— Но что, если она может обернуться против нас? — сказала Эмма. — Наша самая большая сила превратится в нашу самую большую слабость?
— Вот почему я прошу тебя поверить, — сказал он. — Верь в нас, если ты не можешь поверить в идею этого. Завтра мы можем пойти на битву. Мы против них. Нам нужны Джейс и Алек, Клэри и Саймон — нам нужны мы сами — чтобы быть целыми и не сломленными на поле битвы. Мы должны быть в нашей самой сильной форме. Еще один день, Эмма. Мы зашли так далеко. Мы можем сделать это еще один день.
— Но мне нужен Меч Смерти, — сказала Эмма, обнимая лезвие. — Я не могу сделать это без него.
— Если мы выиграем завтра, то мы сможем получить помощь от Конклава, сказал Джулиан. — Если мы не выиграем, Гораций будет рад лишить нас рун. Ты знаешь, что он обрадуется.
— Я думала об этом, — сказала Эмма. — Но мы не можем быть уверены, не так ли?
— Возможно, возможно и нет, — сказал он. — Но если ты сделаешь это, если ты разрушишь узы, тогда я собираюсь стоять возле тебя и взять вину вместе с тобой. Ты не можешь остановить меня.
— Но дети, — прошептала она. Она не могла вынести мысль о том, что Джулиан будет отделен от них, что боль и страдания придут к Блэкторнам.
— У Хелен и Алины сейчас, — сказал Джулиан. — Я не единственный, кто может сохранить нашу семью вместе. Когда мне было хуже всего, ты была сильна, для меня. Я могу только сделать то же самое для тебя.
— Хорошо, — сказала она. — Хорошо, я подожду еще один день.
Как будто он услышал ее голос, пол закрылся у ее ног, скрывая табличку парабатаев под защищающим мрамором. Она хотела протянуть руку Джулиану, прикоснуться к его рукам, сказать, что она благодарна. Она хотела сказать больше, сказать слова, которые им было запрещено произносить, но она не сделала этого — просто молча посмотрела на него и подумала о них, задаваясь вопросом, не думал ли кто-нибудь раньше об этих словах в Безмолвном городе. Если и так, думали ли они так же: с равной надеждой и отчаянием.
Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Глава 30
Богатства, что лежат там
Эмму разбудил скребущий звук за пологом палатки. Всю ночь она спала без сновидений, проснувшись только тогда, когда Кристина поздно забралась в палатку и завернулась в одеяло. Теперь она с трудом просыпалась, чувствуя головокружение; сквозь дыру в ткани палатки она видела, что снаружи было серо, а небо отяжелело от надвигающегося дождя.
Хелен стояла возле их палатки.
— Тридцатиминутное предупреждение, — сказала она, и ее шаги затихли, когда она продолжила звонок будильника.
Кристина застонала и скатилась с одеяла. Они обе спали в одежде.
— Мое стило, — сказала она. — Мы должны, — она зевнула, — отметить друг друга. Кроме того, лучше бы там был кофе.
Эмма разделась до майки, дрожа, когда Кристина сделала то же самое. Они обменялись рунами-быстрота и уверенная поступь для Эммы, блокирующие и отклоняющие руны для Кристины, уверенный удар и дальнозоркость для обоих. Кристина не стала спрашивать, почему Эмма не получила свои руны от Джулиана. Они оба это знали.
Они застегнули и зашнуровали свое снаряжение и ботинки и выбрались из палатки, разминая затекшие мышцы. Небо было затянуто темными тучами, земля мокрая от росы. Казалось, все остальные уже проснулись и спешили по лагерю — Саймон застегивал молнию на своем снаряжении, Изабель полировала длинный меч. Магнус, мрачно одетый в темные цвета, помогал снаряженному Алеку надеть колчан со стрелами. Алина рисовала руну стойкости на затылке Хелен. Марк, на поясе которого висели кинжалы, помешивал кашу на костре.
Кристина захныкала. — Я не вижу кофе. Только каша.
— Я всегда говорила тебе, наркоман, что кофе-это зло, — сказала Эмма. — Дай мне руку — Я нарисую тебе энергетическую руну.
Кристина что-то проворчала, но протянула руку; хорошая энергетическая руна действовала почти так же, как кофеин. Эмма ласково посмотрела на Кристину, проводя стило по ее коже. У нее возникло подозрение, что она знает, где Кристина была прошлой ночью, хотя сейчас было не время спрашивать.
— Не могу поверить, что это происходит на самом деле, — сказала Кристина, когда Эмма вернула ей руку.
— Я знаю, — сказала Эмма. Она сжала руку Кристины, прежде чем убрать свое стило. — Я прикрою тебя, если что-нибудь случится. И ты это знаешь.
Кристина коснулась своего медальона, а затем щеки Эммы, ее глаза были серьезными. — Пусть Ангел благословит тебя и сохранит в целости, сестра моя.
Громкие голоса привлекли внимание Эммы прежде, чем она успела сказать что-нибудь еще. Она обернулась и увидела Джулиана, стоявшего рядом с Таем и Китом; Тай говорил громко, явно сердясь, а Кит стоял сзади, засунув руки в карманы. Подойдя ближе, она отчетливо увидела выражение лица Кита. Это потрясло ее. Он выглядел совершенно опустошенным и отчаявшимся.
— Мы хотим быть там с тобой, — говорил Тай. Марк начал все сначала, отказавшись от каши. Хелен, Алина и Киран стояли рядом, в то время как остальные вежливо не обращали на них внимания. — Мы хотим сражаться рядом с тобой.
