— Ты в разведке? — спросила Эмма.
— Да, это мой предлог, чтобы не передвигаться с вами, людьми, — сказал Рафаэль.
Это странно, подумала Эмма, Магнусу и Алеку этот парень нравился достаточно, чтобы назвать своего ребенка в его честь.
— Но я так ждала возможности сыграть в «Я шпион», — сказала она.
— Ты проиграла бы, — сказал Рафаэль. — Вампиры выдающиеся игроки в «Я шпион».
Как только он зашагал прочь, он остановился, чтобы поговорить с кем-то. Ливви. Она похлопала его по плечу, и, к удивлению Эммы, он не посмотрел — он кивнул, почти дружеским кивком, и пошел, чтобы присоединиться к своей группе вампиров разведчиков. Они вышли за дверь, когда Ливви подошла к столу Эммы и Джулиана.
— Все готовы, — сказала она. Она выглядела так же, когда они впервые увидели ее в Туле. Несгибаемая и готовая к чему угодно. Ее волосы были стянуты в тугой хвост; она наклонилась, чтобы поцеловать Кэмерона в щеку, и похлопала Джулиана по плечу. — Джулс, ты и Эмма идете со мной. Сегодня туман.
— Туман это не так уж и плохо, — сказала Эмма.
Ливви вздохнула.
— Увидишь.
* * *
И Эмма увидела. Туман в Туле был похож на все остальное в Туле: на нечто внушающее ужас.
Они покинули Брэдбери небольшой группой: Эмма, Джулиан, Ливви, Кэмерон, Бэт, Майя, Дивия, Райан и несколько других повстанцев, которых Эмма не знала по имени.
И туман ударил по ним, как стеной: плотные столбы тумана, поднимающиеся из земли и дрейфующие в воздухе, превращали все в нескольких футах впереди в расплывшееся пятно. Пахло горелым, как дым от сильного огня.
— Это будет жечь ваши глаза и ваше горло тоже, но не причинит вам вреда, — сказала Ливви, как только они разделились на более мелкие группы, рассеявшиеся поперек Бродвея. — Отстой для снайперов, тем не менее. Никакой видимости.
Она шла с Эммой и Джулианом по водосточному желобу около тротуара. Они следовали за Ливви, так как она, казалось, знала, куда идет. Туман почти полностью рассеял тусклый свет умирающего солнца; Ливви достала фонарик и направила луч в туман впереди.
— По крайней мере, не будет каких-либо машин, — сказала Ливви. — Иногда Омраченные пытаются задавить тебя, если думают, что ты не связан их клятвой. Но никто не ездит в тумане.
— Бывает ли когда-нибудь здесь дождь? — спросила Эмма.
— Поверь мне, — сказала Ливви — ты не захочешь быть здесь, когда идет дождь.
Ее тон также подсказывал, что Эмме не следует больше расспрашивать, и что дождь, вероятно, идет из ножей или бешеных лягушек.
Белый туман, казалось, запеленал звук, также как зрение. Они шли пешком дальше, приглушёнными шагами, следуя за лучем фонарика Ливви. Джулиан казался погруженным в свои мысли; Ливви взглянула на него, а затем на Эмму.
— У меня есть кое-что, что я хочу, чтобы ты взяла, — сказала она таким низким голосом, что Эмме пришлось наклониться, чтобы услышать. — Это письмо, которое я написала для Tая.
Она сунула конверт в руку Эммы; Эмма сунула его в свой внутренний карман, посмотрев на нацарапанное имя на конверте. Тиберий.
— Хорошо, — Эмма смотрела прямо перед собой. — Но если ты не собираешься вернуться с нами через Портал, ты должна сказать Джулиану.
— Портал не стопроцентный вариант, не так ли? — Мягко сказала Ливви.
— Мы собираемся вернуться, — сказала Эмма. — Так или иначе.
Ливви склонила голову, признавая решимость Эммы.
— Я еще не решила.
— Смотрите, — сказал Джулиан. Казалось, он выглядит четче, приближаясь к ним, больше не размытый туманом. — Мы на месте.
Ангельский Рейс виднелся над ними, его габариты рассекали туман. Сама железная дорога была огорожена давным-давно, когда люди заботились о таких вещах, как безопасность, но ограждение было затоптано, и на асфальте валялись разбросанные звенья цепи. Две деревянные вагонетки валялись на полпути вверх по склону, опрокинутые с рельс, будто сломанные игрушки. Над входом в железную дорогу возвышалась витиеватая оранжево-черная арка со словами «АНГЕЛЬСКИЙ РЕЙС»
Перед одной из колонн, держащих арку, стояла Тесса. Сегодня она не была замаскирована как Джем. Она также не была одета как Сумеречный Охотник или Безмолвный Брат. На ней было простое черное платье, прямые волосы распущены. Она выглядела на возраст Клэри.
— Вы здесь, — сказала она.
Ливви остановилась на месте; она подняла руку, что служило сигналом Джулиану и Эмме тоже остановиться. Она выключила фонарик, когда из тумана появилось несколько десятков фигур. Эмма напряглась, затем расслабилась, узнав их — Диана. Бэт. Кэмерон. Рафаэль. Майя. И еще десятки повстанцев, одетых в черное и зеленое.
Они молча встали в два ряда. Военное построение. Никто из них не двигался.
Тесса изумленно посмотрела на Ливаи.
— Все эти люди — твои?
— Да, — сказала Ливви. Она чувствовала относительно Тессы смесь недоверия и надежды. — Это мои люди.
