А они — ее.
— Я вас оставлю поговорить, — деликатно проговорила Марина. — И потом провожу тебя к телепорту, Алиш.
За старшей сестрой закрылась дверь. И Алина вновь повернулась к таким взрослым друзьям Макса.
— Здравствуйте, ваше высочество, — улыбнулся ей Александр Данилович.
— З-здравствуйте, — сказала она и глубоко вдохнула. Подошла ближе и села за стол. — Спасибо, что согласились встретиться со мной. Макс говорил, что ближе вас у него никого нет, и я думаю, что он хотел бы, чтобы вы знали о том, что с нами происходило. И я хотела бы, х-хотела бы, чтобы мы вместе подумали, как его можно вернуть.
— Подумаем, — пообещал ей улыбчивый Мартин и подмигнул. И как-то сразу на душе стало полегче.
— Я записала то, что хотела рассказать и что хотела спросить у вас, — застенчиво проговорила принцесса. На лицах собеседников появилось непередаваемое выражение, когда она достала свой блокнотик.
— Собственно, уже понятно, что вы с Малышом — идеальная пара, — хмыкнул барон. — Он тоже все записывает.
— Мартин! — укоризненно посмотрела на него леди Виктория.
— Что? — возмутился он. — Мы, можно сказать, почти одна семья.
— И правда, — пробормотала Виктория, задумчиво глядя на Алину. — Удивительно, как мы не замечали этого ранее.
И трое друзей с пониманием переглянулись. А она поняла.
— Макс рассказал мне о… о полковнике Севастьянове, — сказала она с неловкостью. — Мы… я… я еще спрошу у вас о нем. Но не сейчас.
— Конечно, ваше высочество, — с мягкостью ответил Александр Данилович.
Все с пониманием замолчали, расправляясь с гуляшом и пюре. И чтобы разбавить тишину, Алина спросила:
— А почему «Малыш»?
Этот вопрос чуть разрядил атмосферу. Друзья Макса заулыбались.
— Он был мельче нас всех, когда мы познакомились, — объяснил барон. — А потом вырос выше всех.
Алина невольно улыбнулась. Маги смотрели на нее выжидающе, и нужно было начинать рассказ об их с Максом приключениях. Сколько раз она уже повторила его — для сестер, для Матвея, для службы безопасности, и с каждым разом с души словно снималось немного тяжести, словно разговор покрывал тонким слоем обезболивающего ее раны.
А еще каждому нужно было рассказать по-разному, и если с сестрами она могла быть откровеннее, то служба безопасности и вовсе узнала лишь событийную и географическую сторону. А как рассказать друзьям Макса? Что для них важно?
— Вы знаете, что в университете у нас были не очень хорошие отношения, — проговорила она. — Но там, в Нижнем мире, все изменилось. Он нашел меня, когда я пряталась от ловчих, и фактически спас — меня бы или поймали и принесли в жертву, или я бы умерла от голода и жажды. И потом много-много раз меня спасал…
И затем она рассказывала долго-долго, почти два часа, опуская самое личное, опуская их ссоры и то, как отталкивал ее поначалу. Рассказывала, улыбаясь, как добывал ей обувь и одежду, и мед, как учил драться и прятал, как тяжело было поначалу угнаться за ним, и как потом уже любые пробежки переносились легко. Как бился он за нее вместе с дар-тени и потом, в твердыне Алиппа, и как местами нес на себе, и как грел в горах, и как отказался исполнить свой долг и пронзил себя мечами. Щеки краснели, но она продолжала рассказывать, и друзья Тротта слушали, широко раскрыв глаза, и даже барон, который поначалу отпускал шуточки, притих.
— Да, — наконец проговорил Александр Данилович, — я читал отчеты Матвея, но только сейчас понял, насколько это было грандиозно. Ну Макс…
— А я все удивлялся, как это он решился жениться, — хмыкнул барон. — Ну что могу сказать, я вас понимаю, Алина, я бы в него тоже влюбился.
И Алина, вытирая слезы, засмеялась.
— Я была у шамана Тайкахе, — сказала она, — я говорила с Его Священством. И выходит, что остается только собирать информацию и ждать. Что от меня, от нас ничего не зависит — а зависит только от богов. Но так же нельзя! Надо же действовать!
— Сейчас, к сожалению, мы не можем почти ничего, как и вы, принцесса, — проговорила Виктория. — Только думать, искать варианты. Нам нужно восстанавливаться, а затем нас ждет фронт. Очистим Туру от остатков иномирян, освободим Инляндию и Блакорию и тогда упремся в Макса. И будем решать.
— Обязательно, — пообещал барон. — Куда мы без Макса? Будем биться, пока не вернем его.
Свидерский молча кивнул.
И именно в этот момент Алина осознала, что даже не будь ее — они втроем действительно сделали бы все, чтобы Тротта вернуть.
— Ничего, — проговорила она, — мне уже сказали, что не надо торопиться, мне тоже понадобятся силы. — Я только хотела попросить, — она покраснела, — не могли бы вы перенести меня к его дому? Он дал мне ключи от щитов…
Барон присвистнул.
— Вот теперь я верю, что и он с потрохами ваш, принцесса.
— И, — проговорила она, — если есть возможность сделать мне амулет-переноску, чтобы я могла сама ходить туда и обратно…
— Сделаем, — пообещала Вики. — Сейчас отведем вас туда и сделаем.
