Вспышка света обожгла глаза Дрю. Когда она сморгнула его, то увидела, что Джулиана и Эммы больше нет — нет, они упали на землю; они были темными фигурами в ореоле света, становящегося все меньше и меньше, окруженные лужицей света цвета кровавого золота.
На какое-то мгновение Дрю испугалась, что они умирают. Когда ужасный свет померк, она увидела Эмму и Джулиана — снова человеческого роста — скрючившихся на земле. Они лежали, сцепив руки и закрыв глаза, как ангелы, которые упали с небес и теперь мирно спят на земле.
Глава 33
Почтение
— Проснись, Эмма. Это время, чтобы проснуться.
Нежная рука легла ей на лоб, нежный голос позвал ее из долгой темноты.
Какое-то время здесь были только тени. Тени и холод после долгого периода горения. Мир накренился на некотором расстоянии. Она видела место, слишком яркое, чтобы запомнить, и фигуры, которые сверкали, как лезвия на солнце. Она слышала голоса, зовущие ее по имени. Эмма. Эмма.
— Эмма значит Вселенная, — сказал Джулиан.
Но она не проснулась. Она снова услышала голос Джулиана, на этот раз смешанный с голосом Джема.
— Это был умный ход, — сказал Джем, — провести не одну встречу, а две. Ты знал, что любой из сумеречных охотников может быть предан Когорте, поэтому ты заставил их присутствовать только на первой встрече. Таким образом, когда они доложили Горацию о ваших планах, он был готов только к тому, что ты прервешь переговоры. Не для нападения Нижнего Мира.
— Джейс и Клэри согласились быть приманкой, — сказал Джулиан. Он казался усталым, даже во сне.
— Мы знали, что Гораций сделает все, чтобы заполучить их в свои руки. Таким образом, мы могли бы выставить их перед всеми и доказать, что Гораций не просто ошибся в том, что они мертвы — он пытался убить их.
Последовала долгая пауза. Эмма плыла в еще большей темноте, хотя теперь она могла видеть в ней очертания, очертания и тени.
— Я знал, что на собрании будут шпионы, — сказал Джулиан. — Признаюсь, они удивили меня, послав демона. Я даже не понял этого, пока не увидел Эйдолона на поле боя. Как ты думаешь, как он попал в Убежище? Просто выдавать себя за Оскара Линдквиста не стоило.
— Демоны, как известно, используют кровь Сумеречных Охотников для проникновения в Институты. Оскар Линдквист был найден мертвым вчера. Возможно, его кровь была использована.
— Но разве это даст демону силу быть неуязвимым для клинков Серафима? — Сказал Джулиан.
Последовала долгая пауза. — Я не знаю достаточно сильной магии для этого. — Голос Джема звучал встревоженно. — Безмолвные Братья захотят знать.
Эмма неохотно открыла глаза, не желая покидать мягкую темноту. — Джем? — прошептала она. В горле и во рту у нее невероятно пересохло.
— Эмма! — Ее притянули в объятия. У Джема были сильные руки. Она прижалась головой к его плечу. Это было похоже на объятия отца — воспоминание, которое она всегда хранила в глубине души, драгоценное и незапятнанное.
Она сглотнула, несмотря на сухость в горле.
— Джулиан? — прошептала она.
Джем отстранился. Она могла видеть, где находится — в маленькой комнате с двумя белыми кроватями и окном в стене, пропускающим солнечный свет. Джулиан сидел на кровати напротив нее, одетый в чистую футболку и свободные брюки, похожие на тренировочные костюмы. Кто-то одел ее точно так же; волосы у нее были спутаны, а все тело болело, как огромный синяк.
Джулиан выглядел невредимым. Их взгляды встретились, и выражение его лица смягчилось; спина стала прямой и напряженной, плечи-жесткими.
Ей захотелось подойти и обнять его. По крайней мере, держать его за руку. Она заставила себя не двигаться. Она чувствовала себя хрупкой внутри, ее сердце грохотало от любви и страха. Она не доверяла себе, чтобы контролировать свои эмоции.
— Ты в Базилии, — сказал Джем. — Я разбудил тебя, Эмма, после того, как проснулся Джулиан. Я думал, вы захотите встретиться.
Эмма огляделась. Через окно в стене она могла видеть большую комнату с белыми простынями, около половины из которых были заняты пациентами. Безмолвные Братья двигались между рядами, и воздух пах целебными травами и цветами, лекарствами безмолвного города.
В их комнате был низкий сводчатый потолок, расписанный исцеляющими рунами в золотых, красных и черных тонах. Еще больше окон выходило на здания Аликанте: дома с красными крышами, тонкие иглы башен демонов.
— С детьми все в порядке? — Сказала Эмма. — Хелен…
— Я уже спрашивал, — сказал Джулиан. Эмме было трудно отвести от него взгляд, а также больно смотреть на него — он казался каким-то другим. Измененный. Она оторвала от него взгляд и посмотрела на Джема, который встал и подошел к окну. — Все в порядке, Эмма.
— Даже Кит? Он спас мне жизнь.
— Он был совершенно истощен и болен, — сказал Джем. — Но он хорошо поправился. Он находится в Безмолвном городе. Мы потеряли хороших воинов на поле боя, но твои друзья в безопасности. Вы были без сознания три дня, поэтому пропустили похороны. Но в последнее время ты и так слишком часто бываешь на похоронах.
Эмма нахмурилась. — Но почему Кит в Безмолвном городе? А не в Базилии?
