С этими мыслями я вошла в комнату.
– Нейса-джи! – увидев меня, воскликнула Марна. – Что-то случилось? На вас лица нет!
Лицо на мне было, только, наверное, очень испуганное. Решение пришло неожиданно.
– Марна, – подкупающе мягко начала я. – У господина Марвари сегодня была очень удачная игра, и он опасается, как бы менее удачливые игроки не решили забрать выигрыш. Поэтому я буду охранять подходы к его покоям, а ты можешь спать в моей кровати.
Казалось, Марна потеряла дар речи.
– Нейса-джи! Вы позволяете мне спать на вашей кровати?! – не веря ушам, переспросила она. Я утвердительно покачала головой. – Но… но как же вы, – от ликования она даже начала заикаться.
– А мне этой ночью спать не придется. Я должна охранять покой и жизнь господина. Это моя обязанность, как преданной рабыни.
Я переоделась в сари попроще, проследила, что служанка устроилась среди подушек, задернула балдахин и вышла из комнаты.
Я собиралась найти какой-нибудь темный закуток среди бесчисленных переходов и переждать там ночь, но осуществить план все не получалось. Даже удивительно, что все закоулки лабиринта были хорошо освещены, и сколько я ни старалась, не получилось найти ни единого затененного тупика, куда бы точно не сунула нос любопытная прислуга.
Раздались шаги, и я юркнула за ближайший поворот. Вовремя – вскоре появился слуга с уставленным чашами подносом. К счастью, слуга прошел мимо, и, прислонившись к стене, я облегченно перевела дух. Уловила запах лимона – кажется, кому-то дурно. Выглянула, чтобы удостовериться, что слуга ушел достаточно далеко, и увидела как он скрывается за открытой дверью. Очень знакомой дверью. Или все они здесь одинаковые, или я опять нахожусь рядом с покоями Марвари. Зачем раз за разом Мать приводит меня к нему? Что хочет сказать? Чтобы я безропотно приняла неизбежное?
Не бывать этому! Я развернулась и побежала прочь от резных дверей. Неважно, куда. Главное – подальше. Бежала во весь дух, не глядя по сторонам и, особенно, не оглядываясь назад. Каменные стражники провожали меня молчаливым неодобрением, светлые стены сменялись темными дверями. Я уже подумывала, не спрятаться ли за одними из них, и не подождать до утра, но страх, что попаду к одному из гостей, неизменно останавливал.
Я свернула в очередной коридор и с разбегу наткнулась на мужчину. Не давая упасть, на плечах сомкнулись сильные пальцы, а над ухом прозвучал знакомый голос:
– Ты что носишься по коридорам? Убегала от кого-то? – он одним движением руки задвинул меня себе за спину, и посмотрел откуда я прибежала.
Было странно и непривычно чувствовать себя укрытой чьей-то спиной. Ведь до сих пор я или сама прикрывала кого-то, или же встречалась с опасностью лицом к лицу.
– Никого нет, – повернувшись, Абхей прервал мои размышления. – Так от кого ты убегала?
– Я… – начала я, чувствуя, как глупо выгляжу. – Я искала где переночевать, но оказалась у дверей господина и побежала.
Абхей выглядел озадаченным.
– Разве у тебя нет комнаты, где можно было бы переночевать? – он все еще ничего не понимал.
Как практически незнакомому человеку, мужчине, объяснить, что при виде Марвари меня пробирает дрожь отвращения?
– Я не могу там оставаться, – выдавила я.
– Хорошо, – Абхей не стал выпытывать у меня причины. – Проведешь ночь у меня.
Я невольно отшатнулась и отчаянно затрясла головой.
– Пойдем-пойдем, – не обращая внимания на сопротивление, Абхей тащил меня по коридору. – Как уже говорил, такие девушки, как ты, меня не интересуют. А тебе надо где-то спать. И не беспокойся, я не буду тебя расспрашивать. Можешь оставить при себе все свои страшные тайны. Даже если ты еще кого-то отравила и оставила умирать в своей комнате. Если хочешь, могу даже подтвердить, что все это время ты была со мной, – он обернулся, увидел мои круглые от удивления и страха глаза и рассмеялся.
– Тогда, и вам не сносить головы. Вы же это понимаете, – поняв, что он шутит, спокойно ответила я, освобождая руку из его пальцев.
– Разумеется, – кивнул Абхей. – Тогда постараемся вести себя как можно тише, – я не заметила, что мы уже оказались у дверей в покои Абхея. Он ловко втолкнул меня внутрь и захлопнул за собой дверь. – Все к вашим услугам, госпожа, – преувеличенно учтиво обвел рукой комнату.
Что же, благодаря ему этой ночью мне есть где спать. Я отошла в угол, села на пол и прислонилась спиной к стене.
Все это время Абхей не сводил с меня глаз, а когда откинула голову и закрыла глаза, недоуменно спросил:
– Что ты пытаешься мне доказать?
Глаза распахнулись сами собой, и я изумленно уставилась на хозяина комнаты – о чем это он?
– Зачем ты мостишься на полу, точно бездомная собака, когда есть кровать? – пояснил он.
Мысль, что он хочет уступить мне ложе, даже не заглянула в голову, и я решила, что Абхей собирается спать вместе со мной. Конечно, в храме мы спали все вместе, но это были девушки, и мы росли вместе, а Абхей – мужчина, о чем, даже если закрою глаза, не давал забыть терпкий запах его кожи.
