– Не пытайся этим меня оскорбить, Иллирия… Я и правда ублюдок… И не стыжусь этого… В этом вообще мой секрет… Я ничего не стыжусь… Я такой, какой есть… Мне не жаль подставлять свое тело для шрамов, мне не жаль убивать, мне не жаль терять, мне не жаль рисковать, мне не жаль порабощать, мне не жаль уничтожать… Поэтому люди любят меня… Любят за то, что я один из них… Я искренен и справедлив… И моя справедливость понятная, а не искусственная, придуманная вашим аристократичным извращенным сознанием в угоду вашим выгодам и интересам…
Иллирия презрительно хмыкнула…
– Любовь народа? Ты, верно, не только жестокое животное, Зверь, но еще и сумасшедший! Ты узурпатор, деспот! Тебя не могут любить.
Эмиль терпеливо– снисходительно вздохнул, снова пройдясь костяшками пальцев по ее коже от шеи до живота…
– Как же ты была далека от реальности в своей золотой клетке, сладкая королева Иллирия… Пришло время открыть тебе правду…
ГЛАВА 23
Иллирия оделась в самое закрытое свое платье… Хотелось стать невидимкой, спрятаться от насмешливо– победоносных взглядов приспешников Зверя, заполонивших дворец… Все они, еще вчера даже не осмелившиеся бы поднять на нее глаза, теперь смотрели со злорадством и превосходством… Но самым ужасным было то, что среди людишек, услужливо и участливо помогающих людям Зверя, она то и дело замечала своих слуг и даже подданных статусом повыше… Они сдались? Прогнулись, поняв, что таковы новые реалии жизни? Или… только и ждали его прихода? Почему– то вспомнилось, каким осведомленным был Кений о происходящем во дворце… Накатило горькое осознание простой истины– все те, кто с восторгом и преданностью заглядывал все это время в ее глаза, втайне ненавидели, не принимали и не признавали… Она была наивна и слепа, считая, что ее любили, что все были довольны ее правлением… Обиднее всего жгло душу то, что Иллирия старалась быть хорошей королевой– справедливой, взвешенной, ставящей интересы народа превыше всего…
Он шел немного впереди, даже не удосуживая себя мыслями о том, поспевает ли она за ним… Ему больше не было смысла ни беспокоиться о ней, ни охранять, ни проявлять заботу… Иллирия была теперь никем… Его «подстилкой», как он сам выразился… Окажись она дворовой шлюхой, сейчас бы ее уважали больше– потому что для шлюхи такая роль рядом с ним была бы возвышением… А королева Иллирия пала так низко, как не падал ни один правитель, свергнутый Зверем… Кто– то из них принял храбрую смерть в бою, кто– то был пленен и церемониально убит в логове Зверя– на его триумфе в Землях Черных камней по возвращении с похода, кто– то не выдержал тягот дороги в роли пленника и скончался в пути… Все это были тяжелые смерти, мучительные… Не о таких мечтает правитель… Счастье правителя– дожить до почтенных седин… Умереть спокойно в своей постели, слыша причитание верноподданных… Быть спокойным, что власть передана достойному преемнику, что страна переходит наследнику в расцвете и процветании, о которых потом напишут летописцы… Она теперь была лишена всего этого… Даже мучительной смерти лишена… Ее агония теперь будет продолжаться бесконечно долго, пока он сам не устанет от нее…
Иллирия ускорила шаг. Еще вчера она хаживала по этим залам королевой, а сегодня… Нет– нет, она не склонила голову в пораженческом унынии и не склонит… И пускай стыд и горечь горели на языке ядовитой оскоминой, она не покажет виду… Ее спина была идеально прямой, подбородок вздернут, глаза подняты кверху… Иллирия не посмотрит в пол, она была рождена смотреть на солнце и звезды, а не на грязь под ногами… Так будет всегда… Она королева по крови… Никто это не посмеет у нее отобрать, какими бы угрозами и насилием ни запугивал…
Их путь лежал в подземелья. Лира и Зверь прошли по освещенному факелами подземному коридору. Королева знала, куда они держат путь… Этот подземный тоннель соединял дворец с главным храмом Мины, пристанищем Литвиния…. Его вотчиной, его домом… Сколько раз он прокрадывался по этому секретному проходу, только чтобы застать Иллирия врасплох, поговорить с ней без свидетелей… Сколько раз слышал отказ, насмешку, упрек… И… сколько раз неизбежно становился тем, с кем Королева делилась печалями и сокровенными тайнами как с ближайшим другом… Ход становился все уже. Они подошли к каменной винтовой лестнице, которую Лира никогда не видела. То ли путь несколько другой, то ли это часть дворца, в которой она никогда не была… Внизу зияла черная, как ночь, воронка, своим видом угрожающе крича, что путь вниз ведет отнюдь не в объятия Мины, а является прямой дорогой в убежище Диспатера… Он прошел первым, Иллирия неуверенно последовала за ним. С каждым шагом спуск становился все круче, воздух давил своей влажной спертостью. Каменные, заросшие мхом и плесенью ступени были скользкими и мокрыми… Несколько раз Иллирия поскальзывалась, хватаясь рукой за выпуклости на стенах, которые, однако, были такими же мокрыми, как и ступеньки… Внезапно к ней повернулся Зверь, заставив зажмуриться от яркого, прорывающего кромешную тьму света лампы в его руках. Протянул ей свою большую ладонь.