— Эмма, — сказал Джем. — Я пришел к тебе не для того, чтобы говорить о Ките. Я пришел поговорить о тебе и Джулиане. — Он откинул волосы с лица; он выглядел усталым, белая прядь в его волосах была более заметной. — Давным-давно ты спрашивала меня о проклятии парабатаев. Что происходит, когда влюбляются два парабатая? Я рассказал тебе все, что знал, но мне и в голову не приходило, что ты спрашиваешь о себе.
Эмма почувствовала, что замирает. Она посмотрела на Джулиана, и тот кивнул.
— Он знает, — сказал Джулиан ровным голосом. Эмме было интересно, что он чувствует. Она не могла прочитать его мысли, как обычно, но, скорее всего, они оба были в шоке. — Теперь все так делают.
Эмма обхватила себя руками. — Но как?
— Жаль, что я этого не знал, — сказал Джем, — хотя понимаю, почему ты мне не сказала. Я говорил с Магнусом. Я знаю все, что ты сделала, чтобы бороться с проклятием. Никто не смог бы сопротивляться сильнее. Но это не то проклятие, которое можно снять, разве что уничтожив все связи парабатаев во всем мире. — Он пристально посмотрел на Эмму, и она вдруг ощутила тяжесть того, как стар Джем и как много он знает о людях. — Или, по крайней мере, так считалось, и каждая попытка исследовать проклятие не обнаруживала никаких записей о том, что может произойти, если проклятие будет реализовано. Мы знали только симптомы: увеличение силы с помощью рун, способность делать вещи, которые не могли сделать другие нефилимы. Тот факт, что ты сломала Меч Смерти, Эмма — я уверен, что отчасти это была сила Кортаны, а отчасти сила проклятия. Но все это были вещи, о которых мы только догадывались в течение многих лет. Затем произошло сражение трехдневной давности. Что из этого ты помнишь?
— Эмма умирала у меня на руках, — сказал Джулиан. Его голос дрожал. Это было странно, хотя-обычно Эмма почувствовала бы укол в ребрах, вспышку его боли. — Там был белый свет — и мы были гигантами, смотрящими вниз. Я не чувствую того, что чувствовали мы, но я помню людей, похожих на муравьев, бегающих вокруг наших ног. И ощущение, что мы на задании, что нас направляют. Я не знаю, как это объяснить. Как будто нам говорили, что делать, и у нас не было другого выбора, кроме как сделать это.
— Как будто что-то работает через тебя, — сказал Джем. — Воля более великая, чем твоя?
Эмма прижала руки к груди. — Теперь я вспомнила… Зара ударила меня ножом — я истекала кровью — она снова вспомнила ощущение жжения, и мир закружился вокруг нее. — Мы были великанами?
— Мне нужно рассказать тебе часть истории нефилимов, — сказал Джем, хотя Эмме хотелось бы, чтобы он ближе подошел к теме гигантов: превратились ли Эмма и Джулиан в них?
— Давным-давно, в ранней истории Сумеречных охотников, были огромные демоны, которые угрожали земле. Гораздо больше, чем любой демон, который у нас есть сейчас, за исключением тех, кем иногда могут стать более великие демоны. В то время Сумеречные охотники могли стать настоящими нефилимами. Гиганты на земле. У нас есть старые гравюры и рисунки на дереве, а также записи тех, кто видел, как они сражались с демонами. Он вынул из кармана листок бумаги и прочел вслух: земля, которую мы прошли как шпионы, есть земля, пожирающая своих обитателей; и все люди, которых мы видели в ней, очень велики. Там мы увидели нефилимов; и сами себе мы казались кузнечиками, и так же мы казались им.
— Но это уже история, — сказал Джулиан. — Теперь люди не превращаются в великанов.
Земля, которая пожирает своих обитателей. Эмма не могла не думать о Туле и рассказах тамошних великанов.
— Большинство из них не пережили своих превращений, — сказал Джем. — Это была высшая жертва — вспыхнуть небесным огнем и умереть, уничтожая демонов. Но было замечено, что многие выжившие были парабатаи. Сумеречные охотники с большей вероятностью переживут трансформацию, если у них есть парабатай, который не трансформируется, привязывая их к Земле.
— Но мы оба изменились, — сказала Эмма.
— Ты понимаешь, — сказал Джем, — что в течение многих лет мы пытались понять проклятие парабатаев и то, что это может быть, но мы определенно никогда не связывали его со временем нефилимов. Конец времен нефилимов наступил, когда гигантские демоны перестали приходить на землю. Мы не знаем, почему они исчезли; они просто исчезли. Возможно, все они были убиты. Возможно, они потеряли интерес к этому миру. Возможно, они боялись нефилимов. Это было восемьсот лет назад, и многие записи были утеряны.
— Значит, когда мы превратились в великанов, — сказал Джулиан с таким видом, словно от этих слов ему стало дурно, — ты понял, что проклятие парабатаев каким-то образом связано с нефилимами?
— После битвы мы бросились искать все записи об истинных Нефилимах. При этом я обнаружил одну историю о страшном событии. Сумеречный охотник становился настоящим Нефилимом, чтобы сражаться с демоном. Его парабатай должен был остаться позади в качестве якоря, но вместо этого он тоже трансформировался, неконтролируемо. Оба обезумели. Они убили демона, а затем убили их семьи и всех тех, кто пытался остановить их, пока они не сгорели заживо от небесного огня. — Он сделал паузу. — Они были супружеской парой. В те дни не было закона, запрещающего любить своего парабатая. Через несколько месяцев это случилось снова, на этот раз с другой парой любовников.