– Отпустил? – все еще держа брата за руку и не желая отстраняться, я заглянула ему в глаза. – Значит, ты не останешься? Ты уйдешь?
– Нейса, – в голосе брата слышалось страдание. – Я на службе. Я служу Саджиту. Я его правая рука и сейчас очень нужен ему.
– А мне? – слезы снова покатились по щекам. В последнее время я только и делаю, что реву. – Мне ты тоже нужен, брат. Ведь здесь нет ни родителей, ни сестры. Никого, кроме тебя. Я могу понять, что ты не можешь пренебречь обязанностями, но тогда отвези меня к маме и папе. Я буду жить с ними.
Если до этого, успокаивая меня, Реянш гладил волосы и стирал слезы, то после упоминания о семье, отвел глаза, и широкие плечи горестно опустились.
– Что? Что с нашими родителями? – требуя ответа, я вонзила ногти ему в руку, но брат, кажется, этого даже не заметил.
– С тех пор, как ты пропала, прошло несколько дождей, – вздохнув, начал Реянш. – Был праздничный день, и все готовились к молитве. Беда пришла из пустыни вместе с размахивающими саблями всадниками. Первыми их увидели детвора. Они бросились к старшим, и поселок охватило безумие. Мужчины искали жен и детей, женщины – мужей и детей, а дети – родителей, но в общей сутолке никто не мог ничего понять. Отец бросился домой, чтобы вывести маму и Анви, но они уже успели уйти. Тогда я побежал к храму и нашел их среди плачущих женщин. Пандит велел всем покинуть дома и искать защиты за городскими стенами… – брат замолчал, собираясь с духом. Чувствуя, что предстоит перенести еще одну потерю, молчала и я. – Они нагнали нас у самых стен. Стража уже закрывала ворота, но мы бы успели проскочить, вот только мама запнулась и упала. «Бегите!», крикнул отец мне и Анви, но я повернул к маме. «Бегите и не оглядывайтесь! Повинуйся своему отцу!», – крикнул он. Оглядываясь на нас, Анви тоже остановилась. «Бегите!», снова крикнул отец. «Или ты хочешь, чтобы сестра попала в руки разбойников?» Потерять еще и Анви я не мог и, взяв ее за руку, побежал. Мы успели в самый последний миг. Земля под ногами уже сотрясалась от лошадиных копыт, и стражники почти закрыли ворота. За городской стеной я сразу же потерял сестру. Всех мужчин и детей, кто мог быть полезен собрали на защиту города, а женщины бросились к храму молить Богов о милости. Мы сбрасывали камни на головы карабкающихся по стенам врагов, подкидывал дрова в огонь под чанами с маслом. Кто-то рядом сказал, что у него кончились стрелы. Я побежал и принес. Лучниками оказались мужчина и молодой человек чуть старше меня. Судя по виду, это были благородные господа, и я не понимал, как они здесь оказались. Это и были Саджит и его отец. Видимо, тогда старший Марвари меня и приметил, и когда нападение было отбито, предложил ехать дальше с ними в качестве компаньона его сына. Я сначала отказался, ведь я нужен родителям и сестре, но когда нашел отца и мать затоптанными лошадиными копытами, а сестра бесследно исчезла, то отыскал Марвари и согласился их сопровождать.
Реянш сидел свесив голову и молчал. Я не знала что сказать, поэтому просто обхватила ладонями его крепко сжатые кулаки.
– Прости меня, Нейса, – голос брата был глухим, словно доносился из колодца. – Я никчемный сын и брат. Я не смог сохранить родителей и сестру, не смог защитить тебя. Как подумаю, что ты пережила после того, как покинула дом… Сестренка, я недостоин жизни, если не смог оградить тебя от всего этого, – он взмахнул рукой, одновременно указывая на раненую руку и бок. – Как мама могла так с тобой поступить?
– Она заботилась о вас, – сумев сдержать слезы, выдавила я. Вспоминать поездку и свою жизнь в храме мне тоже не очень хотелось. – Пандит сказал, что я родилась под несчастливыми звездами и принесу несчастье всем мужчинам, что будут рядом со мной.
– И что дало отдаление тебя от семьи? – Реянш все-таки поднял голову и грустно на меня посмотрел. – Родители мертвы. С Анви неизвестно что. Я только надеюсь, что она вышла замуж за работника из зеркальных мастерских. Разве ты в этом виновата? Это все моя вина. Поэтому я решил, что теперь о тебе должен заботиться кто-то другой. Тот, кто сможет сделать что не смог я. Тот, кто сможет тебя защитить.
Я не верила своим ушам – только обрела брата, только почувствовала себя в безопасности, и он тоже отказывается от меня? О, Мать! Чем же я так прогневила тебя, что отвратила от меня родных людей?
Противиться воле брата неправильно, поэтому я молчала, только слезы, стекая горячими каплями, оставляли на щеках мокрые дорожки.
– Сестренка, ты что? – Реянш удивленно на меня посмотрел. – Разве ты не хочешь мужа, семью?
Я вздрогнула.
– Если ты выдашь меня замуж, я себя убью, – тихо ответила я.
Конечно, брат не знал, что даже мысль о замужестве вызывает у меня отвращение. Я понимала, что он хочет для меня лучшей жизни, вот только я ее не хотела.
– Нейса… – Реянш выглядел ошеломленным. – Но я на службе у Саджита и не смогу быть с тобой рядом, девушка в твоем возрасте не может жить одна без мужской защиты.
– Ману может меня защитить, – вскинула я голову. – А насчет одиночества… если Саджит-джи действительно хочет мне отплатить за свое спасение, то в особняке есть служанка Марна. Он может прислать ее ко мне. Тогда я не буду одна.
