Марк выглядел так, словно он только что услышал о существовании альтернативного солнца, которое было в девять миллионов раз горячее земного.
— Ты никогда не упоминал Обана.
— Он приводит меня в замешательство, — сказал Киран. Сверху над ними надломилась ветка, в результате чего на земле перед ними появилась лошадь размером с гоблина с одетым на нее поясом, на котором был шерстяной рукав с набегами и золотыми копытами.
— Я даже понимаю, чем именно, — сказал Марк, когда отошла лошадь, пощипывая траву. Он старательно избегал пар, обнимающихся в запутанном подлеске.
Танцоры кружили мимо Кристины в кругу, окружавшем дерево, украшенное лентами, но ни один из них не выражал наслаждения. Их лица были пустыми, глаза широко раскрыты, а руки кружили. Время от времени пьяный рыцарь фейри вытаскивал одного из танцоров из круга и бросал в длинную траву. Кристина вздрогнула.
С вершины дерева свисала клетка. Внутри клетки находилась сгорбленная фигура: белая и слизистая, подобно бледному слизню, тело которого покрывали серые пятна. Оно похоже на истинную форму демона Эйдолона, подумала Кристина. Но зачем принцу Фейри держать в клетке демона Эйдолона?
Протрубил рог. Музыка стала более злобной, почти зловещей. Кристина снова посмотрела на танцоров и вдруг поняла, что они были зачарованы. Она вспомнила последний раз, когда была на пиру, и как она была сметена музыкой. Теперь же она этого не ощущала и молча поблагодарила за это Этернидад.
Она читала о пиршествах фейри, где смертные вынуждены были танцевать до тех пор, пока не истопчут свои ступни до костей, но она даже не представляла себе, что фейри могут что-то подобное сделать друг с другом. Ноги прекрасных юношей и дам в кругу продолжали танцевать, неуклонно двигаясь в ритме, даже несмотря на то, что верхняя часть их тела резко падала.
Киран выглядел мрачным.
— Обан получает наслаждение, наблюдая за страданиями других. Там шипы его роз, яд в цветах — это дар его общества.
Кристина обеспокоенно двинулась в сторону танцоров.
— Они все умрут…?
Киран поймал ее за рукав, притягивая к себе и Марку.
— Нет, Кристина. — Его голос прозвучал искренне встревоженным за нее. — Обан оставит их в живых, как только в достаточной мере унизит их.
— Как ты можешь быть так уверен в этом? — Спросила Кристина.
— Они дворяне. Подданные двора. У Обана будут проблемы с моим отцом, если он всех их убьет.
— Киран прав, — сказал Марк, лунный свет серебрил его волосы. — Ты не можешь спасти их, Кристина. И мы не можем задерживаться здесь.
Кристина неохотно последовала за ними, по мере того, как они с усилием спешно проталкивались сквозь толпу. Воздух был наполнен сладким и резким запахом дыма, смешивающегося с туманом из встречающихся на их пути водоемов.
— Принц Киран.
К ним подошла женщина-фейри с волосами, похожими на одуванчик, который обвевает ветер. На ней было платье из белых нитей, а ее глаза были зелеными, словно стебли цветка.
— Вы явились к нам под маскировкой.
Рука Марка дернулась к его поясу с оружием, но Киран остановил его быстрым жестом.
— Могу ли я полагаться на тебя, что ты сохранишь мой секрет?
— Возможно, если вы скажете мне, зачем Неблагому Принцу потребовалось скрываться на пиру своего собственного брата, — сказала женщина с проницательными зелеными глазами.
— Я ищу друга, — сказал Киран.
Глаза женщины метнулись сначала в сторону Кристины, а затем Марка. На ее лице расплылась улыбка.
— Кажется, вы уже нашли нескольких.
— Достаточно, — сказал Марк. — Принц действует беспрепятственно.
— Вы могли бы прийти ко мне в поисках любовного зелья, — сказала женщина-фейри, игнорируя Марка. — Но кого именно из этих двух нефилимов вы любите? А кто из них любит вас?
Киран поднял руку в предупреждающем жесте.
— Довольно.
— Ах, я вижу, вижу. — Кристина задавалась вопросом, что именно она видела. — Никакое любовное зелье не может помочь в этом. — Ее глаза танцевали. — Теперь, когда вы в Стране Фейри, вы можете любить их обоих, а они могут любить вас. И у вас не возникнет никаких проблем. Но в мире Ангела…
— Я сказал — достаточно! — Вспыхнул Киран. — Что нужно сделать для того, чтобы положить конец этим дьявольским речам?
Женщина-фейри засмеялась.
— Поцелуй. С выражением раздражения Киран наклонил голову и поцеловал фейри в губы. Кристина почувствовала себя напряженной, ее желудок скрутило. Это было неприятное ощущение.
Она осознала, что Марк рядом с ней тоже напрягся, но ни один из них не двинулся с места, когда женщина-фейри отстранилась, подмигнула и потанцевала в сторону толпы.
Киран вытер губы тыльной стороной ладони.
— Говорят, что поцелуй принца приносит удачу, — сказал он. — По-видимому, даже того, который находится в немилости.
— Тебе не обязательно было делать это, Кир, — сказал Марк. — Мы могли бы избавиться от нее.
— Но не без суматохи, — сказал Киран. — И у меня есть подозрения, что Обан и его люди где-то здесь, в толпе.
