Итак, они стояли перед станцией дилижансов, вдали виднелась столица Риады, и нужно было решать, как действовать дальше. Самым очевидным ходом было зайти на станцию и расспросить местных служащих.
Каждая станция в сети, основанной по приказу первого президента Риадской республики Френсиса О’Бэнниона, располагала конюшней, сараем для дилижансов и двухэтажным зданием, где снизу была конторка служащего в комнате с учетными документами, а за ней – зал, где приезжие могли подождать дилижанс, закусить и выпить чаю. На втором этаже находились комнаты для персонала.
Скотт галантно пропустил мисс Уикхем вперед, но сам проследовал мимо конторки, за которой сидел служащий, в зал. Агенты и Элио пошли за детективом. Когда он остановился около прилавка, который протирал тряпкой впечатляющих размеров мужчина в фартуке, Романте дернул Скотта за рукав и прошипел:
– Почему вы не показали портрет Финнела служащему? Он наверняка его узнает!
– Потому что здесь у меня есть полицейский значок, но нет полномочий. Я не могу вести допрос в чужом полицейском округе без разрешения местного шефа полиции.
– Но всего один вопрос…
– А если я спрошу у конторщика о приезжем, который оплатил место в дилижансе, то это выходит официальный запрос сведений. Вы даже не представляете, какую склоку, сопоставимую с феодальной войной, это породит.
Тем временем мужчина за прилавком перестал тереть его тряпкой и хриплым басом спросил:
– Мисс желает чаю и пирожного?
Тон, которым был задан вопрос, был одновременно спокойным и угрожающим. Диего выдвинулся вперед, но Диана безмятежно сказала:
– Ах, конечно! Дорога была так утомительна, что я бы не отказалась от чашечки чаю с сахаром и самой свежей булочки.
Мужчина за прилавком несколько расслабился. По крайней мере, он перестал сверлить новоприбывших таким взглядом, словно подрабатывал на станции вышибалой, причем с куда большим удовольствием. Едва он выдал девушке заказ, как Скотт небрежно оперся локтем о стойку и положил на нее портрет Финнела.
– Скажите-ка, уважаемый, пока наша спутница подкрепляет силы – не видели ли вы этого достойного джентльмена?
– А вам-то что? – настороженно спросил мужчина.
– Ну, допустим, это наш любимый дядюшка, который в приступе свободолюбия сбежал из дома, где за ним присматривали санитары из-за некоторых особенностей его душевного здоровья. Мы очень обеспокоены и…
– Нет.
– Совсем нет?
– А вы кто такой, чтобы спрашивать?
– Заинтересованное лицо.
Мужчина за стойкой фыркнул:
– Лицо! Ну, может, если бы я увидел лица парочки фрэнки, то вспомнил бы и это!
Элио нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Он был уверен, что в таких беседах кратчайший путь к истине обеспечивает револьвер, а не болтовня.
– Ах, фрэнки, – задумчиво повторил Скотт и достал бумажник. – Конечно, у меня есть друзья, но моя должность и закон о взятках… А впрочем, – встрепенулся он, – мистер Уикхем!
– Да, – отозвался Диего.
– Я обязан вам жизнью, – проникновенно изрек детектив, – и потому намерен в присутствии не менее чем трех свидетелей сделать вам официальный подарок. – Он вытащил из бумажника такую стопку купюр, что у мужчины за стойкой глаза полезли на лоб. – Прошу! Примените их правильно!
Уикхем взял деньги, положил на стойку и принялся считать. Лица президентов Френсисов О’Бэннионов так и замелькали перед взором продавца булочек. Он облизнул губы.
– Ну так что, – спросил Диего, сложив купюры аккуратной пачкой, – вам заплатить за завтрак с чаевыми или нет?
Деньги, которые так щедро выделил детектив Скотт, быстро распределились между продавцом и конторщиком, который, старательно не глядя на полицейского, передал Диего листочек с копией записи из учетной книги. Затем агенты, детектив и джилах дождались дилижанса, следующего тем же маршрутом, что и оплаченный Финнелом, и уже к восьми часам вечера стояли на станции дилижансов в оживленном районе Бресвейн.
Прямо перед ними тянулась широкая улица, полная магазинов, кафе, ресторанов и отелей, за ней лежал сквер с лавочками и фонтанчиками, а за ним был спуск к вокзалу. Неподалеку располагалась небольшая площадь, забитая кэбами. Отсюда беглец мог умчаться куда угодно – не говоря уже о том, что Бресвейн была крупнейшим портом в заливе, и из ее гавани корабли уходили во все части света.
Элио, глядя на это все, приуныл. Ему все больше казалось, что он опозорится еще сильнее и снова приползет к начальству, жалобно скуля и прося о помощи. О, будь у него хоть волосок Финнела! Но увы. Полагаться приходилось только на пробирку с кровью его сестры.
– Что мы теперь будем делать? – спросил Уикхем.
– Я ненадолго вас оставлю, чтобы посетить банк и разжиться деньгами, – сказал Скотт. – Затем снимем номер в ближайшем отеле, и мисс Уикхем попробует еще раз.
– У вашего отца есть банк? – заинтересовался Элио.
Детектив улыбнулся:
– Нет, что вы. В Риаде нет частных банков.
– Как это?! – потрясенно вскричал джилах.
