– Заткни пасть, – процедила Эмма. – Ты вообще ничего не понимаешь. Давай убираться отсюда, – бросила она Джулиану.
Но тот все еще не сводил глаз с Аннабель.
– Ты ведь чего-то хочешь, – бесцветным голосом произнес он. – Чего?
– А, – Аннабель все еще улыбалась. – Когда я открою портал, заберите с собой Пепла. Он в опасности.
– Пепла? – не поверил своим ушам Джулиан.
– Уж кто-кто, а Пепел, по-моему, здесь отлично устроился, – Эмма, наконец, опустила «глок». – Нет, ему, возможно, уже наскучил местный ассортимент видеоигр… Себастьян ведь наверняка выкосил всех, кто их делал. А, ну да, еще у него могут кончиться батарейки. Не думаю, что то или другое подходит под определение опасности.
Лицо Аннабель потемнело.
– Он слишком хороший для этого места. Более того… когда мы с ним впервые оказались здесь, я привела его к Себастьяну. Поверила, что Себастьян о нем позаботится, потому что он его отец. Какое-то время так и было. Но ходят слухи, что на поддержание такого количества помраченных уходит огромное количество энергии, и это сказывается на Себастьяне. Его разрывает изнутри. Жизненные силы помраченных отравлены, они бесполезны… А Пепла – нет. Я боюсь, что в конечном итоге он убьет Пепла и использует его колоссальную энергию, чтобы обновить себя.
– Здесь никто не в безопасности, – пожал плечами Джулиан, на него это, кажется, не произвело особого впечатления.
– Это хороший мир для меня, – сказала Аннабель. – Я ненавижу нефилимов и достаточно могущественна, чтобы меня не трогали демоны.
– Вдобавок Себастьян позволяет тебе мучить нефилимов, – вставила Эмма.
– Вот именно. Я делаю с ними то, что однажды Совет сделал со мной, – совершенно ровный, безжизненный голос, без тени злорадства… так было только еще хуже. – Но для Пепла этот мир не годится. Мы не можем спрятаться – Себастьян найдет его где угодно. Ему будет лучше у вас.
– Тогда почему ты не отведешь его туда сама? – спросила Эмма.
– Отвела бы, кабы могла. Мне невыносимо разлучаться с ним. Я всю мою жизнь отдала заботе о нем.
Вот она, совершенная верность… Это из-за нее Аннабель такая осунувшаяся, такая больная с виду? Всегда ставить интересы Пепла над своими, ходить за ним по пятам, быть готовой в любой миг отдать за него жизнь и не знать, почему…
– Но в вашем мире охотиться будут на меня. И Пепла у меня заберут. Рядом не будет никого, кто мог бы его защитить. А так у него будете вы.
– Что-то ты больно нам доверяешь, – бросил Джулиан. – Учитывая, как мы тебя ненавидим.
– Зато вы не ненавидите его. Он ни в чем не повинен, а вы всегда защищали невиновных. Так поступают Охотники, – она улыбнулась так, словно чувствовала в глубине сердца, что наконец поймала их в западню. – Кроме того, вы отчаянно хотите домой, а отчаяние имеет цену. Так что, нефилимы, мы договорились?
Пепел поднял клочок бумаги, выпавший из кармана Джулиана Блэкторна на пол ночного клуба. Постарался, чтобы Себастьян его не увидел, конечно. Он достаточно пробыл в Туле́, чтобы понимать: не стоит привлекать к себе внимание Себастьяна. Ни при каких обстоятельствах.
О нет, Себастьян не всегда был жесток. У него бывали и приступы щедрости – когда он вдруг вспоминал, что Пепел вообще существует на свете. Он дарил ему оружие и игрушки, которые находил в домах повстанцев, следил, чтобы Пепел красиво одевался… раз уж тот был его, Себастьяна, отражением. По-настоящему добр был только Джейс – видимо, ему надо было куда-то девать разбитые, закупоренные внутри чувства, которые он до сих пор питал к Клэри Фэрчайлд… и к Александру и Изабель Лайтвуд.
И была еще Аннабель. Но про Аннабель Пепел думать не хотел.
Пепел развернул бумажку. Его словно электричеством прошило. Он поскорее отвернулся, чтобы Себастьян и Джейс ничего не успели прочесть по его лицу.
Это была она. Та странная человеческая девочка, которую он видел как-то раз в Неблагой оружейной. Темные волосы, глаза цвета неба… которое он почти не помнил. Стая ворон кружила у нее за спиной. Не фотография – рисунок, сделанный умело, с любовью и тоской, которые прямо-таки текли с бумаги. В уголке нацарапано имя: Друзилла Блэкторн.
Друзилла… Такое одинокое лицо, подумал Пепел, но решительное, как будто там, за этими летними глазами все еще живет надежда… Надежда, которую не убила даже утрата. Надежда, слишком сильная, чтобы дать место отчаянию.
У него почему-то заколотилось сердце.
Пепел поспешно сложил рисунок и сунул в карман.
Диана ждала их у Брэдбери-билдинг, небрежно прислонившись к гаражной двери и закинув на плечо дробовик. Когда мотоцикл затормозил прямо перед ней, она с видимым облегчением опустила оружие.
– Я так и знала, что вы выберетесь.
– Ага! – сказала Эмма, слезая вслед за Джулианом. – Значит, ты о нас беспокоилась!
Диана постучала стволом по двери и сказала что-то, но скрежет подъемного механизма заглушил слова.
