– Ну, это я понимаю, – заявил Али. – Но все равно могли бы сказать нам…
– Вот тебе и сказали, – заметил Дэйн. – Мы должны собрать манатки и перебраться на «Звездо…», на «Ариадну».
– Свадьба, корабль, повышение, – веселился Али. – Что еще? Я готов!
– Не искушай судьбу, – усмехаясь, посоветовал Рип. – Умолкни и иди собирать вещички.
– Подождите, – остановил их Дэйн. – Пока не разошлись, нужно дать имя нашему кораблю.
Остальные трое уставились на него.
– Имя… – проговорил Джаспер.
– Нашему кораблю, – повторил Али, и глаза у него загорелись. На губах появилась печальная улыбка, и он проговорил: – Правильно. «Ариадны» больше нет… ее душа ушла вместе с командой. А «Звездопроходцем» он никогда не был.
Молодые люди беспомощно переглянулись.
– Нужно что-то придумать, – сказал Дэйн, чувствуя неловкость. – А потом сообщить капитану. Они зарегистрируют название, когда закончат оформление брака. Так что мы не можем тянуть целый день.
– Нужно что-нибудь, что хорошо сочеталось бы с «Королевой Солнца».
– Что-нибудь земное? – предложил Джаспер. Он наморщил лоб. – «Лунный герцог» или «Марсианский виконт» вроде бы звучит…
– По-идиотски, – перебил Рип. – Мне кажется, аристократические титулы – ложный путь. «Королева» – это «Королева» и всегда ею останется, но нам не нужны ни короли, ни герцоги, ни кто там еще.
Дэйн прикрыл глаза и представил себе небо над Террой, которое помнил с детства. И вдруг его осенило:
– Небесное. Как наши предки вели свои корабли?
Али облегченно вздохнул:
– «Полярная звезда». Молодец, викинг.
Он оглядел остальных. Джаспер кивнул.
– «Полярная звезда», – повторил Рип и двинулся по коридору. – Пойду пошлю сообщение капитану, а потом соберу вещи.
– Погоди, – поймал его за руку Али. – А как быть с кошками?
– Тау их уже переправил, – сообщил Дэйн. – Перевез туда вместе со своим лабораторным оборудованием.
– Тау? – спросил Рип.
Дэйн пожал плечами.
– Он старший врач, ему и выбирать, – заметил Джаспер. – Коуфорт сказала, что, поскольку корабли летят вместе, она не имеет ничего против службы на «Полярной звезде». Но Тау захотел быть с нами… видимо, что-то замышляет.
– Кажется, я слышал кое-какие намеки, – сказал Рип. – Что же, меня это устраивает.
– А мне вот жаль. – Али с ухмылкой перевернулся вниз головой. – Мне страшно нравилось смотреть, как старина викинг каждый раз заливается краской при ее появлении.
– Ничего я не заливаюсь, – пробурчал Дэйн, даже не пытаясь скрыть досаду.
– Всегда краснел, – поддразнил Али.
– А теперь уже не краснеет, – вставил Рип, всегдашний миротворец.
Али грациозно и небрежно повернулся и повис, как бы лежа на боку:
– Говорил тебе, нужно почаще ходить со мной. Практиковаться, бывать в обществе красивых женщин. Тебе понравится, обещаю.
Дэйн вздохнул:
– Они мне и так нравятся. Ужасно нравятся. А когда они на меня смотрят, я прямо-таки чувствую, что вырастаю на целый фут и у меня появляются дополнительные руки и ноги.
– Смотреть никому не возбраняется, – полусерьезно заметил Али. – Вот, к примеру, Коуфорт: у нее прекрасный вкус, и она всегда на меня посматривает. – Молодой человек самодовольно усмехнулся. – И все остальные тоже. Они просто не могут удержаться, чтобы не смотреть на такого симпатичного парня. Правда, пока только смотрят… Впрочем, я могу ждать, пока галактика не превратится в сверхновую…
– Ясно, ясно, – перебил Дэйн. – Буду учиться.
Он не собирался никому признаваться – даже Рипу, – что у него была с Раэль беседа, после которой ему многое стало понятно в человеческих взаимоотношениях. Разумеется, это не изменило его в одночасье, но, по крайней мере, он больше не чувствовал себя так глупо.
– Кстати, о женщинах, как там Туе? – спросил Рип, когда друзья уже расходились, чтобы упаковывать вещи.
– Она знает, что мы улетаем, – ответил Дэйн.
Он отправился в свою каюту и начал собираться, обдумывая события последних дней. Несмотря на все происшедшее, мало что изменилось. Нунку хотела по-прежнему жить во Вращалке, так же как и большинство членов ее клинти, хотя все они получат удостоверения личности и работу. Пожалуй, единственная конкретная перемена, известная Дэйну, заключалась в том, что Туе выдали документы.
Теперь она стала свободной гражданкой, за ней не числилось никаких долгов, и она могла начать новую жизнь. И хотя ригелианка работала много и безупречно, с каждым днем она становилась все более замкнутой.
Сможет ли она расстаться с клинти? Дэйн был с ней откровенен и честно признался, что не знает, вернутся ли они сюда. Разумеется, на звездных трассах она всегда сумеет найти попутный корабль, если не захочет остаться на «Королеве»…
Дэйн закончил сборы и оглядел голую каюту. Кто здесь будет жить после него, какой покажется новичку «Королева Солнца» и ее команда?
Для него в свое время все было просто. Ни семьи, ни привязанностей.
