Джелико нахмурился. Что бы там ни вывело из себя тихого, уравновешенного Фрэнка, капитану лучше об этом знать.
– Уверяю тебя, кошек мы не выпускали, – послышался спокойный голос Раэль Коуфорт.
– Если это не кошки, значит кто-то из людей, – сказал Мура. – Так почему же не попросить? До сих пор за все годы, что я служу на «Королеве Солнца», еще никто не обвинял меня в том, что я недокармливаю экипаж!
– А тебе не кажется, – медленно проговорила девушка, – что кто-то проголодался, когда кончилась твоя вахта или ты был в увольнении?
– Я не покидал и не покину «Королеву», – отрезал Мура. – Чем скорее мы отчалим от этого мусорного бака, тем лучше я себя буду чувствовать.
– Обещаю быть настороже, – сказала Коуфорт.
Тогда Джелико выглянул и посмотрел вверх, на лестницу.
Через секунду он услышал, как дверь камбуза с шипением закрылась. На краю люка показалась Раэль Коуфорт, увидела капитана и отступила в кают-компанию, чтобы он смог подняться.
Джелико прошел следом за девушкой.
– Вещи продолжают исчезать? – спросил он.
Она кивнула и оперлась о переборку:
– Главным образом еда. А еще Мура злится, потому что тут и там появляются разные брошенные мелочи. – Раэль рассеянно поправила выбившуюся из-под ленточки блестящую золотистую прядь.
Джелико отвел взгляд и, чтобы чем-нибудь занять руки, взял «грушу» горячего джакека:
– Привык следить за порядком на корабле. Затронута гордость…
Коуфорт кивнула и прикусила губу.
– О чем ты подумала? – поинтересовался Джелико.
Она показала подбородком в сторону камбуза:
– Фрэнк. Ты же знаешь, что он не покидал корабля…
– Правильно, – ответил Джелико.
Раэль вздохнула:
– Ну, совершенно очевидно, что его смущают канддойды. Ничего удивительного, если принять во внимание их внешность и аналогичное разрушение родины. И проще всего выплеснуть враждебность по отношению к Бирже в форме раздражения из-за мелкого беспорядка на борту…
– Так ты думаешь, он ошибается?
Она быстро мотнула головой:
– Просто не знаю, что и думать. Мне на самом деле цилдом нравится, и лично я считаю, что канддойды, которых я встречала, весьма дружелюбны; даже шверы – по крайней мере, те, кто желает разговаривать с землянами, – довольно интересны. Но меня не оставляет ощущение, что здесь что-то не так.
– Например?
Раэль пожала плечами:
– Не могу точно сформулировать. Всякие пустяки… даже то, что у Муры пропадает еда. Потом еще коммуникационный центр вдруг так неожиданно закрылся, когда Дэйн и Рип заглянули туда вчера.
– Ты считаешь, что они перешли какие-то границы?
– Нет, только не эти двое, – убежденно ответила врач. – Должна признать, что с нетерпением жду их возвращения после сегодняшней проверки… Может, просто у меня разыгралось воображение.
Джелико усмехнулся:
– Стало быть, ты тоже все время посматриваешь на часы?
Ее щеки вспыхнули, и девушка улыбнулась в ответ.
На мгновение капитан позабыл обо всем, кроме очаровательного изгиба ее губ и веселого блеска глаз. Чувствовала ли Раэль тоже это притяжение, возникающее между железом и магнитом?
К его облегчению, на этот раз она отвернулась первая.
Тан Я снова вгляделся в цифры на мониторе компьютера.
Он обнаружил это накануне и с того времени работал, ничего еще не говоря товарищам по команде. Связист хотел иметь под рукой все факты, прежде чем идти к капитану и отвечать на краткие, но всегда бьющие в самую точку вопросы Джелико.
Сонливость застилала ему глаза, затылок пылал. Тан Я взглянул на кучу смятых «груш» из-под джакека на краю консоли и почувствовал непреодолимое желание принять что-нибудь покрепче – вроде семени Кракса.
Хотя, когда он отдаст капитану эти данные, его работа не закончится и он не сможет позволить себе роскошь отходить от похмелья после семени Кракса.
Так что придется полагаться на собственный адреналин.
Инженер еще раз набрал даты.
Компьютеры, разумеется, не подвержены эмоциям, и шрифт не отражает чувств оператора, если, конечно, тот специально не манипулирует для этого гарнитурами. И все же казалось странным, что текст на экране написан простыми буквенно-цифровыми символами, словно нечто самое заурядное. Вот оно, прямо перед глазами, – немое свидетельство того, что здесь что-то очень неладно. Если только сравнительные таблицы для всех зарегистрированных планет не врут – а такого еще ни разу не случалось за все годы, что он ими пользовался, – то от «Звездопроходца» официально отказались восемнадцать месяцев назад – по терранскому стандарту.
Полтора года.
Корабль покинули полтора года назад – а на его борту остались кошки, которые, если верить Крэйгу Тау, прожили здесь одни не больше десяти недель.
Тан Я опять очистил экран и теперь вызвал закодированный журнал гидропонической оранжереи «Звездопроходца». Он работал над журналом в редкие свободные минуты во время дежурств и иногда в часы отдыха, но сильного желания расшифровывать его не ощущал.
