Не успели мы обрадоваться, как с глухим рычанием на нас бросилось отставшее большое пятно.
Понимая, что с ними нам уже не справится, мы с Малати переглянулись и встали спина к спине.
– Вы за это поплатитесь, маленькие демоницы, – шипели тени, окружая нас полукругом. В шевелящейся тьме мелькали холодные отблески клинков.
– Падай и катись под ноги. Когда окажешься за их спинами, постарайся взобраться на ближайшее дерево. На землю не спускайся, двигайся по крышам и деревьям, – шептала Малати. – Встретимся у храма. Давай!
Она сжалась и покатилась теням под ноги. Я последовала ее примеру. Кого-то удалось сбить с ног. Падая, они хватались за других, но во всеобщей свалке, я почувствовала, как на щиколотке сжались пальцы.
Сердце застряло где-то в горле и перестало биться. Дышать я тоже не могла, только отчаянно царапала удерживающую руку и слышала в ответ грязные ругательства.
Мою ногу отпустили, схватили за волосы и поставили на ноги. Подняв глаза, я увидела, что Малити тоже поймали и сейчас крепко держат за шею.
– Ну что, посланницы демонов, готовы предстать перед нашей Матерью и ответить за все грехи? – раздался над ухом хриплый шепот, и горла коснулось прохладное острие.
Я мысленно попрощалась с родителями, братом, сестрой и закрыла глаза.
Я ничего не увидела, только почувствовала дуновение ветра. Хрип, что-то горячее потекло на плечи и меня отпустили. Отпрыгнув, я прижалась к стене и смотрела, как мечется одинокая тень. И там, где она только что была, оседает на землю темное пятно. Вот уже рядом стоит дрожащая Малати.
– Ты в порядке? – испуганно спросила она.
Сил говорить не было, и я только кивнула, продолжая следить за молниеносным передвижением тени.
Когда все распластались на земле бесформенными лужами, Тень очутилась перед нами. Я и Малати непроизвольно отшатнулись, но помешала каменная кладка за спиной.
– Прости, – шепнула Малати.
Она хотел встать передо мной, но неожиданно тень наклонилась к нам.
– Вы в порядке? – спросила она голосом Ману.
И мы разрыдались.
– Ну-ну, успокойтесь. Все позади. Вас не обидели? – учитель утирал нам слезы нашими же сари.
На смену облегчению пришел страх, что Ману все расскажет Пратиме и нас выгонят из храма, и мы разревелись еще сильнее.
– Да успокойтесь же, – Ману нас встряхнул и толкнул за стоящее рядом дерево. – Подождите здесь. Я скоро. А то опять попадете в неприятности.
Мы кивнули, и Ману вернулся к месту драки. По одному, а то и по двое он оттаскивал напавших на нас к подернутой серебром воде, и каждый раз мы слышали глухой всплеск.
Закончив, он вернулся к нам и снова присел.
– Пойдемте, я отведу вас обратно, – он оправил на нас сари и вытер мокрые щеки.
– Как… как вы здесь оказались? – все еще всхлипывая, спросила Малати.
– Следил, – просто ответил Ману. – Я по вашему виду понял, что что-то замышляете. Вам надо учиться лучше контролировать свои эмоции, иначе могу догадаться не только я.
– Теперь… вы все расскажете? – не знаю, откуда Малати брала силы и храбрость, но сейчас она смотрела прямо в глаза Ману.
– Не-ет, – протянул Ману и улыбнулся.
Ману умеет улыбаться? Дар речи отнялся у меня окончательно.
– Вы сегодня хорошо себя проявили. Показали, что я не зря теряю с вами время. Но если хотите продолжать свои вылазки, надо больше работать. Вам не хватает силы и стремительности. Вот этим на следующем уроке и займемся, – он протянул нам руки. – Пойдемте, не стоит здесь задерживаться.
Прежде чем взять его ладонь, я извернулась и заглянула Ману за спину.
– На месте, – усмехнулся он, поймав мой взгляд.
Действительно, черная коса все так же спускалась между лопаток, но на коже темнели несколько сочащихся кровью порезов.
– Кто это были? – Малати топталась, не решаясь взять ладонь учителя – все-таки, даже несмотря на спасение, она продолжала его бояться.
– Туги, – коротко ответил Ману, и я услышала, что подруга резко выдохнула.
– Кто такие «туги»? – в свою очередь и я осмелилась задать вопрос.
– Бандиты, – учитель был не самым разговорчивым человеком. – Ночные убийцы, прикрывающие свои преступления служением Кали. Когда-то и я был одним из них. Все. Хватит болтать, – уже больше не дожидаясь, когда мы возьмем его руки, Ману сам схватил нас и потащил к храму.
Глава 12. Время выбора
Надо ли говорить, что после этого происшествия, Ману на занятиях стал уделять больше времени мне и Малати. Не чувствуя усталости сам и не замечая нашей, он заваливал нас все новыми заданиями, а когда остальные наставники спрашивали чем вызван столь повышенный интерес, то говорил, что видит у нас большие задатки.
В свободные дни, когда все девочки отдыхали в тени, он забирал нас из храма, чтобы научились плавать.
– Как думаешь, когда наше наказание закончится? – однажды спросила я у Малати, в очередной раз едва не сорвавшись в пропасть с горного уступа.
– Разве ты не поняла? – пропыхтела она. Карабкаясь по почти отвесной стене. – Это не наказание.
