– Нет, его интересовала другая моя выпускница – Лиáра Гро́улли. Но о госпоже Гроулли я давно ничего не слышал. Сразу же после получения диплома она переехала из Бальмонда в Эрнос. Целитель первого уровня, таких столица быстро прибирает к рукам.
– Лиара Гроулли училась вместе с Велией Реллар? – задаю вопрос и чувствую, как внутри разгорается щекочущее чувство азарта.
– Да, все двенадцать лет университета. Это был мой первый выпускной курс после назначения на должность ректора, поэтому я помню всех поимённо. Всего две девушки – Велия и Лиара. Велия – настойчивая и трудолюбивая, Лиара – невероятно талантливая.
В этот момент в холл врывается женщина – судя по воинственному настрою и откровенному пеньюару, не кто иная, как госпожа Орллин. Сочетание огненно-рыжих волос и алого шёлка придаёт ей сходство с языком пламени, по контрасту с ними лицо кажется слишком бледным. Грозно сведённые брови и поджатые губы предвещают семейный скандал. Правда, при виде нас госпожа Орллин несколько утрачивает пыл – строгий деловой облик посетителей не вызывает опасений.
– Добрый вечер, – сухо и холодно здоровается она. – Дорогой, тебя слишком долго не было. Я начала беспокоиться.
– Это из Службы Правопорядка, милая, – спешит пояснить Орллин. – Интересуются моими бывшими ученицами.
– Вот как? – холод в голосе супруги ректора превращается в лёд. – Твоими ученицами? У тебя были какие-то особенные ученицы, о которых я не знаю?
Пока Орллин подыскивает ответ, я решаю, что пришла пора попрощаться.
– Всего доброго, господин и госпожа Орллин. Служба благодарит вас за сотрудничество.
Уходим, провожаемые подозрительным взглядом. По моему опыту, ректору предстоят весьма неприятные минуты.
– Смотри-ка, – ухмыляюсь я. – Оказывается, ты не самый ревнивый супруг на свете.
Далайн фыркает.
– Не обольщайся. Я держу себя в руках.
Ах, это называется «держать себя в руках»! Запомним.
Ветер шевелит фонари, тёмные тени от наших фигур на мостовой качаются туда-сюда.
– В Брэгворд?
– Ненавижу этот город! – вырывается у Дала. – Почему ты выбрала именно его?
– Он как нельзя лучше соответствовал твоему определению: самая что ни на есть занюханная дыра. Когда я приступила к работе в местной Службе Правопорядка, запрещённые амулеты и артефакты продавались среди бела дня на рынке, а прейскуранты на проклятия висели в кабаках. Я была зла на тебя, Дал. Очень зла. Не хотела дать тебе ни единого шанса заявить, что выиграла нечестно.
Король Лэргалла, прищурившись, смотрит на мерцающий свет.
– Не наговори ты мне столько гадостей… Мне и так было несладко, Лэра. Знаешь, сколько раз я слышал за спиной презрительный шёпот: «бастард»? Спасало лишь то, что род матери едва ли не древнее Валлэйнов. Начни я сразу нарушать законы – этот шёпот перерос бы в гнев.
Я также изучаю фонарь. Чугунное литьё, эпоха Делéрга Красивого, листочки, завитушки и плафоны в виде полураскрытых бутонов.
– Ответь мне честно: а если бы я не ушла? Позволила бы себя уговорить, стала твоей любовницей? Ты так же стремился бы поменять закон о вступлении в брак коронованных особ?
– Я ждал этого вопроса пять лет, – криво улыбается Дал.
Из пространственного кармана он достаёт сложенный вчетверо листок. Беру, разворачиваю, проглядываю текст и цепляюсь за дату. Неверяще касаюсь пальцем.
– Ты отправил это накануне? До нашей ссоры?
– До того, как ты приравняла меня к грязному довеску. Да, я погорячился, наговорил лишнего, недооценил твою гордость, ранил самолюбие… Но я собирался просить тебя просто подождать!
Ещё раз проглядываю письмо. Запрос архимагу Эрно́ллу – возможность ориентироваться при выборе супруги короля не на род, а на уровень магии. Чистота крови важна ради поддержания высшего ранга – если главное условие выполняется, знатность не обязательна.
– Я начал думать об этом сразу же, как переехал в Эрнос. Хотел объяснить тебе, но неудачно выразился.
– Куда неудачнее! – перебиваю его. – Напомнить, что ты сказал, Дал? «Я не могу жениться на безродной магичке!» Каждый день в этом проклятом Брэгворде эта фраза жгла меня не хуже заклинания! Так сложно было показать эту бумажку и добавить одно-единственное слово – «пока»?
– Ну, не догадался! – Далайн вскидывает упрямый подбородок. – А потом я вспылил. Ты, знаешь ли, в гневе не стеснялась в выражениях! У меня тоже есть гордость, Лэра!
– Замечательно… – я заглядываю в горящие злые глаза. – А остыть и объясниться – не судьба?
– А кто тут же ушёл порталом, забрав Марику? Через день объявил о помолвке с Роллéйном? В «Столичных новостях», между прочим! Ты не представляешь, что я почувствовал, когда это прочитал! Кто написал, что избавился от Страура? Я?! Я два с лишним года пробивал новый закон – чтобы пусть не мне, так хоть детям моим не страдать!
– Ага! – обвиняюще утыкаю палец ему в грудь. – Дети, однако, планировались!
– Чёрт, Лэра! Что такое долг перед Короной, тебе известно? Да, мне пришлось бы переспать с нелюбимой женщиной, но кто в этом был бы виноват?