Теперь все изменилось.
Это придало ему сил. Он согнул кисти, вытянул руки и проделал несколько упражнений, которым его учили в детстве. Связист чувствовал, что находится на пороге чего-то… Чего? Надо сосредоточиться.
– Нужно больше вычислительной мощности, – пробормотал он.
Ему бы хотелось попробовать соединиться с линией, связывающей «Королеву» с компьютерными терминалами Биржи. Тогда он бы быстро решил эту задачу, поскольку имел бы огромное поле для поиска закономерности. Однако такой возможности не было, приходилось изо всех сил работать головой.
Тан Я вывел на монитор информационные матрицы и удовлетворенно кивнул. Созданные им генетические алгоритмы терпеливо выискивали скрытые закономерности в системе чужого компьютера – и, кажется, продвигались к решению. Прежде чем расшифровать данные, требовалось узнать, как компьютер был настроен первоначально.
Он взглянул в угол экрана. Картинка, установленная в качестве индикатора продвижения работы, внезапно дрогнула, а затем превратилась в линию.
Через секунду экран мигнул, и на нем возникли упорядоченные колонки буквенно-цифровых символов. Это все еще был своего рода код, но Тан Я умел раскалывать шифры. Главной проблемой было понять организацию незнакомого компьютера.
Снова размяв руки, он вызвал специально разработанные отмычки и применил их к коду. Алгоритмы немедленно принялись за работу, и снова картинка в углу экрана превратилась в туманную линию.
«Много времени это не займет», – подумал Тан Я. Он потянулся за следующей «грушей» джакека и ногтем большого пальца поддел ушко подогрева, не отводя глаз от монитора, где его программы-отмычки кропотливо распутывали ниточки кода.
Когда Я наполовину опорожнил «грушу», картинка, вздрогнув, вытянулась в прямую линию. Он нажал на клавишу, и столбцы значков, вспыхнув, сменились удобочитаемым текстом.
Тан лишь мельком просматривал слезящимися глазами журнал гидропонической оранжереи – просто чтобы убедиться, что получил осмысленную информацию; потом выделил определенные поисковые поля и обработал их. На сей раз просмотр занял всего несколько секунд.
Увидев результаты, Тан Я глубоко вздохнул, поднялся на ноги и, нажав кнопку, открыл дверь.
Пора было обо всем доложить Джелико.
В коридоре, ведущем к внешнему шлюзу, послышался приглушенный топот. Джелико и Раэль Коуфорт быстро взглянули вверх. Раэль молча прошла мимо капитана в кают-компанию, Джелико остался на месте. Через полминуты в проходе появилась долговязая фигура Дэйна Торсона. Из-за плеча помощника суперкарго выглядывало приятное темное лицо Рипа Шеннона.
– Капитан?
– Какие новости?
Торсон развел руками.
– Мертвая точка, – сказал он. – Пока не закончится Праздник пляшущего спрула – что бы это там ни означало. – Внезапно он нахмурился. – Черт! А как у шверов называется период спячки? Если это оно самое, то мы пропали: они спят три месяца! Я лучше проверю…
Дэйн выскочил из кают-компании, и все услышали, как его ботинки загремели в направлении главного компьютерного банка данных.
– Что случилось? – спросила Коуфорт.
– Мы вернулись туда, как нам и было велено, – объяснил Рип. – И услышали, что решать наши вопросы надлежит с Джхилом, который начал нам помогать. Когда же мы попросили его позвать, то нам ответили именно так, как рассказал Дэйн: что он отлучился со службы в связи с праздником и вернется после его окончания. Все дела, которыми он занимался, на это время отложены.
– И никто не захотел помочь? – спросил, входя вместе с помощником штурмана в кают-компанию, Джелико, чьи подозрения крепли с каждой минутой.
Рип помотал головой:
– Даже напротив. Другие служащие, которые говорили по-террански, искренно сочувствовали. Одна женщина даже попыталась было помочь, но сказала, что Джхил заблокировал доступ к файлу «Звездопроходца», поэтому она ничего не может для нас сделать. Она объяснила, что служащие получают повышения в зависимости от количества успешно выполненных дел, так что ничего удивительного в этом нет.
Джелико помрачнел:
– Управление торговли так дела не ведет…
– …в терранском секторе, – добавила Коуфорт из противоположного угла каюты.
– …а мы не в терранском секторе. Правильно, – закончил Джелико.
– Три месяца, – донесся из прохода скорбный голос Дэйна. – Они впадают в спячку на целых три месяца.
– Не понимаю, как эта спячка может называться «пляшущий» кто-то там, – сухо заметил Рип. Он серьезно поглядел на капитана. – Я знаю, вы с Яном пытаетесь как можно быстрее найти для нас груз. Значит ли это, что мы должны бросить свое расследование как неуместное?
Джелико наблюдал за Коуфорт, которая стояла опершись о переборку и сосредоточенно прищурив фиалковые глаза.
– На первый взгляд все выглядит именно так, – проговорил он. – Обдумаем.
Молодые люди как будто вздохнули свободнее и пошли взять еды. Джелико понимал, что о