Холодок пробежал у нее по спине: Железные Сестры объявили, что они против Когорты. Что решили Братья, она не знала. Два безмолвных эмиссара Закона…
– Нет, мы не предлагаем уничтожить правительство, – говорил Джулиан. – Мы утверждаем, что оно уже уничтожено, сейчас, изнутри. Конклав был организован для того, чтобы каждый Охотник получил голос. Если голосов нас лишили, значит, это не наше правительство. Закон принят, чтобы защищать нас и дать нам возможность защищать других. Если закон ниспровергнут, чтобы притеснять невинных, это не наш закон. Валентин хотел править Конклавом. Себастьян хотел его уничтожить. Мы хотим лишь вернуть к власти нашего законного Консула и дать правительству Сумеречных охотников быть тем, чем оно должно быть – не тиранией, а представительством того, кто мы такие и чего хотим.
– Красивые слова, – сказал французский вервольф, который до начала собрания разговаривал с Алеком. – Но ваши люди любили Джейса и Клэри и они захотят войны с теми, кто причинил им вред.
– Да, – сказал Джулиан, – именно на это я и рассчитываю.
Не последовало ни жеста, ни какого-то заметного сигнала, но именно в этот момент двери Святилища распахнулись и вошли Джейс и Клэри.
Сперва никакой реакции не случилось. Свет в помещении был яркий, и ни один из новоприбывших не носил формы: Джейс был в футболке и джинсах, а Клэри – в простом синем платье. Собрание молча провожало их глазами, не понимая, что происходит, пока Лили Чен не встала и не заявила скучающим голосом и очень громко:
– Глазам своим не верю. Уж не Джейс ли это Эрондейл и Клэри Фэрчайлд? Вернулись из МЕРТВЫХ?
Дальше толпу словно шарахнули электрошоком. Поднялся жуткий шум; Клэри в некотором беспокойстве обвела зал глазами. Джейс откровенно улыбался. Они обошли стол и присоединились к остальным. Лили села и принялась изучать свои ногти.
Джулиан призывал сохранять спокойствие, но его голос тонул в общем гвалте. Эмма взяла ситуацию на себя: вспрыгнув на стол, она открыла рот и заорала во всю мощь легких.
– ВСЕ! А НУ, ЗАТКНУЛИСЬ!
Уровень шума мгновенно упал. Кристина хихикала в кулачок. Джейс изобразил пальцами два пистолета в сторону Жюли Боваль, которая немедленно сделалась интенсивно розового цвета.
– Рад тебя видеть, красотка.
Саймон как-то странно дергался – кажется от хохота; Изабель с полуулыбкой постучала его по спине.
Клэри посмотрела на Джейса, наморщила нос и повернулась к зрителям.
– Спасибо. Мы тоже очень рады здесь быть.
Воцарилась мертвая тишина.
Эмма соскочила со стола. Джулиан озирал аудиторию, заложив руки за спину, словно оценивая созданную им ситуацию.
Все таращились на Клэри и Джейса, широко открыв рот.
Так вот что это такое – быть героями, думала Эмма, созерцая эти лица. Быть тем, в чьих жилах течет ангельская кровь, кто буквально и реально спас мир. Все смотрят на тебя, как будто… ты не совсем настоящий.
– Инквизитор Лайтвуд послала нас в земли фэйри, – начала Клэри, – найти оружие, находящееся во владении Неблагого Короля и смертельное для Сумеречных охотников. Мы выяснили, что Неблагой Король открыл портал в иной мир, в котором больше нет ангельской магии. С помощью земли из того мира он наслал гниль, о которой вы все слышали – та, который губила Броселиандский лес.
– Позавчера ночью гниль была побеждена благодаря совместным действиям нефилимов и Дивного народа, – сообщил Джейс.
Раздался гул голоса.
– Но мы – не единственные нефилимы, кто работал вместе с фэйри, – продолжала Клэри. – Нынешний Король Неблагих, Обан, и Когорта тоже весьма успешно сотрудничали. Именно благодаря Когорте Обан и оказался на троне.
– Откуда нам знать, что это правда? – подал голос Хоакин Акоста Ромеро из Буэнос-Айресского Института.
Он сидел рядом с француженкой-вервольфом, обнимая ее за плечи.
– Они вам лгали, – вмешался Марк. – Заявили, что Клэри и Джейс мертвы, что это фэйри убили их. Но вот они оба – живы и перед вами.
– Но почему Неблагой Двор согласился участвовать в заговоре, где их обвинят в убийстве нефилимов? – спросила Вивианна Пенхаллоу.
Все посмотрели на Джулиана.
– Потому что Когорта и Неблагой Король давно договорились о том, что именно каждый из них получит в результате этих переговоров. Сами переговоры – просто спектакль, фарс. Именно для этого Гораций собирается проецировать их – чтобы все Охотники могли за ним наблюдать. Процесс важнее результата. Если все увидят, как он получает от фэйри, что хотел, престиж Когорты и доверие к ней возрастут настолько, что другого шанса низвергнуть их у нас просто уже не будет.
Он действительно вернулся, подумала Эмма, пряча улыбку.
– Это правительство убивает своих, чтобы контролировать своих, – сказал Джейс.
Его лицо стало холодным и каменным.
– Сейчас это были мы. К счастью, мы выжили и пришли к вам, чтобы рассказать нашу историю. Инквизитор нужен для утверждения закона, а не для того, чтобы пользоваться им как алиби для убийства своих.