– А что, награда что ли? – не успела я перевести дух, как услышала подгоняющий окрик Ману.
– Он помогает нам выжить, – Малати уселась рядом и разминала затекшие пальцы. – Ты ведь помнишь ту ночь, с тугами?
И собравшись с силами, мы полезли дальше.
То, что нам хорошо запомнились бандиты, не значит, что мы перестали ускользать из храма и приходить на площадь каждая со своей надеждой. Время от времени видели следующую за нами тень. Но уже не боялись – мы знали, что это Ману оберегает нас от опасности.
Не встретив кого ждали на площади, мы шли к особняку, но он оставался все так же темен и тих.
Душные, пропитанные дождями ночи сменялись предостерегающим, словно змеиное шипение, шуршанием высохших листьев, перегоняемых колким, будто долетающим из пустыни, ветром. Восемь посвященных Кали празднеств прошло с моего первого шествия. У меня успели отрасти волосы. Как и обещала женщина при купальнях, в первый день состригая сальные пряди, они стали густыми и блестящими, как вода в пруде в безветренный день. И я не успела заметить, когда вместо озорной и быстроглазой девочки рядом появилась красавица с гибким станом и облаком волнистых волос. Каждое ее движение завораживало и пленяло, а от взгляда из-под ресниц даже у меня замирало сердце.
Сразу вспомнились слова Пратимы на первом уроке по макияжу, а сейчас я видела их живое воплощение.
Только вчера прошло очередное шествие, изваяние Матери было отпущено в морские волны, и наступил такой редкий день отдыха.
Мы сидели у пруда и болтали ногами. Сквозь плещущуюся воду цветы мехенди на ногах шевелились, словно живые.
– Пойдем сегодня на площадь? – спросила я зажмурившуюся от солнца подругу.
– Нет, – ответила она. – Сколько раз мы туда ходили и к дому, но все без толку. Они уехали, а я ошиблась.
Слышать равнодушный голос всегда жизнерадостной Малати было страшно. Еще страшнее – ее нежелание идти. В прошлый раз мне опять показалось, что вижу знакомый затылок, и очень хотелось проверить догадку.
– Если ты не согласишься, то я пойду одна.
– Не побоишься? – Малати заинтересованно приоткрыла один глаз, будто подмигивала.
Я мотнула головой, отчего по спине плащом рассыпались волосы, и положила руку на подарок Ману, надежно спрятанный в ножнах под юбкой.
– Хорошо, сходим. Но в последний раз, – Малати потянулась всем телом. – Я бы не хотела быть проданной в гильдию куртизанок.
Я содрогнулась, вспомнив, как одну из старших девушек застали с каким-то парнем. Сначала ее долго держали в одной из комнат подземелья, решая, что делать дальше, и мы тайком носили ей еду и воду. А потом за ней пришли. До сих пор я иногда слышу во сне ее крики и просьбы оставить при храме.
– Мы сможем себя защитить, – ответила я, а Малати лишь усмехнулась и покачала головой.
Две девушки на праздничной улице привлекали меньше внимания, чем, когда мы были детьми. Тех же, кто осмеливался подойти, отпугивал блеск клинков, и мы продолжали свой путь.
Площадь встретила нас знакомым гомоном и жаром факелов. Заклинателя змей пару дождей назад сменил его сын и при виде нас сверкнул белозубой улыбкой.
– Как обычно, красавицы? – он прикрыл корзину с норовившей убежать коброй. Ее голова покачивалась из стороны в сторону, а раздвоенный язык, показываясь, изучал мир. – Девика сегодня хандрит, – указал на лежащего толстой веревкой питона. – Возьмете Гори. Только она еще не привыкла к человеку, так что, осторожнее. Зато и отдам дешевле. О! Смотрите, она сама вас выбрала.
Действительно, с еле слышным шорохом, расправляя толстые кольца, к нам ползла белая, в свете факелов, змея.
Малати внимательно осмотрела змею – в темноте отлично были видны сокращающиеся под белесой кожей мышцы – и отдала мальчишке несколько монет.
Я же расстегнула пояс из металлических чешуек, с которым управлялась не хуже, чем подруга со змеями.
Под перезвон браслетов начали танец, и через короткое время нас окружило плотное кольцо зрителей.
Малати пленяла взгляды тягучим, как мед, танцем. Каждая часть ее тела двигалась, словно сама по себе, но при этом гармонично дополняя и продолжая друг друга. Зеваки следили за ней, как птенцы за удавом, в которого превратилась моя подруга.
Я же разжигала в зрителях страсти. Стремительным вращением, вихрем юбок, задорным звоном браслетов и сверкающим, как молния поясом, между смертоносных петель которого появлялась и исчезала я.
Если на Малати смотрели завороженно и приоткрыв рты, то мои зрители ревели и топали ногами, желая продолжения, но монеты блестели под ногами обеих.
– Удивительно, неужели это они. Но как выросли, – услышав голос, я сбилась и едва не попала под острый край собственного пояса. Замерла, немыслимо изогнувшись, и Матали. Наши взгляды обратились к стоящим в первом ряду мужчинам.
Младший уже сравнялся ростом со старшим. Аккуратные усы и борода скрыли нижнюю часть лица, но глаза не изменились – черные, проницательные и… неотрывно следящие за Малати. В этом он совсем не изменился, а вот у старшего в во