Я упала на кровать и уже готова была пустить в ход ногти и зубы, но Абхей приложил палец к губам, вскочил и задернул балдахин.
Вскоре послышался осторожный стук в дверь и мужские голоса.
– Найду-джи, господин Марвари передает, что сегодня игра не состоится, он будет занят гаремом.
– Что же, придется искать компанию в городе, – это голос Абхея.
Значит, он уходит в город, возможно встретится с Ману или братом.
Шаги, и завеса балдахина исчезла.
– Если встретишь Ману, передай, что его подруга умирает. Сейчас, наверное, уже умерла. Она слишком много знала, и я не могла оставить ее в живых, – на обращая внимания на протянутую руку, я сползла с кровати.
А Абхей так и застыл на месте. Кажется, мое сообщение его обескуражило.
– Так ты, действительно, можешь убивать? – он смотрел на меня так, словно не верил собственным словам.
– А разве Малати вам не рассказала? – я оправила сбитое сари.
– Я ее не видел. Она исчезла раньше, чем я встретился с Саджитом.
– Я не горжусь этим, но если бы не могла убивать, то ваш друг был бы сейчас мертв. Разве вы не знаете, почему он оказался вдали от дома?
– Саджит был слишком подавлен после смерти отца и побега девушки, поэтому я старался не заводить об этом разговор.
Неужели самоуверенный Найду выглядит смущенным?
– Но вы же знали о моих браслетах, иначе не прижали бы так руки, – теперь меня интересовало, откуда он столько знал, если не общался с младшим Марвари. Брат не мог столько обо мне знать.
– Твой приятель Ману рассказал, – пояснил Абхей, все еще рассматривая меня.
Я поежилась. Ох уж этот Ману. Что-то он разговорился.
– Если бы он меня не предупредил, ты бы убила меня? – словно догадавшись, о чем я думаю, спросил Абхей.
Я кивнула, а он мрачно усмехнулся.
– Что же с тобой сделали в том храме?
Он испытывающе на меня посмотрел, но я не собиралась отвечать, и без того постоянно снится посвящение, чтобы еще о нем и рассказывать. Вместо этого сказала:
– Раз пока моя помощь не нужна, вернусь в свои покои, а то служанка потеряет и поднимет панику.
– Да, так будет лучше, – согласился Абхей и, приоткрыв дверь, выглянул в коридор. – Чисто. Можешь идти, – повернулся к мне.
Боясь, что придумает что-то еще, я опрометью выскочила из его покоев и побежала к себе.
– Нейса-джи! – как и предполагала, Марна меня потеряла и сейчас встретила с нескрываемым облегчением. – Как хорошо, что вы вернулись! Я не знала где вас искать!
– Я ведь теперь должна хранить покой господина, поэтому осматривала коридоры, чтобы знать откуда может прийти опасность. Больше не беспокойся, если буду долго отсутствовать, – излишняя преданность Марны становится для меня помехой. – Давай есть. Я проголодалась, – я опустилась на кровать и почему-то вспомнила, как несколько минут назад пряталась за балдахином у Абхея.
Выбросив глупости из головы, с удовольствием принялась за палак панир
Разбуженные Абхеем воспоминания преследовали меня и во сне.
Я не помнила лица своей жертвы, но чувствовала на себе его руки, мокрый рот. Хотелось кричать, но горло сдавило, словно меня душили или же я сама выпила собственного яда. Но вскоре лицо появилось и оказалось лицом Поллава. С треском рвалось сари. Я старалась прикрыться обрывками, но Марвари сдирал и их, хрипло приговаривая: «Ну же, я хочу только посмотреть. Я не трону тебя, змейка». Горячие руки шарили по мне, а я не могла избавиться от гадких прикосновений. Тело не повиновалось, будто было не моим, а браслеты и пояс исчезли. Я рыдала, просила остановиться, но Марвари меня не слышал. И когда я совсем обессилела и только глотала слезы, то почувствовала себя завернутой в остатки сари, словно в кокон, а чьи-то руки, обнимали меня и утешали. Я подняла глаза, увидела, что это Абхей, и снова залилась слезами. На этот раз от унижения и облегчения одновременно.
– Нейса-джи. Нейса-джи, – приговаривал он, поглаживая мне голову.
Но Абхей никогда меня так не называл. От неожиданности я проснулась.
Рядом сидела Марна и, боясь ко мне прикоснуться, звала и ломала руки.
– Нейса-джи, проснитесь. Вам привиделся дурной сон. Вы плакали.
Я коснулась лица – щеки мокрые от слез. Пригладила растрепанные волосы и осмотрела сари – сбитое и измятое, но оно было целым. Значит, все это действительно мне только приснилось. Но что значит этот сон? Только ли впечатление от разговора с Абхеем или же посланное Матерью предупреждение?
Весь день я чувствовала себя разбитой. Не помогли ни омовения, ни натирания маслом, ни вкусный завтрак, который я по обыкновению разделила с Марной.
Постоянно получая от меня еду, служанка покруглела и уже больше не напоминала выпавшего из гнезда птенца. Пожалуй, она могла бы с успехом соперничать с изнеженными наложницами. Теперь еще и за нее переживать, чтобы ненароком не попалась на глаза господину, и из нее не сделали очередное средство ублажения для гостей.