– Сестренка, – Реянш погладил меня по щеке. – Ману еще не старый и может захотеть свою семью. Он не может постоянно быть при тебе. Давай договоримся так. Ты сейчас выздоравливай, набирайся сил. Я попрошу Саджита прислать служанку, чтобы ты не оставалась одна с Абхеем. Это нехорошо. А когда оправишься, придешь в себя, тогда и подумаем о твоем браке. Тш-ш-ш, – на попытку возразить он прижал палец к моим губам. – Я приму это решение только после твоего согласия.
И я выдохнула. Если Реянш сдержит слово и будет ждать моего согласия, то я никогда не вступлю в брак.
– Вот и решили, – уверившись, что я больше не плачу, Реянш поднялся. – Я вернусь завтра. Приведу служанку. А пока тебе еще придется побыть только в обществе Ману и Абхея. Спи, Нейса. Когда-нибудь все обязательно образуется, – он коснулся губами моего лба и ушел.
Я же наконец-то смогла спокойно заснуть. Известие о родителях конечно печалило, так же, как и пропажа Анви, но теперь я была уверена, что Реянш меня не бросит, а Ману не держит обиду за Видью. И сны в этот раз были светлые, легкие. Они не оставляли после себя чувства опустошенности, и я проснулась отдохнувшая.
Было тихо, словно дом опустел. Я сползла с кровати и пошла осмотреться. Сил еще было очень мало, поэтому двигалась я медленно и осторожно. Во дворе на кухне никого не было, внутри дома тоже, кроме Абхея. В крохотной комнатке он разметался на узком настиле и спал. Совершенно один. Видимо, Ману куда-то ушел.
Что-то во мне изменилось. По-прежнему не желая думать о замужестве и совместной жизни с мужчиной, я, тем не менее, чувствовала необходимость заботы об Абхее и прикасалась к нему без страха или отвращения. Может, я не воспринимала его как остальных мужчин? А, как он сказал, брат по оружию? Возможно, все дело в общих переживаниях, в сотрудничестве?
Я подошла к узкому ложу и укрыла Абхея покрывалом. Он дрожал, а губы покрывала сухая корка. Кожа вокруг ран опять покраснела.
«Почему же у него все заживает медленнее?» – думала я, набирая воды и отыскивая чистую ткань. А потом снова промывала и перевязывала раны. И хоть я старалась делать все аккуратно, но Абхей все-таки проснулся.
– Пить, – прошептал он.
Я смочила ему губы. Абхей жадно облизнул их и сглотнул. Тогда я поднесла кувшинчик воды. Абхей сразу же его выхватил, будто опасаясь, что отберу, и стал торопливо пить, а я его рассматривала.
За время болезни он осунулся, а глаза блестели от лихорадки. Волосы были спутаны так же, как и бородка. Надо его расчесать, а когда придет Ману, попросить помочь помыться. Но сейчас Абхея необходимо накормить… или хотя бы напоить. Я оставила ему воду и пошла на кухню искать молоко.
Услышав стук входной двери, я вернулась, и мои надежды оправдались – в комнате, где я спала, теперь стоял брат, а рядом с ним переминалась и осматривалась Марна.
– Нейса-джи! – воскликнула она, увидев меня. – Я так рада, что вы живы!
Марна бросилась было ко мне, но через пару шагов остановилась.
– Не бойся, – я протянула к ней руки. – Я ядовита только когда мне угрожает опасность.
Так хотелось наконец-то оставить все позади и снова обрести подругу, что я решилась немного приоткрыть свою тайну.
– Как настоящая змея? – глаза Марны округлились.
Я кивнула.
– Значит, – она задумчиво склонила голову набок. – Когда я отравилась, вы сделали это намеренно? И Видья?
Марна спрятала руки за спину и отступила.
– Видья стала опасной. Она догадалась о моем секрете и могла проболтаться, а твое любопытство стало опасным для тебя самой. По незнанию ты могла отравиться, поэтому я тебя предупредила. Марна, я всегда хотела тебе только добра. Ты останешься? Не бросишь меня?
Я стояла, не делая ни шагу навстречу служанке и позволяя ей самостоятельно принять решение.
Марна думала недолго. Сначала обернулась на дверь, потом осмотрела комнату, взглянула на Реянша, и я могу поклясться своей жизнью, что при этом в ее глазах сверкнула искра интереса. Подумала и, подбежав ко мне, крепко обняла.
Я охнула, и от боли выступили слезы.
– Девушки, полегче. Нейса еще не оправилась, – подошел к нам Реянш. – Сестренка, не хочешь покормить гостей.
– Конечно, – улыбнулась я. – Манра, пойдем на кухню, а Реянш пока поможет Абхею помыться.
При упоминании еще одного мужчины девушка смутилась и посеменила следом за мной.
– После того, как вы отравили господина и исчезли, – споро замешивая тесто на лепешки, начала Марна. – Слуги попрятались, а в гареме поселился страх. Все боялись, что вы вернетесь и закончите начатое. А старшая жена, сказав, что должна сохранить жизнь наследникам, побежала к сыновьям. Тогда все испугались еще больше, ведь поскольку дети еще слишком малы, то дом переходит в ее полную власть, – Марна уже закончила месить и ловко раскатывала лепешки. – Когда появился молодой господин, вообще началась полная неразбериха. Кто-то плакал, что не хочет проводить сати, кто-то, наоборот, уверял, что это самый лучший выход, поскольку господину нет до них дела. Только Майя… Помните девочку – последнюю жену господина? – пояснила Марна, поймав мой недоуменный взгляд. – Забилась в угол в своих покоях и боялась выходить.