Они вышли из Зеркала за кругом зеленых дубов, поднимающих к небу сочные мелкие листья. Алина с растерянностью посмотрела на них — дома она не видела. Вокруг стоял дремучий темный лес.
— Дом и щиты за охранниками, — объяснил барон фон Съедентент, — не подходите, принцесса, они очень опасны, сейчас будем их замораживать.
Пока он говорил, деревья одно за другим начинали шевелиться, словно расправляясь и вытягиваясь — у Алины создалось полное впечатление, что они поворачиваются к ней.
— Постойте, — проговорила она, — так это и есть дубы-охранники? Макс сказал, что ключ сработает и на них.
— Главное, чтобы этот гений ничего не перепутал, — проворчал барон. — На всякий случай не подходите на расстояние удара, принцесса. И я накину на вас щит, если позволите.
Алина подошла ближе. Дубы шевелились, дубы склонялись к ней, дубы тянули к ней веточки.
— Здравствуйте, — сказала она, — вот вы какие. Пропустите меня? Я жена вашего хозяина, — и она протянула вперед руку с черным браслетом. — А это его друзья, мои гости.
Деревья шевелились, по ним туда-сюда прошла волна, как от порыва ветра.
— А если ударят? — услышала она тревожный голос Виктории.
— Да вот что-то… в прошлый раз они сразу выступать начали, — заметил барон. — А сейчас словно присматриваются.
Алина шагнула еще ближе.
— Vita mirabilis, — шепнула она почти беззвучно.
Деревья затрепетали все сильнее, так, что с них начали сыпаться листочки и веточки, а затем отклонились в стороны, подтянув корни так, что между ними образовалась тропинка, которая шла прямо к дому.
— Сейчас будет еще щит, он перекрывает рощу посередине, — предупредил барон. — Мы будем двигаться за вами, принцесса.
Дубы тревожно зашелестели.
— Этих людей не трогать, — предупредила принцесса строго. — Это мои гости.
Ей было боязновато, тем более что часть коры дубов посверкивала, будто там, под корой, текло настоящее серебро. Однако друзья Макса двигались за ней, и ни одна веточка не встала на их пути.
Алина через некоторое время наткнулась на преграду. Та мягко, словно предупреждающе, кольнула током, но принцесса, выдохнув, приблизила к ней лицо и вновь прошептала «Vita mirabilis».
И преграда растаяла под дружный выдох сзади.
Дверь дома перед ней открылась сама. Алина с трепетом вошла в темный проем, в котором вспыхнул свет. Медленно, опираясь на стенки, прошла по дому — узнавая его и после прошлого посещения. Темной тоской плескала помять об увиденном в озере тимавеш. Алина заглянула в спальню с задернутыми шторами, постояла, глядя на широкую, аккуратно застеленную кровать. Открыла дверь в ванную — и там прижала к лицу полотенце, тонко пахнущее свежим гелем для душа. И вернулась в гостиную, где ждали ее за столом друзья Макса.
— Я подзарядил накопители в его оранжерее, — проговорил Александр.
— А я убрала отовсюду пыль, — Вики поставила перед Алиной чай с молоком. И сочувственно погладила ее по плечу. — В холодильнике продуктов немного, но они свежие, сохраняющий кристалл еще полон.
Барон молчал, ковыряясь в каком-то украшении. Затем протянул его Алине. Она посмотрела — это был холодный платиновый зажим для галстука с одиноким скромным сапфиром в навершии.
— Стащил у Малыша в шкафу, — подмигнул он, улыбаясь. — Думаю, он не будет на меня за это ворчать. Это переноска, принцесса. Касаетесь сапфира — и отсюда вас переносит к крыльцу вашего дворца. Благо, у меня там накопителей наставлено, есть на что ориентироваться. А откуда угодно — переносит сюда.
— Спасибо, — сказала она, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать. Слишком много было слез за последние дни — Спасибо, что верите, что его можно вернуть. И что любите его так же, как я. С-скажите, — она обвела вас взглядом, — не знаете ли вы, не хранит ли он где-то свою кровь или другой генетический материал?
И она рассказала о разговоре с Тайкахе. И о его просьбе.
— Сложно, — вполне себе серьезно заметил фон Съедентент. — Макс в этом плане был параноиком, уж извините, принцесса. Да и все мы… первая безопасность мага — не разбрасывать свою кровь, чтобы она не попала в чужие руки. Возможно, есть где-то в его лаборатории, в заморозке?
— Надо еще спросить у Тандаджи, — подсказал Свидерский. — Не верю, что этот лис не воспользовался возможностью взять кровь для базы.
— Я об этом тоже подумала, — кивнула Алина. — Разговор с полковником входит в мои планы.
— Пунктом номер три? — развеселился Мартин.
— Номер четыре, — улыбнулась Алина. За время разговора неловкость почти ушла, и она стала ощущать себя в окружении дядюшек и тетушки. В принципе, так оно и было.
Друзья Макса удалились, оставив ее в доме, и Мартин пообещал, что объяснит Марине, куда она делась. А Алина, прихватив с собой плед и чашку чая с молоком, вышла на крыльцо. Села на скамеечку у дома, укутавшись в плед. И долго сидела там, глядя, как дубы шуршат и тянут к ней свои веточки, словно желая ей что-то сказать.