Изображаю всем известную комбинацию из трёх пальцев. Потом, подумав, добавляю такую же на второй руке.
– Вот тебе – переспать с другой, Ваше Величество! Иди сюда…
Пустая тёмная улица – отличное место, чтобы целоваться до подкашивающихся ног.
– Как же мне тебя не хватало, – шепчет мне Далайн. – И сейчас не хватает. Видеться несколько часов в день до обидного мало! Чёртов Сертуг, чёртова власть… скорей бы Далек подрос!
Записку я у него забираю и прячу подальше. Сохраню на память.
– Почему ты молчал столько лет?
– Потому что ты и так меня простила, а мы договорились не поднимать больше эту тему. Но ты задала вопрос, и мы идём в этот клятый Брэгворд.
– Не в Брэгворд, а к Кэлэйну. Если он, конечно, не заснул за то время, пока мы тут с тобой выясняли, кто из нас дурнее.
– Разбудим.
– Жестокий ты, величество. Тебе не спится, и другим не надо.
– Спорим, Даллор будет счастлив нашему приходу? – ухмыляется Далайн. – Похоже, мы с разных концов нащупали одно и то же дело. К тому же, он, в отличие от меня, выспится утром.
Он прав. Утро короля начинается в шесть пятнадцать – с доклада Главы Внутренней Службы Лэргалла. Вздыхаю и открываю портал.
6
– Не вертался исчо.
Примечательная особа, что встречает нас на пороге особняка Кэлэйна, забавно коверкает слова. Старушка словно сошла со старинных гравюр: пышная юбка в клетку, кофта крупной вязки и фартук с вышитыми лебедями. Седые волосы скручены в тугой узел и заколоты шпильками толщиной со спицу. Птичьи лапки глубоких морщин собираются у голубых глаз. Особа недоверчиво оглядывает меня с ног до головы, затем точно так же подозрительно осматривает Далайна.
– В Службе он своей, дома через раз почивает. Туды сходите, авось повезёт. Енто коли по делу. С глупостями господин Даллор приставать не велел.
Ловлю себя на забавной мысли, что старушка напоминает Деньяна – такая же преданность хозяину и желание оградить его от докучливых посетителей. Портал к Службе возникает сам собой – не забыла за два года. Здание Службы Правопорядка, прежде серое и невзрачное, заставляет ахнуть. Добавился ещё один этаж, сменилась облицовка, у входа сидят три белоснежных каменных горрта… Три? Один зверь при нашем появлении оживает, косится и втягивает носом воздух. Мохнатые уши приподнимаются, лапы гребут снег. Я приглядываюсь к горрту, зверь в свою очередь внимательно изучает меня. Не такой огромный, как чистопородные, но красавец, тщательно расчёсанная шерсть блестит. Кэлэйн привязал горрта?
– Ничего себе хоромы! – одобрительно протягивает Далайн. – Скáллош прошлой весной выбил дополнительное финансирование для маленьких городов на окраинах – повышать престижность государственной службы. Отрадно убедиться, что Даллор правильно понял распоряжение.
В окнах второго этажа горит свет, как раз там, где располагается кабинет начальника Службы. Значит, Кэлэйн здесь. Защита на здании пропускает нас – аура короля и королевы Лэргалла позволяет независимо от времени суток беспрепятственно заходить в любое государственное учреждение. Внутри перемены ещё заметнее. Коридоры стали шире, дверей прибавилось. Видимо, прежние большие кабинеты на несколько человек разбили на отдельные для каждого сотрудника. В холле висит парадный портрет Его Величества Валлэйна во весь рост. Тщательно выписанные регалии Короны, синяя, расшитая золотом мантия, лицо надменное и властное, тонкие пальцы небрежно держат сгусток огненной энергии.
– Не похож, – хихикаю я. – Противный, спесивый и надутый.
– Поздно причитать, – рука Дала сжимает мою. – У Валлэйнов не приняты разводы. Будешь терпеть такого. А начнёшь придираться – повесим рядом твой портретик, верхом на горрте. Лично Даллору отошлю. Зря, что ли, я тебя позировать заставил?
Кукиш я ему сегодня состроила, язык показывать неприлично. Ладно, переживу. Второй этаж изменился меньше, добавился лишь холл для отдыха с мягкими диванами, картинами и цветами в пузатых горшках. Недурно. В бывшем кабинете Лаверса обстановка куда более деловая – длинный стол, ряд стульев и шкафы, забитые папками. Из-за стопки бумаг в торце стола еле виднеется тёмная макушка – Кэлэйн буквально с головой ушёл в работу. Документы, свёрнутые магические записи, какие-то снимки.
– Доброй ночи, господин Даллор, – нарушает тишину Далайн.
– Издеваетесь? – не поднимает головы Кэлэйн. – Какая она, ко всем чертям, добрая…
Он отрывает взгляд от документов – и расплывается в улыбке. Встаёт, идёт навстречу.
– Лэра, я только что тебя вспоминал! Доброй ночи, Ваше Величество, – это уже Далу. – Отсутствие вашей супруги плохо отражается на уровне преступности в Брэгворде.
– Не прибедняйтесь, Даллор. Ваш город по-прежнему в списке лучших. Любопытно – на вас не действует отвод глаз, раз вы меня узнали?
– Действует, Ваше Величество. Но вряд ли кому-то другому госпожа Оллиэ́йра Валлэйн позволит столь по-хозяйски держать её за руку. Чем обязан счастью видеть вас, да ещё в такое малоподходящее для визитов время?