Кристина посмотрела на шатер. Киран был прав: он все еще пустовал. Где находился Принц Обан? Среди сплетенных пар в траве? Они снова начали пробираться через поляну: лица разных оттенков, искривленные гримасами, вырисовывались перед ней из тумана, Кристине даже почудилось, будто она видела Мануэля, и она вспомнила, как в последний раз, когда они были в Стране Фейри, Эмма была вынуждена увидеть образ своего отца. Она вздрогнула, а когда снова присмотрелась, то поняла, что это был вовсе не Мануэль, а фейри с телом мужчины и лицом старого мудрого полосатого кота, моргающего золотистыми глазами.
— Напитки, дамы и господа? Призванные охладить вас после танца? — тихим и холодным голосом произнес полосатый фейри. Кристина уставилась на него, вспоминая. Марк купил ей напиток у этого самого фейри с кошачьим лицом, на пиру, на котором она была с ним. Он держал все тот же золотой поднос с чашками на нем. Даже его изодранный эдвардианский костюм совсем не изменился.
— Никаких напитков, Том Тилдрум, Кошачий Король, — сказал Киран. Его голос был резким, но он совершенно точно узнал кошачьего фейри. — Нам нужно отыскать процессию Благих. Мы могли бы дать тебе несколько монет, если ты проведешь нас к дороге.
Том издал тихое шипение.
— Вы опоздали. Процессия Королевы прошла здесь час назад.
Марк выругался и скинул капюшон. Кристина даже не успела поразиться, что обычно такой вежливый Марк ругался, у нее возникло чувство, будто у нее в груди образовалась огромная дыра. Эмма. Эмма и Джулс. Они разминулись с ними. Киран также выглядел встревоженным.
— Тогда дай мне напиток, Том, — сказал Марк и взял из подноса стакан с жидкостью рубинового цвета.
Киран протянул руку.
— Марк! Ты ведь знаешь, как никто другой!
— Это всего лишь фруктовый сок, — сказал Марк, глядя на Кристину. Она покраснела и отвернулась, в то время, как он осушил стакан. Мгновение спустя он осел на землю, его глаза закатились.
— Марк! — выдохнула Кристина, бросаясь на землю рядом с ним. Он явно был без сознания, но он все еще дышал. На самом деле он даже немного похрапывал. — Но это был не просто фруктовый сок! — запротестовала она.
— Я предпочитаю подавать разнообразные напитки, — сказал Том. Киран опустился на колени рядом с Кристиной. Его капюшон частично откинулся, и Кристина заметила беспокойство на его лице, когда он слегка коснулся груди Марка. Пятна грязи на его щеках заставили его глаза резко выделятся на их фоне.
— Том Тилдрум, — сказал он тихим голосом. — Здесь небезопасно.
— Не для вас, поскольку сыновья Неблагого Короля готовы разодрать друг другу горло, словно кошки, — сказал Том Тилдрум блеснув резцами.
— Тогда ты понимаешь, почему ты должен вывести нас к дороге, — сказал Киран.
— А если я не сделаю этого?
Киран поднялся на ноги, сумев продемонстрировать всю свою царственную грозность, несмотря на свое грязное лицо.
— Тогда я буду дергать тебя за хвост, покуда ты не взвоешь.
Том Тилдрум зашипел, в то время, как Киран и Кристина наклонились, чтобы поднять Марка, приготовившись нести его вдвоем.
— Тогда следуйте за мной, и вам следует поспешить, пока принц Обан не увидел. Он не хотел бы, чтобы я помогал вам, Принц Киран. Ему бы это совсем не понравилось.
* * *
Кит лежал на крыше Института, заложив руки за голову. С пустыни дул теплый и мягкий воздух, подобно одеялу, щекочущий его кожу. Если он повернет голову сторону, то сможет увидеть Малибу: цепочку сверкающих огней, которая протянулась вдоль изгиба побережья.
Он подумал, что именно таковым люди и изображали Лос-Анджелес в поп-песнях и кино: море, песок и дорогие дома, прекрасная погода и дуновение воздуха, подобного мягкой пудре. Он никогда не замечал этого прежде, живя со своим отцом в тени смога и небоскребов в центре города.
Если же он повернет голову в другую сторону, то сможет увидеть Тая, его черно-белую фигуру, сидящую рядом с ним на краю крыши. Рукава толстовки Тая были опущены, и он нервно теребил их края пальцами. Его черные ресницы были такими длинными, что Кит мог видеть, как ветерок двигает их, словно колышет траву.
Ощущение того, как его собственное сердце переворачивается в груди стало для него теперь настолько знакомым, что Кит уже даже не задавался вопросом, что бы это могло значить.
— Я не могу поверить, что Гипатия согласилась с нашим планом, — сказал Кит. — Как ты думаешь, она и в самом деле так считает?
— Она должна так считать, — сказал Тай, глядя на океан. Луна пряталась за облаками, и океан, казалось, поглощал весь свет, всасывая его в свою черную бездну. Вдоль границы, где море встречалось с берегом, белая пена набегала, подобно стеганой ленте. — Она не послала бы нам деньги, если бы считала иначе. Особенно заколдованные деньги.
Кит зевнул.
— Верно. Когда колдун посылает тебе деньги, ты понимаешь, что это серьезно. Я гарантирую тебе, что если мы не сделаем все так, как мы обещали, то она придет за нами… по крайней мере, ради денег уж точно.