– Вот так. Наш президент счел, что банкиры слишком безжалостно угнетают народ, поэтому все банки Риады – государственные. Впрочем, они делают ровно все то же самое, что и частные, а у моего отца есть счета в каждом крупном банке. Мне понадобится не более получаса.
Спустя еще полчаса они сидели в номере отеля, оплаченном детективом. Диего расстелил на столе карту севера Риады, купленную в ближайшем магазине. Диана снова достала пробирку, капнула из нее на продолговатый кристалл горного хрусталя и принялась покачивать им над картой, бормоча заклинание, чтобы усилить действие амулета. Он работал совсем не так хорошо, как если бы у них была кровь Финнела – но все же спустя несколько минут хрусталь сместился к району на востоке от станции дилижансов и коснулся карты. Сердце Элио замерло: неужто им повезло, и Финнел все еще здесь?!
Но уже через пару секунд кристалл пополз по карте в сторону банка, повисел там еще немного, а затем, спотыкаясь, перебрался к порту, поерзал по нему и наконец лег на той точке, откуда, видимо, отплыл Финнел.
– Проклятие! – прошипела мисс Уикхем. – Ну давай же! Работай!
– Может, он все еще на корабле? – предположил Диего.
– Маловероятно, – покачал головой Скотт. – Если он двинулся в путь сразу, как только узнал, что мы установили его причастность, то его корабль уже давно успел бы отплыть. И я бы на месте этого типа отправился куда-нибудь в сторону Южного Полюса.
Элио протянул руку над картой и прошептал заклятие, которое нашел в одной из старых джилахских книг. Оно было по сути таким же, как и то, которым воспользовалась Диана, и юноша ни на что особо не надеялся, но вдруг кристалл зашевелился, скользнул по проливу, разделяющему Риаду и Дейр, и замер на большом порте на южной оконечности Дейра.
– Харрингдон? – удивленно сказал Диего. – Какого черта он потащился туда?
Они склонились над картой. Крупный имперский город-порт лежал практически напротив Бресвейн. Но зачем преследуемому чернокнижнику ехать туда, если перед ним открыт путь куда угодно и как можно дальше от Риады?
– Вы можете переправить нас туда этим своим способом? – спросил Скотт.
Мисс Уикхем сосредоточенно нахмурилась и, обдумав вопрос со всех сторон, сказала:
– Я могла бы, но это очень рискованно.
– Почему? Слишком далеко?
– Нет, расстояния не имеют значения. Дело в том, что перемещаться в совершенно незнакомое место всегда очень опасно. Я же не знаю, что там, на местности, и могу случайно открыть портал прямо в дерево или камень.
– И мы впаяемся в них, как в жидкий металл, – мрачно добавил Элио.
– Но вы же прыгнули к станции дилижансов!
– Потому что я проложила путь по следу Финнела. А тут еще и огромный город. Даже думать не хочу, что будет, если мы попадем в стену дома или в человека.
– Когда Диана открывала портал в одну деревушку, где у нас была миссия, – сказал оборотень, – то сначала я купил все открытки с изображением этого места, какие смог найти.
– Ладно, – помолчав, произнес детектив. – Воспользуемся родительскими богатствами еще раз. Идемте.
На улице он свистнул кэбмену и велел ехать в порт. В порту Скотт уверенно направился к докам и шел до тех пор, пока не добрался до небольшого здания, которое стояло слева от ворот, отделяющих частный док от остальных. Охранники почтительно его поприветствовали.
Элио переглянулся с Уикхемами, но у них не было возможности задать вопросы – Скотт весело поздоровался с охраной, но шел очень быстро, не сбавляя шага, пока не достиг гавани, где на волнах покачивалась большая темно-алая яхта. Рабочие подновляли цвет надписи на борту: «Рианнон».
– Вот, – сказал детектив, – прошу.
– Что это? – спросил Элио.
– Самая быстроходная яхта в Риаде.
Джилах изумленно уставился на детектива:
– Она ваша?!
– Нет, она моего отца. Но он не расстроится, если мы возьмем ее прокатиться.
– Но… но… но мы же можем купить билет на корабль!
– Да, но вы не можете заставить корабль отчалить немедленно. А даже если и найдете такой – то больше времени потратите на поиски. И в любом случае ему не догнать «Рианнон». На ней мы прибудем в Харрингдон на семь часов раньше, чем на пассажирском судне. А при хорошей погоде – и на восемь. Будем в порту уже к одиннадцати утра.
– О господи, – потрясенно пробормотал Диего. – Но почему вы…
– Большие деньги иногда должны приносить пользу хоть кому-то, кроме их владельца, – беззаботно отвечал Скотт. – Идемте.
– А почему она «Рианнон»? – спросила Диана. – Что это за слово?
– О, у моего отца есть некоторая слабость к древней истории. Если бы не железная воля моей матушки, меня бы тоже звали Диармайд или как-нибудь эдак.
Скотт взбежал по сходням, ему навстречу уже спешил капитан яхты – на удивление молодой мужчина лет двадцати пяти. Но агентов и секретаря Бюро в нем поразило вовсе не это и даже не глаза странного синего цвета. Элио и Уикхемы молча таращились на молодого капитана, пока Скотт с ним беседовал, а затем детектив подвел его к ним и представил: