В доме было все так же темно, все так же лежали на полу скелеты – к чести детектива Скотта, он проследил за тем, чтобы никто ничего не трогал. Сам детектив вошел в дом следом за Элио и сказал:
– Я прошу прощения.
– За что?
– За эту малоприятную сцену. Надеюсь, вы…
– Со временем привыкаешь, – буркнул Романте.
Хотя плющ с окон уже срезали и доски убрали, внутри царил полумрак. После некоторого колебания, юноша прошептал «Lumia multum» и хлопнул в ладоши. Вокруг тут же рассыпался десяток светящихся шаров.
– О боже! – выдохнул полицейский. Глаза у него вылезли на лоб, но на лице почему-то отразился искренний детский восторг. Он ткнул в шар и в изумлении уставился на палец:
– Они не жгутся!
– Нет, – сказал Элио, с трудом сдержав улыбку. – Светящиеся шары безвредны. Но все же лучше не тыкать пальцем во все магическое, что встретится вам на пути.
– Ладно, – прошептал Скотт. – А как вы это делаете?
На столь провокационные вопросы Элио предпочитал не отвечать и решительно отвлек полицейского от опасной темы: направил шары к скелетам, которые походили на странную белую мозаику на темно-сером от пыли полу.
– У вас есть патологоанатомы? – спросил Элио.
– Неужели вы столь невысокого мнения о полиции? – укорил его Скотт. – Конечно есть. Но вы же не разрешаете мне отвезти к ним скелеты.
– Разрешу, как только получу отчет из лаборатории. Впрочем, кое-что могу и сам сказать. – Элио присел на корточки, обернул руку платком и взял челюстную кость. – Все трое убитых – мужчины. Один молод, мой ровесник примерно, второму лет тридцать или тридцать пять, третий – старик. Интересно, это совпадение или часть ритуала?
– Откуда вы это узнали? Ну возраст – по зубам, а пол?
– Тазовые кости уцелели. Судя по строению таза, это мужчины. Черепа пострадали сильнее. Один и вовсе раскололся. Но на двух других я не вижу никаких следов от ударов. Значит, либо это удушение, либо отравление, либо жертв зарезали. Либо убили магическим способом.
– Думаете, в нишах на остальных этажах мы найдем то же самое?
– Да.
– Минимум двенадцать трупов, – пробормотал Скотт. – Черт побери!
«Хорошо, если мы найдем только скелеты, – подумал Элио, поднялся и подошел к нишам. – А не что похуже…»
Свет шаров наполнил ниши, отчего вырезанные на стенках знаки стали как будто глубже и чернее.
– У меня есть одна хорошая новость и две плохие, – заявил Романте.
– Хотелось бы начать с чего-то приятного, конечно…
– Хорошая новость – я смог расшифровать некоторое количество знаков. Плохая – я не успел расшифровать все.
– А еще одна плохая? – с осторожностью спросил Скотт.
– Теперь знаю, что означают символы, которые я успел расшифровать, – угрюмо ответил Элио. – Это часть цепи, которая должна удерживать внутри дома то, что ваши недоумки-строители выпустили наружу.
Некоторое время Скотт молчал, осмысливая сказанное, а затем спросил:
– Не сочтите меня за идиота-дилетанта – но что, если мы просто сметем в совочек останки, высыпем их в ниши и заложим кирпичом?
Джилах поднял бровь:
– По-вашему, нечисть – это что-то вроде картошки, выпавшей из прохудившегося мешка, можно затолкать обратно и забыть?
– Ну откуда ж мне знать, вы же ее, видимо, как-то заталкиваете, разве не в этом смысл ваших действий?
– В этом, – кивнул юноша. – Но он не сводится к тому, чтобы высыпать остатки жертв ритуала обратно в ямку и прикопать.
– Но ведь пока что в квартале ничего страшного или необычного не произошло!
– Мы просто пока не знаем, произошло или нет. К тому же нечисть бывает весьма разумной. Однажды ее уже поймали, и теперь, даже увидев лазейку, она может и подождать, чтобы убедиться, что снаружи нет еще одной ловушки.
– То есть она не выйдет, пока вы здесь?
Этот вопрос юноше даже польстил. Но в чем-то детектив был прав: нечисть вполне могла расценить Романте как потенциальную опасность.
– Есть тут и еще кое-что. Панели, которыми были закрыты ниши поверх кирпича. – Элио протянул к ним руку, помедлил и пробормотал: – Motus.
Две дюжины панелей взмыли в воздух, и юноша сказал:
– Prohibere.
Панели зависли перед ним.
– Господи боже, – просипел Скотт и ослабил галстук. – Оно и правда так работает! Но как же вы это делаете?!
Элио полистал блокнот в поисках нужной записи и задумчиво покусал губу. Потом поменял местами несколько панелей. Картинка стала яснее.
– Похоже, – наконец сказал Романте, – что кто-то перенес на панели последовательность знаков со страниц книги.
– То есть это все – по сути книжные листы?!
– Да. Со знаками и словами заклятий, которые складываются в формулу.
– Ну так если ее восстановить, то нечисть уже не выберется наружу! Чего же вы ждете?