– Я не лягу вместе с тобой, – раньше, чем успела подумать, вырвалось у меня.
– Разумеется, – усмехнулся, Абхей. – Даже не мечтай. Только жена сможет разделить со мной ложе.
Он сдернул с кровати покрывало и, сложив его пополам, расстелил на полу.
– Мне не привыкать, а вот нежная кожа служительницы Богини, боюсь, этого не выдержит, – ответил на мой недоуменный взгляд. – Ложись, пока я не передумал.
Под его пристальным взглядом я сняла браслеты, расстегнула пояс, почему-то было неловко, словно я раздеваюсь перед толпой зрителей. Сначала Абхей рассматривал мои голые запястья, потом, словно что-то мысленно решив, приподнял балдахин.
– Забирайся, – теперь он старался на меня не смотреть.
Я проворно юркнула в темный провал и сжалась, ожидая, что будет дальше. А дальше ничего не было. Абхей отпустил полог, и я услышала, как он устраивается на полу. Только после этого смогла расслабиться и свернулась клубочком среди подушек.
Было темно, тихо, постель пахла Абхеем, и я проваливалась в этот запах, как в облака в сезон дождей, и уже почти заснула, когда подскочила от пронзительного крика.
– Сиди тихо, я проверю, – что-то царапнуло по полу, и раздался тихий скрип открывающейся двери.
Сколько я просидела, поджав ноги и сжимая покрывало? Я не знаю. Казалось, что течение жизни замерло, и началась вечность. Я уже хотела спуститься, взять свой пояс и выйти в коридор, когда сквозь щель в занавеси увидела, что, зажав рукой рот и сдерживая смех, вернулся Абхей.
– Что там случилось? Кто так кричал? – я все-таки выскочила из укрытия.
Задыхаясь от смеха, Абхей опирался о кровать и не мог говорить.
– Марвари… – с трудом восстановив дыхание, выдавил он. – Он вошел в твою комнату, а служанка испугалась, решив, что ее хотят задушить.
Я перестала дышать – именно этого и опасалась, оставляя Марну одну. Что с ней стало? Надеюсь, господин не выместит на ней злость за ошибку. Надо узнать, как она!
Я бросилась к двери, но Абхей меня перехватил.
– Куда?! – он вернул меня обратно на кровать. – Ты же поэтому не стала ночевать у себя? Боялась, что он придет?
– Я должна узнать, что с Марной? – продолжала настаивать я.
– Чтобы все слуги увидели, что ты выходишь из моей комнаты и доложили Марвари? Сиди, пока все не успокоятся. Правильно сделала, что ушла. Надо было сразу ко мне прийти, а не шататься по коридорам.
Я не заметила, как он оказался рядом и сжал плечи, только тогда поняла, что дрожу.
– Успокойся, ты в безопасности, – тихий голос успокаивал, словно разглаживая ощетинившиеся колючки.
Абхей снова уложил меня и продолжал гладить по голове до тех пор, пока я не затихла.
То ли я уже устала бояться, то ли дело в самом юноше, но с ним было очень спокойно, словно с Реяншем. К тому же сказал, что я его не интересую.
После пережитых волнений клонило в сон. Снимая напряжение, вздохнула и без страха закрыла глаза – я знала, что этой ночью мне ничего не грозит, потому что Абхей рядом.
На этот раз мне снилось, что я снова в храме, и Малати спит рядом. Я даже чувствовала тепло ее тела, и как подруга складывает на меня руки.
Я повернулась, чтобы сложить на нее ноги, и увидела, как в темноте подкрадываются два женских силуэта. Их лица были смазаны, но у одной виднелась длинная красная рана. Они были уже близко, я старалась разбудить Малати, но она не просыпалась,
Одна из фигур скрутила шаль в тонкий жгут, а вторая поднесла к лицу факел. Я одновременно пыталась оттолкнуть горящий факел и помешать накинуть петлю на шею подруги. Женщина со шрамом, пыталась схватить меня на за руки, но я отбивалась и царапалась, оставляя на ее коже глубокие борозды.
– Думала, мы тебя не найдем? – шипела женщина. – Ты проснешься, и мы будем рядом. Как только ты проснешься, – потом с шипения перешла на крик. – Просыпайся! Да просыпайся же! – и схватила за плечи.
Я вздрогнула и распахнула глаза.
Абхей сидел напротив и тряс меня за плечи.
– Просыпайся! Да просыпайся же! – повторял он.
– Да, я… не сплю, – я потрясла головой, при этом взгляд упал на руки Абхея – от локтя и до запястья они были исполосованы темными бороздами. Перевела взгляд на свои и онемела – ногти и кончики пальцев были черные, словно густо выкрашенные хной, но это была не хна. Как же хорошо, что перед сном я сняла браслеты, ведь он мог поплатиться жизнью за мой дурной сон.
– Извини, я не хотела, – я стала торопливо сползать с кровати.
– Ты куда? – он еще пытался меня удержать.
– Я могла тебя убить. Я не могу больше здесь оставаться. Мне надо вернуться к себе.
– Возможно, ты права. Скоро утро, и лучше тебе быть в своей кровати, когда проснется весь дом, – он меня отпустил и, пока я торопливо надевала браслеты и пояс, поправил мне растрепавшиеся волосы. – Нейса, – позвал Абхей, когда я уже шагнула к двери. Я обернулась. – Всегда. Слышишь? Всегда, можешь ко мне прийти за помощью.