Его дом был здесь.
У шлюза Дэйн молча присоединился к товарищам и помог перетащить вещи в челнок. Али беспечно болтал и напевал обрывки песенок. Рип сочувственно поглядывал на Дэйна темными глазами, но прямо ничего не говорил. Джаспер, по обыкновению, просто работал, держа свои мысли при себе.
Когда челнок уже был готов отчалить и Рип еще раз связался с кораблем по интеркому, в шлюзовой трубе мелькнула маленькая синяя фигурка и влетела внутрь, сжимая в тонких перепончатых пальцах дырявый угловатый мешок.
Дэйн улыбнулся ей и увидел, как распрямился упавший гребень. В доке никого не было; она со всеми уже попрощалась.
В полном молчании команда «Полярной звезды» отбыла на свой новый корабль. Вскоре оба звездолета были готовы стартовать в космос.
Хотя работы было много, Дэйн не отходил от Туе. Она стояла у иллюминатора, но смотрела не в сторону быстро уменьшающегося обиталища.
Когда корабли развили скорость, достаточную для прыжка в гиперпространство, на ее лице, обращенном к звездам, появилась улыбка.
Разум на торги
– Они будут стрелять!
Голос шел отовсюду.
Дэйн Торсон бросился бежать, однако ноги месили на одном месте, не продвигая его вперед. Он в ужасе оглянулся, увидел причудливые черные тени, висящие в воздухе, как бомбы. Их были тысячи. В слепящем свете вокруг плавали призраки. Какие-то лица были знакомы – полузабытые лица из детства. Из Школы? Нет…
– Иииии – аааа!
Вопль зазвенел в голове у Дэйна, грубо вырвав его из забытья.
Он сел на койке, мигая на мягкий ровный свет ночника в переборке, обрывки и осколки сна мелькнули перед глазами и пропали. Он не убегал от бомбежки, он сидел в безопасности своей койки на борту «Полярной звезды», где летал суперкарго.
Он глубоко вдохнул, выдохнул и сделал еще один вывод: сны и воспоминания принадлежали не ему.
– Али, – сказал он. Это были сны Али Камила – и воспоминания тоже его.
Дэйн натянул одежду и нажал кнопку на пульте двери.
В коридоре он увидел Али, прислонившегося к переборке и неподвижного. Он тоже был бос, и его обычно учтивое сдержанное лицо стало почти неузнаваемым. Дэйн увидел наморщенный лоб механика, заметил бисеринки пота под спутанными черными волосами и подумал, насколько тяжелее был этот сон для него.
На слова времени не было: в ту же минуту два черно-белых блика ракетой пронеслись по коридору, преследуемые новой ученицей Дэйна – Туе, ригелианской полукровкой, которую они подобрали в обиталище под названием Сад Гармоничного Обмена, или попросту Биржа. Ростом с ребенка, с сияющей от усердия синеватой кожей, она двигалась со странным плоскостопым изяществом в псевдогравитации гипера, установленной сейчас на 0,85 от тяготения их места назначения.
Дэйн взглянул на Альфу и Омегу – корабельных кошек – и перевел взгляд на огромные желтые глаза Туе, ожидая, когда ригелианка отдышится. И, горько подумал он, избегая обвиняющего взгляда Али.
Кошки и Туе явно прервали какую-то игру. Маленькая полукровка легко приноравливалась к изменениям силы тяжести – лучше, чем остальная команда, несмотря на микрогравитационную адаптацию, предписанную Крэйгом Тау после событий на Бирже. Туе привыкла к перепадам гравитации в обиталище, где жили люди, насекомоподобные канддойды и выходцы из тяжелого мира шверы.
А остальная команда не привыкла. Люди, потомки землян, предпочитают планеты вроде Геспериды IV, до которой сейчас было меньше дня пути. Но они далеко за границами терранской сферы влияния, и почти вся торговля будет проходить в цилиндрических обиталищах канддойдского космоса. Поэтому оба корабля соблюдали сложный цикл гравитации – то есть псевдогравитации гиперпространства, – чтобы команда привыкала к различным соотношениям веса и массы.
– Я слышала, кричал, да? – сказала Туе.
– Извините меня, – криво улыбнулся Али. – Надо будет спросить Рипа, что он сунул в наш рацион…
– С негодованием отметаю! Вряд ли кто скажет, что от моей стряпни пальчики оближешь, но никто пока не отравился.
Это появились бок о бок Рип Шеннон и Джаспер Викс: один высокий, красивый, темноволосый, другой – бледный и низкорослый, оба в коричневых мундирах вольных торговцев. Хоть Рип и шутил, лицо у него было встревоженное, и у Джаспера тоже.
– Вы не могли из рубки слышать, как я ору во сне, – сказал Али.
Рип покачал головой. А Джаспер похлопал себя по лбу:
– Я тебя здесь слышал.
– Туе тебя слышит, в гидропонической оранжерее. – Гребень Туе прилег к голове, когда она показала за угол и тронула себя за ухо. – Плохой сон, Али Камил?
– Плохой сон, Туе, – попытался улыбнуться Али.
– Второй, – заметила Туе, и ее зрачки вдруг сузились в щелочки. – Ты кричишь две вахты назад. Туе слышать. Доктор Тау говорит: «Туе, делай работу». Ты думаешь, плохой сон от плохой еды?
– Нет.
Голос прозвучал с другого конца коридора: доктор Крэйг Тау, старший член экипажа.