– Я не знаю, каким был ритуал, который здесь провели. И мне все еще неизвестна часть знаков и слов в формуле. А кроме того, для проведения первого ритуала потребовалось минимум двенадцать жертв. Вы согласны предоставить столько же?
– Эээ… – замялся детектив. – А можно как-то без них?
В дверь постучали, и Скотт вернулся на крыльцо, чтобы поговорить с Галлахером, который закончил с замерами снаружи дома. Элио тем временем с блокнотом и карандашом изучал панели, сравнивая знаки на них с символами в нишах.
На стене в каждой нише наверху, на уровне примерно в шесть футов от пола, была выбита одна строка, состоящая из девяти символов. Восемь из них были одинаковы, но последний знак в каждой строке отличался. В сложной вязи, прячущейся в узорах на панелях, Элио никак не мог различить все детали. Их бы вынести из дома и заняться этим вопросом углубленно…
– Достопочтенный Галлахер спрашивает, можно ли ему войти, чтобы замерить площадь дома изнутри.
Романте пробормотал «Deorsum», и панели мягко опустились на пол.
– Пусть приступает. А мы пока поднимемся наверх.
Вчера они осмотрели второй, третий этаж и мансарду очень бегло, а теперь юноша хотел заняться ими вплотную. Он отправил все светящиеся шары наверх, чтобы они не смущали разум строителя, и стал подниматься по лестнице. На лестничной площадке юноша подогнал светящиеся шары к стене и принялся изучать панели. Детектив Скотт навис над его плечом и уже через пару минут сделал поспешный вывод:
– Они одинаковые. Такие же узоры, как внизу.
– Может быть, – пробормотал Романте. – И это также может означать, что ниш с трупами не три на весь дом, а по три на каждый этаж. А может, и в каждой комнате.
– Господи! Да тут же целое кладбище!
– Шшш, не так громко, они же там внизу услышат.
На втором этаже находились три комнаты и одна ванная, посреди которой стояло корыто на ножках, видимо, ранее служившее для принятия собственно ванн. Элио заглянул в нее с некоторой надеждой – но потеков крови не обнаружил. Только ржавчину.
– Мы будем вскрывать ниши? – полушепотом спросил детектив, и юноша задумался. С одной стороны, чем больше объектов для исследования – тем лучше. А с другой – стоит ли еще сильнее разрушать преграду, которая отделяет неведомое нечто от мира?
«Надо было попросить у шефа пару штук агентов, – с досадой подумал Элио. – Поручил бы им кости и историю дома, а сам бы занялся этим», – он провел рукой по панелям, смахнув пыль.
Снизу кто-то покашлял, и, выглянув на лестницу, детектив и джилах обнаружили Галлахера.
– Сэр, мы закончили с замером. Вот результат. – Он протянул листок с карандашными пометками детективу.
– А вы простукивали стены в других комнатах? – спросил Романте.
– Что вы, юный сэр, как можно!
– Ну так идите и простучите. Нам необходимо установить, есть ли еще ниши в доме. Только не вскрывайте их!
– Хорошо, – покорно пробормотал Галлахер. – Я нанесу их на план.
– На какой план? – встрепенулся Скотт. – У нас выплыл из небытия план дома?
– Увы, сэр. Этот тот план, который набросал Доннел, когда позавчера впервые осматривал дом.
– Эх. Ну ладно. Мы будем здесь. Смотрите, – детектив показал юноше листок с расчетами, – здесь, похоже, на каждом этаже отделено стеной по шестьсот пятьдесят квадратных футов[3] площади.
Элио присвистнул.
– Там, получается, очень большая нечисть? – неуверенно спросил Скотт.
– Дело не в размере. Нечисть может уместиться и на острие иглы…
– Мне кажется, вы путаете с ангелами.
– Ничего я не путаю! – нахохлился Романте. – Здесь кто-то запрятал три этажа магического логова, и я хочу знать, как ему это удалось! Черт побери, нельзя построить такой дом незаметно и тем более – заложить треть площади стеной без единой дырки!
– Гм, это, конечно, вызвало бы вопросы…
За спиной детектива послышался тихий шелест. Элио схватил его за руку и дернул подальше от стены. Между панелей проступила и стекла вниз тонкая струйка серого песка.
– Мне кажется, наш дом разваливается или все так и должно быть? – на удивление спокойно спросил Скотт.
Романте достал из кармашка часы, отщелкнул крышечку и посмотрел на панические метания красного шарика под стеклом.
– Выведите людей, – распорядился юноша и перегнулся через перила, чтобы посмотреть на открытые ниши. Пока ничего…
– Галлахер! – громко окликнул строителя Скотт и спустился до середины лестницы. – Мы пока отменяем простукивание. Иди-ка домой.
– Хорошо, сэр, – покладисто отвечал Галлахер, к тому же с заметным облегчением. Он махнул рукой паре своих работников, но стоило им направиться к дверям, как те внезапно захлопнулись. В холле потемнело.
Это был не сквозняк – двери так рассохлись и перекосились, что их створки с трудом двигались в раме. Потому Элио без малейших сомнений прошептал «Sphaera in ignis» и метнул в двери огненный шар. Магический огонь в один миг сожрал старое дерево, и юноша крикнул:
– Все вон! Живо!
Строители бросились наружу так ретиво, что едва не застряли в широком проеме.