По мере того, как желто-оранжевый круг, напоминающий обжаренную в масле лепешку, клонился к городским крышам, я все больше прислушивалась к тому, что происходит за дверью, и вздрагивала от каждого приближающегося шума.
Наконец, случилось то, чего я ждала и боялась – раздался громкий стук.
Посмотрев на меня и получив молчаливое согласие, Марна открыла створку.
– Господин Марвари желает сегодня видеть госпожу Нейсу в зале удовольствий.
Я кивнула, а слуга поклонился и ушел.
После разговора с Абхеем и сна, я с трудом надела сари – руки дрожали и не слушались.
– Нейса-джи, с вами все в порядке? Вы не заболели? – Марна обеспокоенно заглядывала мне в лицо.
Но как я могла ей сказать, что я видеть не могу того, кто забрал меня из гарема и переселил сюда. Ведь она считает его благодетелем, а я мечтаю, чтобы Абхей поскорее меня выиграл. Надеюсь, он сдержит слово и вернет меня брату.
Чувствовать себя вещью, которую можно купить, подарить, было отвратительно, но если только так могу вернуться к брату, то я согласна пережить очередное унижение.
Господин любит радоваться и не любит огорчаться, а, избавив меня от общества обозленных жен, он рассчитывает на благодарность, поэтому к вечернему визиту я готовилась особенно тщательно.
Надела так любимое им зеленое сари. Украшения с зелеными камнями, как знак, что я помню его доброту и ценю подарки. И, конечно же, пояс и браслеты. А яд и без того уже стал моим постоянным спутником.
Под восхищенным взглядом Марны, вышла из покоев и отправилась плутать по лабиринтам коридоров.
Я думала, что заблудилась, когда неожиданно вышла к нужной двери и, открыв дверь, увидела шумную, поглощенную игрой компанию и танцующих наложниц.
Теперь я уже не сопровождала девушек, а стала частью охраны господина, поэтому встала за его спиной.
Абхей скользнул по мне скучающим взглядом и подмигнул. Я вздрогнула и посмотрела на Марвари, но, казалось, что он увлечен игрой и ничего не видит. Судя по горкам монет около игроков, дела у господина шли неплохо. Что же творит Абхей, ведь он обещал, что разорит Марвари, а тот только выигрывает.
– Моя змейка пожаловала, – поднял он голову. – Теперь игра пойдет еще веселее, – и бросил ракушки.
Глава 21. Задание Марвари
Я с беспокойством следила за мужчинами. Напитки лились рекой, и чем больше выпивалось, тем невнятнее и громче становилась речь. Видимо, игра действительно становилась очень серьезной, потому что к неудовольствию танцовщиц на них никто не обращал внимания.
Свечи таяли, пламя тускнело, а девушки казались утомленными, когда довольный Марвари прекратил игру и придвинул к себе внушительную горку монет.
– Вот так-то, юноша. Поучитесь у взрослых, как надо играть и сохранять голову ясной, – он довольно посмеивался в усы.
Я обеспокоенно посмотрела на Абхея – он выглядел очень мрачным. Кажется, он проиграл все, а ведь так хвалился, что сумеет обыграть Марвари. Что же мне теперь делать? Надо как-то встретиться с братом, а Ману я больше не могу видеть.
Мои размышления прервал Абхей. Покачиваясь, он встал и, нетвердо стоя на ногах, воскликнул:
– Я завтра отыграюсь, Марвари!
– Безумец, ты уже все проиграл. На что ты собираешься отыгрываться? – обращаясь к гостям, Марвари рассмеялся и его с готовностью поддержали
– На крис отца, – воскликнул Абхей и все замолчали.
Я не знала о чем он сказал, но видимо это было что-то очень ценное, потому что насмешники замолчали.
– Хорошо, – мутные глаза Марвари заинтересованно блеснули, – Дам тебе возможность немного отыграться. Не нищим же тебе возвращаться домой, – все снова довольно засмеялись, а Марвари уже повернулся ко мне. – Змейка, раз сегодня такой хороший день, станцуй для нас.
Уставшие девушки отступили и освободили мне место.
Из-за проигрыша Абхея мне было очень грустно, поэтому и танец получался очень неторопливым и печальным, и предназначался он для Абхея.
Показав из-под края сари кончики пальцев ступни, медленно обвела круг – уведи меня.
Еще один круг другой ногой – уведи далеко-далеко.
Лианой клонюсь к полу и протягиваю руки к Абхею – иначе я здесь погибну.
Ладонь на уровне груди, и показываю, что выпрыгивает сердце – я здесь задыхаюсь.
Откинулась назад и закружилась – я уйду отсюда, даже если придется стать ветром.
Закончив, я остановилась и замерла с опущенной головой. Надеюсь, мое послание дошло до адресата.
Мгновение тишины, а потом прозвучал громкий выдох нескольких ртов.
– Можешь идти к себе, змейка, – послышался сиплый голос Поллава.
Все так же не поднимая глаз, чтобы не видеть лиц зрителей, я тенью скользнула к двери и спиной ощущала обжигающие взгляды, пока не скрылась в коридоре.
Дуновение ночного ветра приятно охладило пылающие щеки. Зачем Марвари попросил танцевать для него? Неужели нашел способ обезвредить меня. Что тогда мне делать? Я запустила пальцы в волосы и сжала. Вспомнился недавний сон, и меня снова начало трясти. Необходимо что-то предпринять, чтобы обезопасить себя.