Мег весело захлопала в ладоши.
— Я сейчас же иду к себе! — воскликнула она.
— Есть ли у Вашего Величества ещё какие-нибудь приказания? — осведомился мажордом. —
Если нет, то Ваши пять советников хотели бы встретиться с Вами, чтобы обсудить Ваши новые обязанности.
— Зови их сюда! — распорядился Бат и, пока Мег знакомилась с девушками, он провёл свой первый государственный совет.
Паллипап привёл с собой своих четырёх советников, и они почтительно выстроились в ряд перед новым королём, а Бат не без ужаса взирал на важных толстяков в париках.
— Ваше Величество, — торжественно провозгласил Пуллипуп, — мы явились сюда, чтобы с Вашего милостивого согласия рассказать Вам о Ваших королевских обязанностях.
Бат заёрзал на своём кресле. Всё происходящее по-прежнему казалось ему чьей-то выдумкой — он, бедный деревенский мальчуган, вдруг объявлен королём большой страны, и пять важных сановников оказывают ему все знаки уважения. Бат никак не мог отделаться от ощущения, что есть тут какой-то подвох.
— Слушайте, — внезапно выпалил он. — Это всё не шутка? Признавайтесь!
— Шутка? — раздался хор из пяти голосов, причём каждый внёс свои интонации удивления и даже испуга, после чего королевский палач Пеллипеп добавил не без упрёка:
— Неужели мы, по-Вашему, обладаем таким нахальством, что позволили себе шутить с Вашим славным и могучим Величеством?
— В том-то вся и штука, — отозвался Бат. — На самом деле я никакое не славное и могучее Величество, но сын простого паромщика, и вы это отлично понимаете.
— Да, конечно, Вы Бат — сын паромщика, — признал главный королевский советник. — Но по законам Ноландии Вы теперь стали абсолютным монархом этой страны. Стало быть, все, кто проживает на её территории, являются Вашими послушными подданными.
Бат немного подумал и сказал:
— Вы уверены, что тут нет никакой ошибки? — В его голосе сквозила тревога.
— Никакой ошибки тут нет и быть не могло, — уверил его старик Пуллипуп. — Ибо мы, пять королевских советников, тщательно изучили Книгу законов нашей страны и отыскали такой закон, который и делает Вас полноправным повелителем, и народ Ноландии принял и одобрил наше решение.
— В таком случае я и впрямь король, хочу я того или нет, — сделал вывод Бат.
— Сущая правда, Ваше Величество, — отозвался главный советник со вздохом. — Вы — король, хотите Вы того или нет. Таков закон.
И его товарищи повторили хором:
— Таков закон.
Бат воспрял духом. Он и не собирался отрекаться от престола. Раз не произошло никакой ошибки и восторжествовал закон, это означало, что отныне жизнь его будет сплошным весельем. Он будет сам себе хозяин, у него появится куча денег, он будет жить в роскошном дворце, и все вокруг будут счастливы выполнить любое его распоряжение. Для бедного одинокого мальчугана это выглядело чрезвычайно заманчиво.
Бат настолько увлёкся раздумьями о своей прекрасной будущности, что перестал обращать внимание на монотонные речи советников, которые пытались познакомить его с тем, как обстоят дела в его новом королевстве, а также растолковать ему, что он должен делать в качестве повелителя Ноландии.
Битый час он сидел, не шелохнувшись, а советники были уверены, что Бат внимательно выслушивает их. Внезапно он вскочил и, к удивлению сановников, воскликнул:
— Слушайте, управляйте страной, как сочтёте нужным. А я пойду к Пушинке. — И, не обращая внимания на возгласы протеста, новоиспечённый король выбежал из залы и захлопнул за собой дверь.
Глава 6. Бат вершит справедливость
На следующий день состоялись похороны старого короля. Молодой король ехал на роскошной колеснице, одетый в чёрный бархат, расшитый серебром. Не зная, как себя вести в новом положении, Бат сидел тихо и помалкивал. Впрочем, именно этого от него ждали.
Но по окончании похорон его доставили во дворец, препроводили в тронный зал и усадили на золотой трон. Затем главный советник сообщил, что теперь новый король должен выслушать жалобы своих подданных, а также принять уверения в почтении ноландской знати.
Пушинка устроилась на пуфе возле королевского трона, а пять советников образовали полукруг за королём. Двери зала распахнулись. Появились представители местной знати, они подходили к трону, целовали руку королю, а затем и ручку принцессы и приносили клятву верности королевскому дому.
Бату церемония не понравилась. Он шепнул на ушко Пушинке, что ему всё это жутко надоело.
— Я, пожалуй, пойду наверх и поиграю, — сказал он мажордому — Не понимаю, почему я не имею на это право.
— Ещё немного — и Ваше Величество освободится. Но пока Вам придётся выслушать жалобы Ваших подданных, — кротко возразил Паллипап.
— Но что с ними? — сердито буркнул Бат. — Почему бы им не держаться подальше от неприятностей?
— Не знаю, Ваше Величество, просто между людьми всегда возникают разногласия.
— Но король в них не виноват? — осведомился Бат.
— Нет, Ваше Величество, но король должен сделать всё, чтобы разрешить споры между подданными, ибо он наделён высшей властью.