Эмма что-то ответила и улыбнулась. Как она это делает, подумал Джулиан? Находит место для легкости, для шутки даже в пучине жесточайшего стресса. Хотя, наверное, примерно так же, как он только что стоял перед Себастьяном и глазом не моргнув выдавал себя за собственную помраченную версию – и не обращал внимания, как сильно у него трясутся руки. Такое замечаешь, только когда все уже позади.
– Простите, что я смылась, – сказала Диана, когда двери заперли, а оба байка снова оказались под брезентом. – Если бы я болтлась там, а вас бы узнали…
– Ты все равно ничего не смогла бы для нас сделать, – кивнул Джулиан. – А они убили бы тебя, едва поняв, кто мы такие на самом деле.
– Так хотя бы кто-то принес Ливви информацию от Тессы. Спокойно, мы все понимаем, – усмехнулась Эмма. – Ты ей уже рассказала?
– Нет, ждала вас, – Диана ответила кривой улыбкой. – Очень уж не хотелось сообщать, что я потеряла ее брата.
Ее брата… Это прозвучало как во сне, полуправдой, как бы Джулиан ни хотел, чтобы правда была полной…
– Так чего Себастьян от вас хотел?
Они зашагали в глубину здания. Прошлой ночью они, кажется, действительно явились очень поздно – сейчас коридоры были полны снующего туда и сюда народа. За открытой дверью буфетной виднелись штабеля консервов в стекле и жестянках. Где-то рядом была кухня: пахло томатным супом.
– Он предложил нам резиденцию в Бель-Эйре, – выдала Эмма.
– Прикольно, – Диана щелкнула языком. – В Бель-Эйре живет он сам и самые ценные помраченные. Вокруг даже ров есть.
– Это который из таких больших костей? – полюбопытствовал Джулиан.
– Он самый.
Они поднялись на этаж с офисом Ливви. Диана толкнула дверь бедром и впихнула их внутрь.
Джулиан почему-то думал, что Ливви будет ждать их одна, но просчитался. Она стояла у одного из длинных столов в компании Бэта и Майи и разглядывала карту Лос-Анджелеса. Кэмерон мерил комнату шагами.
Ливви подняла голову на звук открывающейся двери, на лице ее отразилось облегчение. Какое-то мгновение Джулиан видел перед собой малышку-Ливви на пляже, застрявшую во время прилива на скале… – то же самое отчаяние, а потом сразу счастье, когда он пришел за ней и отнес на берег на руках.
Но эта Ливви была совсем не та малышка. И даже вообще не малышка. Все эмоции она быстро спрятала.
– Рада, что вы вернулись, – отрывисто сказала она. – Что-нибудь удалось?
Джулиан просветил собравшихся по итогам встречи с Тессой – опустив пока что ту часть, где подписался убить Себастьяна; Эмма тем временем отправилась к кофемашине в углу и запаслась для них обоих горячим кофе. Кофе был горький и черный, и жалил язык.
– Выходит, я должен тебе пять тысяч баксов, – сказал Кэмерон Ливви. – Не думал, что Тесса Грей может быть жива – и уж тем более не думал, что она сумеет провести нас в Безмолвный город.
– Отличные новости, – Майя оперлась о край стола с картой: на предплечье мелькнула татуировка с лилией. – Нужно созвать стратегический совет. Назначим группы. Одна окружит вход в Безмолвный город, вторая займет снайперский периметр, третья будет охранять чародейку…
– Есть и новости похуже, – перебил ее Джулиан. – По дороге обратно с пляжа нас остановили на кордоне и отвели к Себастьяну.
– Зачем? – Ливви напряглась как перед прыжком.
– Он решил, что это помраченные мы. Эмма и Джулиан из этого мира, – объяснила Эмма.
– Он знает, что вы что-то затеваете, – сказал Джулиан. – И даже знает твое имя.
Он посмотрел на Ливви. Повисло мрачное молчание.
– А я ведь ей говорил, что нужен псевдоним. Типа Мститель в маске. Но разве она будет слушать? – Бэт с трудом улыбнулся.
– Ага. Смеемся в лицо опасности, – кивнула Эмма. – Это я понимаю.
Ливви потерла переносицу.
– Значит, времени терять нельзя. Можете немедленно связаться с Тессой?
– Теперь, когда мы знаем, где ее искать, кто угодно может взять мой байк и поехать к ней, – сказала Диана. – Без проблем.
– Придется сделать это днем. Ночью слишком много демонов, – сказала Ливви.
– Тогда у нас есть немного времени, – заметила Диана.
Кэмерон положил руку Ливви на плечо. Джулиан чувствовал себя странно: в своем мире он так ревновал к Кэмерону… к тому, как они с Эммой себя вели, когда встречались. У них было все, в чем отказано им: они держались за руки, мимоходом касались друг друга, целовались при всех. А здесь Кэмерон был бойфрендом Ливви, и Джулиан при каждом их физическом контакте чувствовал не ревность, а потребность защитить сестру. Впрочем, ему скрепя сердце пришлось признать, что из Кэмерона, несмотря на его жуткую семейку, получился вполне приличный бойфренд, – он был добрый и явно думал, что мир начинается и заканчивается Ливией Блэкторн.
Правильный бойфренд, короче.
– Давайте посмотрим на карту, – сказала Майя, и все столпились у стола. Она ткнула в карту пальцем с бронзовым кольцом. – Вот мы. Вот вход в Безмолвный город. Всего несколько кварталов, мы можем пойти пешком. Правда все равно придется замаскироваться под помраченных.