– Неужели ты думаешь, что я поверю хоть одному твоему слову?
– Порою я был жесток с тобою. Даже очень жесток. Я много думал обо всей боли, которую я причинил тебе, Селена.
– Аэлина! – резко возразила она. – Я больше не желаю называться вымышленными именами. Слова словами. Я их слышала предостаточно. Меня убеждают только дела. И начать ты бы мог с того, чтобы вернуть мне мой фамильный амулет. Твой следующий поступок, который бы меня убедил, – это помощь людьми.
Аэлина почти видела, как в холодном, расчетливом уме Аробинна завертелись колесики.
– Людьми? В каком качестве?
Про амулет – ни слова. Даже не стал отрицать, что амулет по-прежнему у него.
– Ты хочешь свалить короля, – напомнила она, говоря намеренно тихо, чтобы ее мужчины в коридоре ничего не услышали. – Хорошо, давай сделаем это вместе. Но по-моему. Капитан и мой двор будут находиться в стороне.
– А мне какая польза от этого? Сама знаешь, сколь опасные нынче времена. Не далее как сегодня королевские гвардейцы схватили и убили крупного торговца дурманным зельем. Представляешь, как не повезло человеку? Чудом избежал бойни в Тенюшнике, и на тебе! Вышел из дому перекусить… и не вернулся.
Опять какая-то чепуха, чтобы отвлечь ее внимание.
– Я не стану доносить королю о твоем логове и о том, как и с кем ты обделываешь свои дела, – сказала Аэлина. – И про демона, убитого в твоем подземелье, тоже никому не расскажу. Кстати, его кровь с пола тебе не отскрести. Я пробовала. Никак, – с усмешкой добавила она.
– Угрожаешь мне… Аэлина? А если я начну угрожать? Если я сообщу королю, что его пропавший генерал и бывший капитан гвардии частенько бывают в одном милом домике в трущобной части города? Если он вдруг узнает, что по городу разгуливает фэйский воин? Наконец, я могу ему сообщить самую пикантную новость: его бывшая защитница, а с некоторых пор – заклятый враг, преспокойно живет в том самом домике. Что тогда?
– Тогда начнется бег наперегонки: кто раньше достигнет замка. Но ты проиграешь. Люди капитана уже находятся у ворот замка с готовыми посланиями и только ждут сигнала.
– Чтобы подать сигнал, вначале тебе нужно живой выбраться отсюда.
– Наше невозвращение как раз и будет сигналом. Всех нас.
И снова его холодный, расчетливый взгляд.
– Какой жестокой и бессердечной ты стала, любовь моя. Неужто ты превратишься в настоящую тиранку? Глядишь, и ты начнешь окольцовывать своих приверженцев.
Аробинн сунул руку под камзол. Аэлина старалась не выдавать своего волнения, когда длинные белые пальцы извлекли золотую цепочку. Затем что-то звякнуло и…
Амулет был таким, каким она его запомнила.
Восьмилетней девчонкой она в последний раз держала этот амулет в своих озябших детских руках. И ее детские глаза в последний раз видели лазурный диск с белым костяным оленем и золотой звездой, сияющей у него между рогов. Бессмертный олень Мэлы Огненосицы. Его привез сюда сам Брэннон и выпустил на волю в Задубелом лесу. Амулет блестел в руках Аробинна, пока тот снимал его со своей шеи.
Третий и последний Ключ Вэрда.
Этот амулет делал ее предков могущественными королями и королевами, а сам Террасен – могущественным королевством. Самые кровожадные завоеватели не осмеливались даже близко подходить к его границам… В ту страшную ночь, когда мост под нею рухнул и она упала в холодные воды реки Флурин, этот человек снял амулет с ее шеи. Аэлина не знала, помогал ли амулет в злых делах. Наверное, помогал, если Аробин из мелкого главаря провинциальных ассасинов стал их предводителем на всем континенте. Вожаком Гильдии, с которой была вынуждена считаться даже королевская власть. А она и не догадывалась, что все эти годы амулет Оринфа висел у него на шее.
– Я как-то… свыкся с ним, – сказал Аробинн, передавая ей амулет.
Наверное, он знал, что сегодня она его потребует. Возможно, Аробинн сам намеревался отдать ей сокровище, рассчитывая таким образом завоевать ее доверие и оградить свои дела и доходы от ее вмешательства.
Аэлине стоило немалых усилий не схватить амулет и не прижать к щеке.
Ее пальцы теребили золотую цепочку. В тот момент ей хотелось вообще ничего не слышать и не знать об амулете. Гостиная Аробинна была слишком неподходящим местом для древней реликвии. «Что-то не так», – пела ее кровь. «Что-то не так», – вторили кости. «Что-то не так, не так, не так».
Амулет оказался тяжелее, чем выглядел. Он был теплым: то ли от тела Аробинна, то ли от обитавшей в нем безграничной силы.
Ключ Вэрда.
Боги милосердные!
Уж как-то быстро и легко Аробинн расстался с амулетом. Неужели он так ни о чем и не догадывался? Возможно, и нет. Для этого надо было самому обладать магическими способностями. Скорее всего, амулет даже не обращался к нему, как взывал сейчас к ней. Первозданная сила щекотала ей чувства, словно кошка, трущаяся о ноги. Неужели ни мать, ни отец никогда не ощущали силу амулета Оринфа?
Аэлине захотелось немедленно убраться из этого страшного дома. Нет, игру нужно довести до конца. Она надела цепочку себе на шею. Тяжесть амулета еще усилилась. Теперь сила давила на нее, растекалась по крови, словно чернила, попавшие в воду. «Что-то не так».
