Я поднялась наверх и прямо в платье упала на постель, счастливо потянувшись. Будущее обещало много интересного.
Глава 15
– Вставай! – как городской колокол, орал Дрю. – Сырочек, вставай, а то проспишь свадьбу!
– Не мою же, – пробурчала я, кутаясь в одеяло.
– И свою проспишь, если не встанешь! – упрямился друг.
Я неожиданно почувствовала какое-то до жути холодное прикосновение к ногам и, взвизгнув, заорала:
– Никогда так больше не делай!
Дрю, всем видом демонстрируя невинность, ковырял призрачной ножкой пол. Да уж, прикосновения призрака – штука не скажу, что приятная.
Но он был прав. Часы показывали пять вечера, к восьми я должна была быть в ресторации, где Флоренция справляла свадьбу. Я так и не выяснила личность жениха и почти уверилась, что совсем его не знаю. Эрстен-град, конечно, небольшой городок, но я еще не слишком освоилась в нем. Люди женятся, влюбляются. И только я от свадьбы бежала, как от огня.
Зевая, я побрела в ванную, где набрала воды и уселась блаженствовать. Как и всем гостям, мне надлежало прибыть на торжество при полном параде. Я долго думала, нужно ли дарить Флоренции подарок, и в итоге пришла к компромиссу: на основе эскизов Рета сделала подарочный сертификат на покупки в лавке. И подарок, и бонус от заведения. Приятно, безубыточно, ненавязчиво.
Надо будет, кстати, ввести такие сертификаты и в продажу. Вдруг приживется?
Душистая пена, расслабляющее масло для ванны, ароматы мяты и лаванды – что может быть лучше?
Со стороны коридора послышались шаги. Решив, что это Камилла, я и не подумала спрашивать. Идет, значит, надо. Но когда по ванной прокатился хрипловатый голос Рикарда, я взвизгнула и ушла под воду. К счастью, пена скрыла все, что не полагалось показывать посторонним мужчинам. Но надолго ли?
– Полагаешь, будто женское тело для меня тайна? – усмехнулся Рикард, подходя к ванне и опускаясь на корточки около нее.
– Полагаю, что, даже если нет, беседовать голышом мне не понравится, – холодно ответила я.
Рукой Рикард коснулся белоснежной пены, и я вжалась в противоположную стенку.
– Не обязательно беседовать, – задумчиво проговорил он. – Ванная может служить и другим целям.
– Не сомневаюсь, но не имею желания изу-чать этот вопрос. Как ты прошел через защиту?
Я точно помнила, что, когда закрывала лавку, включила все заклятья, что поставил Кристиан.
– Сырочек, эти игрушечные обманки никогда не были для меня препятствием. Ты хотела играть в защищенную крепость – ты в нее играла, но никогда я не давал повода подумать, будто подобные детские игрушки меня могут остановить.
– Ты что-то хотел? – рассердилась я. – Если нет – выйди вон, сделай одолжение! Иначе я закричу, и сюда сбежится стража!
– А еще Рикки Карамель. И напишет очередную статью о том, как несчастно влюбленный следователь готов проводить сутки напролет у ног возлюбленной. Отличная драма – залог продаж.
– Тебе нравятся эти статейки, да? – возмущенно фыркнула я.
Рикард зашел мне за спину, и стало как-то слишком тревожно. Ничего хорошего он там делать не будет, надо заставить его убраться! Но как это сделать, если я тут голая, а Камилла где-то внизу и не подозревает о присутствии Рикарда? Разве что Дрю позвать… но ведь я выдам призрака.
Рикард гремел какими-то склянками и баночками, а потом я услышала шелест воды, словно ее зачерпнули ковшиком.
– Что ты…
Договорить не успела. Меня окутал приятный цветочный аромат шампуня, а потом Рикард аккуратно начал намыливать мне голову. Я замерла и опасливо скосила глаза, силясь понять, что вообще происходит. Движения были мягкие и осторожные, пальцы умело втирали шампунь, перебирали влажные пряди волос.
От этой странной, совсем не откровенной, но в то же время очень личной ласки по телу пробегала волнующая дрожь. Я закрыла глаза, понимая, что все равно не отобьюсь, и проще позволить Рикарду (в разумных пределах!), чем начать спорить.
Раз за разом он выливал воду из ковша, массировал кожу головы, втирая ароматное масло для волос. Когда я поняла, что медленно отключаюсь от этих дразнящих и успокаивающих движений, буквально заставила себя отстраниться.
– По-моему, достаточно! – неожиданно осипшим голосом сказала я. – Благодарю за помощь.
Он тихо рассмеялся.
– Больше всего мне это в тебе нравится. Ты понятия не имеешь, что на самом деле должно происходить между мужчиной и женщиной, и боишься, но все равно шипишь и царапаешься.
– Единственное, что со мной происходит, – так это злость на твою назойливость!
– Или ревность? – улыбнулся Рикард.
Он снова опустился на корточки перед ванной, чтобы видеть мое лицо, и оперся руками о бортик.
– Никто еще не сопротивлялся мне так долго. Ты оказалась не такой, как я себе представлял.
– Рикард, у меня сегодня будет тяжелый день. Пожалуйста, давай не будем начинать этот разговор снова. Ты пришел только затем, чтобы вымыть мне волосы? Или есть еще что-то?
– Есть, – после паузы ответил мужчина. – Я тебе кое-что принес. Тебе понравится.
