Люди покидают меня один за другим, подумала она. Сначала Ливви, потом Джулиан и Эмма, теперь Марк. Она остановилась, чтобы взглянуть на океан: сверкающие голубые волны, катящиеся по кругу. Однажды она смотрела на этот океан, думая, что где-то через него на острове была Хелен, охраняя щиты этого мира. Она вспомнила смех сестры, ее светлые волосы и представила ее как своего рода Валькирию, которая держит копье на входе в мир, не позволяя демонам пройти мимо нее.
В эти дни она могла сказать, что каждый раз, когда Хелен смотрела на нее, ей было грустно, что Дрю не была более дружелюбной, более открытой для сестринской связи. Дрю знала, что это правда, но она не могла этого изменить. Разве Хелен не понимала, что если Дрю позволит себе полюбить свою старшую сестру, Хелен просто станет еще одним человеком, которого Дрю потеряет?
— Кто-то идет, — сказал Тавви. Он смотрел на пляж, его сине-зеленые глаза смотрели на солнце.
Дрю обернулась и посмотрела. Мальчик шел по пустому пляжу, глядя на небольшой предмет в его руке. Высокий, худощавый мальчик с отросшими черными волосами, смуглой кожей, сияющей на солнце, и обнаженными руками покрытыми рунами.
Она уронила ракушки, которые держала в руках.
— Джейми! — закричала она. — Джейми!
Он поднял глаза и, казалось, впервые увидел ее. Широкая улыбка расползлась по его лицу, и он побежал по песку, пока не достиг ее. Он схватил ее в объятия, вскрикнул и закружил.
Она все еще помнила странный сон, который ей снился до того, как Джейми покинул Лондонский институт, в котором она была где-то — это было похоже на Страну Фейри, но откуда она знала, каково быть в Стране Фейри? Она отклонила эту мысль, но слабое воспоминание вернулось теперь, когда он был здесь — вместе с другими воспоминаниями: о том, как он сидел и смотрел с ней фильмы, говорил с ней о ее семье, слушал ее.
— Приятно снова тебя видеть, друг, — сказал он, опустив ее на песок и взъерошив ее волосы. — Очень приятно.
Он выглядел уставшим, невыразимо уставшим, как будто он ни разу не ложился, с тех пор, как она в последний раз видела его. Под его глазами были темные круги. Тавви подбежал посмотреть, кто он, и Джейми спросил, есть ли у нее нож, который он ей дал, и она не могла удержаться от улыбки, своей первой настоящей улыбки со времен потери Ливви.
Он вернулся, подумала Дрю. Наконец, кто-то не ушел, а вернулся.
* * *
Они продвигались по коридорам с Нене, держась в тени. Капюшоны были накинуты на головы Эммы и Джулиана; Нене сунула волосы под шапку и, в бриджах и свободной рубашке, на первый взгляд выглядела как мальчик-паж.
— А как же Фергус? — спросила Эмма.
Нене мрачно улыбнулась.
— Фергуса подстерегла дриада, которой он больше всего восхищается. Молодой саженец.
— Ауч, — сказал Джулиан. — Занозы.
Нене проигнорировала его.
— Я давно знаю Фергуса, знаю все о его склонностях. Он довольно долгое время будет занят.
Они достигли наклонного коридора, знакомого Эмме. Она чувствовала запах ночного воздуха, выходящего из одного конца коридора, запах листьев, сока и осени. Она задавалась вопросом, был ли в стране Фэйри тот же сезон года, что и дома. Позже ей показалось, что осень уже коснулась земель фейри ранним морозом.
Коридор внезапно закончился, открывая взору поляну, полную травы и звезд. Деревья стояли вокруг в высоком кругу, стряхивая золотые и красно-коричневые листья на толпу фейри и их лошадей.
Сама Королева сидела на белой кобыле во главе процессии. Белое кружево покрывало ее лицо и плечи, а белые перчатки закрывали ее руки. Ее рыжие волосы струились по спине. Ее придворные, в золотом шелке и ярком бархате, ехали позади нее: большинство на лошадях, но некоторые на массивных кошках и узкоглазых волках размером с маленькие машины. Зеленокожая дриада, чьи волосы украшали листья, ехала в ветвях шагающего дерева.
Эмма не могла сдержать удивления, оглядываясь вокруг. Она была Сумеречным Охотником, привыкшим к магии. Тем не менее, что-то было настолько чуждым в сердце Дворов Фейри, что это все еще заставляло ее удивляться.
Нене провела их сквозь тени к месту, где ее лошадь и лошадь Фергуса ждали, уже на линии процессии, между спрайтом на крылатой поганке и двумя волшебными девочками в рыжих платьях с одинаковыми черными волосами, которые сидели одна перед другой на гнедой кобыле. Эмма подтянулась в седло серой лошади Нене.
Нене ласково погладила лошадь по шее.
— Ее зовут Седовласая. Будь добра к ней. Она знает путь до дома. Эмма кивнула, когда Джулиан сел на жеребца Фергуса.
— Как его зовут? — спросил он, когда лошадь обнюхала землю и фыркнула.
— Вдоводел — сказала Нене.
Джулиан фыркнул под капюшоном.
— Он делает вдовцов из людей, которые ездят на нем, или тех, которые ему не нравятся?
— Оба варианта, — сказала Нене. Она сунула руку в плащ и вытащила два хрустальных флакона, каждый из которых был закреплен на золотой цепочке. Она передала один Джулиану, а другой Эмме. — Наденьте его на шею, — сказала она тихим голосом. — И держите близко.
