Она победила, разумеется. Надо признать, эта замарашка Калани прекрасно отвлекла на себя королевское внимание, так что всё получилось совсем просто. Надо будет непременно сделать ей подарок. Пусть помнит доброту.
Графиня Карри была великодушной женщиной.
Она велела подозвать к себе леди Трой и ласково сказала ей:
– Мы, разумеется, ждем вашу дочь на кружевном состязании. Вы же понимаете, лишь раз в жизни можно получить от короля такой подарок!
– Я понимаю, что победительница уже определена, верно? – леди Трой, вопреки ожиданию, смерила её тяжёлым взглядом.
– Что вы! – воскликнула графиня. – Я готова поклясться на пламени, что ни моя дочь, ни мои племянницы до самого начала состязания не увидят образца узора, – она поискала взглядом лисского колдуна, помахала ему, подзывая. – Клянусь, – она опять поднесла руку к пламени, я клятва была принята. – А вы, дорогая леди Трой, сразу, как только увидите, что король отошёл от вашей воспитанницы, увозите её немедленно. Хорошо бы спрятать её на какой-нибудь дальней ферме, но лучше не станем дразнить короля, он может из чистого упрямства начать её искать. Да-да, просто увозите с глаз долой. Я завтра же напишу её величеству насчёт леди Орсы. А пока нам не помешает освежиться. Сейчас я угощу вас свежевшим клюквенным морсом, его должны уже принести из кухни. Пойдёмте к столу, леди Трой. А вы у себя в Калани заготавливаете клюкву?..
Глава 16. Не смотрите по сторонам!
Фалина очнулась в темноте. Конечно, какое-то время ушло на то, чтобы осознать происходящее. Ага, руками шевелить не получается. И они, руки, болят, и стянуты за спиной. Ей связали руки. Ноги, видимо, тоже. И запах кругом какой-то, сладковатый и противный. Смутно-знакомый, навевал воспоминания. О лекарской келье в монастыре?
Итак, темно, она связана. На неё напали разбойники? Её похитили?
Какое-то время Фалина полежала, не шевелясь. Потом постаралась освободиться. Куда там! Рот ей не заткнули – кричать, значит, можно. Она и попробовала, покричать, изо всех сил.
– Помогите! Помогите! Я здесь, выпустите меня! Я Фалина Калани! Выпустите!
Всё напрасно. Только голос сорвала.
Она что, в монастыре, и её заперли в тёмную келью? Что же она натворила?!
Нет, в темной не связывают. И Фалину никогда так не наказывали, даже за проделки – тётя знала, как она боится темноты.
Боялась. Давно. Теперь не боится, конечно. Но…
И тут воспоминания нахлынули разом. Она давно не в монастыре. Она дома, в Калани. Она собиралась на бал.
Она собиралась на бал!! Была уже одета и причёсана. Леди Клотильда позвала её в кладовую подобрать драгоценности. Большая шкатулка стояла на столике – та самая, хорошо знакомая Фалине шкатулка. Она выбрала простое и красивое жемчужное ожерелье для сестры – ровные жемчужины, мама рассказывала, как носила его до свадьбы. Для себя Фалина нацелилась на матушкино колье с жемчугом и голубыми топазами, которое отец когда-то привёз из поездки. Она что-то не находила его в шкатулке. Спросила у леди Клотильды.
Просто спросила. Не пыталась язвить, как тогда, когда увидела на леди Орсе матушкины серьги. Она всего лишь хотела надеть то колье, оно подходило к платью, и оно ей нравилось ещё тогда, давно, в детстве.
А потом… все, нет воспоминаний. А до этого, ещё раньше… они поднимались по лестнице, вдвоём, леди Клотильда несла лампу. Она велела ей подержать лампу и поочередно отперла два замка на тяжёлой окованной двери. Потолки были низкие. Ну да, конечно, Фалина ещё удивилась, что они идут сюда. При родителях здесь тоже были кладовые, но для всякого старья вроде парадных костюмов прадедушки, и была оружейная, ключи от которой отец хранил у себя. Да, положение аховое. Вряд ли её услышат, как ни кричи. Слуги наверняка не заглядывают сюда. Если леди Клотильда заперла единственную дверь, ведущую на этот этаж, то надеяться на забредшую сюда случайную служанку и вовсе не стоит.
Всё понятно, в сущности. Леди Клотильда не позволила ей поехать на бал. Она помнит, как король тогда, на встрече, доброжелательно с разговаривал с Фалиной. Она понимает, как Фалина не желает выходить за своего жениха. Разве это секрет? А помолвку, заключённую родителями, может отменить только король! Тётя Марго говорила как-то, что их король склонен принимать внезапные решения, на него трудно влиять, он не всегда следует традициям. Фалина ведь и стремилась на бал, чтобы умолять короля отменить помолвку! И вот, ничего не выйдет. А лорд Конан, жених, приедет уже на днях. Он не станет надолго откладывать свадьбу.
Опекунша не может не понимать, что скоро в Калани явится монахиня, наставлять и воспитывать дерзкую и неразумную Фалину, а на самом деле – проверить, всё ли у неё в порядке. И конечно, всё, что произошло, станет известно тёте Марго, а та просто так подобное не спустит. И тем не менее опекунша решилась на такой произвол…
Положение ужасное. Не говоря о том, что ей ещё долго придется сидеть тут, в запертом темном чулане, и она связана!
Нет, плакать не хотелось. Кричать – тоже. Скорее, Фалина кипела от негодования. Если они рассчитывают, что она будет плясать под их дудку, то это зря, очень зря!
– Ну что, девонька, в себя пришла? – вдруг услышала она тонкий скрипучий голосок.
