— Что нам понадобится на Рынке? — спросил Тай. Не было похоже на то, чтобы он паниковал, и эта мысль позволила Киту снова ровно дышать.
Шейд вздохнул и потянулся через стол за листом бумаги. Должно быть, он уже начал писать на нем некоторое время назад. Он начал читать список вслух:
«Благовония из жерла вулкана.
Толченый порошок из костей жертвы убийства.
Кровь, волосы и кости человека, которого нужно привести.
Мирра, выращенная феями, собрана в полночь серебряным серпом.
Объект из другого мира.»
— Человек, которого нужно привести? — спросил Тай. — Это Ливви, верно?
— Конечно, — сказал Шейд.
— Как мы сможем получить ее кровь, волосы и кости без ее тела? — спросил Кит. Его разум мчался вслед за вопросом: может быть, все это было невозможно, может быть, они не смогут раздобыть все необходимые ингредиенты, и так никогда и не представится шанс использовать заклинание, которое повлечет за собой катастрофу.
— Сможем, — тихо сказал Тай. Он коснулся медальона на своей шее. — Благовония и мирра… их мы сможем достать на Теневом Рынке.
— А как насчет объекта из другого мира? — спросил Кит.
— Несколько из них существует в этом измерении, — сказал Шейд. — Большинство из них находится в Спиральном Лабиринте. — Он поднял руку. — Но, опережая ваши вопросы, нет, я не стану помогать вам достать один из них. Моя помощь заканчивается на консультировании вас.
Тай нахмурился.
— Но нам нужно, чтобы ты помог нам с заклинанием, — сказал он. — Мы сумеречные охотники… мы не можем творить магию.
Кит знал, что имеет в виду Тай. Колдуны были одними из немногих в этом мире, кто мог творить магию. А «колдуны», подобные его отцу, должны были найти источник энергии, благодаря которому они смогли бы подключиться к лей-линиям, а источники энергии — особенно чистые, такие как тот, который обещал им Шейд, — было нелегко найти. Даже если бы можно было найти кого-то, кто мог бы продать подобный катализатор, сумеречным охотникам запрещалось Законом покупать подобные вещи, и даже если Таю было плевать на Закон, ему потребовались бы годы, чтобы научиться творить магию способом Джонни Рука. –
Я сказал, что раздобуду катализатор, который вы смогли бы использовать, — сказал Шейд. — Все остальное вы должны сделать сами. Я не стану касаться некромантии.
Черч мяукнул.
Тай взял список ингредиентов. Его глаза в свете пещеры выглядели глубокими и темными, скорее черными, нежели серыми.
— Хорошо, — сказал он. — Этого достаточно.
Он вытащил свой ведьмин огонь и жестом дал Киту знак следовать за ним. Шейд поднялся на ноги и сказал что-то о том, что проводит их. Кит поспешил за Таем, который, казалось, хотел уйти отсюда также сильно, как и до этого прийти сюда. Они уже достигли конца туннеля, где камень осветил песок и океан, когда Шейд положил руку на плечо Киту.
— Кристофер, — сказал он. — Погоди одну минуту.
Тай уже вышел на пляж. Он наклонился, и Кит понял, что тот гладит Черча. Кот беззвучно следовал за ними и сейчас крутился вокруг ног Тая, прижимая голову к икрам мальчика.
— Присмотри за Тиберием, — сказал Шейд. В его голосе присутствовала некая интонация, которая звучала так, словно он уже давным-давно выучил английский. — Существует много способов подвергнуться опасности из-за магии.
Кит удивленно посмотрел на него.
— Что ты имеешь в виду? Нам не нужно никого убивать или создавать какую-то смертную магическую энергию. Разве не это делает некромантию неправильной?
Шейд вздохнул.
— Магия подобна термодинамике, — сказал он. — Вы всегда берете что-то откуда-то. У каждого действия есть последствия, и у всего этого могут быть такие последствия, которых вы не ожидаете и от которых не сможете защититься. Я вижу, что ты считаешь себя защитником Тая. — Его голос смягчился. — Иногда вам приходится защищать людей от того, чего они хотят, а также от того, чего они боятся.
Сердце Кита сжалось.
Тай выпрямился и подошел ближе к воде. Ветер путал его волосы, и он медленно, но решительно поднял руки, будто бы хотел коснуться ветра и ночного воздуха. Его лицо сияло, подобно звезде. Во всем мире Кит никогда не встречал ни одного человека, которого считал бы настолько неспособным творить зло.
— Я бы никогда и ничему не позволил причинить вред Таю, — сказал он. — Видишь ли, я…
Он повернулся, чтобы объяснить Шейду, как это было и как это всегда будет. Но колдун уже исчез.
* * *
Кожа Марка немного горела в том месте, где наручники из чистого железа касались его запястий.
Обан и его стража ехали впереди на своих лошадях. Мануэль был среди них, словно для сумеречного охотника было вполне естественно разъезжать вместе с Неблагим войском. Он время от времени поворачивался для того, чтобы ухмыльнуться Марку и Кирану, которые шли позади группы. Наручники были надеты на оба запястья и соединялись между собой толстой железной цепью, прикрепленной к седлу Обана.
Это было наказание, которое Марку уже приходилось видеть раньше. Он с тревогой следил за Кираном, боясь, что тот споткнется. Упавший заключенный будет тащиться за Неблагими лошадьми под громкий смех стражников.