Эмма послушно надела цепь на шею. Флакон был размером с ее большой палец.
Когда флакон двигался, внутри была видна бледно-золотая мерцающая жидкость.
— Для чего они?
— Если вы будете в опасности в королевском дворе, разбейте горлышко и выпейте жидкость, — сказала Нене.
— Это яд? — в голосе Джулиана звучало любопытство, когда он пристегнул цепь к горлу. Флакон повис на его груди.
— Нет…Это сделает тебя невидимым для Неблагих фейри, по крайней мере, на время. Я не знаю, как долго длится заклятие. У меня никогда не было причин использовать его.
Гоблин с куском пергамента и массивным гусиным пером бежал вдоль процессии, отмечая имена. Он бросил быстрый взгляд на Эмму и Джулиана.
— Леди Нене, лорд Фергус, — сказал он. — Мы собираемся в путь.
— Мы? — сказал Джулиан скучающим голосом. Эмма моргнула, удивленная тем, как сильно он был похож на фейри. — Вы сопровождаете нас, гоблин? Вам понравился бы отпуск во Дворе Неблагих?
Гоблин прищурился.
— Вы в порядке, лорд Фергус? Вы звучите по-другому.
— Возможно, потому что мне не хватает гоблинской головы для украшения своей беседки, — сказал Джулиан. — Твоей, — он нацелил удар в гоблина, который зашипел от испуга и ускользнул от них, спеша вниз по линии.
— Будь осторожен с масками, которые примеряешь, дитя, — сказала Нене. — Чтобы не потерять свое истинное лицо навсегда.
— Ложь или правда, это все одно и то же, — сказал Джулиан и поднял поводья, когда процессия начала продвигаться навстречу ночи.
* * *
Прежде чем Кит успел ответить Таю, шум в библиотеке заставил их выглянуть их из-за полок.
Дрю вернулась в библиотеку и стояла у двери, застенчивая, но улыбающаяся. Красивый темноглазый мальчик, похожий на меньшую версию Диего Роцио Розалеса, обнимал Кристину. Марк и Киран оба смотрели на него с неловкими выражениями. Как только Кристина отпустила его, Хелен подошла, чтобы пожать ему руку.
— Добро пожаловать в институт Лос-Анджелеса, Джейми, — сказала она. — Спасибо большое за то, что прибыл так быстро.
— Джейми Роцио Розалес, — прошептал Кит Таю.
— Я нашла его на пляже и привела прямо сюда, — гордо сказала Дрю.
Хелен выглядела озадаченной.
— Но как ты узнала его?
Дрю обменялась взглядом с Джейми, отчасти с паникой и отстранением.
— Он оставался у меня на несколько дней, когда мы были в Лондонском институте, — сказала Дрю.
Все выглядели удивленными, хотя Кит не был точно уверен, почему. Отношения между различными семьями Сумеречных Охотников были бесконечно запутанными: некоторые, как Эмма, Джейс и Клэри, рассматривались почти как семья Блэкторнов, некоторые не так. Однако он должен был поаплодировать Дрю за то, что ей удалось скрыть кого-то в своей комнате в Лондоне. Это указывало на талант к обману. Наряду со своими навыками взлома замков, она определенно имела склонность к преступлениям, которой он восхищался.
— Ты имеешь в виду, что он был в твоей комнате? — Недоверчиво потребовал Марк. Он повернулся к Джейми, который был отделен одним из длинных столов. — Ей всего тринадцать!
Джейми выглядел недоверчивым.
— Я думал, ей должно быть не меньше шестнадцати…
Хелен вздохнула. Марк передал свою посылку Кирану, тот взял ее, выглядя озадаченным.
— Стой, где стоишь, Джейми Розалес.
— Почему? — спросил Джейми с подозрением.
Марк продвинулся вперед.
— Чтобы я смог обрушить гнев на тебя.
Как акробат, Джейми перевернулся, приземлившись прямо на стол. Он посмотрел на Марка.
— Не знаю, что вы думаете, произошло, но я ничего не сделал. Дрю мой друг, независимо от ее возраста. Это все.
Тай повернулся, чтобы прошептать Киту на ухо.
— Я не понимаю, почему Марк злится?
Кит думал об этом. Вообще-то, это была одна из самых замечательных вещей в Тае — он заставлял вас рассмотреть нити подсознательной логики, сплетенные под поверхностью обычных разговоров. Предположения и догадки, которые люди делали, даже не задумываясь о причинах определенных слов и жестов. Кит не думал, что снова примет эти вещи как должное.
— Ты знаешь, как рыцари в рассказах защищают честь дамы? — прошептал он. — Марк считает, что должен защищать честь Друзиллы.
— Стол вот-вот сломается, — сказал Тай.
Он был прав. Ножки стола, на котором стоял Джейми, опасно качались. Дрю прыгнула между Марком и Джейми, широко раскинув руки.
— Остановитесь, — сказала она яростно. — Я не сказала Джейми, сколько мне лет, потому что он был моим другом. Он слушал меня и смотрел фильмы ужасов со мной, и он вел себя так, как будто все, что я говорила, было важно, и я не хотела, чтобы он относился ко мне как к маленькому ребенку.
— Но ты всего лишь ребенок, — сказал Марк. — Он не должен относиться к тебе как ко взрослой.
— Он относился ко мне как к другу, — сказала Дрю. — Я могу быть юной, но я не лгунья.