Иллирия удивилась краткому и неуместному проявлению заботы, но приняла ее, молча вложила свою кисть в его. Он помог ей спуститься. Последняя ступень была очень высокой. Чтобы ее преодолеть, Лире пришлось сделать широкий шаг, который тут же отозвался у нее между ног приглушенной болью от его вчерашних издевательств над ней. Иллирия поморщилась, не сдержав сдавленный, тихий болезненный выдох, но и это не осталось незамеченным Зверем. Он посмотрел на нее со знающей ухмылкой. Уроду доставляло удовольствие, что ей больно… В этом тоже была его власть над ней, как он думал…
– Ты догадываешься, кто тебя здесь будет ждать?– спросил, пропуская ее вперед и немного придерживая за талию…
– Я ничему уже не удивлюсь…– тихо произнесла она со вздохом в ответ.
Дальнейших слов не потребовалось.
Тяжелая дверь сипло скрипнула в темноте, пропуская их вперед– и сидящими на грязном каменном полу Иллирия увидела Литвиния и Оливию.
Она поджала губы, не дыша… Ожидая, что будет дальше, какой еще чудовищный «подарок» преподнесёт ей ее пленитель… Он привел ее сюда, чтобы продемонстрировать расправу над ее самыми близкими людьми? Пытки продолжаются? Мрачно усмехнулась про себя… Они ведь только начались… Сколько мук еще приготовил ей этот жаждущий власти, уязвленный женским отказом тиран…
– А вот и твои лучшие друзья, Иллирия… Те, с кем ты с детства делила игрушки, тайны и… купальню, не стесняясь демонстрировать свою наготу похотливым взглядам… – яд ревности никак не оставлял его тональности, – Ты ведь доверяла эти двоим? Еще бы, дети первого верховного жреца, который нарек правителем еще твоего деда… Вы оказались почти ровесниками, хоть у ваших отцов и была столь большая разница в возрасте… Знаешь, почему? Как такое могло произойти?
– Не знаю, Зверь… Я не задавалась такими странными вопросами, будучи девочкой… Как– то дети не очень думают о таких вещах, если они не больные извращенцы…– ершисто ответила Иллирия. Она заметно нервничала. Он говорил все это ей неспроста… Снова играл, издевался… Еще вопрос– что было для него приятнее, надругаться над ее телом или вот так вот продемонстрировать ее несостоятельность как правительницы…
– Хорошо, тогда расскажу тебе об одной славной традиции этих земель… Это древняя традиция. Она уходит корнями к заветам еще первых правителей Идона. Тебе будет интересно это послушать, Иллирия… Ты ведь считаешь себя хранителем традиций и обычаев… Никогда их не нарушаешь…– и снова невольно просачивающийся яд иронии в его словах, – Так вот, когда– то было принято, что при рождении своих наследников правители брали на воспитание ровесников своим отпрыскам из числа незнатных и безродных… Те росли вместе с будущим правителем, наслаждаясь и пользуясь всеми привилегиями жизни с ним, вот только в реальности никакой власти и богатств у них не было… Они были просто игрушками монаршей особы, самыми верными и преданными из его рабов… Их преданность была сильнее клейма, которое можно поставить на коже купленного невольника… Их клеймо стояло глубоко в сердце… Общее детство с правителем делало их самыми неподкупными, самыми надежными из его окружения…
Таков был расчет и верховного жреца, Лира… Он знал, что судьба обрекла тебя на одиночество, твоя мать умерла в родовых муках при твоем появлении на свет– ни брат, ни сестра не могли стать твоей опорой… В отличие от этого шута, сидящего сейчас на грязном полу и мнящего себя жрецом, его так называемый отец обладал реальной силой провидения… Он видел, что твоему отцу по судьбе выделена короткая жизнь… Он очень любил тебя, девочка Лира… Как свою дочь…
– Что ты хочешь этим сказать, Зверь?– срывающимся голосом настороженно спросила Иллирия. Ее сердце билось в районе шеи… Она уже понимала, к чему он клонит…
– Оливия и Литвиний– не родные дети первого верховного жреца… Его семя было пустым… Он принял этих двоих на воспитание, чтобы хоть как– то заполнить пустоту возле маленькой, одинокой девочки, которая бы осталась один на один с этим жестоким миром, как только ее отец бы отправился к Диспатеру… Вот только старик– жрец ошибся, не подумав, что есть два чувства, идущие рука об руку, которые пересилят и верность, и любовь, и привязанность… Это ревность и зависть, Иллирия… А вернее, самые разрушительные, самые ядовитые их формы– ревность и зависть одной женщины к другой…
Лира переводила попеременно неверящий взгляд на двоих, кого считала самыми близкими в своем окружении… Да, они могли ее раздражать, но глобально вернее у нее людей не было…
Те оба молчали, смотря в пол.
– Расскажи, Оливия… Где ты на самом деле была, когда якобы путешествовала на остров Пентоса за рабами для утех… Молчишь? Что же, расскажу я…– продолжал Зверь,– Твоя дорогая подружка в это время была в Землях Черных камней… Она спала с моим главным военачальником, выторговывая аудиенцию со мной… И… обговаривая твое убийство, Лира… В ответ красавица просила не так много– всего лишь оставить их с братом номинальными наместниками вместо тебя, не лишая возможности тратить твое золото и устраивать оргии в свое удовольствие… Словно сейчас они занимались не тем же, да, Оливия? Словно им было мало золота и привилегий… Просто… Видимо, ненависть к тебе была столь сильна, что перевешивала все остальное…