– Завтра утром мы с тобой снова встретимся и поговорим, – холодно объявила Аэлина. – Собери своих лучших людей… или тех, кто нынче лижет тебе сапоги. А потом начнем выстраивать стратегию.
– Какие еще пожелания, ваше величество?
– Думаешь, я не сообразила, что у тебя есть преимущества? – Усилием воли Аэлина успокаивала колотящееся сердце и кровь, стучащую в висках. – Ты подозрительно легко согласился мне помочь. Но мне нравится эта игра. Давай ее продолжим.
В ответной улыбке Аробинна было что-то змеиное.
Каждый шаг давался ей с трудом. Она старалась не думать об амулете, ударявшемся ей в грудь. Возле двери она остановилась.
– Учти, Аробинн: если ты меня предашь, то все издевательства, каким подвергли Саэма, покажутся милосердием по сравнению с теми, которые ты получишь от меня.
– Наверное, за эти годы ты научилась чему-то новенькому? Или за месяцы, проведенные на Вендалине?
Аэлина усмехнулась, запоминая мельчайшие подробности его облика. Рыжие пряди, широкие плечи, узкую талию, шрамы на руках и глаза. Серебристые глаза, в которых светилось дерзкое, нескрываемое торжество. Наверное, эти глаза будут преследовать ее всю жизнь.
– Один момент, – сказал Аробинн.
Аэлина удивленно вскинула голову. Весь ее облик говорил: «Хорошо, я вытерплю это объятие и поцелуй». Но Аробинн лишь взял ее руку, проведя большим пальцем по ладони.
– Я сполна наслажусь твоим возвращением, – вкрадчиво произнес он.
Его движения были молниеносными. Через мгновение черное кольцо из камня Вэрда оказалось на ее пальце.
Глава 44
Обруч холодного черного камня сжал ей палец. Аэлина успела выхватить потайной кинжал, но рука разжалась сама собой, и кинжал с глухим стуком упал на паркет. Она моргала, глядя на капельки крови у себя на руке. Аробинну не понадобилось лезвие; он расцарапал ей ладонь своим острым ногтем. Поднеся ладонь ко рту, он быстро слизал ее кровь.
Потом он выпрямился. Кровь Аэлины блестела у него на губах.
У нее в голове установилась странная тишина. Лицо застыло. Кажется, даже сердце прекратило биться.
– Помигай, – приказал Аробинн.
Она повиновалась.
– Улыбнись.
Она повиновалась.
– Скажи, зачем ты вернулась в Рафтхол?
– Убить короля. Убить принца.
Аробинн снова наклонился к ней. Его нос терся о ее шею.
– Скажи, что ты меня любишь.
– Я люблю тебя.
– Имя! Произнеси мое имя, когда будешь говорить, что любишь меня.
– Я люблю тебя, Аробинн Хэмел.
Шее стало жарко от его дыхания. Аробинн негромко засмеялся и поцеловал ее в основание шеи.
– Думаю, мне это понравится.
Он отошел, восхищенно разглядывая ее бесстрастное лицо, все черты которого изменились, став опустошенными и чужими.
– Возьми мою карету. Отправляйся домой и выспись. Никому об этом не рассказывай. Не вздумай показывать кольцо своим друзьям. А завтра приезжай сюда после завтрака. Нас с тобою ждут великие замыслы. Мы преобразим наше королевство и Адарлан.
Она лишь смотрела и ждала.
– Ты поняла?
– Да.
Аробинн еще раз взял ее за руку и поцеловал черное кольцо.
– Спокойной ночи, Аэлина, – пожелал он, подводя к двери.
Мозолистые пальцы гладили ей спину.
Они уселись в карету Аробинна. Рована трясло от едва сдерживаемой ярости. Пока ехали, никто из троих не произнес ни слова.
Рован слышал все, о чем говорилось в гостиной. Эдион тоже. Он видел прощальный жест Аробинна. Жест собственника, заполучившего для своих забав новую, сверкающую игрушку.
Но даже у Рована не хватало духу потянуться к руке Аэлины и посмотреть кольцо.
Она сидела неподвижно, как кукла. Молчала. Просто сидела, тупо уставившись в стенку кареты.
Прекрасная, послушная кукла со сломанной волей.
«Я люблю тебя, Аробинн Хэмел».
Каждая минута доставляла ей неимоверную боль, но вокруг было слишком много глаз. Их оставалось много и потом, когда карета подъехала к жилищу Аэлины. Выйдя наружу, все трое ждали, когда карета Аробинна скроется за поворотом. Только тогда они решились войти и подняться наверх.
Все окна были плотно зашторены. Горело две или три свечи. Их пламя освещало золотистого дракона, вышитого на спине роскошного черного платья Аэлины. У Рована перехватило дыхание, когда он увидел ее стоящей посреди комнаты. Рабыня, ожидавшая приказаний.
– Аэлина! – хрипло окликнул ее Эдион.
Она протянула руки и повернулась.
Потом сняла с пальца черное кольцо.
– Вот чего на самом деле он хотел. Честно говоря, я ждала чего-нибудь более впечатляющего.
Аэлина бросила кольцо на столик возле дивана.
– Он не догадался проверить вторую руку Ставана? – хмуро спросил Рован.
– Нет.
Аэлине до сих пор было не по себе от разыгранной роли. Это попахивало предательством по отношению к самой себе. Особенно когда на шее висел амулет Оринфа, струивший совсем иную силу. Какой же зовущей была эта сила.