Киран уже побледнел от боли. Холодное железо влияло на него гораздо сильнее, чем на Марка — его запястья кровоточили и раздражались там, где их касалось железо.
— Они говорили о заложниках, — сказал Киран наконец, когда они достигли вершины низкого холма. — На чью смерть нас собираются обменять?
— Скоро узнаем, — ответил Марк.
— Мне страшно, — сказал Киран с откровенной честностью в голосе. — Мануэль Вильялобос был в Некроситете, когда я там прятался. Он ужасный человек. Нет ничего, что он не смог бы сделать. Большую часть Когорты я нахожу последователями, а не лидерами, даже Зару. Она поступает так, как велит ей отец, как ее учили, пускай их и учат ненависти и жестокости. Но Мануэль другой. Он поступает так, потому что действительно хочет причинять людям боль.
— Да, — сказал Марк. — Это то, что делает его опасным. Он не истинный верующий. Марк оглянулся вокруг, они проходили рядом с пораженным участком. Он уже начал привыкать к их виду — ландшафту уничтоженной пепельной травы и мертвых деревьев, словно землю облили кислотой. — Мы должны довериться Кристине, — сказал он почти шепотом. — Сейчас, я уверен, она ищет для нас помощь.
— Ты заметил нечто странное? — спросил Киран. — Обан не стал нас спрашивать о ней, куда бы она могла исчезнуть или кого отправиться искать. — Возможно, он думает, что мы не знаем.
Киран фыркнул.
— Нет. Мануэль не сказал ему, что Кристина вообще была там, поверь мне. Он предпочел, чтобы Обан не беспокоился из-за того, что он позволил сумеречному охотнику сбежать.
— Что вообще Мануэль делает в компании Обана? Без обид, но Обан не кажется самым сообразительным среди твоих братьев и сестер.
Глаза Кирана сузились.
— Он пьяница и болван.
— Довольно-таки амбициозный болван.
Киран неохотно усмехнулся.
— Сдается мне, что Мануэль поддержал амбиции Обана. Правда в том, что Когорта не может повлиять на моего отца, но, возможно, они надеются повлиять на то, кто станет следующим Неблагим Королем. Вероятно, слабый и легко поддающийся влиянию. Обан идеально подошел бы им для этой роли.
Они поднялись на еще один холм. Марк увидел башню, устремленную к облакам, подобно черному шипу, пронизывающему голубое небо. Он пролетал над Небесной Башней с Дикой Охотой, но никогда не был внутри нее. И никогда не хотел этого.
— С чего вдруг Мануэль решил, что скоро появится новый Неблагой Король? Твой отец был королем так долго, что никто даже не может вспомнить, как выглядел король Брэм.
Киран посмотрел на башню. Спереди донесся новый взрыв хохота Обана и остальных.
— Возможно, это потому, что люди злятся на моего отца. Я слышал нечто подобное от Адаона. Шепот недовольства. Из-за того, что Король обрушил этот упадок на нашу землю. То, что его одержимость сумеречными охотниками оставила его людей разделенными и обнищавшими. Он лишился доверия старших Неблагих фейри с того самого момента, как исчез Первый Наследник. Они чувствуют, что Король не очень-то и старался отыскать ее.
Марк был поражен.
— Первым наследником была девушка? Я думал, что Король убил всех своих дочерей.
Киран ничего не ответил. Марк вспомнил их последнюю встречу с Королем в Стране Фейри, когда Марк пришел вместе с Эммой, Джулианом и Кристиной, чтобы спасти Кирана. Теперь же все было иначе. Он внезапно мысленно вернулся к той поляне, где, проснувшись, увидел Кристину и Киран в объятиях друг друга, как раз перед тем, как пришли стражники.
— Зачем ты поцеловал Кристину? — Тихо спросил Марк. — Если ты сделал это, чтобы расстроить меня или заставить ревновать, то это было ужасно в первую очередь по отношению к ней.
Киран с удивлением повернулся к нему.
— Это не должно было тебя ни расстроить, ни заставить ревновать, Марк.
— Ты ей нравишься, — сказал Марк. Он признался себе, что понял это уже достаточно давно, но никогда прежде не произносил этого вслух.
Киран покраснел.
— Это весьма странно. Я этого не заслуживаю.
— Я не уверен, что заслуживаю ее любви, — сказал Марк. — Возможно, она не одаривает свое сердце той заботой, которой должна. — Он взглянул на свои кровоточащие запястья. — Не делай ей больно.
— Я не смогу, — сказал Киран. — И я не стал бы. Мне жаль, Марк, если я заставил тебя ревновать. Я не хотел этого.
— Все в порядке, — сказал Марк с некоторым недоумением, словно он был удивлен правдой. — Я не ревновал. — Ни одного из вас. Как такое вообще возможно?
Тень башни падала на них, затемняя землю, на которой они стояли. Внезапно воздух показался гораздо прохладней. Перед ними возвышалась массивная колючая изгородь, окружавшая башню, подобно стене из шипов, с которых свисали белые кости, провисевшие там сотни лет. Прошло много времени с тех пор, как воин бросил вызов стене. И Марк не мог вспомнить, чтобы когда-либо слышал о том, как кто-то сделал это и остался в живых.