— Тай. — На запястьях и ключицах Джулиана появились новые руны, черные и блестящие. Эмма гадала, кто же их сделал — Марк? Хелен? Но это не имело значения. Это должна была быть она. — Это не драка. Это переговоры. Мирная встреча. Я не могу взять с собой всю свою семью.
— Это не значит, что ты приглашен, а мы нет, — сказал Тай. Он был в полной боевой готовности, как и Кит. На бедре у Тая висел короткий меч. — Никто из нас не приглашен.
Эмма спрятала улыбку. Всегда было трудно спорить с Таем, когда он говорил что-то хорошее.
— Если мы все здесь появимся, начнется хаос, — сказал Джулиан. — Ты нужен мне здесь, Тай. Ты же знаешь, в чем заключается твоя работа.
Тай неохотно заговорил: — Сделай предупреждение. Оставаться в безопасности.
— Совершенно верно, — согласился Джулиан. Он взял лицо Тая в свои ладони; Тай все еще был на голову ниже его. — Будь осторожен, Тиберий.
Марк вздохнул с облегчением. Кит по-прежнему не произнес ни слова. Поверх головы Тая Джулиан кивнул Магнусу, который стоял рядом с Алеком в тени ближайшего дерева. Магнус кивнул в ответ. Интересно, подумала Эмма.
Теперь, когда спор, казалось, закончился, к ним начали подходить другие: Кристина и Киран, Диана, Изабель и Саймон, Клэри и Джейс. Джейс подошел к Киту и тронул мальчика за плечо со всей нежностью, на которую, как знала Эмма, он был способен, но которую редко проявлял. Пока Эмма смотрела, Джейс предложил Кит тонкий серебряный кинжал с изображением цапель в полете, выгравированным на рукоятке. Кит осторожно взял его, кивая головой. Эмма не слышала их разговора, но Кит, по крайней мере, выглядел немного менее несчастным.
Киран и Кристина разговаривали друг с другом тихими голосами. Теперь Киран отошел от нее, оказавшись лицом к лицу с Джулианом и остальными, кто шел в поле — Эммой и Кристиной, Алеком и Марком. Темные волосы Кирана влажно вились вокруг его лица. — Мне тоже пора идти, я думаю.
— Мне очень жаль, что ты не можешь остаться с нами на эту часть плана, — сказал Джулиан. — Ты мне очень помог, Киран. Такое ощущение, что ты принадлежишь нам.
Киран смерил Джулиана оценивающим взглядом. — Я не видел тебя достаточно ясно в прошлом, Джулиан Аттикус. У тебя действительно безжалостное сердце. Но у тебя оно также хорошее.
Джулиан выглядел слегка удивленным, а затем еще более удивленным, когда Киран подошел поцеловать Марка на прощание — затем повернулся к Кристине и поцеловал ее тоже. Оба улыбнулись ему, и все уставились на него. — Наверное, я была права, — подумала Эмма и подняла бровь на Кристину, которая покраснела.
Киеран пробормотал что-то, чего Эмма не расслышала, и растворился в лесу, исчезнув, как туман.
— Те из нас, кто покидает лагерь, должны уйти, — сказала Диана. — Переговоры скоро начнутся, и потребуется не меньше часа, чтобы дойти до поля.
Клэри разговаривала с Саймоном; она похлопала его по плечу и обеспокоенно повернулась к Изабель, которая обняла ее. Алек пошел поговорить с Джейсом. Повсюду были парабатаи, готовые расстаться, пусть даже ненадолго. Эмму охватило чувство нереальности происходящего. Она ожидала, что узы уже разорваны. Странно было стоять там, где она стояла, — еще не убегая, еще не изгнанная.
Алек сжал руку Джейса. — Береги себя.
Джейс посмотрел на него долгим взглядом и отпустил. Клэри отошла от Саймона и встала рядом с Джейсом. Они смотрели, как Магнус прошел по мокрой траве к Алеку, наклонил голову и нежно поцеловал его.
— Я бы хотел, чтобы ты пошел, — сказал Алек, и его глаза заблестели.
— Ты же знаешь условия сделки. Никакие жители Нижнего мира не пугают Горация — сказал Магнус. — Веди себя хорошо, мой мальчик-лучник. Вернись ко мне.
Он встал рядом с Джейсом и Клэри. К ним присоединились Хелен и Алина, а также Кит и Тай. Они образовали небольшую молчаливую группу, которая наблюдала, как остальные повернулись и направились в лес Броселинд.
* * *
— Ты когда-нибудь снова заговоришь со мной? — сказал Тай.
Он и Кит сидели в зеленой лощине в лесу, недалеко от лагеря. Позади них возвышался серый валун, покрытый зеленовато-коричневым мхом; Тай прислонился к нему спиной, его глаза были полузакрыты от усталости.
Кит почти не помнил, как вернулся с озера Лин прошлой ночью. Тай едва мог ходить. Большую часть пути он опирался на Кита, но и тогда Кит молчал. Даже когда начался дождь, и они вместе плескались в жалкой сырости. Не тогда, когда Таю пришлось остановиться, чтобы обсохнуть на обочине тропинки. Не тогда, когда он согнулся пополам и хватал ртом воздух, как будто Джулиан мог появиться из ниоткуда и все исправить.
Как будто эмоции Кита были заперты где-то в безвоздушном сосуде для убийства. Тай не хотел его — ни как друга, ни как кого-либо еще. Каждый вздох причинял ему боль, но он старался не думать о том, почему: кого он на самом деле винил в случившемся.