— Ну ладно, пусть жалуются, только побыстрее, — нетерпеливо произнёс Бат.
В тронный зал вошёл человек почтенной наружности. Он вёл за руку мальчика, а в другой держал прут.
— Ваше Величество, — начал вошедший, отвесив королю глубокий поклон. — Мой сын, которого я привёл с собой, постоянно убегает из дома, и я хотел бы узнать, что, по-Вашему, мне следует с ним сделать.
— Почему ты убегаешь из дома? — спросил Бат.
— Потому что он меня сечёт, — последовал ответ.
— Почему ты сечёшь сына? — обратился Бат к отцу.
— Потому что он убегает из дома, — ответил тот.
Бат на мгновение задумался.
— Ну что ж, если бы меня дома наказывали, я бы, наверное, тоже сбежал, — наконец произнёс он. — Ну а если мальчика никто не будет наказывать или ещё как-то обижать, я думаю, он останется дома и станет хорошо себя вести. Впрочем, это всё не имеет ко мне никакого отношения.
— Но это должно иметь к Вам отношение, Ваше Величество, — возразил главный советник. — Вы повелитель этой страны, и проблемы Ваших подданных — Ваши проблемы.
— Это нечестно, — насупился Бат. — У меня есть свои дела, и мне хочется подняться наверх поиграть.
В этот момент принцесса Пушинка наклонилась и что-то прошептала на ухо королю, отчего тот заметно повеселел.
— Значит так, — провозгласил он. — Как только мальчишка ещё раз убежит из дома или его отец ещё раз его высечет, я попрошу, чтобы королевский палач как следует высек виновного. А теперь пусть оба возвращаются домой и ведут себя прилично.
Это решение было встречено аплодисментами, а Бат подумал, что, кажется, нашёл удачный выход из трудного положения.
Затем вошли две старухи — одна толстая, другая тощая. Они ввели корову, причём одна держала верёвку, обвитую за правый рог, а вторая за левый. Каждая утверждала, что корова принадлежит ей, и спорили они так громко, что королевскому палачу пришлось завязать им рот. Когда установилась тишина, главный советник сказал:
— А теперь, Ваше Величество, Вам надо решить, кому же всё-таки принадлежит корова.
— Я не могу, — пробормотал Бат.
— Вы должны, Ваше Величество! — хором воскликнули все пять советников.
Тут Мег опять что-то прошептала на ушко королю, и он снова кивнул. Дети всю жизнь жили в деревне, где было много коров, и потому девочке показалось, что она придумала хороший способ выяснить, кому же действительно принадлежит животное.
— Отошлите одну из женщин из зала, — распорядился король.
Тотчас же тощая женщина была удалена — её заперли в маленькой комнатушке неподалёку.
— Принести ведро и скамеечку, — приказал король.
Когда и это распоряжение было исполнено, Бат обернулся к толстухе, велев предварительно развязать ей рот.
— Это моя корова! Она принадлежит мне! Я её хозяйка! — заверещала толстуха, как только обрела дар речи.
— Стоп! — перебил её король. — Если корова и впрямь твоя, подои её.
— Конечно, Ваше Величество. Сию же минуту! — воскликнула она и, схватив ведро и скамеечку, подбежала к корове. Она села на скамейку, но не успела дотронуться до коровьего вымени, как корова так лягнула толстуху, что та полетела кувырком и ведро оказалось у неё на голове. Корова же преспокойно отошла от неё на несколько шагов и стала невозмутимо смотреть по сторонам.
Двое стражников подняли толстуху и сняли с её головы ведро.
— В чём дело? — осведомился Бат.
— Ну, конечно, корова перепугалась, — прохныкала толстуха. — А я теперь буду вся в синяках. Любая корова станет лягаться, если её привести в королевский дворец, Ваше Величество.
— Выведите эту женщину отсюда и пригласите вторую, — распорядился Бат.
Тогда толстуху выпроводили из зала и ввели тощую женщину, которой тоже было велено подоить корову.
Она взяла в одну руку ведро, в другую скамеечку и, подойдя к корове, нежно погладила её и сказала:
— Ну-ка, Босси, веди себя как следует. Умница Босси…
Корова посмотрела на тощую женщину и преспокойно позволила той себя подоить. Бат подумал и сказал:
— Корова принадлежит тебе. Забирай её.
Эти слова были встречены бурными аплодисментами всех собравшихся, а старший советник воздел руки к потолку и воскликнул:
— Нами правит новый Соломон!
Снова раздались аплодисменты, и Бат покраснел от гордости и радости.
— Скажи-ка, — обратился он к тощей женщине, которая уже собиралась удалиться с коровой, — где ты достала такую симпатичную послушную Босси?
— Сказать по правде? — осведомилась женщина.
— Ну конечно!
— Я украла её, Ваше Величество, — призналась женщина, — у той толстухи, которую Вы заперли в соседней комнате. Но теперь уже никто не может отобрать у меня корову, потому что мне присудил её сам король.
При этих словах в зале наступила мёртвая тишина, а Бат покраснел ещё сильнее.
— Тогда почему же тебе удалось так легко подоить эту корову? — сердито осведомился повелитель Ноландии.