Героика и романтика, если кому рассказать. Правда часто бывает не такой возвышенной.
– Я однажды съел таракана, – сказал Маркус Вестер.
Он разлегся на палубе, без рубашки, прикрыв глаза локтем.
– Нет, – ответил Кит.
– Я однажды съел мышь.
– Нет.
Повисла пауза; мир вновь состоял лишь из легкого ветра и волн, бьющих в борт.
– Я однажды съел червяка.
– Почему вы это сделали? – спросил Кит.
Маркус ухмыльнулся:
– Проспорил.
Адаса Орсун выбралась из трюма, с наслаждением потянулась и зевнула.
– Хорошо идем, успеваем, – сказала она, веря собственным словам.
Видимо, и вправду есть шанс успеть.
– Как вы определяете? – спросил Маркус. – Это ведь не дорога со зримыми приметами, где видно расстояние.
– Вода меняется, – ответила тимзинка. – До островов дойдем через два-три дня. Провизии до тех пор хватит.
– Вероятно, да, – согласился Кит.
– А мы что, не знали точно? – спросил Маркус. – Я-то думал, мы намеренно взяли побольше припасов, чтобы хватило до того места, где их можно пополнить. Я что-нибудь не так понял?
Тимзинка презрительно фыркнула.
– Это море, – ответила она. – Тут никогда не знаешь точно.
– А вопросы? – спросил Маркус тремя днями позже, когда они шли по каменным улицам островного поселения.
Впереди Адаса Орсун шумно торговалась с южнецом.
– Что – вопросы?
– Могут ли быть лживые вопросы? Например, если я скажу что-нибудь вроде «не слишком ли Сандр важничает?» или «ты же можешь это сделать?» – у обоих вопросов есть смысл, но они ведь не правдивы?
– Правда тут ни при чем. О правде речь не идет. Важна только убежденность. А вопрос лишен убежденности в силу своей природы.
– А если я скажу «я не знаю»…
– Вы можете быть убеждены, что не обладаете знанием, – ответил Кит.
Южнец поднял два пальца, тимзинка три.
– А если «я думаю, ее зовут Адаса»?
– Вы в этом убеждены, да.
– Я думаю, ее зовут Мика.
– В этом вы не убеждены. Более того: подозреваю, вы убеждены, что это не так. Однако я этого не могу узнать только из ваших слов.
– Странное у вас занятие, – заметил Маркус.
Они приближались к кривому углу – прямых в поселении не было. Дороги изгибались и закручивались, следуя по форме скалы: это ощущалось как вмешательство некой нечеловеческой воли, знакомое Киту по храму, из которого он когда-то сбежал.
– Думаю, мы все этим занимаемся постоянно. Просто я, возможно, больше обращаю на это внимание. Кажется, нам сюда. Надо предупредить капитана.
Он подошел к Адасе. Пауки в крови возбужденно плясали, наполняя вены движением. Еще бы, столько народу вокруг – особенно после долгого срока, проведенного в компании всего лишь двух человек. И это притом, что остров совсем небольшой, с полсотни людей. Завершать плавание в полноценном порту было бы чрезвычайно неприятно. Впрочем, это не сегодня.
– Я не могу снизить дальше и не оголодать, – лгал южнец.
Кит тронул Адасу за плечо:
– Простите. Я хочу сводить Маркуса вон в ту лавку географа. Когда закончите здесь, заглянете туда?
– Загляну, – ответила она.
– Благодарю. Кстати, ваш собеседник может снизить дальше и не оголодать.
– Сумасшедший! – прокричал вслед южнец. – Сумасшедший!
Внутри лавки сидела на табурете старая южнянка. Огромные черные глаза вобрали в себя посетителей, не потрудившись их разглядеть, – такое осталось чувство. Может, она просто не пыталась составлять мнение о людях.
– Вы за картой? – спросила она.
– Надеюсь, что да, – ответил мастер Кит. – Я ищу реликварий Ассиана Бея.
– Все его ищут, – насмешливо фыркнула старуха.
– У вас есть копия карты Силаса?
Старуха сощурила глаза, насколько это возможно для южнеца.
– Такой карты не существует, – солгала она.
– Существует. И я тот, кто должен ее получить.
В крови, во всем теле начали разминаться, раскачиваться мелкие существа. Кит чувствовал, как они радуются.
– Послушайте меня. Послушайте мой голос. Вы должны показать мне карту.
– Я не уверена…
– Я уверен, – произнес Кит. – Все будет как нужно.
Старуха нахмурилась, но затем повела рукой.
– Подождите здесь, – изрекла она. – Мне надо кое на что взглянуть.
Опять ложь, но на этот раз, возможно, не очень далеко от правды. Если у старухи карты нет, то она хотя бы может знать, где ее хранят.
– Что за карта Силаса? – спросил Маркус.
– Ею пользовались последние, кто пытался найти реликварий, – ответил Кит. – Судя по всему, наилучшая отправная точка.
Маркус положил ладонь на плечо актера и мягко повернул его к себе лицом.
– Вы мне только что сказали, что не знаете место.