И в чулане стало светло. Одна за другой на столе зажигались свечи в медном подсвечнике. Хотя прежде здесь вроде не было этого подсвечника…
На краю стола сидела большая крыса. Очень большая. Белая. С длинным голым хвостом. Фалина ахнула, дернулась, вскочила бы, если бы не веревки. Она всегда терпеть не могла крыс!
– Что, девонька, не нравлюсь? Да неужели? – крыса повертела головой и захихикала. – Скажи ещё, что не узнала меня! Ох уж эти глупые девчонки!
О Всевышний! О Ясное Пламя!
– Это вы, светлая леди?! – просипела Фалина. – Ох…
– Она ещё спрашивает! – хмыкнула крыса. – Ну что, освобождать тебя, или как? А то я и уйти могу, если слишком не нравлюсь!
– Нет-нет, не уходите, пожалуйста! Вы мне нравитесь, очень!
– Можно подумать, я поведусь на враньё, – проворчала крыса. – Сиди спокойно, я перегрызу веревки!
Управилась фея-крыса быстро. Фалина только немного удивилась тому, что фея решила веревки грызть, а не воспользовалась своей магией. Она с наслаждением распрямила руки, потерла запястья, встала на ноги. И дверь из чулана медленно, со скрипом открылась. Сама открылось!
Фалина быстро оглядела себя. Даже платье не особо измялось! Ну вот, кажется, дела налаживаются!
– Спасибо, светлая леди! – она поклонилась фее.
– На здоровье, – ответила та ворчливо. – Ты что делать-то собралась, девонька?
– Поеду на бал! Опоздаю, ну и что!
– А ворота для тебя не откроют? Опоздает она!
– Откроют! – тряхнула головой Фалина.
– Ну-ну. Тогда не буду мешать. Дверь на этаж я тоже отворила. Ничего тебя тут не держит.
– Как там сестра, не знаете?
– А хорошо у неё всё! – махнула ручкой-лапкой фея. – Ладно, у меня дела. Понадоблюсь тебе или сестрице – так и быть, зовите!
Она спрыгнула со стола и исчезла в углу.
Так, украшения выбрать надо? Надо. И не говорите, что это неважно сейчас! В этой шкатулке лежали зримые и осязаемые символы леди этого замка. Фамильные украшения Калани. Их матушка носила, и бабушка, и многие-многие до неё. Захотелось хотя бы прикоснуться. Фалина распахнула шкатулку, погрузила руки в сверкающий ворох, замерла на несколько мгновений. Вот и хорошо. Перебрать, пересмотреть – времени нет. Ну и ладно…
Она, не особо раздумывая, взяла первое, что подходило к девичьему бальному платью – простое ожерелье из серебра с аметистами и серьги – тетя Марго была бы довольна. Потом захлопнула шкатулку и, прихватив со стола канделябр со свечами, направилась вниз. Шла и слышала, как двери за её спиной закрывались, запирались, замки щелкали.
Замок казался безлюдным – видно, отправив леди на бал, прислуга вздохнула с облегчением и радовалась спокойным часам. Что ж, придётся им опять побеспокоиться – Фалине теперь нужна карета и обслуга для неё. И поправить причёску.
Звонок остался без ответа. Все с тем же канделябром в руках она спустилась в кухню. Почти все слуги были там, за обильно, хоть и без изысков накрытым столом, пахло подогретым вином и пряностями. Люди ели, смеялись и разговаривали, и эссину Фалину, конечно, никто не ждал.
Кухарка заметила первая, выронила нож, которым собралась нарезать пирог.
– Миледи… эссина? Откуда вы?! Вы же… уехали на бал?!
– Как видите, нет, я не уехала на бал. А с чего это взяли, что я уехала?
– Так… все видели, эссина, – Минна, помощница экономки, переглянулась с кухаркой. – Вы первая, в отдельной карете уехали. С вами служанка села, из тех, что из Лисса приезжали.
– Прямо-таки меня видели? – заинтересовалась Фалина.
– Накидка ваша была, бархатная, что вам к бальному платью готовили, вуаль.
– Надо же, – Фалина восхищенно прищёлкнула языком. – Накидку жаль, да…
Леди опекунше не отказать в сообразительности и осторожности, а точнее – в умении подбирать за собой хвосты. Даже это предусмотрела – чтобы слуги увидели, что старшая эссина якобы уехала!
– А на самом деле меня связали и закрыли в чулане, – громко и четко пояснила она, сердито сверкнув глазами. – Кто-то очень боится, что я начну приставать к королю с неуместными просьбами.
Люди потрясенно переглядывались. Тётушка Фина всплеснула руками.
– И я не намерена подобное так оставить, – продолжала Фалина, – теперь я точно пожалуюсь и королю, и моим родственникам. И я хочу, чтобы вы сейчас хорошо поняли вот что: я единственная законная наследница Калани, и стану здесь хозяйкой рано или поздно. Кто будет моим мужем – ещё вопрос, а вот хозяйкой я точно стану! Или кто-то сомневается?
– Что вы, эссина, с чего бы мы стали сомневаться, – пробормотала Минна.
– Вы долго подчинялись леди Трой, кто-то верен ей, возможно, – пояснила Фалина. – Так вот, я обещаю: тот, кто сейчас вместо помощи станет чинить мне препятствия или помогать недостаточно расторопно, сразу отправится за ворота, лишь только я назовусь хозяйкой Калани. Пусть Пламя будет мне свидетелем! А теперь я хочу быстрее уехать в Лисс! Уеду – и вы можете продолжать! Карету мне, и обслуге скорее собраться! И четырех верховых в сопровождение! – она нашла взглядом начальника замковой стражи.