– Прогноз? – спросил Дэйн.
– Она выживет. Я положил ее под капельницу для вливания кальция, затем можно будет перейти на жидкое питание, потом и на твердое. – Тау досадливо поморщился. – Мне надо было это предвидеть. Ее тело старается слишком сильно и слишком быстро.
– Туе – она такая, – сказал Рип.
– Кстати, о перегрузках, – повернулся к нему Тау. – Твой совет Виксу был хорош – и тебе тоже стоит ему последовать. Вряд ли до конца ночи что-нибудь случится, но если да, тебе сообщат первому.
Рип открыл рот, чтобы возразить, но мозг не мог найти слов. Он сообразил, что глупо было бы заставлять себя бодрствовать, как какого-нибудь героя видеобоевика. «Если я так сделаю, в моих приказах будет столько же смысла, сколько в приказах этих героев», – рассмеялся про себя Рип.
– Ладно, тогда я отрубаюсь. Спасибо.
Через пару минут он блаженно растянулся на койке и заснул.
Кажется, всего через пять минут в его сны ворвался звонок. Усилием воли Рип стряхнул с себя сонную одурь. Как будто выплыл со дна колодца, вытаскивая якорь. Нет, не якорь, а навалившийся на грудь звездолет, не дающий всплыть из-под воды.
С трудом он заставил себя открыть глаза. Звездолетом на его груди была гравитация. Он остался лежать, выполняя расслабляющее дыхание. Постепенно он собрался с силами и осторожно сел, потом встал. Колющий горячий душ помог прийти в себя, и Рип оделся со всей возможной быстротой, решив прежде всего выпить что-нибудь стимулирующее.
Дэйн и Фрэнк Мура были на камбузе, оба выглядели усталыми. Стюард кивнул ему на свежий чайник джакека, рядом с которым стояли кружки. Никаких «груш». Рип налил себе кружку, ощущая ее вес. Кое-что воспринималось как приятно естественное, и прежде всего – кружка горячей жидкости.
– Шторм ослаб, – сообщил Дэйн.
– Но идет густой туман, – добавил голос Иоганна Штоца. – Зато пятибалльный ветер хотя бы стих.
– Хорошо, – отозвался Рип, делая еще глоток горячего джакека. – Давайте осмотримся.
– Капитан хотел бы, чтобы ты был прикрыт.
Рип кивнул:
– Вы двое – в главный шлюз с гипноизлучателями. Мы их тоже с собой возьмем. – Он допил кружку и посмотрел на Дэйна, который явно ждал продолжения. – Давайте действовать.
Вскоре они с Торсоном стояли в главном шлюзе, и Рип включил открывание наружного люка. Они смотрели, как опускается пандус, потом волна холодного влажного воздуха окатила лицо Рипа. Он ощутил запах соли, и растительности, и странный душок, сильно напомнившего мокрую шерсть. Рип чихнул. Рядом с ним чихнул Дэйн. Они так привыкли к стерильному воздуху корабля, что Рип забыл, как густы запахи планет – хотя он их и так не слишком много вдыхал. У него сразу заложило нос, и он решил про себя – если они вернутся целыми – первым делом зайти к Тау и взять у него какой-нибудь спрей от аллергии.
Пандус мягко стукнул по мокрой земле. Корабль за ними молчал: за долгие часы после спуска корпус успел остыть. Огни пандуса горели в слабо освещенном густом тумане. Рип заметил переплетение массивных деревьев, таких высоких, что их вершины терялись в серой мгле. Он поежился: к непогоде он тоже не привык.
Они с Дэйном двинулись вниз, и Рип услышал быстрый шелест помех в интеркоме. Он остановился, и голос Али произнес:
– Шеннон! Торсон! Я думаю, вам стоит это послушать.
Рип с Дэйном переглянулись, и Рип шагнул назад от пандуса. Дэйн молча последовал за ним.
В шлюзе Штоц стукнул кулаком по клавише интеркома и доложил:
– Они здесь.
Но вместо голоса Али донесся треск помех, будто кто-то вручную искал их частоту, и голос с сильным акцентом сказал на торговом наречии:
– Не выходите! Выжидайте в своем транспорте, пока не уйдет солнце!
Штоц нахмурился:
– Тау прогнал тесты воздуха и никаких известных, токсичных для людей веществ не обнаружил.
Будто в ответ снова раздался взрыв помех, на фоне которого едва различалась скороговорка голосов. Рип, вглядываясь в туманный ландшафт, невольно сжал гипноизлучатель.
– Опасность! – донесся голос с акцентом. – Чудовища!
– Твари – чудовища, – повторил голос. – Опасны только при солнце. Двигаются в тумане. Скафандры от них не защищают.
Дэйн Торсон всматривался в туман, но ничего не видел. Он повернулся к Рипу, который прислонился к переборке рядом с интеркомом, будто близость этого устройства приближала его к неведомому говорившему.
– Значит, советуете нам подождать темноты и только потом выходить, так? – спросил Рип.
– Ждите темноты. Ждите темноты.
Интерком замолчал.
В двери шлюза появился Крэйг Тау.
– И что ты думаешь? – спросил его Рип Шеннон.
– Отложим обсуждение и загерметизируемся.
Дэйн с облегчением отступил, когда Рип закрыл и загерметизировал внешний люк. Вдруг густой туман снаружи показался ему чуждым и враждебным. Не то чтобы он поверил в чудовищ, но эти таинственные люди могут быть вооружены.
