйну ничего не удалось уловить, но он в очередной раз почувствовал незнакомое давление под черепом и, взглянув на свое ультразвуковое устройство, увидел, что оно полыхает синим цветом. Вслух же чиновница ответила:
– Приблизительно столько, да, вы правы, любезный торговец. Если вы снова почтите нас своим присутствием через два стандартных дня, что составляет три цикла по времени Биржи, я доставлю себе удовольствие вернуться к вашему делу.
Торсон кивнул, про себя формулируя вопросы, которые ему надо задать относительно следующего этапа, чтобы капитан смог заранее подготовиться. К его изумлению, главный координатор отвесила поклон и, вежливо щебеча и чирикая, со всем проворством своей расы скрылась за перегородкой. Дэйн сделал было шаг, чтобы последовать за ней, но перегородка уже закрылась, и он, пожав плечами, решил, что в целом все прошло хорошо. Вопросы он сможет задать и в следующий раз и тут же доложить капитану.
Помощник суперкарго встал и побрел назад через лабиринт утопающих в цветах дорожек, останавливаясь лишь затем, чтобы обменяться церемонными прощаниями с встречающимися на пути чиновниками.
Рип Шеннон был рад возвращению на «Королеву», о чем и сообщил, как только они с Джаспером Виксом вышли из челнока, включили магнитные ботинки и присоединились к другим помощникам в кают-компании.
– На «Звездопроходце» все спокойно? – спросил Али, откинувшись в кресле.
Рип оглядел тесную кают-компанию и уселся на одно из старых потертых сидений. «Королева» выглядела одновременно и успокаивающе знакомой, и чуть странной; Рип уже давным-давно перестал замечать, насколько маленькие здесь каюты. Маленькие, да уютные. Все здесь было привычно – как его старая пара ботинок. И все же… и все же…
– Спокойно, как в вакууме, – ответил Рип, заставив себя усмехнуться.
Он ни за что не стал бы рассказывать, как представлял себя ведущим корабль… Шеннон посмотрел через стол на Джаспера Викса, созерцавшего трубочку в своей «груше» свежего джакека, и вдруг прямо нутром почувствовал, что отрешенное настроение Викса, после того как он в течение двух дней вахты исследовал машинное отделение, вероятнее всего, навеяно такими же мечтами.
Рип поймал серьезный, оценивающий взгляд голубых глаз Дэйна Торсона и с глубокой внутренней убежденностью понял, что оба других помощника испытывают схожие чувства. Но он также знал, что ни один из них ничего не скажет вслух.