Тесса улыбнулась, внезапной и прекрасной улыбкой.
— Ты хорошо справилась, Ливия Блэкторн. Ты чтишь свою фамилию.
Ливви, казалось, опешила.
— Мою фамилию?
— Блэкторны живут долгое время, — сказала Тесса, — и долгое время они живут с честью. Я вижу много чести здесь.
Она взглянула в сторону мятежников, а затем повернулась, казалось, не заботясь о продемонстрированных силах за ее спиной, и подняла руки перед собой. Мятежники вздохнули, когда пальцы Тессы вспыхнули желтым огнем. Дверь — две двери — развертывались под ее руками, заполняя арку. Каждая из них была массивной плитой из камня. На обеих были грубо вырезаны фразы на латыни.
Nescisquid serus vesper vehat.
— Кто знает, что принесет ночь? — перевел Джулиан, и дрожь пробежала по позвоночнику Эммы.
Тесса коснулась дверей пальцами с желтым пламенем, и сквозь окутывающий туман прорезался громкий скрежет. Двери задрожали и начали раздвигаться, пыль осыпалась от лет неиспользования. Гулкий, нарастающий крик отдавался эхом из темноты, когда двери полностью открылись.
Глубокая темнота была всем, что было видно за входом: Эмма не могла видеть лестницу, которая, как она знала, вела в Город Молчания. Она могла видеть только мрак.
Эмма и Джулиан вышли вперед, Эмма всмотрелась в темноту входа в Город Молчания, когда Тесса осела на землю.
Они рванули в ее сторону. Она облокотилась на столб, ее лицо было белым, как туман.
— Я в порядке, в порядке, — сказала она, хотя теперь уголки ее рта и глаз покраснели, как будто маленькие кровеносные сосуды там разрывались от напряжения. — Мы должны спешить. Неразумно оставлять Город Молчания открытым…
Она попыталась встать на ноги, и снова осела тяжело дыша.
Ливви передала свой фонарик Эмме и опустилась на колени рядом Тессой.
— Кэмерон! Диана! Идите с Эммой и Джулсом в Город Костей. Майя, мне нужен медик.
Началась суета. Когда Кэмерон и Диана присоединились к ним, Эмма пыталась доказать, что именно она должна остаться с Тессой, но Ливви была непреклонна.
— Вы были на церемонии парабатаев, — сказала она. — Вы знаете Город Молчания. Нет причин, по которым его архитектура здесь должна быть иной.
— Спешите, — снова сказала Тесса, когда Майя наклонилась рядом с ней с аптечкой. — Орудия находятся в Звездной палате. — Она закашлялась. — Идите!
Эмма включила фонарик Ливви и бросилась ко входу в Город, Джулиан рядом с ней, Кэмерон и Диана сзади. Шум улицы исчез почти сразу, заглушаемый туманом и тяжелыми каменными стенами. Город молчания был тише, чем когда-либо, — подумала она. Луч фонарика отразился от стен, освещая колотый камень и, по мере того как они пробирались глубже под землю, отполированную белую и желтую кость.
Ливви была права. Архитектура Города Молчания была здесь такая же. Джулиан шел рядом с Эммой, напоминая ей о том, когда они в последний раз вместе были в этом месте, на их церемонии парабатаев. Тогда Город пах стариной, как кости, пыль и камень, но это было живое и обитаемое место. Теперь же запах спертого воздуха, забвения и смерти.
Это был не ее Город Костей, конечно. Но с детства ее учили, что все Города были одним Городом; там были разные входы, но только одна крепость. Когда они проходили через арочные комнаты мавзолеев, Эмма не могла не думать: никогда не будет больше добавлено воинов к этой армии; никогда не будет больше пепла, чтобы строить Город Костей.
Они нырнули через туннель, который выходил в квадратный павильон. Пики из резной кости занимали каждый угол. Мраморные квадраты, похожие на шахматную доску, бронзовые и красные, составляли пол; в центре была мозаика, которая дала комнате название, метафорическое изображение серебряных звезд.
Черный базальтовый стол тянулся вдоль одной стены. На нем лежали два предмета: кубок и меч. Кубок был золотым, с рубиновым шипованным ободом; меч был тяжелым темно-серебряным с рукоятью в форме крыльев ангела.
Эмма знала оба предмета. Каждый Сумеречный охотник знал, из тысяч картин и гобеленов и иллюстраций в учебниках истории. Со странным удивлением она заметила, что ни Кубок, ни Меч не покрылись пылью.
Кэмерон резко вдохнул.
— Я никогда не думал, что я на самом деле увижу их снова. Не после войны.
— Дай мне фонарик, — сказала Диана, протягивая руку к Эмме. — Продолжайте, вдвоем.
Эмма передала фонарь, и она и Джулиан подошли к столу. Джулиан поднял Кубок и сунул его через ремешок портупеи на его груди, а затем застегнул куртку поверх. Эмме потребовалось чуть больше времени, чтобы взять себя в руки и поднять меч. В последний раз она видела его в руке Аннабель, когда Аннабель сразила Роберта Лайтвуда и вонзила осколки меча в грудь Ливви.
Но это был другой меч: не окровавленный, не разбитый. Она взяла ручку и поменяла его с длинным мечом на спине; Меч Смерти был тяжелым грузом для ее позвоночника, и она вспомнила, что сказала Королева: что некогда нефилимы были гигантами на земле, имея силу тысячи человек.
— Нам лучше идти, — сказала Диана. — Как сказал колдунья, лучше не оставлять это место открытым слишком долго.