– А как насчет убийства тех, кто не из вашего племени? – поинтересовался какой-то нага, сидевший рядом с семейством Кео.
– Мы против и этого тоже, – ответил Джейс.
– У нас и раньше в правительстве бывали скверные люди, – сказал Джулиан. – Но сейчас все по-другому. Они сломали саму систему, которая могла бы исправить ситуацию. Они манипулировали Конклавом, манипулировали всеми нами. Они выдумывают воображаемые угрозы, чтобы контролировать нас через страх. Распустили информацию, что фэйри убили Джейса и Клэри, чтобы объявить беззаконную войну, и под прикрытием всего этого хаоса сместили Консула и заключили в тюрьму. Кто в этих условиях будет возражать против войны?
Светловолосый нефилим поднял руку.
– Оскар Линдквист, Стокгольмский Институт, – представился он. – То есть вы говорите, что мы не должны идти в Аликанте? Переговоры назначены на завтра. Если мы не прибудем сегодня вечером, нас всех объявят дезертирами. Предателями.
– Напротив, – сказал Джулиан. – Нам как раз нужно, чтобы вы отправились в Аликанте и присоединились к другим Охотникам, словно ничего экстраординарного не произошло. Не делайте ничего, что могло бы встревожить Когорту. Переговоры состоятся на Нетленных полях. Мы – Сопротивление – намерены сорвать их на глазах у всех. Мы представим доказательство, а дальше вы сможете открыто встать на нашу сторону и призвать Конклав к ответу за все, что он сделал.
– Доказательство – это мы, – сообщил Джейс, для верности указывая на себя и Клэри.
– Думаю, они и так поняли, – пробормотала Эмма, поймала одобрительный взгляд Джема в зале и тут же напряглась.
«Это было так страшно, что я никогда больше не буду этого делать. Никогда. Ни при каких обстоятельствах».
Она решительно выкинула его слова из головы. Нет, об этом думать она сейчас не могла.
– А зачем делать это именно во время переговоров? – спросила Морена Педрозо, глава Института из Рио. Рядом с ней сидела девочка, на первый взгляд ровесница Дрю, с длинными темными волосами и скучающим видом. – Почему не выступить против них как можно скорее?
– Горацию позарез нужно, чтобы все видели его триумф над Неблагими, – возразил Джулиан. – Каждый Сумеречный охотник в Идрисе будет видеть его в массовой проекции.
Послышался недоверчивый ропот.
– Это значит, что все смогут слышать и видеть не только его, но и нас. Это наш шанс. Когорта соберет аудиторию, которой мы сами собрать не смогли бы. И это хорошая возможность показать всем Охотникам, что представляет собой Когорта на самом деле.
– А если дело дойдет до битвы? Мы будем сражаться с другими Сумеречными охотниками? – спросил Оскар Линдквист. – Уверен, я не один, кто этого не хочет.
– Я надеюсь, сражения удастся избежать, – сказал Джулиан. – Но если нет, мы должны быть готовы.
– Стало быть, у тебя есть план для Охотников? – спросила Гипатия Векс. Она поглядела на Тая и Кита и подмигнула… Эмма задумалась, что бы это могло означать, но додумать мысль все равно не успела. – А как же мы? Зачем ты созвал Нижнемирских?
– Как свидетелей. Сейчас мы все вместе. Мы на одной стороне против Когорты. Мы сильнее и лучше, когда Нижнемирские и Охотники работают сообща. И мы хотим, чтобы вы знали: пусть Когорта громко кричит и брызжет ненавистью – она все равно в меньшинстве. У вас есть союзники.
Он обвел взглядом комнату.
– Некоторые из вас пойдут с нами. Королевич Кьеран. Магнус Бейн. Что же до остальных – когда Охотники пройдут через портал в Идрис, вам нужно будет вернуться домой, к своему народу. Потому что если после переговоров от нас не будет вестей, значит, мы проиграли. А если мы проиграли, значит, вы в опасности.
– Мы можем выступить против Когорты, – сказала вдруг Нене, и Марк удивленно воззрился на нее. – Их во много раз меньше, чем Нижнемирских.
– Если мы проиграем, бояться вам придется не только Когорты, – возразил Джулиан. – Когда хорошие Охотники перестанут их сдерживать, плохие начнут убивать и контролировать Нижнемирских. И тогда уже никого не останется, кто мог бы защитить вас от потока зла из других миров. Их так волнуют предрассудки, собственная воображаемая чистота и закон, что они напрочь забыли, ради чего нужны: защищать этот мир от демонов.
По всему залу зашептались, и в шепоте этом был ужас. Я видела мир, отданный на растерзание демонам, подумала Эмма. И Нижнемирским в нем места не было.
– Мы – армия, – вслух сказала она. – Сопротивление. И мы ищем справедливости. Это будет некрасиво, но лучше, увы, уже не станет. Чем дольше мы ждем, тем больше вреда они успеют причинить и тем больше придется пролить крови, чтобы их остановить.
– Гораций не хочет войны, – сказала Диана. – Он хочет славы. Как только запахнет опасностью, я уверена, он пойдет на попятный.
– Если мы армия, то как мы называемся? – поинтересовался Саймон.
Джулиан повернулся к ним спиной и отколол скатанное в рулон знамя, висевшее за ним на стене. Стяг развернулся, и весь зал ахнул.