– Я знаю место. На севере Лионеи, – сказал Кит. – Вероятно.
Маркус закрыл глаза:
– Вы не знаете.
– Я могу сказать точнее, но это было бы неопределеннее, – пояснил Кит. – Полагаю, есть особое слово для хранилищ, легко находимых и всем известных.
– Это слово «пустые»?
– Все слова пустые, пока их не наполнит живая воля, – сказал Кит. – Однако да. Впрочем, я больше склоняюсь к «ограбленные».
– Могли бы сказать раньше.
– От этого что-нибудь изменилось бы?
– Да, – сказал Маркус.
Оба знали, что он лжет.
Действующие лицаЗначимые персонажи в «Королевской крови»
король Симеон, император Антеи
Астер, его сын и наследник
Лерер Паллиако, виконт Ривенхальм
Гедер Паллиако, его сын, также барон Эббингбау и опекун принца
Доусон Каллиам, барон Остерлингских Урочищ
Клара Каллиам, его жена
Барриат, Викариан и Джорей – их сыновья
также многочисленные слуги и рабы, в том числе:
Андраш рол-Эсталан, раб-привратник Каллиамов
Винсен Коу, егерь на службе у Каллиамов
Абата Коу, его родственница
лорд Скестинин, командующий имперским флотом
леди Скестинин, его жена
Сабига, их дочь с неблагополучной репутацией при дворе
ее внебрачный сын
Элисия Аннерин (урожденная Каллиам), дочь Клары и Доусона
Горман Аннерин, сын и наследник лорда Аннерина, муж Элисии
Корл, их сын
Канл Даскеллин, борон Ватермарк и посол в Нордкосте
Санна, одна из его дочерей
лорд Терниган, маршал короля Симеона
Содай Карвеналлен, его секретарь
сэр Куртин Иссандриан
сэр Алан Клинн
сэр Госпей Аллинтот
сэр Лаурен Эссиан
сэр Зоцлу Верен
сэр Сезиль Верен
Фаллон Броот, барон Зюдерлингских Взгорий
Давед Броот, его сын
лорд Банниен из Эстинфорда
граф Оддерд Мастеллин
Эстин Керсиллиан, граф Масонхальм
Миркус Шоут, граф Ривенкорт
а также дома: Флор, Эстинфорд, Фаскеллан, Эмминг, Тиллиакин, Мастеллин, Мекилли, Каот, Пиреллин и прочие
Китап рол-Кешмет, называемый мастер Кит, отступник паучьей богини
Кэри
Шершень
Смитт
Чарлит Соон
Микель
Сандр
Басрахип, жрец паучьей богини и советник Гедера Паллиако
и несколько десятков жрецов
Китрин бель-Саркур, доверенное лицо Медеанского банка в Порте-Оливе
Пыкк Устерхолл, ее нотариус
Маркус Вестер, начальник ее стражи, также герой Градиса и Водфорда
Ярдем Хейн, его помощник
стражники банка, в том числе:
Барт
Коризен Маут
Ахариэль Аккабриан
Жук
Хартт
Энен
Идерриго Беллинд Сиден, верховный наместник Порте-Оливы
Кахуар Эм, соперник Медеанского банка и бывший любовник Китрин
Аринна Косталлин, его клиентка из Гереца
маэстро Азанпур, владелец кофейни
Капсен Гостермак, поэт и любитель голубей
Масео Риналь, пират
Дарр Синлама, охотник за древними сокровищами и искатель затерянных мест
король Тракиан
Комме Медеан, глава Медеанского банка
Лауро Медеан, сын Комме
Чана Медеан, дочь Комме
Паэрин Кларк, муж Чаны
магистр Нисон, доверенное лицо Медеанского банка в Карсе
король Леккан
сэр Дарин Эшфорд, посол в Антее
Эпетчи, повар
Адаса Орсун, морской капитан
Фелдин Маас, бывший барон Эббингбау, казнен за измену
Фелия Маас, его жена, погибла от руки мужа
магистр Иманиэль, доверенное лицо Медеанского банка в Ванайях, опекун Китрин; также Кэм, экономка, и Безель, помощник, – погибли при сожжении Ванайев
Алис, жена Маркуса Вестера, и Мериан, их дочь, – сожжены в результате интриг
лорд Спрингмер, Король-однодневка, убит из мести
Морад, последний дракон-император, – по слухам, смерть наступила от ран
Инис, собрат Морада по кладке, – причина смерти в письменных источниках не упоминается
Астерил, собрат Морада по кладке, создатель тимзинов, – смерть наступила от яда
Дракки Грозовран, человек, великий полководец последней войны драконов, – смерть наступила от старости
Введение в таксономию рас(Из рукописи, приписываемой Маласину Кальве, таксономисту клерона Нуасти Кау Пятого)
Классификация тринадцати рас человечества по крови, старшинству, комбинациям скрещивания и целям существования – с неизбежностью труд всей жизни. Читателя не должно смущать то, что тонкие аспекты великого и сложного творения порой кажутся запутанными и туманными. Настоящий трактат призван открыть перед непосвященными прекрасный и облагораживающий путь к знанию – таксономию.