Иоганн Штоц спокойно сказал:
– Может быть, у наших неизвестных друзей есть причина какое-то время нас не выпускать.
– Например, успеть организовать засаду? – спросил Рип.
– Именно так я и думал, – признался Тау.
Рип кивнул:
– Тогда снова включаем датчики и сканируем периметр со всей возможной тщательностью. Если они заметят и спросят – мы тестируем аппаратуру.
– Если они заметят и спросят, то почти наверняка готовятся к бою. – Голос Али донесся за минуту до того, как он сам появился во внутреннем люке. Он небрежно прислонился к переборке и улыбнулся всегдашней ироничной улыбкой. – Вспомните: здесь нет никаких признаков другого корабля. Джаспер сейчас сидит на связи, – добавил он. – На случай если наши таинственные друзья захотят послать какое-нибудь более определенное сообщение.
– Если то, что ты говоришь, правда, они знают: их единственный способ выбраться с планеты – это «Королева». С нами или без нас, – сказал Тау.
И снова все посмотрели на Рипа. Ему надлежало отдать приказы, но Дэйн подумал: знает ли Рип, что сказать? Что сказал бы Джелико?
И будто из памяти всплыл четкий голос капитана: «Достать гипноизлучатели и установить вахты наблюдения».
Остальные явно думали о том же, потому что Рип повторил те же слова вслух, и Дэйн с удовлетворением увидел, как Штоц слегка кивнул, а с лица Тау исчезло напряжение. Тот самый приказ, которого они ждали. А какой же еще?
Рип повернулся к Али:
– Знаю, что ты на ногах уже много дольше своей вахты, но ты не мог бы побыть еще немного? Ты хорошо умеешь разговаривать – попробуй что-нибудь у них вытянуть. Даже если все это будет ложь, мы, по крайней мере, выясним, где они. Может быть, их численность тоже.
Али слегка театральным жестом дернул плечом. Дэйн вспомнил время, когда актерские ужимки Али его раздражали. Сейчас они странным образом успокаивали.
Штоц сказал:
– Эх, был бы Старик сейчас в пределах связи…
Али потянулся, посмотрел на время:
– Еще шесть часов семнадцать минут. И к тому же надо помнить, что любое наше сообщение наверняка будет подслушано. Мы просто сообщим капитану, что нашли здесь других, и подождем его инструкций.
– Без сомнения, тщательно сформулированных, – усмехнулся Рип. – Ладно. Через шесть часов мы все это вывалим Старику. А до тех пор постараемся собрать побольше данных.
Али переплел пальцы так, что хрустнули суставы, и потер руки:
– Даже по клавишам стучать больно. Слишком долго были в невесомости. Я тяжелый, как дирвартианский грозоящер.
Рип рассмеялся – то есть начал смеяться, но смех оборвался выворачивающим челюсти зевком. От этого Дэйн тоже зевнул так, что глаза заслезились.
Тау улыбнулся:
– Я вам обоим прописываю отдых. Контакт устанавливать вам, и лучше, если при этом вы не будете с ног падать.
Дэйн кивнул, чувствуя, что никогда еще не выполнял приказ с таким удовольствием.
Проспав тяжелым сном несколько часов, он вдруг проснулся, сел – и чуть не рухнул с койки. Первое мгновение тело было одним большим узлом, легкие изо всех сил пытались засосать воздух, но он лег обратно, успокаивая дыхание, и встал уже медленнее.
От горячего душа Дэйн проснулся настолько, что мозг заполнился вопросами. Но прежде, чем начать искать на них ответы, он посетил Туе, которая слабо отозвалась на его стук. Она лежала в койке, и кожа у нее по-прежнему была серая, а не нормальная зеленовато-синяя. Гребень опал, глаза смотрели грустно.
Дэйн нахмурился, увидев возле изголовья полный стакан.
– Ты ела? – спросил он. – Пила?
– Нет, – ответила Туе. – Моя внутренность не хочет. – Она сплела пальцы. – Оно меня душит. – Она почесала бинт на локтевом сгибе. – Иглу не люблю, привязанная.
– Вот то, что в стакане, – настаивал Дэйн, – это лекарство, Тау составил. Выпила бы – это тебе поможет.
– Нет, – ответила Туе свистящим голосом. – Еда, вода, душит мое горло.
Дэйн подавил импульс подойти и заставить ее выпить. Он только кивнул и сказал:
– Потом зайду. – И вышел.
Он надеялся, что она заставит себя выпить то, что дал ей Тау.
Всех остальных, кроме Иоганна Штоца, он застал в тесноте кают-компании. Перед каждым стояли еда и питье. Фрэнк Мура кивнул в сторону камбуза, и через минуту у Дэйна была тарелка свежей горячей еды в одной руке и кружка хорошего крепкого кофе в другой. Садясь, он заметил, как в каюту прокрался Синдбад – мелькнуло пухлое и рыжее.
– Что нового? – спросил Дэйн, берясь за вилку.
– Они связались со мной недавно, – ответил Джаспер Викс. – Они точно с «Ариадны».
– Это плохо, – присвистнул Дэйн.
– Кроме очевидных проблем, есть еще одна. – Рип поставил кружку на стол и откинулся на спинку кресла. – Они уже не владеют заявкой…
– Конечно, – перебил Али, наклоняясь погладить Синдбада, который свернулся у его ног и довольно мурлыкал.
– …а значит, – продолжал Рип, будто и не заметил, – все, добытое ими с момента передачи заявки нам, – наше. Чтобы они с этим согласились, потребуются довольно щекотливые переговоры.