Не знаю, что он там притащил, но вот улыбочка на его лице мне уже не нравилась. С такой улыбочкой обычно дохлых крыс в постель подбрасывают. Если он сейчас достанет мохнатого паука и объявит, что назвал его Василисой, я наплюю на отсутствие одежды и залезу на крышу.
Но Рикард извлек из кармана не живность. С явным наслаждением мужчина наблюдал, как меняется мое лицо, протягивая… кольцо.
То самое кольцо, которое я продала по приезде в Эрстен-град!
– Ты его… как ты его нашел?
Может, похожее? Светлейшая, пусть это будет похожее кольцо! С лунным бриллиантом в центре, дорогое, да-да, но просто похожее!
– Это было легко, – усмехнулся Рикард. – Сходил к драконпорту и подумал, куда бы ты пошла, если бы оказалась там без денег. Второй ломбард оказался нужным. Тебя там запомнили.
Я упрямо отвернулась и возмущенно засопела, не зная, как высказать все, что думаю об этой заразе. Зачем он купил кольцо? Я избавилась от этого идиотского символа детской мечты! И что, мне теперь снова его взять? И вот так просто отказаться от того, чего я достигла за последние месяцы? Нет уж, это не мой вариант. Определенно.
– Сырочек, возьми кольцо, – попросил Рикард. – Я обещал твоему отцу тебя защищать. Ты зашла слишком далеко, Николь. И балансируешь на краю. Нейстикс, Ангор, Кристиан – они опасные люди. Которые не задумываясь подставят тебя и выйдут сухими из воды. Это не шутки.
– А ты-то, конечно, совершенно другой, – с горечью в голосе проговорила я. – Благороднее, добрее, честнее, да?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты неискренен, Рикард. Во всем, что делаешь.
– Что? – рассмеялся он. – Я бросил работу! Приехал за тобой в этот заштатный городишко, влез в дела мэра! Терпел этого… пирата рядом с тобой, позволял ему таскать тебя на свидания! И ты обвиняешь меня в неискренности?
– Каждое твое движение, каждое слово, каждый поцелуй, что ты вырывал у меня силой, или обманом, или хитростью, – все, что ты делаешь, просчитано. Я многому научилась за месяцы в Эрстен-граде. Видела, как ты выразился, опасных людей: Нейстикса, Кристиана, Ангора – они идеально владеют собой. А еще видела Камиллу, Рета – людей, которых не учили сохранять хладнокровие. И чем больше я общаюсь с ними, тем отчетливее понимаю: даже в моменты, когда ты делаешь что-то для меня или демонстрируешь чувства, ты играешь. Нужно было играть циничного следователя – ты его играл. Нужно изобразить заботливого жениха – ты его изображаешь. А я не хочу такой жизни. Я не хочу постоянно притворяться и знать, что человек, с которым я связала жизнь, притворяется. Я хочу иметь что-то настоящее.
Рикард молниеносным движением схватил меня за запястье и заставил разжать кулак, а затем вложил в него кольцо.
– Ты можешь объявить меня смертельным врагом, детка, но кольцо не смей снимать. Оно не позволит тебе навредить. И я сейчас не прошу и не умоляю, а предупреждаю – если ты его снимешь, хоть на пару часов, хоть где-то, я перестану считать тебя взрослой и разумной и отвезу в Азор-град, ты меня поняла?
– Как будто ты сейчас считаешь меня взрослой и разумной! Ты обращаешься со мной, как с ребенком!
Вместо ответа Рикард притянул меня к себе и поцеловал.
Это случалось уже не раз. Он не давал мне забыть ощущение касания горячих губ, хоть я и старалась это сделать. И в этот раз, может, от того, что мы говорили серьезнее, чем прежде, а может, из-за того, что я сидела в воде, скрытая лишь пеной, ощущения были ярче.
– Сырочек, ты даже не представляешь, что творишь, – хрипло прошептал он. – Ты влезла туда, куда нельзя было.
– Я влезла туда лишь потому, что хотела семью, созданную по любви.
По лицу Рикарда я поняла, что до него дошел смысл этой фразы.
– Однажды все изменится, – глухо произнес он. – Однажды, Никки, ты останешься одна и придешь за помощью. И я заберу все, что мне полагается.
Слова обжигали, словно хлыст, а острые грани камня на кольце впились в ладонь, но я нашла в себе силы тихо произнести вслед:
– Я никогда не останусь одна.
И, словно эхом, услышала:
– Очень скоро, Никки.
В почти остывшей воде я притянула колени к груди. Дрю, возникший из ниоткуда, тоскливо вздохнул и приземлился рядом.
– Сырочек…
– Не называй меня так, – попросила я, украдкой вытирая слезы. – Почему в присутствии Рикарда я так часто чувствую себя никому не нужной?
Вопрос, в общем-то, был риторический. Я сама позволяла ему приблизиться, сама жалела эту призрачную связь с прошлой жизнью. Рикард чувствовал слабину и вгрызался в нее с упорством обученной ищейки.
– Я справлюсь. Со всем этим справлюсь, – вздохнула я и плеснула в лицо ледяной воды. – Надо собираться. Сегодня у «Королевы сыра» первый выход в свет. Никогда еще не бывала на чьей-то свадьбе. А особенно как представитель ресторации. Хотя до ресторации лавка и не дотягивает, я все равно постараюсь не упасть в грязь лицом. А для этого нужно быть веселой, красивой и притащить вкусные штуки.